Три старшие дочери, почти погодки, были (по общему мнению) «сущим наказанием»; из-за малой разницы в возрасте мать их и не различала, в ее глазах они были лишены индивидуальных черт и фактически слились в одну девочку, поэтому она обращалась к ним наугад – «Джулия-Амелия-Сильвия-или-кто-там» – раздраженным тоном, как будто они сами виноваты в том, что их так много.