2

Ей было слишком совестно, чтобы снять солнцезащитные очки даже в здании аэропорта Бангкока. Таша показала того самого Теодора, чья черная футболка и джинсы были испачканы блевотой. Наверняка он провел не мало времени в туалете, пытаясь избавиться от огромных пятен, но без стирального порошка черта с два у него что-то бы получилось. На нем тоже были очки с темными стеклами, кожаный плетеный браслет на руке поверх часов с широким ремешком. И стоял этот Теодор в противоположной стороне длинной ленты, по которой медленно двигался багаж.

– Отличная новость! – подбежала Ксюша, забросив руки на плечи Алексии и Лейлы. – Мы поедем на такси вместе с парнями! Оказалось, что они заказали целый микроавтобус, так что места нам всем хватит.

– Я думала, что вы позаботились о такси, – посмотрела на подруг Алексия.

– Вообще-то так и есть, но Тима такой лапочка, что я не смогла ему отказать! К тому же, и нам, и им ехать до катера, а на нем же потом и плыть до острова. Нам всем в одну сторону!

– Отличный аргумент, – фыркнула Алексия.

– Ну, перестань ты! – игриво подтолкнула её бедром Лейла. – Подумаешь, тебе стало плохо. Никто ведь от этого не умер! Да и Тео обалдеть, какой очаровательный.

– А ещё вонючий, – вставила Таша. – Удивительно, как его самого не вывернуло от вони!

– Ну, всё! Всё! – успокоила всех Ксюша. – Повеселились и хватит. Все уже и забыли об этом маленьком происшествии. Ну, так что? Едем с парнями?

– Зачем ты спрашиваешь, если уже согласилась? – закатила глаза Алексия и потянулась за своим чемоданом в белой упаковочной пленке. – Я в туалет. Приведу себя в порядок, а вы пока можете вдоволь посмеяться надо мной!

– Ой, да брось! – успела чмокнуть её Таша. – Мы любим тебя!

– Очень любим! – подключилась Ксюша.

– Наша маленькая алкашечка! – добавила Лейла.

Алексия не обижалась на них, хотя её хмурая физиономия говорила об обратном. Ей было плохо, пустой желудок то требовал еды, то вопил от боли и неприязни ко всему, что могло в него попасть. Даже вода стала противна на вкус.

В женском туалете собралась несусветная очередь. Самолеты прибывали, пассажиры спешили скорее облегчиться. Постояв с кислой миной пару минут, Алексия вышла в коридор и сделала то, что в нормальном состоянии ни за что бы себе не позволила.

Дверь в туалет для инвалидов оказалась не заперта. Никто же не прибежит сюда требовать от нее подтверждающие ограниченное состояние здоровья документы, верно? Алексия никогда не позволяла себе даже парковочное место со специальным обозначением занять, когда нужно было забежать на пару минут в магазин, а сейчас…иные обстоятельства. Ей просто нужна тишина, зеркало и свежая футболка. Не займет и пяти минут!

Тихонько закрыв за собой дверь, Алексия подняла очки на лоб, вынула из сумочки ключи от квартиры и стала разрывать ими плотную упаковку на чемодане.

– Что ты! Здесь совсем не занято, – процедил низкий голос, заставивший её буквально подскочить на месте от испуга. – Проходи. Располагайся!

Ошарашено хлопая ресницами, Алексия и сама не понимала, что напугало её сильнее: занятый тем самым Теодором туалет или тот самый Теодор в одних только расстегнутых уже чистых джинсах? Над его кубиками будто скульптор потрудился… А мышцы – тугие струны!

– …Прошу прощения, – брякнула она, схватившись за ручку чемодана.

– Ого. Вежливость открыла свои глазки?

Издав терпеливый вздох, Алексия с трудом увела свои опухшие глаза от рельефного мужского тела.

– В следующий раз закрой дверь на замок.

– То есть, – бросил темноволосый, – я в очередной раз сам виноват, что ты на меня наткнулась?

– Дверь была не заперта, – оглянулась Алексия, опустив руку на вытянутую дверную ручку, – и я подумала, что здесь свободно.

– А шесть часов назад ты просто спутала меня с унитазом.

Унизительно.

Отвратительно.

Он достал чистую черную футболку из чемодана и нетерпеливо натянул её на свои выпирающие кубики. Этот парень был явно не в духе.

– Прошу прощения и за это недоразумение, – процедила Алексия. Во рту было так сухо, словно она сидела на приеме у стоматолога, а медсестра высушивала его специальным приспособлением. Алексия повернулась к нему, и дверная ручка стала упираться ей в спину. – Мне очень неловко. Со мной такое впервые и я чувствую себя, мягко говоря, ужасно.

Он удивил её. Вместо ожидаемого взгляда понимания и обещания «Всё, забыли и проехали», из его губ сорвался высокомерный смешок, а глаза, цвета корицы, устало скользнули по её чемодану.

– Ужасно бы ты себя чувствовала, если бы тебе пришлось дышать ароматами чужого желудка шесть часов. Прибавь к этому испорченные любимые джинсы и футболку, к которым я больше никогда в жизни не притронусь! – бросил они свои вещи в мусорное ведро. – Что в итоге получилось?

Раздражение взыграло в ней, как щепотка соли в стакане с пивом.

– Болван! Вот, что получилось! – не сдержалась Алексия. Высокомерие в его голосе, взгляде, даже эта оценивающая усмешка – всё напоминало ей бывшего парня в момент, когда он был пойман с поличным и продолжал делать вид, что ничего экстраординарного не происходило. Хотя, вообще-то на тот момент от трахал другую девушку! – Никто в здравом уме не станет напяливать на себя «любимые джинсы и футболку» в дорогу!

– Никто в здравом уме не станет напиваться в дорогу так, как это сделала ты!

– Может я боюсь летать и это единственный способ успокоиться и сесть в этот чертов самолет!

– Черта с два ты боишься летать! Тебя просто бросил парень, и ты утопила свою печаль в десяти стаканах вискаря и сбежала с подружками на остров, чтобы подцепить ещё одного несчастного болвана, в которого втрескается твое «израненное» сердечко! – со злой иронией бросил он, показав кавычки пальцами.

– Ты идиот? – разозлилась Алексия.

– У меня к тебе тот же вопрос!

– Какое тебе дело, сколько я выпила и почему это сделала? Это мое личное дело!

– Мне плевать, что ты пьешь и что ты ешь! Но мне не нравится, когда на меня ни с того ни с сего наезжает пьяная брошенка, а потом ещё поливает выбросами укаченного желудка!

– Я же извинилась перед тобой!

– И что? Мне теперь погладить тебя по головке и предложить аспирин?

– Какое же ты хамло!

– И ладно, – усмехнулся он с застывшим раздражением в глазах, – по крайне мере, у меня не раскалывается голова, и я не чувствую эту «ах, неловкость» за неприятное недоразумение. Не умеешь пить, лучше вообще этого не делай!

Поджав губы, Алексия толкнула задницей дверь и показала грубияну два средних пальца, сказав одними губами: «Пошел ты в жопу».

* * *

Тимофей не отлипал от рыженькой Ксюши, с которой трещал без умолку все шесть часов полета.

– Газировку с лимоном, – сказал Тео смуглой девушке за короткой барной стойкой. Игнорируя её приветливую улыбку, он рассчитался банковской картой и повернулся к ней спиной, чтобы лишний раз пройтись пренебрежительным взглядом по кучке незнакомых лиц.

Новость, которую он узнал только, когда шасси коснулись земли, лишила его последних крупинок терпения. Мало того, что брошенная идиотка извергла на него мерзкое содержимое своего желудка, так ещё и лучшие друзья обманули его, как наивную школьницу!

– Тебе бы с таким взглядом поджаривать младенцев, – усмехнулся Лев, поддев его локтем. – Ты ведь уже переоделся и от тебя не воняет! Пора бы улыбнуться!

– Какого черта? – требовательно посмотрел Тео на сводного брата. – Почему ты мне раньше не сказал, куда мы едем?

– Потому что ты бы не поехал. Думаю, это очевидно!

– Свяжись с этой организацией и пусть вернут деньги! Заселимся в другой отель и нормально отдохнем.

– Это невозможно, Тео, – с такой же, как и у брата серьезностью, взглянул он на него. – Мы плывем на остров Ради, где сможем отдохнуть ни чуть не хуже, чем в любом другом месте этой солнечной страны! Послушай, зачем так заводиться? Ты ведь сам не хотел ничего решать, искать и тратить на это время. Ты отдал право своего голоса нам. Вот мы и сделали выбор за тебя.

– Верно, – забрал пластмассовую бутылку Тео, не сводя глаз с брата. – Я это сделал, потому что и подумать не мог, что вы способны так облажаться. Какой к черту лагерь, Лев? Мне что по-твоему двенадцать лет?

– Ты ведь даже не знаешь, что это за место такое.

– Очевидно,