Глава 3

Робота – даже самого совершенного – всегда можно отличить от человека – он состоит из деталей, а биоробот ничем не отличается от человека, невозможно определить ни по внешнему виду, ни по внутреннему, кто перед тобой – человек или биоробот, физиологически биоробот идентичен человеку, ничем от человека не отличается.

Эсара

Я нетерпеливо ждала инструкций, в то время как должна была помогать Саше подготавливать каюту – люкс. Док же облокотился о стол и пристально смотрел на меня раздражающе блестящими голубыми глазами. Может быть, он не хочет дотрагиваться до бионики. Очень жаль. Ведь он врач, а я нуждаюсь в его помощи. Откуда у него предубеждения против таких, как я?

– У меня нет времени торчать в вашем кабинете весь день, док.

Он сглотнул, и я с уверенностью могла сказать, что док нервничает. Но его сердцебиение оставалось относительно стабильным, хотя лоб блестит от пота. Ему жарко?! Я совсем ничего не знаю о его виде и их характеристиках.

– Ложись, пожалуйста, – приказал он ровным голосом.

Я, послушно откинувшись на спинку стола и положив голову на мягкую гелевую подушку, посмотрела на потолок, где кусочки мозаики изображали небо, такое же голубое, как кожа дока. И поняла, что мне нравится голубой цвет, который действовал на меня успокаивающе.

– Подними руки и положи на подушку, – ровный голос и нормальное сердцебиение дока говорило о том, что он смог взять свои эмоции под контроль как профессионал, несмотря на свои предубеждения.

Должно быть, он повысил температуру в кабинете, потому что, когда я подняла руки, чтобы положить их на подушку, мою обнажённую грудь накрыло приятное тепло.

Закрыв глаза, я сказала:

– Спасибо, Док.

– За что? – его голос звучал издалека, хотя мужчина стоял прямо рядом со мной.

– За повышение температуры в кабинете. Тепло, – сказала я, пытаясь успокоить эмпата, рассказав о чувствах, чтобы ему не пришлось гадать о них. Ходили слухи о том, что лексианцам не нравится находиться рядом с биониками из-за нашей естественной устойчивости к эмпатическим способностям, поскольку неорганические потоки данных и органические эмоции – две совершенно разные вещи.

Док не ответил, нажимая какие-то кнопки на медицинском оборудовании, расположенном рядом со столом.

– Сейчас я прикоснусь к тебе, – сказал он после неловких минут молчания. – Скажи мне, если что-то доставит дискомфорт.

Я стала рассматривать лицо доктора Эвиана, пока он осматривал моё тело. Он красив. Старше меня на половину стандартного десятилетия. Ясные и сосредоточенные глаза, длинные тёмно-синие ресницы. Его верхняя губа имеет форму дуги с глубокой ямкой в центре, прямо под носом. Лицо удивительно симметрично, если не считать крошечной голубой веснушки под правым глазом и неглубокой ямочки, которую заметила на левой щеке, когда он улыбнулся мне.

Он потянулся ко мне, кончиками пальцев мягко и нежно прикасаясь к моей груди, что так сильно отличалось от разминания Итару.

Медленно и уверенно Док водил пальцами по коже, скользя по выпуклости груди, но не затрагивая ореолы, пока не изучил каждый сантиметр правой груди.

Он тихо обошёл стол и встал с левой стороны, начав обследование левой груди, отчего та налилась тяжестью, словно пытаясь заполнить его руку. Я ощущала удовольствие от того, что его внимание полностью сосредоточено на мне.

Прядь русых волос упала ему на лицо, когда он сосредоточенно обследовал меня, а пальцы едва касались соска, отчего внутри груди возникла покалывающая напряжённость, сходясь на кончиках сосков, прежде чем спуститься глубоко в живот, где тепло распространилось между ног.

Я откинула голову, анализируя странные ощущения. Несмотря на то, что раньше никогда не посещала врача, я была уверена, что точно не должна чувствовать возбуждение по отношению к доку.

Ощутив странное покалывание в грудях, я открыла глаза и со вздохом резко села на смотровом столе. Что-то было не так. Мои соски превратились из своих обычных мягких круглых дисков в твёрдые заострённые стрелы, а между ног появилась влажность. Моё тело протекает? Быстро включила диагностику системы, показывающую, что мой эмоциональный порог выше среднего.

– Что ты сделал?

Док попятился от меня так быстро, что врезался в гудящие приборы, опрокинув стеклянный контейнер, полный инструментов. Его сердцебиение резко участилось, зрачки увеличились вдвое.

– Я ничего не делал, – поспешно ответил он. – Осмотр завершён. Эсара, твоя грудь идеально симметрична.

– Но почему мои соски такие твёрдые? Ты прикоснулся к одному из них, и теперь они оба твёрдые.

Док застонал, словно ему стало больно.

– Не стони на меня. Я не дура. Просто мне не хватает информации, и я пытаюсь понять, что происходит с моим телом.

Вздох, который сделал Док, был, возможно, самым глубоким вздохом, который я когда-либо слышала от другого существа.

– Эсара, ты проводила какие-нибудь самостоятельные исследования по теме полового созревания до того, как перешла на новый уровень обновления?

– Нет, – ответила в замешательстве. – Мне просто пришло новое программное обновление, и я его поставила в рамках инструкции, – сказала я, но, столкнувшись с безнадёжным взглядом дока, поспешно добавила: – Я пыталась поискать в своём ПО информацию об обновлении, но каждая ссылка, по которой переходила, вела к сенсорным видео, – даже содрогнулась при этом воспоминании. – Всё смотрелось настолько ужасно, что больше даже не пыталась их открывать.

Док пристально смотрел на меня, скрестив руки на груди, его мышцы напряглись, ногти впились в бицепсы.

– Ты разговаривала об изменениях в твоём теле с Сашей? О сексе?

– Нет. Зачем мне говорить об этом с Сашей? Она женщина, – я совсем не понимаю, чего хочет от меня Док.

– И как женщина она может обладать бесценными знаниями о твоих нуждах.

– Неужели всё так плохо, Док? Я неисправна? Сломана? Меня заменят, если я пройду техническое обследование? – Сама не заметила, как выкрикнула последние слова, смотря в сочувствующие голубые глаза.

– Эсара, ты не сломана. Видно, обновление сильно повысило порог эмоциональности. Определённые виды прикосновений к участкам тела могут вызывать симптомы возбуждения. Что только что и произошло с твоими сосками.

Уставившись на него, ожидала дальнейших объяснений и, не получив их, выпалила:

– О чём ты говоришь? Я не понимаю!

– Святые бездны, – прохрипел Док, гримасничая, глядя в потолок, как будто ожидал, что на него упадут металлические пластины потолка. – Эсара, оденься, пожалуйста, и мы продолжим разговор.

Его слова ударили, как щелчок плётки, и я извиняющимся голосом прошептала:

– Мои извинения, доктор Эвиан. Я и не подозревала, что вам так тяжело смотреть на меня.

– Ты понятия не имеешь, насколько. – Услышала, как он пробормотал себе под нос, пока я застёгивала лифчик и натягивала блузку.

–Так лучше?

– Да, – безэмоционально ответил док.

– А теперь объясните мне подробнее.

– Из-за фитогормонов твоё тело может реагировать по-новому. Причём оно может откликаться на всё, что угодно, будь то прикосновение или голос существа, показавшегося тебе привлекательным. Даже мысли о ком-то, кого ты находишь привлекательным, могут вызывать возбуждение. Кроме этого, может ускориться сердцебиение или измениться частота дыхания. Соски могут стать сухими и твёрдыми. Определённые части вашего тела могут ощущаться тёплыми…

–Да! Когда ты прикасался ко мне, я почувствовала тепло между ног.

Док посмотрел на меня, наверное, жалея, что не может считать мои эмоции. В конце концов он сказал:

– Это означает, что твоё тело наслаждалось тем, как я прикасался к тебе. Что вовсе не было запланировано в процессе осмотра, – быстро добавил док. – Но иногда такое случается, и в этом нет ничего постыдного. Поначалу сбивает с толку, как и любые новые ощущения.

– Значит, влага там…, – я кивком головы указала на свои бёдра, – нормальное явление?

Док застыл на месте, а его глаза стали круглыми, как поднос сервировочного дрона.

– Доктор, с вами всё в порядке? – Я даже забеспокоилась. Мало ли, вдруг я стану причиной припадка у эмпата.

– В полном порядке, Эсара, – ответил он. – Да, совершенно нормально чувствовать влагу между ног, когда ты возбуждена, – На часах доктора Эвиана прозвучал резкий сигнал. – Эсара, за несколько минут нельзя объяснить все тонкости в плане гормональных изменений, что происходят сейчас в твоём организме. А у меня через три минуты будет ещё один пациент. Поэтому рекомендую тебе поговорить со своим партнёром о том, какие прикосновения тебе приятны. И если он скажет тебе, что у тебя непропорциональная грудь, попроси его прийти ко мне, чтобы проверить зрение.

– Но у меня есть ещё вопросы, док! – запротестовала я, готовая выкинуть всех пациентов в воздушный шлюз. Я так долго искала информацию, нуждалась в большем количестве данных, что теперь, получив их, не хотела уходить без ответов.

Не ответив, доктор Эвиан протянул руку, чтобы помочь мне встать со смотрового стола. Тепло его прикосновения напомнили о том, как руки ощущались на груди.

– Смотри! – я улыбнулась, глядя вниз, на соски, выпирающие из-под рубашки. – Они снова затвердели только от того, что я держу тебя за руку!

Док отпустил мою руку так быстро, словно я обожгла его. Затем несколько раз нервно нажал на кнопку, чтобы открыть дверь кабинета.

– Хорошего дня, Эсара. Береги себя.

– Док, подожди, могу я записаться на приём? Мне ещё так многому нужно научиться.

– Моё расписание доступно в приложении «Моё здоровье» в твоём ПО, – Док ещё дальше отодвинулся от меня, ожидая, пока я покину его кабинет. – Передай Саше мои наилучшие пожелания.

Как только я перешагнула порог кабинета, дверь резко закрылась за мной, и я услышала глухой удар, затем грохот и раздражённое:

– Проклятые лагуны!

Пожав плечами, я зашла в ПО и установила приложение «Моё здоровье», после чего записалась на приём к доку на следующую неделю.

Возможно, его раздражает моя неосведомлённость и бионическая нечитаемость, но теперь, когда я узнала, у кого есть ответы на вопросы, я не отступлю. Но, возможно, стоит принести тех миндальных печенек, в виде лягушек, для доктора Эвиана. Может быть, забавные бесхвостые земноводные порадуют доктора.

Глава 4

Эмпаты редко удовлетворяются фактами, которые лежат на поверхности. Они постоянно пытаются увидеть, что скрыто за занавесом.

Эвиан

В жизни врача бывают моменты, когда не хватает навыков, необходимых для эффективного ухода за пациентом. Лёжа на кровати и уставившись в потолок, я в полной мере ощутил истинность этого чувства. Словно получил пощёчину.

Я снова и снова прокручивал в уме визит Эсары, удивляясь, почему всё пошло не так. Мне хотелось позвонить и сказать ей, что я не смогу принять её снова. Но я единственный врач на круизном лайнере "Волна" и к тому же никогда не бросал пациентов, независимо от того, насколько они были мне симпатичны. Кроме того, у Эсары всё ещё оставались вопросы, которые, очевидно, ей было проще задать мне. Хотя я точно знаю, что Саша более чем компетентна в этом и с лёгкостью сможет ответить на любой из них.

– Доктор Эвиан, – вырвал меня из мыслей строгий голос капитана Серента по радио. – У шлюза С-3 чрезвычайная ситуация. Вы нужны нам немедленно.

– Да, капитан, – ответил я, спотыкаясь о кровать и надевая ботинки. – Я сейчас буду.

Я предпочёл бы мчаться к воздушному шлюзу в чём-то другом, а не в своих шортах и футболкке, но, когда капитан отдаёт приказ таким тоном, это значит, вопрос идёт о жизни и смерти. Поэтому нельзя терять ни секунды, даже на то, чтобы переодеться в форму. Вдруг именно от этой секунды зависит жизнь пациента?!

– Какова ситуация? – спросил я, быстро направляясь по коридору к своему кабинету, чтобы взять медицинскую сумку. – Кто-нибудь ранен?

– Да. Это бионик.

– Бионик? – Я резко остановился.

– Нам нужны тепловые генераторы, гиперроиды и стимуляторы. Торопитесь, док, – капитан отключил связь.

Так, тепловые стимуляторы. Воздушный шлюз. Всё это не имеет никакого смысла. Неужели бионик выпал из шлюза в космос?

Порывшись в своих ящиках и шкафах, я собрал необходимые вещи и засунул в сумку, время от времени останавливаясь, чтобы потереть грудь в том месте, где сердце билось всё сильнее.

– Бионик мужчина или женщина? – включив радио, спросил у капитана, затаив дыхание в ожидании ответа. Несмотря на то, что там мог оказаться любой из биоников, мне не хотелось видеть покалеченную Эсару.

– Мужчина, – ответил капитан. – Разве пол имеет значение?

Это не Эсара. Я тихо выдохнул и, застёгивая сумку, ответил:

– Просто рассчитываю дозировки. Я уже в пути, капитан.

Пробираясь сквозь пьяную ночную толпу, настолько быстро, насколько это было возможно, добрался до стыковочного отсека. Но когда завернул за угол к воздушному шлюзу С-3, внутри полоснул страх. Я знал, какой ущерб может причинить воздействие космического вакуума на живое существо. Но ещё ни разу не видел таких пациентов вживую. А слайды – они не передают в полной мере то, с чем сталкиваешься в реальности.

– Доктор Эвиан, – обратился ко мне капитан, когда я прибыл на место происшествия. Капитан жестом велел близнецам-охранникам отойти в сторону и пропустить меня.

Осторожно проскользнул между близнецами, сохраняя такую дистанцию, словно они были утыканы шипами. Они всегда заставляли меня нервничать. Мне даже показалось, что один из них зарычал. Или, может быть, это рёв воздушного шлюза, восстанавливающего давление.

– Что произошло? – спросил я, опускаясь на колени рядом с биоником, неподвижно лежащим на полу. Его губы посинели от гипоксии, руки и ноги распухли, кожа покрылась синяками, лицо сильно покраснело от воздействия радиации.

– Он выскочил из шлюза, – ответил один из близнецов.

Я пощупал пульс на шее бионика. Слабый и нитевидный, но он присутствовал.

– По какой причине он использовал шлюз? Пилотирование? Или необходимость проведения ремонтных работ внешней обшивки лайнера или шлюз открылся сам по себе? – резко спросил я, пытаясь узнать подробности.

Капитан молчал, и я заметил настороженный взгляд, которым он обменялся с близнецами.

– Что? – громко спросил я, наблюдая, как все трое мужчин уставились друг на друга, явно чего-то недоговаривая. – Я должен знать, с чем имею дело, чтобы выбрать правильный метод лечения.

– Мы точно не знаем, что произошло, – признался капитан шёпотом, сжав челюсти. – И я был бы признателен, если бы ты говорил потише.

Я заметил, что коридор, ведущий в крыло стыковочного отсека, был совершенно пуст. Ни уходящих, ни прибывающих гостей, ни слоняющихся без дела сотрудников. Ни единого дроида-уборщика, жужжащего по полу.

Один из близнецов, стоявший рядом со мной, скрестил руки на груди и, приподняв бровь, сказал:

– Верно, док. Работай и меньше вопросов. Ты можешь спасти его?

Переключив своё внимание на бионика, я пожал плечами.

– Я могу попробовать, но предпочёл бы иметь больше сведений, – говоря это, обвязал два тепловых генератора вокруг запястья и лодыжки бионика. – Как долго он пробыл там? – продолжил расспрашивать капитана с близнецами, засовывая гиперроиды в ноздри бионика, наблюдая, как опухоль на руках и ногах стала уменьшаться.

– Видеокамеры зафиксировали, как он вошёл в шлюз шестнадцать минут назад, – сказал второй из близнецов. – С тех пор мы его достали оттуда и вызвали вас. Получается он пробыл в открытом космосе шесть минут.

– Шесть минут! – рявкнул я. – Никто не смог бы продержаться шесть минут в открытом космосе без скафандра, даже бионический робот. Как вы обнаружили его за бортом?

– Рекс случайно увидел в иллюминатор, как тело выплыло из крыла «Б», – сказал капитан, прежде чем ткнуть пальцем в сторону близнецов. – Затем эти два идиота помчались сюда, открыли воздушный шлюз и затащили бионика обратно.

– Вы вышли в космос, чтобы подобрать тело бионика? – я с сомнением взглянул на близнецов, которые всё ещё стояли, скрестив руки на груди. В своих одинаковых чёрных рубашках они выглядели довольно устрашающе. – Не используя дронов?

– Рекс вышел, – сказал тот, что покрупнее, пожимая плечами.

– Моргот втянул нас обратно, – ответил Рекс, пожав плечами, словно выход в открытый космос для него был ежедневным развлечением.

– Парни! – вмешался капитан. – Может, вернёмся к спасению жизни бионика?!

Я выхватил из сумки шприц и воткнул его в бедро бионика по имени Дариус, для симуляции нервных волокон. Бионики более живучие, чем люди, и, если мне повезёт, через пару часов он придёт в себя. Одновременно вызвал летающих дронов, предназначенных для переноса пациентов.

Дроиды примчались довольно быстро, аккуратно погрузив тело бионика на металлическую летающую платформу, и устремились в медицинский отсек. Мне не оставалось ничего другого, как бежать за ними, оставив охрану и капитана у шлюза.

Когда бионика положили на смотровой стол, я поспешно ввёл стимуляторы, подключив к оборудованию для восстановления кожных покровов. И принялся терпеливо ждать, когда пациент очнётся.

Наконец, спустя несколько часов, биоробот открыл глаза, беспомощно моргая, явно страдая дезориентацией.

–Ты в медицинском отсеке. Я доктор Эвиан. Зрение уже возвращается? – спросил я, удерживая глаза Дариуса открытыми, чтобы осторожно выдавить тонкую полоску мази НеоГен под веки.

– Пока нет. Всё как в тумане. – Как только я закончил, Дариус снова закрыл глаза, поморщившись.

– Как насчёт ощущений на языке?

– Такое чувство, что я лизнул электронную плату.

– Открой рот, – проинструктировал, мягко нажимая на язык Дариуса с помощью депрессора. – Радиация обожгла тебе глаза и сожгла слюну на языке. У тебя несколько волдырей, и твои вкусовые рецепторы могут отключиться на несколько дней. Но ты будешь жить, – сказал я. – Помнишь, как ты вышел в шлюз и зачем? Раньше ходил во сне? – Предположил, хотя никогда не слышал о биониках, испытывающих приступы лунатизма, но знал, что их программное обеспечение не допустит самоубийство. Поэтому и других вариантов возможного объяснения произошедшего придумать так и не смог.

– Я не помню, – голос бионика дрожал. – Словно вся ночь стёрта из моих банков памяти. Разве такое происходит, когда бывает приступ бионического лунатизма, док?

– Совсем ничего не помнишь?

– Я помню, что слышал одно слово, – бионик почесал голову, – Геондин?

– Геондин? – повторил я.

– Нет. Гаунда!

–Ты знаешь, что это значит?

– Я понятия не имею, док, – Дариус покачал головой.

Сначала подумал, что Дариус просто потрясён состоянием своего тела, но теперь понял – бионик искренне напуган. Если бы я мог читать его эмоции, то гораздо раньше уловил бы страх и с самого начала использовал более успокаивающий тон.

– Мне жаль, Дариус. Но я никогда раньше не слышал этого слова. Я думаю, нам следует провести полную внутреннюю диагностику…

– Я уже провёл, док. Все мои системы работают оптимально. До этого я переутомился, так как работал в две смены.

– Они используют вас. Это бесчеловечно.

– Попал в самую точку, док, – Дариус мрачно рассмеялся.

– Вот, – я протянул Дариусу металлическую колбу с густым дымом внутри, – СонМист. Делай две затяжки перед сном каждую ночь.

Повертев колбу в руке, бионик спросил:

– Удержит ли ваше лекарство от попыток снова выйти в открытый космос?

Я подошёл ближе, положив руку на плечо Дариуса и сказал:

– Две затяжки удержат тебя от того, чтобы заметить стадо лошадей, бегущих мимо твоей капсулы.

– Спасибо, Док.

Я мог поклясться, что на мгновение ощутил эмоции бионика. После сегодняшнего лечения двух видов биороботов подумал, что нужно переосмыслить свои предвзятые представления о них.

– Меня бы тоже напугало. Поспи немного. Я проведаю тебя через пару дней. И, пожалуйста, не стесняйся связываться со мной, если что-нибудь понадобится.