Цитаты из книги «Механический ангел»

как ни удивительно, целая и невредимая – стояла у кровати, прислоненная к стене. Не открывая глаз, Джем повернул голову к двери и шепотом спросил: – Уилл? И тут Уилл сделал нечто такое, что поразило Тесс до глубины души. Он улыбнулся до ушей и весело объявил: – Вот я и привел ее, как ты просил.

Уилл тоже молчал, пока они шли по коридору. Теперь Тесс заметила, что кровью и машинным маслом перепачкана не только рубашка Уилла, но и его руки и лицо. Наконец они добрались до комнаты Джема, и Уилл толкнул дверь, пропуская Тесс вперед. Спальню освещал колдовской камень на ночном столике. Джем, до пояса укрытый одеялом, лежал на высокой резной кровати. Он был белым, как его собственная ночная рубашка; веки его посинели. Трость с набалдашником в виде головы дракона –

Не слишком ли он еще слаб для разговоров? Выражение лица Уилла не изменилось. – Он хочет поговорить с вами, – повторил он, очень четко выговаривая каждое слово. – Так что сейчас вы встанете, пойдете со мной и поговорите с ним. Понятно? – Уилл… – резко начала Шарлотта, но Тесс уже поднялась и расправила мятые юбки. Шарлотта бросила на нее тревожный взгляд, но промолчала. Уилл тоже молчал, пока они шли по коридору. Теперь Тесс заметила, что кровью и машинным маслом перепачкана не только рубашка Уилла, но и его руки и лицо.

Горничная широко раскрытыми глазами смотрела на дверь. Тесс обернулась. На пороге стоял Уилл. Его белая рубашка была измазана кровью, словно красной краской. Лицо было бледным и неподвижным, как маска, а пристальный взгляд устремлен на Тесс. Тесс посмотрела ему в глаза, и по телу ее пробежала дрожь. – Он хочет поговорить с вами, – наконец произнес Уилл. Все повернулись к Тесс. Во взгляде Уилла, во всем его напряженном лице таилось нечто угрожающее. – Уилл, – после долгой паузы заговорила Шарлотта, – ты имеешь в виду Джема? Как он себя чувствует? – Он очнулся и может говорить, – ответил Уилл. Взгляд его скользнул по лицу Софи, и та поспешно опустила глаза. – И он хочет говорить с Тесс. – Но… – Тесс растерянно посмотрела на Шарлотту и снова перевела взгляд на Уилла. – Стоит ли сейчас его беспокоить?

– Когда такое происходит, я отправляюсь в самое мое любимое место в Лондоне, – ответил Джем. – Там я стою, смотрю на воду и думаю о том, как течет река, равнодушная ко всем мелким превратностям жизни. – И это помогает? – с любопытством спросила Тесс. – Не особенно. Но я говорю себе, что, если станет совсем невмоготу, я всегда смогу прокрасться к Уиллу в спальню и задушить его во сне. И тогда мне становится лучше.

То есть, все то, что я наговорила в гостиной… В общем, на самом деле я не считаю, что нефилимы такие уж ужасные. – Я знаю. Если бы вы так думали, то не сидели бы здесь, а стояли на страже у постели брата. – Уилл ведь тоже не думает то, что говорит, – продолжала Тесс. – Он не причинил бы вреда Нату. – Ах… – Джем посмотрел на ворота, и взгляд его серых глаз стал задумчивым. – Вы правы. Но как же странно, что вы это понимаете! Я тоже это понимаю – но у меня-то ушли годы на то, чтобы научиться понимать Уилла. Чтобы отличать, когда он говорит от чистого сердца, а когда только притворяется. – И вы действительно никогда на него не сердитесь? Джем рассмеялся: – Ну, я бы так не сказал. Иногда мне хочется просто убить его на месте. – И что же вас останавливает?

до тех пор, пока вода не почернела от грязи. Стереть таким же образом мысли об Уилле, наверное, не получится, но попробовать все равно не мешает.

В углу спальни за японской ширмой стояла ванна – овальная, на ножках в форме птичьих лап. Горячая вода, которой наполнила ее Софи, уже начала остывать. Тесс зашла за ширму, разделась и погрузилась в горячую воду. Несколько секунд она сидела неподвижно, ожидая, пока тело расслабится и согреется, а потом откинулась назад и закрыла глаза. Воспоминания нахлынули мгновенно: чердак, Уилл, его нежные прикосновения к ее руке. И поцелуй… а потом – приказ убираться вон. Тесс нырнула под воду, как будто та могла спрятать ее от унижения. Но ничего не вышло. «Если ты утопишься, никому от этого лучше не станет, – строго сказала она себе. – А вот утопить Уилла… да, это другое дело». Она снова села, взяла с бортика ванны кусок лавандового мыла и принялась усердно тереть тело и волосы

сглотнула. – От крови вампира меня лихорадит, – пояснил Уилл. – Кожу жжет, как огнем. Так что… да… вода немного помогает. Тесс молча смотрела на юношу. Когда она впервые увидела его в Темном Доме, ей подумалось, что еще никогда не видела настолько красивого человека. Но такого чувства, как сейчас, она еще никогда не испытывала: кровь прилила к ее щекам, сердце сжалось от нестерпимого желания прикоснуться к Уиллу, провести рукой по его влажным волосам, по его рукам, перевитым веревками мышц… прижаться щекой к его щеке и ощутить, как его ресницы щекочут кожу. Такие длинные ресницы… – Уилл, – проговорила она неожиданно охрипшим голосом. – Уилл, я хотела вас спросить…

– О боже! – Тесс протянула ему ведро, не сдержав гримасы отвращения. – Полагаю, вам все-таки стоит это взять. – Разумеется. – Уилл сел и протянул руки, чтобы взять у нее ведро. Некоторое время он хмуро рассматривал его содержимое, а затем поднес ко рту. Сделав несколько больших глотков, он поморщился, вылил остаток воды себе на голову и отшвырнул в сторону опустевшее ведро. – А это тоже помогает? – с откровенным любопытством спросила Тесс. – Если просто лить воду на голову? Уилл издал странный звук, напоминавший смех лишь отчасти. – Ну и вопросы вы задаете… – Он покачал головой, и капельки воды с его волос брызнули Тесс на платье. Белая рубаха его совсем промокла, и под ней четко обрисовывалась мускулистая грудь. Черные руны, просвечивавшие сквозь ткань, как будто горели черным пламенем…