Глава 2

POV Элизабет

Жизнь может оборваться внезапно. Судьба не спрашивает, когда ее можно забрать. Если есть необходимость, смерть приходит и забирает тебя в свои сети.

Моя жизнь оборвалась в тот момент, когда в Себастьяна стреляли. Я оставила своё сердце и душу там, у алтаря, а здесь, в больнице меня преследуют страх, непонимание и главный вопрос:

Кто?

– Элли, успокойся, – подбадривает меня Элис и обнимает крепко-крепко.

Однако теплые объятья лучшей подруги не спасают мое тело от мелкой дрожи. Они не защищают от страхов, от переживания за любимого. Мое сердце бьется так быстро, что готово вот-вот взорваться в грудной клетке, хотя я считала, что у алтаря оно замрёт от любви к Себастьяну.

– Когда скажут, что с ним? – спрашиваю дрожжами голосом.

– Операция сложная, потерпи.

Терплю. Который час терплю. Мне ничего не говорят, доктор Коннор лишь пожал плечами и хмуро посмотрел на Себастьяна, когда того везли на каталке в операционную. Мне в самого начала не понравился этот взгляд, а сейчас не нравится неизвестность. Она пугает, заставляет страшные картинки будущего проникнуть в голову.

Что будет с нами без Себастьяна? Как долго я буду отходить после его смерти? Долго ли будет страдать Аманда?

Существует ли жизнь без него? Ведь я привыкла к его существованию за эти дни…

– Мисс Сточ, – над головой раздается усталый мужской голос. Слишком резко поднимаюсь и вглядываюсь в глаза доктора Коннора. Его форма испачкана кровью, однако перчаток нет. Мамочки…

Замираю, перестаю дышать, не в силах услышать вердикт. Мне страшно. Я не готова принять правду. Доктор лишь устало вздыхает, ждет, когда я отвисну и приготовляюсь услышать о моем мужчине. О будущем муже.

– Он…

– Он жив.

Выдыхаю воздух слишком громко, тело моментально обмякает в руках лучшей подруги, которая не перестаёт крепко держать меня. Она даже поднимается вместе со мной, чтобы услышать вердикт.

– А можно…

– Сейчас к нему нельзя. Себастьян пережил тяжелую операцию, он очнётся только завтра.

– Завтра? Что же мне делать сейчас?

– Идите домой, Долорес, выспитесь.

Так странно слышать своё старое имя из уст доктора. Я уже отвыкла от него, если честно. Но сейчас это не имеет никакого значения. Потому что я хочу увидеть моего мужчину.

– Но…

– Не спорьте, просто идите домой.

Легко сказать, но точнее всего выполнить указания доктора я Коннора. Я специально не заехала домой, даже платье не сняла, хотя Элис привезла для меня запасную одежду. Я боялась остаться одна. Аманда сейчас с Эндрю и Алексом, которые ни о чем не подозревают и должны вернуться на днях с медового месяца.

Все это время от непривычной пустоты меня спасал Себастьян. Он перевёз некоторые вещи, жил со мной как с женщиной своей жизни. Мы были теми самыми влюблёнными пятилетней давности, которые желали узнать друг друга поближе.

Но это ощущение продлилось всего два дня после выписки из больницы вместо обещанной вечности…

– Если хочешь, можешь переночевать у меня, – предлагает Элис. – Уил забрал Криса на выходные, нам никто не помешает.

– Хорошо.

Я соглашаюсь не раздумывая, потому что одиночество в родных стенах, напоминают о бешенной страсти и любви Себастьяна. Эти эмоции убьют меня сильнее, чем события пятилетней давности, когда моей жизни угрожала опасность.

***

Утро начинается не с объятий, как я планировала, не с вкусного завтрака, а с моего моментального пробуждения и сборов в больницу. Не бужу Элис, которая всю ночь утирала мне сопли, а молча покидаю ее дом и спешу к Себастьяну. Почти. По дороге звонит Эндрю и интересуется обеспокоенным тоном:

– С вами все хорошо?

Эндрю, мой лучший друг, моя поддержка и опора во всех трудных ситуациях. Сейчас он находится в медовом месяце вместе со своим новоиспеченным мужем Алексом и моей маленькой дочуркой. Точнее со своей крестницей. Себастьян предложил ребятам взять ее с собой, чтобы не травмировать малышку из-за череды событий, а парни не были против.

И сейчас, глядя на обеспокоенного друга в экране телефона, мне меньше всего хочется врать ему и говорить, что у нас все замечательно. Знаю, что вскоре он узнает правду из СМИ.

Но я ничего не отвечаю, потому что на заднем плане появляется довольное личико моей принцессы.

– Мамочка!

– Привет, милая, – выдавливаю из себя улыбку для моей Аманды. Она сидит на песке в новомодном купальнике, который ей купил Себастьян в прошлом месяце, и улыбается в свою неполную улыбку. – Как прошёл день у моей принцессы?

– Я построила замок! – выкрикивает она.

– Какая ты умничка!

– А где папа? Я хочу показать вам…

Не слушаю, что щебечет дальше моя маленькая дочурка. Вместо этого я думаю, что ей сказать, чтобы она ничего не заподозрила. Ни она, ни Эндрю. Хотя, скорее всего, он в курсе всех событий. Все таблоиды трубят о покушении на медиамагната.

– Он… пока спит, – отвечаю первое, что приходит в голову.

– А он мне позвонит, когда проснётся?

– Конечно, обязательно позвонит.

– Мы сами ему позвоним, милая, как только папа проснётся, – подхватывает Эндрю, глядя на меня тем же обеспокоенным взглядом. – Он же скоро проснётся?

Вопрос с подвохом. Знает, за что зацепиться. Если Аманда не заметит мое напряжение, то Эндрю уловит любое изменение во мне. И сейчас оно выдает, скорее всего, страх.

– Слушайте, я за рулём. Потом перезвоню.

– Хорошо. Я понял.

Эндрю сбрасывает звонок после того, как Аманда машет перед экраном маленькой ручкой с лопаткой в руке. Надеюсь, они не прервут медовый месяц из-за меня.

С замиранием сердца переступаю порог больницы, поднимаюсь на второй этаж местной клиники, филиал которой открыл доктор Коннор, подхожу к симпатичной медсестре. Сначала мы заходим к доктору Коннору, чтобы узнать состояние на текущий момент, затем девушка провожает меня в палату. Но перед этим доктор сообщает вдогонку:

– Посещение не более пятнадцати минут, Себастьян слишком слаб.

– Не могу обещать.

И это чистая правда. Доктор Коннор как никто другой понимает, что я не бросаю слова на ветер. А также он в курсе, что я буду следовать его рекомендациям безукоризненно. Но сегодня мне хочется нарушить их, лишь бы побыть со своим мужчиной чуть дольше положенного.

Открываю дверь в палату и осматриваю Себастьяна. Его темные глаза уставшие, потухшие, скульптурное лицо с волевым подбородком кажется бледным после пережитой операции. Он обнажён, на животе видна повязка. По пояс накрыт одеялом. Впервые вижу его таким слабым, но от этого он не становится менее родным. Раньше я принимала на себя роль уязвимой и ранимой девушки, теперь мы меняемся местами.

По крайней мере, мне так кажется первые несколько секунд пребывания рядом с ним.

– Ты уже здесь? – хрипит он сонным голосом. Если бы не повязка на его животе, я бы подумала, что он поздно лёг спать и проспал всего пару часов, из-за чего слабость не покидает его.

– Примчалась, как только пустили, – улыбаясь, сажусь на кровать рядом с ним.

– Сильно испугалась?

– Ещё как! – протягиваю руку и поглаживаю сухие, бледноватые губы. Через пару дней они обретут привычный розоватый оттенок, перестанут трескаться и кровоточить. Я знаю это. Он справится. – Я чуть сердце не оставила в том парке.

– Прости. Я разберусь с этой проблемой.

Голос Себастьяна звучит пугающе-спокойно. Он хриплый и уставший, но в нем слышатся стальные, уверенные нотки, не обещающие ничего хорошего для киллера. И я бы с удовольствием помогла ему найти гада, который чуть не лишил любимого жизни, однако меня волнует одна единственная проблема…

– Как Аманда? Где она? – тут же встрепенулся Себастьян, медленно поднимаясь с кровати.

– Она все ещё с ребятами, не волнуйся. – облегченно улыбаюсь ему. – Как ты себя чувствуешь?

– Нормально. Пока я буду разбираться с покушением, вы должны быть под защитой.

Этого я и боялась. Боялась, что стрельба в Себастьяна затронет нас с малышкой. После ада, в котором мы плавали совсем недавно, я не рассчитывала, что он вновь настигнет нашу семью. А мы теперь семья, как ни крути.

– Твои разборки не затронут малышку, так?

Вновь дыхание замирает в ожидании ответа. Себастьян глядит на меня серьезно своими темными глазами. Он не говорит ничего, лишь накрывает мою ладонь, лежащую на кровати, своей тёплой, слегка шершавой и произносит три коротких слова:

– Не затронут. Обещаю.

Я верю тебе, Себастьян. Верю твоим слова, потому что они никогда не были пустыми для меня…

Наше единение прерывает медсестра, зашедшая в палату с небольшом коробкой.

– Мистер Гранд, вам нужно сделать перевязку.

– Я приду позже, – поднимаюсь с кровати и, оставив нежный поцелуй, покидаю палату. Почти.

– Элли, – Себастьян заставляет меня повернуться к нему. – Я люблю тебя.

– И я тебя люблю, – отвечаю, не задумываясь.

Мне сложно покинуть стены больницы. В голове мелькает мысль подождать конца перевязки и вновь пойти к Себастьяну, но вспоминаю слова доктора Коннора. Не больше пятнадцати минут.

Грустно вздохнув, шагаю вдоль коридора к выходу, но резко останавливаюсь. Ощущаю на своей спине пронзительный взгляд. Сильный, мощный. Он готов прожечь насквозь мою спину, мои ноги, мою голову. По телу бегут мурашки, кажется, волосы вот-вот встанут дыбом от неприятного ощущения.

Замираю на месте и резко поворачиваюсь. Позади меня пустой коридор. Ни медперсонала, ни пациентов, ни посетителей. Только слегка пошатнувшаяся дверь в палату Себастьяна. Наверное, медсестра вышла и скрылась в процедурной напротив – дверь туда тоже покачивается, но не так сильно.

Показалось.

Разворачиваюсь обратно и выхожу из больницы, облегченно вздохнув.

Рано…

Глава 3

POV Себастьян

– Ты должен попасть в цель, – приказал мужчина строгим голосом. Он шагал позади парня из стороны в стороны, каблуки солдатских сапог ударяли о землю и о голову молодого парня набатом. Как секунды отсчета о выстрела, который необходимо произвести.

Пистолет казался достаточно увесистым, но парниша уверенно держал его, сжав палец на курке. Однако он не спешил нажимать его, глубоко вдыхал и выдыхал, как его учили, но не смел произвести выстрел в цель. В живую цель, которую привязали к стулу и не дали возможности спастись.

– Мне нужно его убить? – спросил парнишка лет семнадцати на вид непонимающим тоном. – Но это…

– Справедливо. Это справедливо, Себастьян. Если тебя хотят лишить жизни, ты должен оказать сопротивление.

– Что справедливого в лишении жизни?

– Запомни, мальчик мой, – мужчина остановился позади парня с протянутым пистолетом и шепнул прямо на ухо: – В нашем мире не существует справедливости. Стреляй.

Он по себе знал, что справедливости не существовало. Знал по жизни в детском доме, когда их запирали в подвале за то, что унесли лишний кусок хлеба, по деспотичному отцу, требующему от него безукоризненной покорности.

Справедливости нет и никогда не будет.

Себастьян глядел в темные глаза живой мишени. Пот катился маленькими крапинками по его лбу и вискам, руки подрагивали, а сам мужчина качал головой из стороны в сторону в попытке избежать злой участи. Однако решимость киллера взяла верх.

Парень вдохнул глубоко воздух и на выходе чуть сильнее надавил на курок…

***

– Мать твою!

Это первое, что Себастьян произнес после долгого сна. Он резко открыл глаза, увидев перед собой белоснежный потолок и множество темных пятен. Слишком резко вскочил, слишком резко попытался подняться. Боль пронзила мужчину в области живота, он резко лег обратно. Ранение дало о себе знать в самый неподходящий момент.

Вновь страшный сон из его прошлого. В последнее время они снились ему постоянно. Сначала в дни, когда он переехал к Элли, теперь сейчас. Он просыпался посреди ночи, глядел в окно на кухне, пока сердце не переставало колотиться как бешенное, и возвращался в постель к любимой.

Казалось, она ушла совсем недавно. Медсестра закончила с перевязкой, ввела снотворное, и Себастьян уснул сразу же, стоило прикрыть в миг потяжелевшие веки. Лучше бы не засыпал, не вертел головой из стороны в сторону и не натыкался на черные глаза в углу палаты, внимательно наблюдающие за ним.

– Проснулся, – ухмыльнулся мужчина, сидевший в углу на стуле.

– Что ты здесь делаешь? – резко спросил Себастьян своего знакомого. Когда-то единственного человека, которому мог доверить свои тайны.

Которому доверил роман с замужней женщиной своего брата…

– Пришел исправить ошибку, – произнес хриплый голос. – Ты же знаешь, я всегда защищу тебя.

В этом Себастьян сильно сомневался. Однажды он предал его доверие, подчинившись отцу. Вряд ли сейчас Аббас Левон готов услужить бывшему ученику и принести пользу.

– Поздно спохватился.

– Мне жаль, Себастьян.

– Тебе жаль, что твой хозяин умер, или то, что я его убил? Или о том, что ты сдал наш роман с Лианой? – припомнил Себастьян погибшую в теракте любовь. В теракте, который устроил его отец двадцать лет назад.

– Мне жаль, что ты попал в его руки. Этого не должно было произойти.

Поздно пожалел. Слишком поздно. Его разум уже прогнил в черноте, его нутро побывало в аду несколько раз и выбралось оттуда почти без потерь. Себастьян пережил разочарование в отце, смерть любимой, предательство брата, запретную любовь к девчонке, которая осталась у него под опекой.

И влюбился в нее…

Сейчас у них есть дочь и любовь, за которую готов бороться. Ему было, что терять.

– Ты выстрелил в меня? – спросил прямо у бывшего учителя.

– Нет. Я не настолько жестокий, – холодно ответил Аббас. – Ты нужен живым, Себастьян, от тебя невыгодно избавляться.

– Что, будешь ждать, когда придёт твое время? – усмехнулся Себастьян. – Ты ведь мечтал занять кресло отца. Вперед. Ах да, – мужчина наигранно почесал двухдневную щетину, – Я ведь сдал всех вас. Ваши соратники гниют в тюрьме. Предатели, воры, преступники. Вам там самое место.