Когда сделан первый шаг на пути нечестности, опасность стать настоящим обманщиком начинает лавинообразно нарастать. Потому что многочисленные духи, для которых в земном бытии обман был делом всей жизни, с большой охотой используют возможность через медиума вновь применить на практике свою изощренную наглость. Они внушают ему соответствующие «добрые» намерения и, воздействуя на него, с готовностью помогают их осуществить. Их радость, оттого что им удалось в очередной раз основательно провести весь белый свет, ничуть не меньше, чем удовлетворение, испытываемое судом, в очередной раз разоблачившим лживую подоплеку спиритизма. Осознать, что в подобных случаях подлинными виновниками являются невидимые духи-обманщики, а уличенный и наказанный в судебном порядке медиум лишь игрушка и беспомощная жертва в их руках, на это у судей и их помощников не хватает необходимых знаний предмета.

Все ненадежное, неправдивое, лживое и обманчивое в спиритизме имеет в первую очередь потустороннее происхождение. Медиумические явления – все до одного подлинные проявления обитателей потустороннего мира. Возможности для таких проявлений весьма доступны и встречаются повсеместно, так что вообще не стоило бы для достижения этой цели прибегать к обману. Подлинности таких сообщений, исходящих от духов, ни в коей мере не опровергает тот факт, что эти сообщения зачастую бессодержательны, пусты, нелепы, бестолковы, даже лживы и злонамеренно вводят людей в заблуждение. В них логическим образом отражается вся убогость положения, в котором находятся мятущиеся духи земной сферы и низших регионов промежуточного царства вследствие их безумия, незрелости, невежества, необузданности инстинктов и порочности.

Содержание таких посланий не стоит практически ничего. Пришли они к нам через руку (автоматическое письмо) или уста медиума, – их не принято считать проявлениями духов. Сообщения духов, полагают особо умные люди, должны отличаться выдающимся объемом знаний и мудрости, а такие глупости и нелепицы никак не могут исходить от духов. Они правы и неправы одновременно. В том, что тут царит полная неясность, виновато неточное употребление слова «дух». То, что философ и теолог вкладывает в понятие «дух», тот дух, который «исследует все вещи, даже глубины божества», и от которого по праву можно ожидать недюжинных знаний и мудрости, тот дух уж точно не дает о себе знать при таких явлениях. Ведь в случае «духов», заявляющих о себе через медиумов, мы имеем дело не с «духами в собственном смысле этого слова», а с ушедшими в мир иной душами бывших земных людей. В этой книге речь идет как раз о душах, почти лишенных разума и далеких от Бога, душах, в которых еще не взошло солнце их собственного духа и которые поэтому бродят в столь жуткой тьме.

То есть от медиумических сообщений духов a priori нельзя ожидать высокой мудрости. Однако из них в любом случае и при всех обстоятельствах можно почерпнуть весьма весомую информацию. Дело в том, что действие закона развития, по которому последовательно, шаг за шагом вся органическая жизнь продвигается по пути эволюции, не прекращается и после смерти, так что духовному человеку в потустороннем мире приходится продолжать свое развитие именно с той точки, в которой смерть оборвала это развитие в этом мире. Процесс смерти, сбрасывание бренной оболочки, не отнимает у мудрого его мудрости, но не делает из глупца мудреца, а оставляет его в его привычной глупости.

Это царство низших, незрелых духов по всей своей сути и состоянию является областью бедствий и поприщем для миссионеров, достойным внимания как духовных пастырей, так и врачей-психиатров.

Католическая церковь осознает свой долг по отношению к этой области бедствий и старается «погасить» его заупокойными службами – службами за упокой души. Протестантская церковь тоже знает молитву об усопших, сохранив в поминальном песнопении и в празднике поминального воскресения остатки культовых обрядов, с помощью которых католическая церковь оказывает поддержку душам, ушедшим в мир иной.

Тот факт, что заупокойная служба и прочие церковные, как и личные, виды молитвы (заступничества) за умерших могут в значительной мере помочь усопшим, подтверждается многочисленными свидетельствами. Правда, в этой книге они в расчет не берутся. Однако такие молитвы могут помочь лишь тем умершим, которые хотя бы в какой-то мере осознают, сколь они несовершенны и как сильно нуждаются в помощи. Но ведь есть очень много ушедших в мир иной душ, против тяжелого безумия и глухого невежества которых все виды такой духовной помощи бессильны. Как видно из отчетов доктора Викланда, продвинутые духи-помощники тоже тщетно пытаются привести таких несчастных усопших к осознанию перемены их жизненной ситуации. Чтобы в таких сложных случаях добиться поставленной цели, духипомощники ищут поддержки людей-медиумов, живущих на этом свете. Далее мы узнаем, что некоторым совсем уж заблудившимся безумцам нельзя помочь иначе, как дать им еще раз тесно соприкоснуться с грубоматериальной земной, человеческой телесностью. Этой цели как нельзя лучше служат контакты, в которые умершие вступают с медиумами. Особенно полезными для умерших людей будут разъяснения благосклонного и знающего помощника, каким был доктор Викланд в своих диалогах с изгнанными духами одержимости.

Сильная привязанность души к грубоматериальному земному телу чрезвычайно важна для ее обучения и воспитания. Строгая ограниченность всякой земной материи неизменными законами природы явно предоставляет наилучшие возможности для того, чтобы удерживать в определенных рамках склонные к безудержному разгулу души и даже принуждать их к некоторой понятливости, обуздывать их инстинкты и втолковывать им начатки закономерного порядка. Тело – это внешняя твердая оболочка, в которую душа заключена во время земной жизни. В совершенно одностороннем материалистическом взгляде на жизнь тело вообще играет роль единственно надежной основы существа человека, а душа считается всего лишь функцией тела, которая со смертью тела прекращается. То, что это не так, тому имеется такое изобилие фактических доказательств, что только невежество или закоснелость еще как-то могут поддерживать это изжившее себя материалистическое убеждение.

Лишившись вследствие физической смерти оболочки, на которую опиралась, душа становится беспомощной, если при земной жизни она не научилась следовать велениям своего «внутреннего вожака», обитавшего в самых глубинах ее нутра, чей голос как тревожащая совесть не мог остаться ей неизвестным. Слушалась ли она этого вожака, и если да, то в какой мере поддавалась его воспитанию – на эти вопросы красноречиво отвечает судьба души после смерти тела.

Очень важно познакомиться с этим внутренним вожаком поближе. Мы называем его «духом» человека. Это «дух в собственном смысле этого слова». Именно он имеется в виду в Библии, когда человеческое существо определяется как «дух и душа и тело во всей целости». И что же он из себя представляет, этот дух? Прежде всего – крайнюю противоположность грубоматериальному и бренному телу, противоположность во всех отношениях. Насколько близко и грубо осязаемо тело, настолько совершенно непостижим и недостижим дух. Насколько непрочно и бренно тело, настолько вечен и крепок дух. Дух присущ человеку и все же так далек, что мы, люди, всегда улавливаем только несколько его лучей, когда во время особо значимых событий нас охватывает истинное воодушевление или нами глубоко овладевает религиозное благоговение. Как огненный шар солнца в космосе остается недоступным и как мы просто не смогли бы перенести его непосредственной близости, так для человека физического, телесного недостижимо далеким остается его собственный дух. Его непосредственное воздействие человек был бы не в состоянии перенести без вреда для себя – так же, как и непосредственную близость солнца. Из своего возвышающего влияния наш дух дает нам ощутить лишь столько, сколько мы в соответствии с нашим конкретным уровнем развития можем перенести в состоянии воодушевления, одухотворенности.

Немного, очень немного можно сказать о столь недоступном далеком вожаке внутри нас, но и этого достаточно, чтобы понять его выдающееся значение. Ему присущи все те качества, которые отличают человека от животного. Душа есть и у животного, и у человека. То, что поднимает человека над животным, проистекает из более возвышенного источника – духа. Способность к высшему познанию, разум, способность судить обо всем, огромный мир высоких мыслей и умозаключений, совесть, чувство ответственности, сознание самого себя и сознание того, что собственное бытие связано с окружающим его миром, также зависят от некоего высшего творца. Все эти способности, проистекая из духа естественного (природного) человека, даются ему как выражение сокровенного творческого источника жизни. А высокоразвитый религиозный ясновидящий – спасибо ему за это – в завершение всех умозаключений может наглядно показать нам, что этот дух является человеком прекрасным на вид, сильным и ослепительно красивым. Дух – это Ангел, не имевший до того, как стал человеком, ничего общего с нашим земным миром, а затем пришедший сюда, чтобы надеть на себя душу как сорочку и тело как верхнюю одежду для путешествия по этой Земле. Ясновидящий уже в существе новорожденного ребенка провидит этого Ангела – совершенного человека на вершине жизни, то есть видит юношу или девушку, хотя их земные одежды – душа и тело – еще имеют детские размеры. Он, этот Ангел, остается внутренним вожаком человека, ожидая, что в ответ на его увещевания душа человека обратится к нему и навсегда подчинится его водительству. Если душа поступает именно так, то смерть и, стало быть, сбрасывание тела в конце жизни для нее не потеря, а путь к свободе и все возрастающему блаженству. Но если душа одурманена физическими ощущениями, если ее помыслы и устремления направлены вовне, если даже разочарование в скоротечных и пошлых земных наслаждениях не подвигает ее к тому, чтобы обратиться к более высоким и стабильным благам, находящимся внутри нее самой, то после смерти, лишившись тела, она беспомощно озирается в темноте. Ведь для восприятия естественного земного света у нее уже нет глаз, а свет духа для ее неопытных внутренних глаз слишком ярок, чтобы что-то разглядеть. И вот душа, ослепленная этим светом, закрывает «внутренние глаза» или отводит взор, продолжая смотреть в привычном направлении, то есть вовне, в суету земного мира, которому она уже не принадлежит, но с которым она никак не может расстаться.

Неисчислимые толпы таких беспомощных душ, более или менее темных существ почти бездуховного нижнего мира, где царит дикий беспорядок, в поисках опоры и помощи все время стремятся прилепиться к нам, земным людям. Спиритистам даже не нужно вызывать этих духов. Мучительная потребность обмена сообщениями в низших потусторонних сферах, без сомнения, гораздо сильнее, чем у людей, живущих в этом мире.

Человечество, в абсолютном своем большинстве даже не подозревая об этом напоре, позволяет этим несчастным обременять себя уймой страданий, бедствий и несчастий. При всех заболеваниях, характеризующихся более или менее явными нарушениями нервного и душевного равновесия, влияние духов играет значительную роль. И все так называемые душевнобольные сегодня, как и во времена земной жизни Христа, – это одержимые, из которых можно изгнать нечистых духов, если сведущий помощник знает верные средства и пути, ведущие к исцелению. Наши клиники для умалишенных можно было бы, не прибегая к преступным деяниям, полностью освободить от их обитателей и вернуть их всех за незначительными исключениями к нормальной жизни, если бы наши психиатры согласились учиться на удачных примерах доктора Викланда. Правда, для этого им понадобилось бы в корне изменить свое мировоззрение и взгляды на жизнь, с тем чтобы они лучше отвечали фактическому положению вещей, нежели современная медицинская наука.

Так же решительно и неотложно, как, с нашей точки зрения, нужно утверждать и продвигать дело планомерной помощи душевнобольным по методике Карла Викланда, необходимо в то же время возразить на весьма возможное, но ошибочное предположение, что мы предлагаем нечто вроде врачебного экзорцизма как панацею от всех психических расстройств и заболеваний.

Заражение инфекционной болезнью зависит не только от наличия определенных бактерий, а, собственно, в гораздо большей степени от того, достаточно ли в организме защитных веществ или он слишком слаб, чтобы отразить атаку. Так же и при «инфицировании души» влиянием чуждого ей духа решающую роль играет не существование духов как таковое, а – в гораздо большей степени – состояние здоровья, общая физическая и моральная крепость человека, подверженного этой угрозе. Беспорядок и слабость как в душе, так и в теле могут открыть одержимости доступ в наш внутренний мир.

Как благодаря по-настоящему здоровому образу жизни повышается сопротивляемость организма инфекции, так и для повышения и укрепления душевной сопротивляемости пагубным душевно-духовным воздействиям есть апробированные средства.

То есть общее состояние здоровья и уровень физических сил имеют основополагающее значение для сопротивляемости душевному воздействию из потустороннего мира. Наиболее тесные отношения с душевной сферой связывают вегетативную нервную систему, задачей которой является регулирование и управление жизненными процессами, не подчиняющимися сознанию. Так состояние вегетативной нервной системы в первую очередь определяет душевное равновесие. Не менее значимы в этом отношении здоровье и порядок в двух больших железах нашего тела – селезенке и печени; да и щитовидная железа, центральная нервная система и, наконец, все остальные внутренние органы, находящиеся в постоянном взаимодействии друг с другом, отказав, могут стать причиной психических расстройств. Зачастую простая физическая слабость, например, после сильной кровопотери, может открыть дорогу одержимости. Однако гораздо чаще бывает, что различные яды, с одной стороны парализующие, с другой – возбуждающие определенные нервные центры, приводят к различным нарушениям душевного равновесия. Действие алкоголя, опиума, морфия, гашиша и многих других наркотиков в этом отношении хорошо известно. Зато – как ни странно, особенно среди врачей – малоизвестен тот факт, что тонко распыленные бактериальные токсины (распыленные очень сильно и потому не обнаруживаемые в ходе медицинских исследований) оказывают на нервную систему точно такое же действие, приводя тем самым к одержимости. Верность этого утверждения может подтвердить только биологический эксперимент или успешное лечение таких больных специальными высокоэффективными антитоксинами. И, стало быть, оно основано отнюдь не только на логических заключениях, а на совершенно определенном и достоверном опыте.

Таким образом, перед врачами, занимающимися лечением нарушений душевного равновесия, которые можно рассматривать как одержимость, встают важные задачи, а именно повысить и гарантировать порядок в физическом здоровье человека. Этими задачами ни в коем случае не следует пренебрегать, иначе будет просто невозможно обеспечить и закрепить успех ни одной из иных мер, предпринятых против одержимости. В легких случаях достаточно просто повысить уровень физического здоровья, чтобы больной вновь обрел утраченное душевное равновесие.

Новая, современная наука об исцелении души с переменным успехом, но совершенно добросовестно старается излечить больных, страдающих душевно-духовными расстройствами. Но истинный и стойкий успех увенчает только те методы, которые помогут больному зажить истинно религиозной жизнью. Лишь так душа попадет под надежное водительство ее собственного духа, которому дана власть защитить ее от чуждого влияния. Правда, душа должна послушно открыться воздействию своего собственного духа.

Для того чтобы постепенно облегчить человечеству ту тяжкую ношу, которой в силу своего убожества и острой нужды в помощи его постоянно обременяют связанные с Землей усопшие, есть только один действенный способ – распространение истинного знания о неразрушимости жизни. Каждый человек должен не только верить, но и четко и уверенно знать, что каждое индивидуальное человеческое самосознание продолжает существовать и за могильной чертой, что умереть – значит родиться к новой, потусторонней жизни, для которой жизнь в этом мире является лишь подготовительной школой. С каким результатом, в какой степени зрелости человек окончит эту подготовительную школу, принципиально важно для его дальнейшей судьбы на потусторонних уровнях, где его развитие продолжится с незыблемой последовательностью.

«Это великая справедливость творения, что каждый сам создает условия своей будущей жизни. Поэтому будьте бодры и храбры! Ибо тот, кто здесь идет медленно, там будет хромать; и кто здесь не раскроет глаз, тот там увидит все в превратном свете. А кто лицемерит и творит зло, тот ощутит свою дисгармонию с хором истинных и добрых духов, как боль. И эта боль в мире ином заставит его избавляться от зла в себе и отдавать то, что он задолжал в этом мире, не давая ему ни отдыха, ни покоя, пока он не избавится от зла в себе и не искупит все свои злодеяния до последнего. И если другие духи уже давно покоятся в Боге или, скорее, живут причастные Его мыслям, его (как духа одержимости) все еще будет носить по волнам уныния и переменчивости жизни на Земле. И зло его души будет мучить людей идеями безумия и суеверия, ведущими к пороку и сумасбродству. И тащась за этими идеями на своем потустороннем пути к совершенству, он будет задерживать людей, в которых продолжится его жизнь, на их пути развития в мире этом».

Так писал более 100 лет назад именитый естествоиспытатель Густав Теодор Фехнер, в свое время ординарный профессор физики в Лейпцигском университете. Его небольшое сочинение, «Книжечка о жизни после смерти», из которого взяты эти строки, – настоящая жемчужина немецкой литературы как по необычайной глубине содержания, так и достоинству и красоте формы.

Близкое знакомство с явлениями и законами земной природы не замутнило естествоиспытателю Густаву Теодору Фехнеру четкое видение фактов душевно-духовной жизни. Он ясно осознавал, что смерть не несет с собой уничтожения человеческого «я», а, напротив, означает его рождение к новому, более свободному существованию с новыми, более широкими возможностями развития, позволяющими человеку достичь неведомых ему высот. Правда, лишь в том случае, если он правильно использовал возможности и выполнил задачи своего земного бытия. В противном случае ему придется в скорбных условиях развития в потустороннем мире наверстывать то, что он упустил в этой жизни, пока человек по прошествии несоизмеримо больших отрезков времени дальними окольными путями придет туда, где для него наконец начнется подлинный подъем.

Фехнер не был спиритистом. Столь глубокое познание глубинной сущности человека открылось ему во время мучительной болезни, через которую его провела судьба. Для него это была невероятно тяжелая борьба; часто он оказывался на грани того, чтобы сдаться перед напором ужасного недуга. Только люди, действительно сильные духом, приходят таким путем к столь глубокому познанию. Тем благодарнее должны быть люди за то, что общение медиумов с духами предоставляет им намного более удобную возможность убедиться в неразрушимости сознающей себя жизни. Причем им совсем необязательно участвовать в спиритических сеансах. Свидетельства заслуживающих доверия серьезных людей о своем личном опыте вполне достаточно, чтобы удостовериться в продолжении жизни личности после смерти. Конечно, для этого нужно проявить недюжинную волю к познанию истины, решительно отбросив какие бы то ни было предрассудки. Страх перед всеми этими фактами так же неуместен, как и чрезмерное рвение, в основе которого зачастую лежат лишь любопытство и погоня за сенсацией. Все, что происходит по воле мудрого всемирного правления Господа, не только имеет право на существование, но и идет на пользу и благо нам, людям, – в том числе и медиумизм, предоставляющий нам возможность удостовериться в продолжении жизни после смерти. Нужно только подойти к этому вопросу со всей серьезностью, которой он заслуживает. И как раз религиозному человеку тут нечего бояться, не в чем сомневаться, ибо сказано апостолом Павлом, что любящим Бога все содействует ко благу.

Доктор медицины В. Байер