Цитаты из книги «7000 дней в ГУЛАГе»

Удивительная страна! Здесь нет ботинок, нет колбасы, но зато телевизионную антенну можно увидеть на каждом бараке.

Евреев в Советском Союзе не истребили только потому, что в начале марта 1953 года в советских газетах появились сообщения о тяжелой болезни «любимого вождя». 5 марта 1953 года Сталин умер.

Мой друг Саша Вебер работал бухгалтером на кирпичном заводе. Там он познакомился с лаборанткой Идой, поволжской немкой. Ее мужа расстреляли как «врага народа», а ее приговорили к десяти годам лагерей. Саша и Ида полюбили друг друга. В 1947 году, отбыв срок, Саша остался на своей должности уже в качестве вольнонаемного с тем, чтобы быть вместе с Идой, которой оставалось сидеть еще пять дет. В 1949 году Сашу снова арестовали и снова осудили на десять лет. В 1952 году кончился срок у Иды, и теперь ей пришлось дожидаться освобождения Саши. Но ожидание было напрасным: в 1953 году Саша умер в лагпункте «Медная гора».

Зато второй был тренированной собакой в человечьем обличье.

Благой ужаснулся, когда я ему однажды сказал, что разница между Сталиным и Гитлером состоит в том, что один из них грузин, а другой – немец.

Ни в одной стране мира народу столько не лгали, сколько в сталинском государстве.

Говорят, что царь Петр приказал какого-то своего придворного отправить в ссылку. Когда этого придворного спросили, куда его посылает государь, тот ответил: «К е… матери». От этого и получилось сокращенное название – Кемь.

– А как быть с политиками? Я не могу поверить, что такие люди, как Черчилль, Рузвельт, Спак и другие, не понимают этого, пусть даже они и не все знают. – Многие политики догадываются, хотя бы в общих чертах, о том, что здесь происходит. Но сиюминутные интересы собственной страны ставятся ими выше мировых интересов и они не задумываются над тем, что завтра нечто подобное может случиться с венграми, послезавтра с поляками и остальными.

– Я не шучу. Это правда! Я подчеркиваю, что заключенные финансируют все эти затеи лишь частично. На строительстве задействованы сотни тысяч, а на строительстве БАМа работало полтора миллиона заключенных. Как только заключенный попадает на стройку, он получает от лагерной администрации почтовую открытку следующего содержания: «Мои дорогие! Сообщаю вам, что я здоров, посылаю вам свой новый адрес: БАМ, почтовый ящик № 21311161. Прошу ежемесячно высылать по этому адресу немного денег, так как в ларьке я могу покупать самые необходимые продукты и табак. С приветом…». Заключенному оставалось только подписать открытку и дописать свой домашний адрес. Почти все родственники, несмотря на то, что и сами голодали, спешили что-нибудь послать несчастному. Уже через неделю в банк на счет лагеря поступали почтовые переводы на сумму от 50 до 1000 рублей. Но заключенный только в исключительных случаях получает небольшую часть этих денег. Заключенному нужно было три месяца подряд выполнять норму на сто процентов, чтобы он мог снимать со своего счета 50 рублей в месяц. Но какой заключенный может три месяца подряд выполнять норму? Иногда все-таки случается, что он получает свои 50 рублей, и тогда он снова требует деньги от родных. Большинство же родственников, даже не дожидаясь подтверждения о получении денег, продолжает слать все новые суммы. У заключенных нет возможности писать, и роспись на почтовом переводе чаще всего является единственным доказательством того, что заключенный жив, пускай даже эту роспись поставил лагерный бухгалтер, так собираются сотни миллионов рублей, которыми распоряжается лагерная администрация. Но это только один способ. Назову еще один. Уже стало традицией для рабочих и служащих предприятий ежегодно обращаться к правительству с просьбой о новом займе, который им необходим для «скорейшего построения социализма». Советское правительство, естественно, не может отказать в такой просьбе и спешит удовлетворить требование трудящихся. Каждый рабочий, служащий и колхозник добровольно вкладывает в этот займ свой месячный заработок. Эта сумма, вычитаемая из зарплаты, распределяется на десять одинаковых взносов. Знаешь ли ты, что и заключенные добровольно ежегодно делают взносы в этот займ? Но, поскольку у заключенных нет постоянного заработка, эти взносы берутся из средств, которые им присылают родные. А это в сумме составляет сотни миллионов рублей в год…

Кто был способен работать, приводили в порядок дома. Кто мог двигаться, беззаботно гуляли или читали книги и газеты. Здесь царила такая свобода, о какой в Советском Союзе даже не слышали. Этим людям нечего было терять, их не волновали шпионы МГБ, которых и здесь было немало. В одном из домов ежедневно проходила служба божья, и каждый день в этом помещении чередовали службы различных религиозных общин. И все отлично уживались! Часто можно было видеть, как униатский епископ прогуливается вместе с главным раввином города Станислава[25]. Необходимо было, чтобы все эти люди прошли сначала все круги ада НКВД, а затем стали жить в согласии. Такое же согласие было и на кладбище: на деревянных крестах были русские, польские, еврейские надписи.