Металлические пластины защищали все до чего мог дотянутся вражеский меч или кинжал, а места куда не мог дотянутся сам доспех, были прикрыты одетой под него кольчугой.
Защиты никогда не бывает много.
Фёдор Фёдорович отложил листы и задумчиво потёр подбородок. Потом столь же задумчиво, но куда более аккуратно потёр глаза, которые чесались, напоминая, что отдыхать всё-таки следует. И что у самых качественных зелий имеется побочка.
Он подавил зевок и снова взял в руки бумаги.
Осознал, что не понимает почти ничего из написанного и, отложив, стянул очки. Да, поспать бы следовало. Хотя бы пару часов. Можно даже здесь. Диван в кабинете для того и поставлен. На него Фёдор Фёдорович и лёг, запоздало подумав, что надо будет дать задание, чтоб к исполнителю пригляделись.
Толковый мужик.
Спокойный.
В нестандартных ситуациях не теряется, сохраняя ясность мышления. Да и к агрессии не склонен. И годы уже те, когда там, где он служит, начинают на пенсию намекать или переводят в инструктора. Нет, инструктор из него тоже хороший выйдет.
Так что…
Кадры, кадры и снова кадры… вот очередная резолюция – расширить состав. И места есть, и вакансии, и меры стимулирования. Людей только нет. Подумалось с раздражением, что там, наверху, полагают, будто найти кого-то подходящего легко. А как найти? Где искать? Среди магов? Там, куда ни плюнь, рода и семьи, с которыми маги эти связаны крепко-накрепко, а стало быть, вопрос ещё, кому они там охотней служить станут, государству или семьям. И велик риск, что потянутся нити родственных связей туда, где эти связи – совсем лишнее.
Фёдор Фёдорович закрыл глаза, проваливаясь в нервный сон. В отпуск бы… да кто его отпустит. То одно, то другое… то демонопоклонники, то вон возня непонятная с военными заказами, на заговор смахивающая, то очередное реликтовое чудище в подмосковных лесах заводится.
И везде-то надо быстро.
И везде-то надо тайно.
Чтоб их…
Он проснулся от ощущения взгляда. Взгляд был внимательным, но лишённым агрессии. А ещё по ощущениям принадлежал он не человеку.
Мыши.
Огромной мыши, покрытой чешуёй. Причём мышь восседала на подголовнике дивана, прижав к груди короткие лапы.
Не к груди – к нагруднику.
И на голове мыши был шлем. Древнеримский. Фёдор Фёдорович глаза прикрыл, осознавая полученную информацию, потом открыл.
– Пи, – сказала мышь и, приподнявшись на задних лапах, бухнула передней в нагрудник.
– И вам доброго вечера, – Фёдор Фёдорович осторожно, стараясь не делать резких движений, дабы не спугнуть существо, сел. – Честь отдать не имею права, ибо являюсь лицом гражданским.
– Пи, – мышь понимающе кивнула. – Пи-пи!
И протянула лапу.
А в лапе блеснуло весьма характерного вида бусина. Точнее внешне сверхплотный накопитель информации походил именно на стальную бусину. Но Фёдор Фёдорович его узнал.
– Откуда…
– Пи! – мышь указала в стену. Потом снова постучала по нагруднику, который, впрочем, не зазвенел.
– Пластик? – поинтересовался Фёдор Фёдорович. – 3D-печать?
– Пи, – мышь кивнула.
– Вас… послали в качестве связного?
– Пи! – и снова кивок.
– Благодарю. Это… несколько неожиданно. Но смею заверить, что вашей безопасности ничего не угрожает. Жаль, что я не совсем понимаю вашу речь.
А в том, что писк – это не просто писк, Фёдор Фёдорович нисколько не сомневался.
– Пи, – согласилась мышь.
Бусина упала в протянутую руку.
– С ним всё в порядке? С нашим агентом?
– Пи, – мышь закивала. – Пи-пи…
И лапами махнула.
– Погодите… – это, конечно, слегка безумие, но Фёдор Фёдорович не зря уже третий десяток лет при Институте Культуры состоял, а потому в целом к лёгкой степени безумия относился с пониманием. Да и в целом обладал широким кругозором и умением видеть возможности. – Если, конечно, вас не затруднит, я бы попросил передать чистый сменный носитель.
– Пи?
– Его размер невелик. И я понимаю, что вы не обязаны работать связным, однако в свою очередь могу предложить…
Вот что можно предложить мыши?
Огромной чешуйчатой…
Сыр?
Что-то подсказывало, что услуги конкретно этой обойдутся дороже.
– Сотрудничество? – выдал Фёдор Фёдорович, поскольку усталость и бессонница явно дурно сказывались на его воображении. – И если у вас найдётся время… буквально час или два…
Этого должно хватить, чтобы считать информацию и выдать перечень инструкций.
– …на отдых… вы можете провести их здесь. Чай? Кофе? Молоко?
– Пи! – кивнула мышь.
– С пирогом, быть может? Или предпочитаете сэндвичи?
– Пи-пи.
– И то, и другое. Понял. Тогда, прошу, коллега. Располагайтесь. Чувствуйте себя как дома, а я…
Фёдор Фёдорович покинул кабинет. В здании было тихо и сумрачно, но ночная смена не спала.
– Ерофеев? Надо срочно снять информацию…
– Откуда? Это же…
– Переслали.
– Как?
– Ерофеев!
– Понял. Не моего ума дело, – Ерофеев наклонился и вытащил коробочку переходника, в которую ловко затолкал бусину. – Смотреть станете?
– Стану. В кабинет переводи. И сменная нужна будет. Ещё как-то инструкции бы дальнейшие… и да, буфет открыт?
– Ночь на дворе, какой буфет?
Ясно. Фёдор Фёдорович надеялся, что в комнате отдыха хоть что-то да сохранилось. К счастью, нашлись и молоко, и пряники, и даже сэндвичи. А мышь не ушла. Она устроилась на том же диване, только шлем сняла и теперь крутила в лапах.
– Что-то случилось? – Фёдор Фёдорович поставил поднос с едой на край стола.
– Пи, – произнесла мышь печально и шлем протянула.
– Треснул? Это пластик тонкий. И да, обычный?
– Пи.
– Он довольно хрупок. Нужен другой состав. Если хотите, я дам задание, чтобы сделали копию, но из более подходящих материалов.
– Пи?
– В конце концов, мы сотрудничаем. Это не займёт много времени. Отсканируем модель, а потом построим идентичную. Можно и с кирасой сразу.
Мышь задумалась, но качнула головой, соглашаясь.
– В целом… если есть потребность…
Конечно, торговля оружием – это весьма своеобразная область и так-то полномочий Фёдора Фёдоровича может и не хватить. С другой стороны, если оружие – мышам, да и не полноценное, но всего-навсего доспех…
Нет, он и доложится.
И согласует.
– Тогда позволите? Вы пока угощайтесь, а я…
На столе пиликнул селектор.
– Ерофеев?
– Фёдор Фёдорович! – голос дежурного заполнил кабинет. – Вывожу картинку, но тут… такое… в общем…
– Пи, – покивала мышь сочувственно.
И тотчас заныло за ухом. Входящий вызов вызывал ещё и жуткий зуд. Вот давно надо было зерно связи заменить на более новую модель, ведь предлагали, а он всё отнекивался. Времени не находил.
– Топыгин? – Фёдор Фёдорович надавил на едва ощутимый выступ. – Что у вас?
– Гости, – голос Топыгина был спокоен. – Подъехали. Незаметно. На жёлтом автобусе.
– Незаметно или на жёлтом автобусе?
Вот как наблюдатель, Топыгин был хорош. Потому и отрядили его к «Синей Птице». Спокоен. Внимателен. Не склонен к пустым метаниям и опрометчивым опступкам. А над докладами ещё требовалось поработать.
– Я ж говорю, что незаметно на жёлтом автобусе. Я реально его увидел уже когда тот к забору причалил. Клянусь. А по лесу он ехал незаметно!
– По лесу?
– Ага. Дорогу мы под наблюдение взяли. Но там клянутся, что автобуса не было. Так что без вариантов, он из лесу выехал…
– Был сильный мороз, – ляпнул Фёдор Фёдорович.
– Да не, лето же ж… какой мороз. Просто выехал. Из лесу.
Жёлтый автобус незаметно выехал из лесу. А ведь там, если память подсказывала, и дорог-то не было. Разве что просёлочные, но…
– Показывай, – Фёдор Фёдорович разрешил соединение, и картинка от Топыгина пошла на ноут.
И вправду автобус.
Жёлтый.
Автобус был небольшим, каким-то слегка утомлённым, но в целом даже в ночном свете вполне себе ярким. Он стоял почти вплотную к ограде, но охрана на этакое соседство почему-то не реагировала.
– Пи, – сказала мышь, указав лапой. Потом ею же бахнула по доспеху.
– Твои, что ли? – поинтересовался Фёдор Фёдорович, не удивляясь, что картинка пошла рябью.
– Пи!
– Шеф, тут это… сбоит…
– Что сбоит?
– Всё сбоит, – несколько удивлённо произнёс Топыгин. – Автобус… он вот есть. А так его нет. Но он есть!
Картинка мигнула, потемнела, а после вернулась, но уже на экране стоял забор с витками колючей проволоки, и ничего больше. Никакого тебе автобуса.
– Шеф…
– Сидеть на месте, – Фёдор Фёдорович принял непростое решение. – Просто фиксируйте, что происходит. И не вмешивайтесь.
– А…
– Если не придёт вызов, то просто не вмешивайтесь. Что бы ни случилось.
– А автобус? Может, послать кого, чтоб…
– Нет! – Фёдор Фёдорович аж привстал. – Ни в коем случае! Не приближаться. Не мешать. Это… союзники.
Во всяком случае пока.
– Пи, – сказала мышь кивая.
– И ещё… – он потёр переносицу, раздумывая, как бы сформулировать подоходчивей. Оно, конечно, можно и приказом. Приказ выполнят. Но Фёдор Фёдорович в системе работал давно, а потому пришёл к выводу, что понятные приказы выполняются куда охотнее.
И с большим толком.
– Кое-кого вам пришлю. Удалось организовать канал связи. Насколько постоянный – пока вопрос… – он постучал пальцем по столешнице, уже понимая, кому и о чём придётся докладывать.
И всё-таки надеясь ещё, что ошибся.
– Найди там место какое… приметное. И оставь коробку.
– Какую?
– Жестяную! Любую… от печенья там… в общем, погоди, от Ерофеева приедут и организуют.
Всё одно надо считыватель ставить, чтоб сразу сбрасывать информацию. Так что без компьютерщика никак.
– Раз в сутки будем закладку делать, скажем, в пять утра. А вы уже по возможности, – пояснил Фёдор Фёдорович. – Своим велю приглядывать за участком, но не лезть.
– Пи, – мышь кивнула.
– Если нужно будет записки или…
Вот смену картриджей, конечно, не продумали, что очень и очень нехорошо. Но если всё обстоит так, как Фёдор Фёдорович предполагал, исходя из имеющихся данных, долго всё не продлится. Стало быть… потерпит.
Как-нибудь.
Тайное убежище будущий властелин мира Петька Сидорчук обустроил в гараже прадеда, некогда главы профсоюза трудящихся бумажной фабрики, ударника производства и даже героя труда, а ныне – честного пенсионера Якунину. Сам Якунин, не так давно перешагнувший через девяностолетний рубеж, о существовании гаража время от времени вспоминал и даже порывался проверить, всё ли там на месте. И требовал от матушки предоставить квитанции об уплате кооперативных взносов.
Матушка предоставляла.
И обещала, что вот буквально на выходных лично проводит Якунина к гаражу, дабы он самолично во всём убедился. К выходным, правда, Якунин про гараж забывал.
Обычно.
О проекте
О подписке
Другие проекты