Читать книгу «Корона из звезд» онлайн полностью📖 — Кая Майер — MyBook.

7

Правое запястье Иницы было приковано железными наручниками к креслу помощника пилота «Кночи». «Я не могу допустить, чтобы ты сбежала от меня в таком месте, как Дьенья», – заявил Кранит. И вот она сидела, подтянув колени к животу, в кабине чудно́го корабля-полумесяца и пялилась из окна на космолеты, пришвартованные по соседству и служившие складами запчастей. Нурденмаркское солнце зашло; на высоком потолке и на полу, под молочными стеклами из бронепластика, пульсировал свет бесчисленных люминесцентных ламп.

Чем отчаяннее Иница старалась не думать о Гланисе, тем хуже ей это удавалось. Мысли ходили по кругу, перед внутренним взором вставали одни и те же картины, прокручивались одни и те же воспоминания. Последние ясные мгновения, когда они штопором неслись вниз, адский жар, когда шлюпка нырнула в атмосферу. Ручищи Кранита, сжимающие ее изо всех сил. Гланис, скорчившийся возле пилотского кресла, его мрачный взгляд, устремленный на нее, – пока тряска не стала такой сильной, что она перестала различать даже его силуэт.

А затем – пустота.

Когда она очнулась, Кранит нес ее по тесным улочкам того самого города в Марках, о котором раньше она только слышала. Так вот она какая, Нурденмарка. В воспоминаниях Иницы каждая деталь была отравлена горечью потери и поражения – грязные лица мужчин и женщин на улицах, ветхие лачуги из кирпича-сырца, вонь сточных канав и вездесущий шум космопорта.

Иницу не отпускало чувство, будто она до сих пор находится в свободном падении, будто она так и осталась в несущемся к земле суденышке. Шлюпка развалилась у самой поверхности, объяснил ей Кранит. Он-де и сам не все помнит. Гланиса, наверное, выбросило раньше, среди обломков он его не нашел. Инице и Краниту повезло, что переднюю часть кабины залило противопожарной пеной. Она преградила путь огню и смягчила удар.

– Ты убил его! – кричала Иница оружейнику. – Ты с самого начала хотел от него избавиться!

– Если бы не я, его бы давным-давно казнили паладины. Зачем мне теперь его убивать?

– Он сорвал твои планы.

– Не сорвал, а просто немного все усложнил. По правде говоря, в этой дыре я был бы рад любому союзнику, который умеет обращаться с бластером.

– Почему же ты не дашь бластер мне?

– Ага, чтобы ты пальнула мне в спину?

– Не беспокойся, я хочу в этот момент смотреть тебе в глаза.

– Парень был что надо. Смелый. Но его больше с нами нет. И нам обоим нужно исчезнуть с Нурденмарки, прежде чем кто-нибудь пронюхает, кто ты такая. И что тебя ищут паладины.

Краниту понадобился день, чтобы приобрести корабль-полумесяц. И еще полтора дня спустя она сидела в кабине и ждала, когда ремонтники подлатают самые серьезные неисправности «Кночи»: что-то с закрылками и с главным генератором. По зашифрованному каналу Кранит связался с Вирикааном, и денежный вопрос был решен в считаные минуты. Еще одного корабля с Вирикаана пришлось бы слишком долго ждать, поэтому путешествие на «Кночи» было сочтено оптимальным вариантом. Барон Тантор, похоже, ждет не дождется, когда Иница окажется в его скрюченных подагрой лапах. И что толку спрашивать, куда делось то отвращение, которое Кранит якобы питал к свадьбам по принуждению.

Орден, вне всякого сомнения, дышал им в спину. Автопилот шлюпки запрограммирован лететь в ближайший космопорт. Паладины Сетембры наверняка давно уже определили местонахождение обломков и вовсю искали беглецов в Дьенье. Вскоре кто-нибудь да вспомнит исполина с бородой, заплетенной в косички, и девушку с гладкой кожей. Копательницы и трактирные девки выглядят иначе.

Инице невыносима была мысль покинуть Нурденмарку, так и не выяснив судьбу Гланиса. Она в сотый раз обдумывала, как выбраться отсюда и вернуться на место крушения: может, хоть какие-то следы удастся найти. Она страдала, представляя себе, что он лежит где-то тяжелораненый и тщетно ждет ее помощи.

Как только Кранит оставит ее без присмотра, она сбежит. Наручники волновали ее меньше всего. Но ей не удастся просто так пройти мимо четырех охранников, которых нанял Кранит. Он не скрывал, что считает их теми еще вояками, но, вероятно, надеялся, что их бластеры и изрезанные шрамами лица отпугнут по крайней мере продавцов корабля, если те вдруг возжелают, присвоив деньги, получить обратно и товар.

Нужно было дождаться подходящего момента. Момента, когда охрана отвлечется.

– Как только окончательно стемнеет, мы улетим, – сказал Кранит и сплюнул табачный сок в миску возле пилотского кресла. – На ремонт уйдет еще пара часов, не больше.

Он сидел на коленях перед приборной панелью и орудовал в ее раскуроченном нутре разномастными гаечными ключами, словно это комбайн для уборки свеклы, а не корабль, который разгоняется почти до скорости света. Трудился он молча, лицо было напряженное и сосредоточенное. В бороде, на косичках, сверкали капли пота. Это было не похоже на него: передоверить черт знает кому охрану корабля и самозабвенно заняться починкой. Скорее всего, он включил все защитные системы, которые жрут немыслимое количество энергии и перегружают и без того неисправный генератор.

– Кого ты боишься, в конце концов? – осведомилась она. – Ведьм? Других охотников за головами? Мясного баркаса по соседству?

Он пробурчал себе что-то под нос – извечная его манера отвечать на вопросы.

– Это и моя жизнь, знаешь ли, – сказала она.

Он сердитым движением выдернул руку из кишок корабля и взял другой ключ.

– Я просто соблюдаю осторожность.

– Половина Дьеньи нас видела. Это ты называешь осторожностью?

– Уж лучше пусть они найдут нас здесь и мы их прикончим, чем будем бегать от них до самого Вирикаана. Путь займет четыре дня, даже если мы эту колымагу разгоним до упора, и за столько времени они десять раз успеют натравить на нас перехватчики.

Она расхохоталась.

– Ты же не всерьез мечтаешь о том, чтобы сюда явилась ведьма?

– Почему нет? Надеюсь, успею прикончить ее из бортовой пушки.

– Ты, похоже, не сильно-то доверяешь своим четырем дружкам у трапа.

– Они могут отпугнуть разве что местных головорезов. Против паладинов у них нет ни единого шанса, а против ведьмы… – он не договорил. – Пора нам отсюда исчезнуть.

– Гланис стоил бы десятерых таких.

Только теперь он посмотрел на нее.

– В сотый раз повторяю: я его и пальцем не тронул. Он пропал.

– Ты мог бы его поискать.

– Где? Облазить пол-Нурденмарки и собрать его по кусочкам?

Она знала, что он грубит специально, лишь бы она наконец отстала. Ну уж нет, этого одолжения она ему не сделает.

– Сколько времени ты его действительно искал?

– Достаточно долго.

– Ну да, – презрительно отозвалась она. – Конечно.

Он отбросил гаечный ключ и положил перепачканную маслом руку на подлокотник ее кресла.

– Открой-ка мне страшную тайну. Куда вы собирались? Мир вроде этого не для изящной баронессы.

– Какое тебе дело?

– После крушения я вытащил тебя из-под обломков в полубессознательном состоянии. Ты бредила и все повторяла одни и те же два слова. Два имени. Одно из них – Гланис. А второе…

Она недолго выдержала его взгляд – отвела глаза, уставилась в окно.

– Ной, – сказал он.

Он знает, пронеслось у нее в голове. Но она ответила твердо:

– Понятия не имею, кто это такой.

Он стремительно поднялся, схватил ее за подбородок и повернул ее голову так, чтобы видеть лицо.

– Не прикидывайся дурочкой, это ниже твоего достоинства.

– Я клянусь, что не знаю никого с таким…

Она не договорила – Кранит вдруг отскочил прочь. Лишь миг спустя она сообразила: он заметил что-то снаружи. Торопливо перегнувшись через приборную панель, он вгляделся вниз через окно кабины. На мясной баркас, пришвартованный по соседству, полдня грузили клетки с пленниками, но вот уже несколько часов как все затихло.

– В чем дело? – спросила она.

Пальцы Кранита застучали по клавиатуре, и на мониторе замелькали изображения с камер, установленных снаружи под разными углами. Рядом с кораблем никого не было.

Ни паладинов. Ни ведьм.

Ни четырех охранников.

Выругавшись, Кранит схватил бластер.

– Сиди здесь и не шевелись.

Она демонстративно подняла руку, звякнув цепью.

Он буравил ее взглядом. Глаза у него были цвета ржавчины.

– Без глупостей, поняла? Ты наверняка напридумывала их уже целую кучу, но поверь мне, ничего у тебя не выйдет, – он сделал пару шагов и остановился на пороге: кабина пилотов на «Кночи» была едва ли больше, чем на шлюпке. – Если со мной случится беда и кто-нибудь захватит корабль, не пытайся обороняться. Плевать, кто – не надо геройствовать! Тогда, может, и уцелеешь.

С этими словами он ушел, оставив ее наедине со своей омерзительной плевательницей.

8

Только четвертый часовой доставил Шаре хлопоты.

В конце концов ей ничего не оставалось, кроме как выстрелом из бластера отправить его через край платформы. Это могло привлечь внимание – на более нижних этажах космопорта или на борту «Кночи».

Она юркнула под один из соседних кораблей – шхуну с развороченным низом, из которого кабели и изношенная аппаратура свисали, словно внутренности из вспоротого рыбьего брюха.

Отсюда Шара видела лишь изогнутую корму «Кночи» – острия полумесяца и кабина смотрели в противоположную сторону. Однако, бросив взгляд под корабль, она заметила, как опустилась нижняя челюсть стального лица и выехал трап.

Прошло минуты две, но больше ничего не происходило; тихо было и у запасного выхода, который отсюда хорошо просматривался. Шара задалась вопросом: возможно ли, что на борту «Кночи» ничего не услышали? Поди взвели все орудия, а это оттягивает энергию от акустических сенсоров – один из тех изъянов, которые вызывали в сердце любящей хозяйки такое же умиление, как трехногая собачка. Впрочем, новые владельцы вряд ли разделят ее мнение.

Вокруг соседнего корабля тоже все было спокойно, люки мясного баркаса работорговцев оставались задраены. Если внутри и слышали выстрел, никого это, похоже, не волновало. Шара ценила бандитов, которых заботят только собственные преступления.

Трое часовых лежали с перерезанными глотками за ближайшей бетонной опорой. Шара сработала быстро и чисто, между пятнами масла на полу не алело ни капли крови. Бластер, которым она разжилась в штаб-квартире Гильдии, не имел функции оглушения, поэтому выбора у нее не оставалось: пришлось перебить всех четверых одного за другим. Зачистить пространство на три шага вокруг – пусть она выбыла из армии уже больше десяти лет назад, но базовые правила не забыла.

Скорее всего, новые владельцы «Кночи» – торговцы. Или бывшие копатели вроде нее самой, которые продали свое право на разработку и приобрели на вырученные деньги корабль. Наивные дураки. Легкая добыча для Кальтара Пина – и для Шары тоже.

Она неслышно выскользнула из укрытия. Взрывошейник казался в три раза тяжелее, чем утром. Ее опасения подтвердились: до дьеньской штаб-квартиры Гильдии – весьма запущенной лавчонки, которую явно много лет не инспектировал ни один член Кавдорского дома – предупреждение Кальтара Пина уже дошло. Буйнопомешанная раздобыла фальшивые документы, скоро явится и потребует снять взрывошейник. От злости на саму себя Шара немного утратила контроль над своими действиями – и теперь ее наверняка ищут по всему городу. В одном, увы, Пин был прав: иногда она действительно теряла самообладание и действительно вела себя как буйнопомешанная. Пин разбирался в людях и знал, чего стоит отрезанное ухо.

Кроме фатальных последствий для двоих специалистов Гильдии по взрывошейникам, Шарина вспышка бешенства привела к еще одному неутешительному результату: штаб-квартиру ей пришлось покидать в большой спешке. Поэтому железный обруч по-прежнему стискивал ее шею, время до взрыва таяло, а солдатам Гильдии наверняка скоро придет в голову поискать ее в космопорте, там, где стоит Шарин корабль.

Никаких шансов вовремя найти разрядчика и получить отсрочку у Шары не было. По пути с одной заставы на другую их обычно сопровождает не меньше дюжины охранников. К тому же снять ошейник они все равно не могли – это делали только в штаб-квартирах Гильдии, расположенных в трех космопортах. Система, посредством которой приговоренных преступников превращали в покорных индигоискателей, была столь же отлаженна, сколь отвратительна.

Вне всякого сомнения, ориентировки на Шару распространились по мирам Гильдии со скоростью света. Лететь в штаб-квартиру на другой планете не имело смысла. У каждого ошейника свой индивидуальный сигнал – ее задержат на пороге.

Но если ей предстоит умереть, то хотя бы не здесь, не на Нурденмарке. Она в последний раз выйдет в космос на «Кночи», долетит до тихого уголка галактики с видом на родное солнце и будет ждать неизбежного, пожевывая табак, припасенный в кабине. Все случится в один миг. Бывает смерть и похуже, она это прекрасно знала.

Вот только корабль ей было жалко – если кто и вызывал у нее теплые чувства, то разве что «Кночи». С другой стороны, она испытывала умиротворение при мысли, что в последнем полете они будут вместе до конца – две верные подруги на бескрайнем просторе космоса.

Пригнувшись, Шара пробежала под фюзеляжем-полумесяцем и остановилась у гигантского подбородка, расположенного в центре дуги. Держа бластер на изготовку, она откинула крышечку, под которой пряталась клавиатура, ввела код доступа и с облегчением убедилась, что система безопасности приняла его. Через мгновение затрещали подъемные механизмы, челюсть опустилась, выдвинулся трап, и переборка, за которой находился трюм, отъехала в сторону, сложившись стальной гармошкой.

Она не сомневалась, что внутри ее ждут, поэтому пробормотала какие-то извинения в адрес «Кночи» и на всякий случай выпустила три лазерных стержня в тускло освещенное нутро корабля. Два заряда угодили в нагромождение ящиков – грузовых контейнеров, оставшихся с тех времен, когда Шара барыжила всякой всячиной. Третий оставил на противоположной стене небольшое выжженное пятно. Но ни один противник так и не показался из укрытия.

Низко пригнувшись, Шара взбежала по трапу.

9

Как и на большинстве очень старых кораблей, антигравлифт на «Кночи» не работал, вероятно, уже несколько столетий. Кранит мог бы соскользнуть вниз по штанге, но предпочел стальную лестницу, приваренную к стене шахты. Перекладины заржавели и дребезжали.

Он как раз спустился на нижний из трех уровней головного модуля – здесь находился трюм, – когда переборка открылась и выехал трап. Очевидно, кто-то знал код доступа – скорее всего, подручные этого самого Кальтара Пина. Через мгновение вокруг него засверкали лазерные лучи, но он успел юркнуть в укрытие – быстро, как в незапамятные времена, хотя каждой косточкой чувствовал свой возраст. Панадский жевательный табак, кстати, помогал от растяжений и судорог.

Кто-то торопливо взбежал по трапу и притаился за горой ящиков. Ему показалось, что это женщина, но уверен он не был: уж больно плечи широкие. Голова обрита налысо, лицо исхудалое. Одета, как большинство копателей в рудных мирах: штаны с карманами, свитер и длинная куртка – практичная всепогодная одежда оливково-коричневой расцветки. По ее движениям он сразу определил и род ее занятий. Скорее всего – солдатка, которую мастер Гильдии нанял, чтобы получить корабль обратно, а потом перепродать его еще какому-нибудь простофиле.

Кранит хотел было крикнуть, что у нее нет ни малейшего шанса и лучше бы ей убраться подобру-поздорову. Но здесь, в Марках, обычно дрались до конца, потому что другого пути просто не было, – и он решил пренебречь дипломатией.

Амунский бластер, покрытый изящной резьбой, идеально пропорциональный, ладно умещался в испещренных шрамами руках. Каждый орнамент имел свое значение, известное одному лишь Краниту. Они символизировали его происхождение, его историю. Даже на двух сходящихся энергетических остриях, которые образовывали ствол бластера, были вытравлены знаки.

Но все же бластер, принадлежащий оружейнику Амуна, был в первую очередь рабочим инструментом, а не красивой безделушкой; поэтому, направляя дуло на открытую переборку, Кранит твердо намеревался убить любого, кто решит проникнуть на корабль.

Но больше на трапе никто не показывался. Неужели женщина явилась одна? Либо она очень храбра, либо себя переоценивает – скорее всего, и то, и другое. Хотя он не сомневался, что она потихоньку подкрадывается к нему, прячась за нагромождением ящиков с левой стороны трюма, он не слышал ни звука.

Лазерный стержень пронесся над его головой – настолько низко, чтобы волосы на затылке встали дыбом. Кранит обернулся и выстрелил. Посыпались искры и расплавленный пластик, и ярко-белая вспышка высветила узкий силуэт, тут же юркнувший обратно за ящики. Кранит тоже прыгнул в укрытие. Контейнеры защищали его в лучшем случае от глаз противника, но лазерного обстрела они бы не выдержали. Кранит мог огнем проложить себе путь, но если его противница сделает то же самое, им обоим в конце концов придется шлепать по болоту из вязкого горячего пластика.

Рядом снова ударили лазерные стержни. Она и не думала отступать. Обеими руками сжимая бластер, Кранит обогнул стопку контейнеров с другой стороны. Выглянув из-за угла в проход, он определил, откуда стреляют. Один залп из амунского бластера – и тут же стало ясно, у кого оружие мощнее. Световой стержень прошил в нагромождении ящиков узкий коридор из разжиженной пластмассы, раздался крик, и Кранит увидел, как его противница скользнула между контейнерами. Ее плечи дымились – похоже, ее обдало расплавленным пластиком.

Смелости ей было не занимать, хотя излишняя импульсивность явно мешала. Несомненно, ее учили обращаться с оружием, но наверняка это было давно. С тех пор она разучилась подавлять ярость и полагаться только на голос разума. Таких противников Кранит побеждал неоднократно.

Она снова выстрелила и промахнулась чуть не на два метра. Может, она этого еще не поняла, но исход битвы был решен. Не пройдет и минуты, как он ее убьет.

Гораздо больше его беспокоил шум, который производила их схватка. Сквозь открытую переборку выстрелы и грохот наверняка разносятся по всему этажу. Чем дольше бой будет тянуться, тем больше внимания привлечет.