Глава 4
Поместье Туманного склона этого мастера

Поместье оказалось достаточно просторным. Оно состояло из трех дворов. Центральная дорога вела прямо в главный двор, посреди которого была оформлена зона, видимо, для приема гостей: невысокий столик со скамейками прямо под ветвями раскидистой вишни. Сейчас близилась осень, и некоторые листья желтели и опадали, усыпая двор. В главном дворе располагались постройки кухни и кабинета для приема важных гостей. Ну и несколько небольших построек для хранения всякого разного барахла.

Во втором дворе, что находился справа, располагалась комната хозяина склона, личный кабинет и еще куча построек, предназначенных для хранения всевозможных вещей, а центральное место занимал небольшой прудик с плещущимися в нем карасями.

Третий двор был самым большим. Он состоял из множества пристроек и комнат для гостей. Казалось, что здесь жили и ученики, потому как центральная часть двора предназначалась для тренировок: здесь располагались манекены и даже была устроена маленькая арена. Сейчас это все поросло травой. Было видно, что никто давно не ухаживал ни за этим двором, ни за поместьем в целом. Даже каменные дороги и мостики покрылись мхом. Создавалось ощущение, что природа медленно захватывала это место.

– Видимо, во время отсутствия Цзэ Сюланя никому в голову не пришло навести здесь порядок, – меланхолично заметил заклинатель. Виды пустого заросшего поместья вызывали в его душе неясное чувство, очень похожее на тоску. Такое всегда испытываешь, когда видишь, как нечто великое превратилось со временем всего лишь в пережиток прошлого.

[Никому нет дела до Туманного склона и мастера Цзэ. Неудивительно, что сюда все двенадцать лет никто не ходил.]

– Весьма печально, что во всем ордене не нашлось ни единой души, которая могла бы присмотреть за этим местом в его отсутствие. Наверняка когда-то здесь было достаточно шумно и оживленно.

[Это было явно давно. Даже старейшина Ци, наставник Цзэ Сюланя, взял себе всего лишь одного-единственного ученика. Это место теряло популярность долгие-долгие годы.]

– Чему учат учеников Туманного склона? – поинтересовался Цзэ Сюлань, сворачивая со второго двора на каменный мост. Тот вел вдаль от поместья, к небольшой беседке посреди озера. К ней можно было добраться либо по этому мосту, либо вплавь.

[Они учат заклинания и печати. Сейчас это умеют все. В любом ордене готовят заклинателей, которые могут чертить талисманы и печати. Этим никого не удивишь. Туманный склон не славится какими-то техниками, как гора Стремлений, не готовит талантливых лекарей, как равнина Идиллии. Здесь нет ученых и стратегов. Для привлечения внимания нужно либо что-то очень крутое, либо что-то новое. Поэтому со временем Туманный склон совсем опустел. Конечно, основная причина отсутствия учеников – сам Цзэ Сюлань. Если бы он хотел, то смог бы набрать себе пусть и не перспективных, но хоть сколько-нибудь приличных учеников.]

Цзэ Сюлань ничего не ответил. Остановившись посреди каменного моста, он развернулся и зашагал обратно во второй двор. Осмотреться у него будет много времени. Для начала следовало привести себя в порядок. Пройдя по каменной дорожке мимо пруда, заклинатель зашел в жилище хозяина Туманного склона – павильон Алых пионов, состоящий из нескольких достаточно просторных комнат. Зайдя сразу в так называемую гардеробную, мужчина принялся перебирать наряды. Их у прошлого владельца этого тела было с избытком.

Однако спустя полчаса ковыряний в чужих закромах Цзэ Сюлань понял, что ничего подходящего нет. Он рассчитывал найти что-нибудь в стиле мечников: без длинных юбок и широких рукавов. У хозяина Туманного склона было множество нарядов различных цветов, но чего-нибудь простенького и неброского не было. Как, впрочем, и удобного.

– Этот Цзэ Сюлань никогда не носил с собой меч, потому что не умел махаться с такими рукавами? – Цзэ Сюлань с интересом рассматривал шикарные одежды цвета морской волны. Тонкий шелк волнами струился под пальцами, лаская кожу. Золотые и серебряные нити переплетались в узоры на мягком полотне.

[Цзэ Сюлань был ранен еще в ученические годы. Именно поэтому он не мог толком использовать свой меч. Даже полеты на мече давались ему с трудом, хотя это всего лишь уровень обычного ученика лет четырнадцати. Конечно же, он скрывал свое бедственное положение от мира. Он не носил меч, чтобы в случае чего ему не пришлось сражаться. Другие считали его просто изнеженным лентяем, который ничего не умеет и не желает учиться.]

– Зачем ты прописала ему такую жестокую судьбу? – Кое-как расстегнув пояс на своем наряде, Цзэ Сюлань старательно избавлялся от верхнего слоя одежд. – И подожди, мне кажется, или этого не было в новелле?

[Не было. Потому что я этого и не прописывала. Цзэ Сюлань был создан посмеяться. Ну и чтобы у главного злодея был хоть какой-нибудь союзник. К тому же мне хотелось воплотить в жизнь этот шаблон про тупенького и смешного злодея, как во всех мультиках. Все остальное я узнала, уже находясь здесь и следуя за Цао Цзюанем.]

Вздохнув, Цзэ Сюлань вернулся к переодеванию. Точнее, к раздеванию. И он серьезно устал, снимая последний, девятый слой. Он даже не хотел думать о том, через что ему предстоит пройти, когда он будет надевать это все на себя обратно. Нет уж, он ограничится тремя слоями. Это максимум. Оставшись в одной нижней рубахе и штанах, Цзэ Сюлань решил подойти к зеркалу и оценить свой внешний вид.

В комнате нашлось огромное зеркало во весь рост. Однако оно было желтое, прямо как показывали в исторических дорамах. Он решит эту проблему как-нибудь позже.

В золотой поверхности отражался высокий мужчина на вид не старше двадцати лет и до того худой, что мог сойти за призрака. Впрочем, это не удивляло: после длительной медитации без еды и воды все заклинатели выглядели подобным образом. Однако даже сейчас он сохранял достоинство и красоту лица.

Это было единственное достоинство хозяина Туманного склона. Он был необычайно красив. Все заклинатели были хороши собой, но Цзэ Сюлань переплюнул по красоте даже главного героя! Возможно, поэтому его и убрали в середине книги. Даже главный герой был поражен его внешним видом и какое-то время брал его образ за идеал красоты, к которому стоит стремиться. Затем, когда взгляды Яо Вэньмина переменились, он желал сделать таким своего наставника: элегантным и мягким, вечно наряжал его в сложные многослойные одежды и велел слугам заплетать сложнющие прически. Все в этом чем-то напоминало давным-давно мертвого и всеми забытого главу Туманного склона.

Цзэ Сюлань и правда выглядел очень нежно и утонченно, но в то же время невозможно было перепутать его с женщиной. У Цзэ Сюланя были шелковистые мягкие волосы цвета туши на кончике кисти, слегка раскосые глаза, загадочный взгляд с легкой хитринкой, пушистые черные ресницы. Всему его образу небожителя не хватало хотя бы немного румянца на щеках и цвета на губах.

– Я читал, что он красив, но не думал, что он действительно настолько идеален, – проговорил Цзэ Сюлань, с интересом рассматривая свое новое лицо. В своем мире он тоже был хорош собой. Ему частенько приходилось получать признания, и многие проблемы разрешались только благодаря его привлекательному лицу. Но черты Цзэ Сюланя были куда мягче, словно нарисованные маслом на холсте.

[Мне хотелось дать этому замухрышке хоть что-нибудь хорошее. Раз у него не было мозгов, славы, друзей и прочего, я дала ему внешность.]

Цзэ Сюлань решил, что это слишком клишированно, и принялся расплетать прическу. Вытянуть запутавшуюся заколку оказалось полбеды. Тут все было куда сложнее. Расплетая безобразие, которое когда-то заплел прошлый владелец тела, Цзэ Сюлань провозился добрый час, если не больше. Не без ехидных комментариев системы, конечно же. Потом потребовалась куча времени, чтобы вычесать весь мусор, что Цзэ Сюлань успел нацеплять во время падения со склона.

– Будь прокляты длинные волосы, – сокрушался он, отбрасывая расческу в сторону. – Не понимаю, почему заклинатели носят длинные волосы. Это же даже не удобно.

Закончив с расчесыванием, Цзэ Сюлань принялся одеваться. Это тоже было задачей не из легких. Следовало поблагодарить те самые университетские мероприятия, на которых каждый студент должен был прийти в одежде прошлых веков. Разумеется, все носили не унылые древние одежды, а шикарные костюмы, как в сянься-сериалах. Поэтому Цзэ Сюлань немного знал, как и что надевать.

Нацепив именно три слоя, ни больше ни меньше, заклинатель вновь подошел к зеркалу, чтобы оценить свой внешний вид. В целом даже в трех слоях выглядело очень даже сносно. Разве что фигура совсем сдулась и была как бамбуковый побег. Рукава были вполне приемлемой длины, никакие ненужные побрякушки на пояс и плечи он не цеплял. Хватало искусной вышивки на воротнике и рукавах.

Цзэ Сюлань крутанулся, чтобы посмотреть, как выглядит со спины. Однако в движении его левая нога сама собой подвернулась, и он рухнул на пол, ударившись о стоящую рядом тумбу виском. Будь он простым смертным, точно бы коньки откинул. Тело же заклинателя просто отключилось.

Глава 5
Глава Цао спешит к этому мастеру

Цао Цзюань в последнее время плохо спал. Слишком много вещей не давало ему покоя. То снились страшные катакомбы, по которым он блуждал до изнеможения, то сцена его казни на главной площади столицы за все злодеяния – благо в этом сценарии не было долгих пыток, его просто заживо сжигали на костре. Иногда же у него просто слишком сильно болела голова. И главной причиной головной боли, конечно же, был Яо Вэньмин.

Этот паршивец рос слишком быстро. Цао Цзюань занял место главного злодея два года назад, и за эти два года из замухрышки, которого вот-вот сдует порывом ветра, Яо Вэньмин превратился в достаточно крепкого подростка, который, несмотря на все преграды, что чинил ему глава Цао по указке системы, рос и развивался получше своих одногодок.

Время шло. Главному герою скоро должно было исполниться пятнадцать лет. Через год он уже получит свой легендарный клинок, разрушающий горы, а Цао Цзюань так и не продвинулся в завоевании расположения этого сосунка.

Система выдавала какую-то ошибку, говоря, что ООС не может быть снят. И стоило Цао Цзюаню сделать хоть что-нибудь хорошее для парнишки – она тут же вычитала баллы. А их и так было не шибко много. Союзников у Цзюаня не было, никто не мог объяснить ему суть мира. Методом проб и ошибок он, конечно, за пару лет слегка разобрался во всем, но этих знаний не хватало, чтобы выполнять все накопившиеся квесты.

Исправить судьбу у главы ордена «Хранители равновесия» не получалось, как бы он ни старался.

Когда он совсем уже отчаялся и пустил все на самотек, внезапно появилась система с весьма странным, но, возможно, дельным предложением. Этот механический голос в голове предложил попробовать призвать в этот мир еще одного попаданца. Если у них выйдет, то его можно будет сделать не только помощником, но и человеком, что сможет помочь наладить контакт между мастером и учеником. И тогда, возможно, когда контакт наладится, ООС сам собой пропадет.

Идея была очень сомнительная. Куда проще было бы найти соратников рядом. Но по какой-то причине система настояла. У Цао Цзюаня не было выбора, кроме как согласиться. Собственно, на главу ордена это никак не могло повлиять, поэтому он был спокоен. Однако после согласия шел уже не первый день, а система никак не отчитывалась. На все вопросы она отвечала коротко: [В процессе.]

А на какой стадии этот самый процесс, никто не знал.

Устало откинувшись на широкую тахту, Цао Цзюань потер виски. Кроме отыгрыша главного злодея ему еще приходилось отыгрывать и главу крупнейшего заклинательского клана. А это была та еще морока. Приходилось постоянно просматривать кучу прошений ближайших поселений, распоряжаться деньгами, следить за материальным обеспечением. А еще всякие встречи, советы, собрания… Рехнуться можно. Оказалось, что даже в мире заклинателей быть верхушкой – это значит закопаться в бумажки, как крот, да так и сидеть, пока тебя кто-нибудь другой не подменит.

В дверь коротко постучались. Цао Цзюань тут же подскочил с тахты и побежал к рабочему столу. Ровно усевшись, как и подобает главе ордена, он принял самый важный вид, на который только был способен, и разрешил войти.

В дверях показалась стройная красивая женщина. Ее губы выделялись на бледном лице алым пятном, а черные волосы мягкими волнами ложились на плечи. Ее красоту портило лишь чересчур надменное и суровое выражение лица. Это была Хэ Фэнь – правая рука главы ордена. На самом деле, если бы не Хэ Фэнь, Цао Цзюань точно не смог бы управлять орденом. Бесценный сотрудник, она держала все в своих руках.

– Глава, я тут принесла прошение с горы Стремлений. Они требуют предоставить им пятьдесят новых комплектов одежды, – женщина плавно прошлась по кабинету и положила прошение на стол прямо перед главой Цао.

– Я не понимаю. В чем проблема? Выдайте им эти комплекты, да и дело с концом. Неужели это то, из-за чего следует меня отвлекать? – Цао Цзюань был действительно раздражен. Когда все начинали бегать к нему по подобным мелочам, даже его непомерному терпению приходил конец.

– Здесь кроме просьбы еще личное донесение от мастера Линя, – заметила женщина, скрещивая руки. По ней было видно, что она сама не рада вместо работы бегать к главе со всякими писульками. Но что поделать? Если уж это донесение одного из мастеров – рассмотреть его необходимо. Притом в ближайшие сроки. А то еще сочтет за пренебрежительное отношение к нему.

– Почему тогда мастер Линь не зашел лично? – раздраженно дернул плечами Цао Цзюань.

– Вероятно, потому что у вас не самые лучшие отношения? – ухмыльнувшись, спросила Хэ Фэнь. – Ну а еще он слишком ценит свое время, вы разве забыли?

Этой женщине шла ухмылка. Она была не из тех утонченных барышень, которые прятали свои эмоции за веером. Она больше походила на лису, готовую в любой момент воспользоваться слабостью противника. А еще она была необычайно умна. Цао Цзюань и ценил ее, и боялся.

– Ладно, расскажи мне кратко, чего он там хочет?

– Линь Цзо жалуется на ужасное поведение учеников долины Лотосов.

– Лотосов? – удивленно переспросил Цао Цзюань. Долиной Лотосов заправлял старейшина Лянь, который заставлял своих учеников жить по странным распорядкам и выдумывал жесткие правила, которые, по его мнению, закаляли волю и оттачивали ум. Было странно слышать о бесчинствах со стороны его учеников.

– Я тоже удивилась, но все факты налицо. Мастер Линь рассказал, что ученики старейшины Ляня, которые занимались рисованием на улице, забросали его учеников чернильницами. Те, как благородные воины, ничего им не сделали. Но одежды учеников горы Стремлений были безнадежно испорчены. Им буквально позавчера выдавали новые комплекты.

– Что за абсурд! Детский сад какой-то, – цокнул Цао Цзюань, в глубине души жалея, что не увидел этого сам. Наверняка зрелище было презабавное.

– Не знаю, что вы конкретно имели ввиду под детским садом, но я бы советовала вам на следующем собрании ордена внести ясность в то, какие просьбы вам не следует отправлять. Мне велеть позвать старейшину Ляня? Ну, для прояснения ситуации, – Хэ Фэнь явно относилась с пренебрежением и к главе ордена, и к Лянь Цзэню, однако Цао Цзюань этого не замечал.

– Ну позови. Переговорим с ним, а то вечно жалуется на других. Надо бы ему показать, что и на него жалобы имеются…

Не успел глава Цао договорить, как дверь распахнулась и влетел старейшина Лянь.

– Вспомни тучку, вот и дождик. Старейшина Лянь, какими судьбами? – учтиво спросила Хэ Фэнь, склоняясь в легком поклоне. Ее длинные серебряные серьги слегка звякнули в такт движениям головы.

– Во-первых, этот старейшина хотел поговорить насчет библиотеки на Туманном склоне, а во‑вторых, я пришел поговорить насчет корректировки правил в моей Лотосовой долине.

Было весьма забавно наблюдать, с какой гордостью этот человек называл долину Лотосовой. Особенно учитывая тот факт, что ни одного лотоса там не росло. Нет, он, конечно, пытался вырастить лотосы в огромном пруду, но безуспешно.

– Хэ Фэнь, ты можешь идти, – махнул рукой глава Цао, подзывая ученика и отдавая приказ подать чай. Если Лянь Цзэнь пришел, то это надолго.

– Да нет, я тоже с удовольствием послушаю, что такого стряслось с библиотекой на Туманном склоне. Как там мастер Цзэ, к слову?

– Да что ему станет-то? – брезгливо спросил старейшина Лянь. – Бегает, прыгает. Меня вот чуть с ног не сбил и даже не извинился. Был какой-то слегка помятый, правда. Но в целом все в порядке. Мне даже показалось, что от него исходила куда более мощная энергетика, чем пару недель назад. Полагаю, ему все же удалось привести в норму бушевавшие после медитации силы.

– Что ж, хорошо, если это так, – улыбнулась Хэ Фэнь и присела на подушку за низкий столик. Старейшина Лянь уселся там же, ожидая ученика, что должен принести чайник. – Если уж он чувствует себя намного лучше, ему следовало бы возобновить занятия с учениками.

– Думаешь, от них есть польза? – хмыкнул Лянь Цзэнь, пихая в рот пирожное со стола. – Он же сам неуч.

– Неуч не неуч, а чему-то да учит. Глава Цао, поговорите с ним обязательно по поводу возобновления занятий, – обратилась к заклинателю Хэ Фэнь, пока тот командовал ученику разлить чай по пиалам.

За два года в этом мире Цао Цзюань научился и правильно заваривать чай, и подавать его, но все равно предпочитал доверять подобные манипуляции другим.

– Я поговорю с ним. Думаю, с завтрашнего дня он уже возобновит свои лекции. Так что там насчет библиотеки, старейшина Лянь?

– Точно, библиотека. Там срочно нужен порядок! – встрепенулся Лянь Цзэнь. – Я сегодня пришел, и у меня волосы дыбом встали. Словно буран какой-то пронесся. Уж не знаю, кто из заклинателей там рылся, но перекопал все как медведка! Нужно несколько учеников в качестве наказания отправить туда наводить порядок. А этот Цзэ Сюлань пусть присмотрит. Все-таки его территория.

– Конечно, – согласилась Хэ Фэнь, – а вы, старейшина, потом проверите.

– Именно! – не различив иронии в ее словах, горячо согласился Лянь Цзэнь.

– Ладно, и с этим я разберусь. А что насчет правил? Мы же недавно корректировали, – тяжело вздохнул Цао Цзюань. Пару раз в год у Лянь Цзэня случалось какое-то обострение, во время которого он считал, что ученикам слишком легко живется, и поэтому придумывал всяческие способы усложнить им жизнь. Обычно это были правила, которые ограничивали по многим пунктам. Ученики негодовали, а старейшина Лянь аргументировал пополнения списка тем, что только жесткой дисциплиной можно огранить алмаз.

– Я внес некоторые уточнения. Это важно.