Кофейня была уютно спрятана под тенью раскидистых дубов далеко от проезжей части. Десяток столиков тихо плыл по жаркому городу на деревянной террасе, которая возвышалась на целый метр над уровнем тротуара и была окружена широкой линией цветочных вазонов, благоухающих петуниями. Из распахнутых настежь окон на летнюю площадку грациозно вытекали аромат крепкого кофе и ненавязчивая музыка в стиле инди.

Сержан пришёл на встречу против обыкновения в белой льняной рубашке с длинными рукавами, которая плохо сочеталась с его неизменной тёмной кепкой. Однако кепку он не снял и, чувствуя её неуместность, совершал излишне много движений: то клал руки на стол перед собой, сцепив пальцы, то опускал на колени. Елена Степановна тоже нервничала, а её сын был безмятежен в предвкушении скорых плодов лёгкого обогащения. На встречу пришли ещё две женщины, которых звали Гуля и Гуля. Первую для удобства будем называть худой, потому что она щеголяла стройной загорелой фигурой, которую отлично подчёркивал бледно-розовый топ и лёгкие льняные белые брюки. А вторую надлежит именовать полной, потому что она таковой и была, да вдобавок ещё надела яркое цветастое платье с преобладанием зелёного и оранжевого. Худая пришла в босоножках на каблуках, а полная – в разношенных кремовых балетках на отёкших ступнях. Одна Гуля была смуглой, а вторая – ещё смуглее, но обе с одинаковыми темными волосами, собранными сзади в хвост по причине жаркой погоды, неуместной для распущенных локонов. Из-за этих хвостов невозможно было понять, у кого волосы длиннее, а у кого – короче, а жаль, потому что это помогло бы нашим статистическим исследованиям.

Серж заказал всем присутствующим напитки, потом представил дам и джентльменов и огласил повестку заседания:

– Елена Степановна! Я нашёл вам замечательных партнёров.

Гули недружно кивнули.

– Вот у этих двух чудесных девушек есть свой бизнес, – после каждой фразы он закатывал глаза к козырьку своей кепки и делал многозначительную паузу, – обе Гули успешно занимаются торговлей, они зарегистрированы в Налоговом комитете, – последовала ещё одна хорошая пауза, – я могу вам показать фотографии из бутика. Бизнесменшам сейчас нужен оборотный капитал. Я бы предложил вам втроём и даже вчетвером, – здесь он скосил глаза на притихшего Вячеслава, – объединиться для масштабного проекта, – снова пауза, – и получить один общий кредит в сумме 30 000 долларов США. Каждый из партнёров получит свою часть денег, а поскольку вас всё-таки трое, то каждому полагается по 10 000, – с каждым предложением паузы становились всё длиннее и многозначительнее. – Самым выгодным решением будет, если мы втроём предоставим один залог – дом Елены Степановны.

Упомянутая особа изобразила бровями несколько неположительных эмоций, и оратор быстренько продолжил, не позволив ей эти эмоции вербализировать.

– Почему? Да потому что надо начинать с малого: освоите по 10 000, потом мы возьмём следующий кредит, но уже на более значительную сумму и под залог дома худой Гули, – он повернулся к Елене Степановне и доверительным тоном сообщил: у Гули дом больше, стоит дороже, значит, кредит будет больше.

Сержан посвятил какое-то время жизнеутверждающему описанию процветающего бизнеса, из которого следовало, что Гуля – один из лидеров отечественного рынка и кандидат в список Форбс, а её бизнес – Гербалайф – источник счастья и незаменимая формула успеха. Потом снова вернулся к теме кредитования:

– Итак, мы берём 30 000 долларов. Каждая из вас получит по 10 000 долларов, из которых комиссия посредника составит 1000 долларов с человека. То есть 9000 каждой и 1000 отдаёте в качестве благодарности, – Серж обвёл присутствующих торжествующим взглядом и перешёл к завершающей части своего спича. – Но это не главное: поскольку Елена Степановна рискует, предоставляя дом в залог, она свою часть кредита погашать не будет! – в хитрых глазках сверкал фейерверк положительных эмоций. – Ежемесячный платёж составит 1500 долларов, и каждая Гуля будет платить по 750. Согласны?

Обе Гули радостно закивали, а Елена Степановна пребывала в гипнотическом трансе.

– Я считаю это справедливым, потому что залог принадлежит Елене Степановне, – после этих слов он одарил пожилую матрону таким взглядом, как будто вручал ей премию. – Кроме того, у девушек уже имеется хороший бизнес, а Слава только начинает, ему тяжелее. Согласны?

Очевидно, Елена Степановна осознала неоспоримую выгоду для своей персоны и в этот раз присоединилась к кивающим.

– Когда вы погасите этот кредит, то возьмёте следующий под другой дом – Гулин, и тогда уже платёж будете делить на троих. Хорошо?

Все были согласны. Только непонятно, если у Гули есть дом, зачем ей переплачивать, погашая долю Елены Степановны? И зачем нужно ждать погашения первого займа, чтобы взять второй? Можно ведь получать кредиты одновременно. И что за аргумент с Налоговым комитетом? Мы же все там зарегистрированы.

Но уважаемая Елена Степановна не думала ни о чём, кроме того, что получит 9000 долларов, а впоследствии ей ничего не надо платить.

Сержан провёл ещё несколько встреч со всеми участниками операции вместе и по отдельности, расписал сценарий и роль, которую Елена Степановна будет играть во время визита в МФО. Посредник проделал неплохую работу: подготовил папки, файлы, какие-то черновые записи, затем получил благословение двух Гуль, взял под ручку пожилую женщину и повел её в наш офис.

Перед глазами сотрудников МФО предстала немолодая женщина в сопровождении парня, представившегося её зятем. Согласно предоставленным документам, вышеозначенная особа торговала на рынке техникой, менеджер съездил на место ведения бизнеса, увидел своими глазами точку, привёз фотографии. На точке торговлю вёл зять в серой майке-поло и в тёмной кепке, на все вопросы касательно бизнеса он дал вразумительные ответы. Кредитная история чистая, дети выросли, живут самостоятельно. В залог предоставляет жилой дом из трёх комнат в Орбите. Запросили 30 000 долларов для пополнения оборотных средств, но кредитный комитет урезал сумму до 15 000. По всем кредитным параметрам тётка для нас подходящая. И сумма платежа невеликая, вполне вероятно, что справится.

Оформили надлежащим образом все документы, выдали заём, дом поставили в залог. Прошло 2-3 месяца. Как я узнала позже от других «доверенных» мошенников, этот срок считается среди кредитных аферистов достаточным… непонятно для чего. Почему-то все мошенники поголовно хотят заплатить за 2-3 месяца, а потом сбежать с кредитными деньгами. Пыталась разобраться, но не смогла. Есть предположение по этому поводу: вероятно, в среднем за 2-3 месяца, по их подсчётам, в банке меняется персонал, и с уходом выдававшей кредит команды – концы в воду. Наивно, конечно, но так и они ж не семи пядей во лбу.

На четвёртый месяц, где-то перед Новым годом, наш кредит выходит на просрочку, в следующем месяце мы опять не видим старомодную тетушку в очереди к кассовому окошку. Мы начинаем волноваться за здоровье и финансовое благополучие немолодой особы. Дальше начинается отработанный и известный нам процесс. Находим виновницу своего беспокойства, легонько «пинаем по почкам», допрашиваем. Она молчит, ушла в несознанку. Время идёт, на дворе уже весна. Следующий шаг по алгоритму – подача иска в суд. Подготовили, подали, идёт процесс, вдруг объявляется невиданная в нашем офисе досель персона по имени Гуля – девица худая и моложавая, не лишённая привлекательности. Она пришла оплатить 350 баксов за Елену Степановну. Любопытненько… Докладывает нам сия девица, что взяла у нашей заёмщицы в долг 5000 долларов из полученной в кредит суммы и теперь вот отдаёт той помесячно, сколько удаётся наскрести, однако уважаемая Елена Степановна почему-то не спешит нести полученные гроши к нам в кассу, а тратит их безрассудно на свои удовольствия.

– Я, – говорит девица, – в прошлом месяце отдала ей деньги, попрощалась, а затем скрытно проследила за ней. Таким образом узнала, где находится ваша компания.

Порадовавшись детективным склонностям внезапно объявившейся персоны и похвалив её за находчивость, продолжаем с любопытством наблюдать за развитием интриги.

Проблема заключалась в том, что Елена Степановна под тем или иным предлогом не давала девице расписок о возврате сумм, поэтому та и тревожилась. Как выяснилось, не напрасно. Из полученных 2500 долларов расписки были выданы только на 1200. А, как известно, нет расписки – считай, не было и денег. Учитывая, что идёт судебный процесс, ситуация накалилась, и девица-раскрасавица заявилась к нам с предложением вносить деньги непосредственно в кассу МФО взамен на квитанции с указанием её фамилии.

Мы, разумеется, согласились и стали ждать очередного платежа. А что? Кредитчику всё равно, кто платит, лишь бы платил. С остальным пусть разбираются органы следствия и дознания, они на казённых харчах да ещё плюс на взятках сидят. А мы вынуждены каждую копеечку считать.

Итак, через четыре месяца, то есть в начале лета, суд завершился в нашу пользу, признав долг за Еленой Степановной и постановив продать её дом с торгов. Почти год прошёл с начала спектакля, но каким станет его финал, пока не было известно. Худая Гуля продолжала платить по 300-400 долларов, но нерегулярно и без особой радости и рвения. Теперь мы стали очень тесно общаться с Еленой Степановной, она приходила не менее двух раз в неделю с печеньями и обещаниями, однако вовсе не собиралась погашать кредит. То есть на словах собиралась, даже расписки писала, умоляла не продавать домик, однако до кассы дело так и не доходило. Зато мадам раскрывала мне душу, на которой у неё лежал камень.

Гули, как нетрудно догадаться, первоначально не собирались ничего возвращать, тем более с процентами, да и никакого дома ни у одной, ни у второй отродясь не было. Как только это печальное обстоятельство перестало быть тайной для нашей возрастной героини, она забила во все колокола. Преисполнившись праведного гнева, тётушка кинулась на поиски своего фиктивного зятя, но отыскать Сержа в мутном болоте, кишащем посредниками и иного сорта интриганами, было сложнее, чем капитана Гранта на необитаемом острове. Тогда обманутая заёмщица обратилась в правоохранительные органы и в качестве новогоднего подарка себе любимой возбудила уголовное дело по факту мошенничества.

Потерпевшая оказывала на подозреваемых и следователей всяческое давление, которое только было ей под силу, в результате чего одна Гуля всё-таки решила вернуть 5000 долларов, полученные путём обмана и мошенничества, и умыть руки. Это был не первый случай в карьере подруг, а описываемое забавное приключение с Еленой Степановной было лишь одним эпизодом в длинном и интересном уголовном деле.

Но пока три дамы делили кредит и ответственность по нему, вознаграждение продолжало капать, а пеня продолжала течь, и накапало-натекло с небольшое озерцо немаленькую сумму. Увы, к этому наша героиня не была готова.

***

Знойным летним днём на бульваре Бухар Жырау удивительно тихо и тенисто. Автомобильные трассы вроде бы рядом, но шум доносится будто бы издалека, поглощаемый пышной кроной деревьев. Зато настойчиво пробивается пение птиц, заставляя задуматься не о бренности всего сущего, а о вечном и скоротечном. Жаль, что в Алма-Ате остаётся всё меньше и меньше таких улочек.

Однако три женщины, вроде бы присевшие на скамеечку передохнуть от жары и проникнуться добродушной атмосферой старого города, на самом деле не замечали чудного летнего дня. Они были погружены в раздумья, и для этого имелся веский повод.

– Так, девоньки, – вступила пожилая мадам, в которой вы легко бы узнали Елену Степановну, – вы обещали погашать кредит, и речь шла не только об основном долге. Теперь, будьте любезны, подкрепляйте свои красивые слова делом.

– Да я бы с радостью, – будто долго ожидала своей очереди на выступление полная в прошлом Гуля, – но у меня бизнес не сложился, что вкладывала, и то вытащить не могу, какие уж тут проценты!

– Милочка моя, – рассудительно произнесла председатель уважаемого собрания, – ты даже основной долг не отдала, эти самые 5000 долларов. Что мне твои неудачи, коли кредитчики теперь отбирают у меня дом? Прикажешь на улицу идти с ребёнком?

– У меня тоже дети малые, чем мне их кормить, по-вашему? – отзеркалила оппонентка, в голосе которой появились скандальные нотки. – Вы сами согласились, добровольно пошли на эту сделку. Вам тоже достался изрядный кусок от пирога. Давайте решать проблему сообща.

– Начни хотя бы с того, что верни 5000 основного долга. Не забывай, у меня твоя расписка есть!

– У вас есть расписка, но у меня нет денег! Что прикажете, на панель идти?!

Тут вступила в беседу Гуля худая:

– А кто тебе сказал, что на панели ты заработаешь хорошие деньги? Мало там, что ли, работниц помоложе да покрасивше?

Похоже, первая Гуля обиделась на такое непризнание её потенциальных талантов:

– А ты сколько Елене Степановне отдала?

– Я отдала 3600 и собираюсь добить 1400. Но расписки у меня есть не на все суммы. Вот их-то мне бы и хотелось получить.

– Какие расписки? – встрепенулась потерпевшая. – Ты же их в банк носишь?

– Это последние деньги я в банк ношу, а до этого вам отдавала. Где же расписки? И почему вы мои деньги не относили в банк на погашение кредита? Глядишь, тогда и ваш дом бы не отбирал никто (хочу заметить, что банком эти люди именуют МФО, для них любое место, где есть деньги, – уже банк).

В этот момент Елена Степановна наконец-то разглядела, в каком чудесном месте и в какой чудесный день происходит их собрание, и обратила на это внимание собеседниц:

– Ой, девоньки, красота-то кругом какая… Жить хочется!!!

– А ещё больше хочется жить без долгов! – мрачно продолжила Гуля худая.

– Вы, Елена Степановна, полученные деньги в банк не несли, поэтому на вас в суд и подали. Погасите те деньги, которые вам Гулька отдала, затем свои 4000 поставьте, а потом уже поговорим о процентах, – перешла в наступление полная «обвиняемая».

– Не пойдёт! – не согласилась героиня баталий. – Не было такой договорённости, чтобы я свои 4000 долларов отдавала! Вы должны были всю сумму погасить и дом мой вытащить из-под залога.

– Но, голубушка, то была договорённость, если бы бизнес в гору пошёл. Мы рассчитывали получить по 10 000, а взяли всего по 5000. Ещё и посреднику отдали по 2000. На несчастные 3000 долларов какой бизнес? Мы бы всё до копеечки отдали да ещё с процентами, скорее всего, ещё и шубку бы вам купили.

– Если бы, но «бы» мешает, – подхватила подругу компаньонка. – А теперь надо сообща вылезать из этой ямы. И помогать друг дружке.

Долго так препирались три разновозрастных барышни знойным летним днём на тенистом бульваре, а мимо текла жизнь во всех своих проявлениях: мальчишки на велосипедах и гироскутерах, мамаши с малышами в колясках, влюблённые, прячущиеся от нескромных взглядов в своей пылкой и нежной страсти. Однако сколько бы доводов ни приводила каждая из сторон, консенсус не был найден. Елена Степановна пошла не домой, а в РОВД, и передала следователю аудиозапись беседы, сделанную по его поручению, а Гули ушли обиженные, каждая по своим делам.

***

Ещё через пару месяцев наступила осень, а за ней в положенный срок – зима. Тёплым февральским днем, больше похожим на весну, чем на зиму, домик Елены Степановны был продан на аукционе. Пожилая леди отчаянно сопротивлялась, подавала встречные иски один за другим, измышляла всевозможные причины для отсрочки, но всему приходит конец. Единственное, чего она добилась, – увеличения суммы судебных издержек, которые в конечном счёте легли на её же покатые плечи, и очень грустной цены за дом. Предполагаю, что, направь она свою энергию в иное русло, – к примеру, на поиски потенциального покупателя, у неё на руках осталась бы после продажи дома весьма кругленькая суммочка, или даже сумма.

Но факт остаётся фактом: усилия в гражданском деле против микрофинансовой организации ни к чему не привели, дом «улетел» за копейки, которых едва-едва хватило, чтоб закрыть долги уважаемой недопенсионерки.

Напротив, в уголовном деле против двух горе-предпринимательниц нашей героине сопутствовал успех. Обеих Гуль осудили, нас приглашали в качестве свидетелей на процесс, одну из Гуль (ту, которая отдала основной долг) приговорили к условному сроку, а вторую – к заключению. Денег от них Елена Степановна не получила, но не исключено, что получила моральное удовлетворение, в котором ей и предстоит жить в прямом и переносном значении.

Сержана больше никто не видел. Правда, коллеги рассказывали о каких-то предприимчивых посредниках по имени Рустем, Нурбол и Азамат, чьи портреты показались нам похожими на «зятя» Елены Степановны. Кстати, вы обратили внимание, что с Гуль он получил не по 1000, а по 2000? Увеличение суммы вознаграждения вполне логично, учитывая, что Гули не собирались ничего отдавать. Что двигало этим персонажем, понятно; а что двигало Еленой Степановной?

Почему события приняли такой печальный оборот? Потому что наивность – очень плохая попутчица жадности.