Она почувствовала, что его слова касаются чего-то глубинного внутри неё. Что-то, что давно просило разрешения быть замеченным. И хотя она не знала, как его история перекликалась с её, она понимала, что этот момент для них обоих содержит незримую нить связи.

Скарлетт чувствовала, что она стала снова интересна как человек, а не просто щель, куда заливают сперму.

– Я бы хотела увидеть эту историю, – озвучила она свою мысль.

Они, выйдя из паба, прошли несколько сотен метров и присели на скамейке.

Они сидели в тишине, где каждый из них был погружен в свои размышления, но только теперь они не чувствовали себя одинокими. Этот миг, словно маленькое чудо, не обещало многого, но уже давало возможность быть вместе, не спеша и не осуждая.

Солнце, которое выглянуло из-за туч, начало припекать настолько сильно, что им захотелось поискать тень, в поисках которой они пошли вдоль авеню до перекрёстка улиц.

На перекрёстке они заметили маленький парк, укрытый зеленью и недалеко от дороги. Скарлетт почувствовала, как напряжение, скапливающееся в ней, начинает сужаться до её спины, которое она почувствовала, как колющее тепло.

Жар, который последовал за этим, был коротким, но настолько сильным, что она даже немного вздрогнула, заставив Майка переспросить: всё ли у неё в порядке.

– Сюда, – предложила она, направляясь в сторону скамейки, окружённой кустами.

Скарлетт, похоже, даже не слышала его вопроса или не хотела слышать.

Майк молча последовал за ней.

Скарлет не была из тех, кто просто так сдаётся. И утром, когда её подловил Майк, заплатив за неё, она понимала, осознавала, и сейчас мяч был на её стороне. Она должна была доказать ему, достойна ли она самой себя, или она просто обычная шлюха.

Секс, который происходит после определённых слов или действий, перестаёт быть неприличным, это становится романтичным и загадочным несмотря на то, что это то самое проникновение в чужую плоть своей плотью и совокупление, после которого выделяется сперма, и партнёры тяжело дышат от усталости.

Цель была такой, чтобы это всё представить в романтическом свете и после не мучиться угрызениями совести.

– Время, проведённое в таких местах, похоже, всегда помогает, – произнёс он, когда они устроились на скамейке. Его голос был мягким и расслабляющим, как ветер, колышущий листву.

Скарлетт улыбнулась, и в этот момент ему захотелось ей открыть душу.

Начав рассказывать про последнюю свою поездку, он, увидев её круглую ягодицу, которые виляли по ходу её движения, он забыл, о чём хотел сказать.

Этот момент прочувствовала Скарлетт и пошла напирать, додавить уже в свою пользу.

Некий счёт, который делал Майк в приложении, был и у неё, просто она это делала в голове, считая их и помня в течение месяца, потом напрочь забывала просто потому, что не смогла бы и при желании запомнить такое количество членов.

– Знаешь, иногда я думаю, что все эти встречи просто заполняют пустоты, – призналась она, глядя на землю, где были разбросаны опавшие листья. – Я слишком долго искала подтверждение, что я всё ещё живу. Порой мне кажется, что я уже много раз умирала и снова перерождалась, и сейчас снова нахожусь в момент этого, следующего события.

Она продолжала ещё долго, придумывая на ходу новые смыслы своих же слов, окончательно запутав Майка.

Он не понимал, кто перед ним: это шлюха или философ в душе.

Он даже подумал, что это разные действия могут и сочетаться в одном и том же человеке, но в ней слишком это было ярко.

– Быть живым – это не только физическое существование, – ответил Майк. – Это чувствовать, понимать и находить связи. Даже если они временные.

Он старался не отставать и закидывал в ответ заумными словами.

Скарлетт подняла взгляд и заметила, как его глаза, полные глубины и сердечности, смотрят на неё. В этот момент она осознала, как сильно ей нужно было это понимание – возможность быть услышанной, пусть и на мгновение.

Шум улицы перекричать становилось сложнее, когда толпа машин начала движение после загорания светофора.

Несколько водителей обменялись звуками клаксонов, смысл которых никто не понимал и не хотел понимать, и, возможно, этого не понимали сами водители

Странное происходит рядом, и оно происходит порой внутри, перемешивая суть человека с бытием.

– Ты прав, – сказала она. – Но иногда мне кажется, что связи тоже могут быть обманчивыми, как нежный цветок, который так легко сломать.

Майк кивнул, глубоко вздохнув.

Голуби, это были единственные существа в этом городе, которые не соблюдали правила дорожного движения. Они летали где хотели и как хотели.

Диалог у них продолжался после каждого перерыва на осматривание улицы с обеих сторон, чтобы не наехали, и после того, когда они попадали в пешеходный затор, проходя по узкому месту на бульваре.

– Возможно. Но даже самый хрупкий цветок может напоминать о весне, – сказал он. – И о том, что жизнь всё ещё продолжается, несмотря на зиму.

– Зима – это так скучно, но жара ещё хуже.

Они замерли на несколько мгновений, погрузившись в свои мысли. И хотя Скарлетт не знала, куда их заведёт этот разговор, она чувствовала, что сейчас, в эту минуту, они оба нашли какую-то новую истину – о себе, о жизни, о том, что делает их человеческими.

– Можно рискнуть, – наконец произнесла она, – и позволить себе быть уязвимой, я хочу быть слабой, я хочу чувствовать жизнь, чтобы она меня любила. Когда ты твёрдая, ты становишься чёрствой.

– Да, – согласился Майк, – рискнуть всегда стоит.

Что он имел в виду под этим словом «рискнуть», она не стала переспрашивать просто потому, что не хотелось портить ощущение легкости в общении.

Солнце согревало их, а мир вокруг напоминал о тихом, но важном моменте – о том, как приятно просто быть рядом с кем-то, кто понимает и принимает.

Майк и Скарлет перешли на сторону, где стоял небольшой городской сквер. Они, пройдя вдоль дорожек, наткнулись на двух хулиганов, которые хотели отобрать фотоаппарат у Майка и приставали, делая непристойные предложения Скарлетт.

Майк быстро оценивает ситуацию, стараясь не показывать своей растерянности. Он прижимает фотоаппарат к себе и встает между Скарлет и хулиганами, стараясь быть уверенным и спокойным.

– Оу-оу-оу! Отойди, чувак, мы тебе ничего не сделаем, лишь заберём бабу твою и камеру, – сказал самый худой среди них.

Делал он это демонстративно, чувствуя поддержку ещё двоих сзади.

– Слушайте, ребята, просто уйдите, – говорит он твердо, стараясь не впадать в панику. – Нам не нужны проблемы.

Это случилось именно в тот момент, когда дальнейшие действия располагали, что она всё же согласится с ним немного задержаться в мотеле.

– А что ты нам сделаешь? – насмехается он. – Убери свою девушку, а то плохо кончишь.

Скарлетт, чувствуя напряжение, берет Майка за руку и тихо шепчет:

– Может, нам стоит уйти? Или убежать?

– Мы не хотим конфликтов, просто дайте нам пройти.

– Э.

Майк отводит в сторону главного задиру, они шепчутся, и, вернувшись:

– Увидимся.

Скарлет остаётся стоять на месте, не понимая, что произошло.

– Что это за ублюдки были? Ты их знаешь.

– Пошли, детка. Ты в безопасности.

– Ты что? Гангстер? Я, пожалуй, пойду.

– Не делай этого.

– Ты говоришь как они.

– Прекрати. Пошли лучше налью тебе чего-нибудь. Пошли. Это не Гарлем. Ерунда.

Они шли, и теперь Скарлет следила за его словами и походкой, пытаясь понять, почему они отстали.

С другой стороны, чего она переживает? Если самое страшное, что с ней могло случиться, что её могли бы трахнуть втроём и при этом бесплатно.

– Я не гангстер. Это я тебе точно могу сказать. Успокойся.

– Ты коп?

– Идём, держись рядом. Нет, не коп.

– Да кто ты, чёрт побери?

– Фотограф. Тебе этого достаточно.

Они через четверть часа оказались в мотеле, где у Майка был номер.

Секс, который у них случился, был одним из самых лучших за последний месяц у Скарлет.

Она хотела, чтобы он завладел ей всей.

Она не стала ничего говорить, когда они зашли в номер.

Молча встала коленями на край кровати и приспустила брюки в ожидании.

Она ждала, что он трахнет три минуты, зальёт её вагину спермой, и после ляжет спать, и в лучшем случае не станет храпеть.

Тоска и обречённость одолели её, и она начала руками направлять его к себе, взявшись за его пенис, направляя в своё лоно.

Ритм и толчки трясли её, и мысли начали расплываться, пространство качаться, будто она перепила лишнего.

Она проснулась от боли, которую чувствовала в заднице.

Оглядев вокруг, она обнаружила оптику Майка, но самого его не было рядом.

Не понимая, который час, она включила маленький телевизор, который стоял в номере, прикреплённый к стене.

Ничего интересного не было, да они ничего этого и не собиралась увидеть.

Когда начались новости, которые показывали по местному кабельному, она увидела полицейских, которые толпились около какого-то дома, и когда оператор направил крупным планом камеру, она увидела мужчину, который был удивительно похож на Майка.

Сердце забилось, и она почти закричала бы, если не стук в дверь, отчего она настолько перепугалась, что забыла, что хотела заорать 10 секунд назад.

– Скарлет, это я. Открой.

Увидев Майка живого, она чуть не закричала снова, но его сильные руки быстро привели её в чувство.

– Я…

– Я знаю…