Глава 3

«На моих губах остался вкус тебя. Так странно, но он всегда оставался после поцелуя, а ты дурачилась, смеялась, прерывая касание губ, этот сладкий момент, когда счастье из нематериального мира переходит в материальный, оно становится ощутимо, я его трогаю, трогаю своими губами.

Вкус ментола, сладкой мяты и чего-то нежного, только твоего.

Закрыв глаза, я смотрел на город, я чувствовал твою походку, я стирал крепким кофе этот вкус тебя с губ, я знал, что ты ушла к другому, к тому, кто познакомит тебя с родителями, посвятит тебе песню, построит дом и посадит то самое чертово дерево под окном. Того, кто никогда не будет мной, кого ты будешь любить, но не будешь принадлежать, потому что мы одинаковые. Такие как мы принадлежат друг – другу или только себе»

Он откинулся в кресле, поднял глаза и увидел Анну. Как раз ее-то Кай и ждал. Девушка, завидев мужчину, направилась, прямо к нему, чуть улыбаясь.

–Я и не думала, что мы увидимся. – С улыбкой, молвила она, подставляя щеку для поцелуя и снимая пиджак. На улице холодало.

–Как так? – Удивился парень, закрывая ноутбук.

Девушка кокетливо тряхнула головой, жест означал «не думай об этом».

–Все пишешь…. О ней?

Кай кивнул.

–Все по-прежнему?

Еще кивок.

–Ясно. Эй, гарсон, тащи сюда Дайкири.

Расположившись друг напротив друга, они немного помолчали.

Анна – бывшая проститутка, вылезла в люди благодаря своему покровителю, который выкупил девушку из лап сутенера, и, казалось, влюбился в нее. Не смотря на возраст и троих детей, мужчина обеспечил девушку всем, в чем она нуждалась. Эдакая история из грязи в князи, или что-то дающее надежду на справедливость.

Анна разорвала все нити общения, связывавшие ее с прежними друзьями, кроме Кая. Он один остался у нее с тех времен, когда она не могла назваться даже грязью. Когда шла охота на клиентов, и драки за номер в гостиной. Что только не повидала она на своем веку, сколько месяцев не проводила в больницах, подлечиваясь от побоев и прочих издержек производства.

А он… Он всегда оказывался рядом. Несмотря на свой эгоизм, Кай бывал другом, и если уж надевал на себя мантию друга, то был лучше остальных.

–Рассказывай. – Разрешила она, делая глоток пьянящей жидкости.

Он затянулся, так чувственно, с наслаждением, а Анна рассмеялась.

–Все еще куришь это дерьмо. Тут же не табак, а какая-то пародия. Я тебе папироску закручу из травы со двора, и то лучше будет.

–Не приставай к моим сигаретам, я их не променяю. Никогда не менял и не буду. – Категорически заявил Он.

–Ну, хорошо, не буду. – Усмехнулась женщина. Ее всегда удивлял выбор Кая в сигаретах. Такой разборчивый во всем, что касалось его жизни, а из сигарет выбрал не самые лучшие.

–Мне нечего рассказывать, все банально. Знаешь, я думаю, что мой смысл жизни – это доведение организма до смерти. Думаешь, я такой один? Ошибаешься. Все, кто пьет, курит и принимает, они знают свой смысл жизни, у них есть цель. Простая такая цель, не дожить до сорока или тридцати лет.

Он замолчал, Анна чуть улыбалась. Эти разговоры были ей знакомы.

–Значит все дело в Ней? Той девчонке, с который ты спишь.

–Да, наверное, в ней. Я устал от этого. Вчера снял одну стриптизершу. Думал, развлекусь, а в итоге. Не смейся, но я старею. Видимо в этом все дело… Я отправил ее домой сразу же после секса. А после всю ночь сидел, слушая Фрэнка и читая Ремарка. Точно старик.

Анна молчала, улыбка уже не играла на ее губах.

–Что думаешь?

–Думаю, ты стареешь. – Улыбнулась она, – Я шучу. Просто ты влюбился.

–Любви нет.

–А она знает? – Игнорируя его ответ, продолжала Анна. В этом то и была прелесть Ани, она всегда была упорна, даже в разговорах. Это упорство во многом и помогло ей в жизни, за это упорство Он ее и уважал.

–Думаю да. – Сказал он, немного, поразмыслив.

–Ты ей говорил? – Анна словно издевалась.

–Нет, но думаю, она знает. Как я могу говорить о том, чего нет.

–Вряд-ли Она обладает даром читать мысли. – Игнорируя выпад, продолжала Анна.

–Она знает. – Сдался Кай.

–Но ты не говорил ей.

–И что? И так понятно.

–Нет.

–Почему нет. Ты бы не поняла? – Удивился Кай.

Девушка рассмеялась.

–Я бы поняла, но сомневалась бы очень и очень долго. Поверь мне, если ты ей не безразличен она думает о тебе и так далее, она сомневается.

Кай задумался. Не может быть. Они были такими разными и одинаковыми, что он и не думал говорить ей о любви, как-то он писал:

«Глаза – это зеркало души, так говорят? Глаза выражают все эмоции, только глаза не врут, когда врут люди. Они не приемлют обман, они выше этого. Глаза цепляют вас, влекут за собой в мир, созданный ими. Они являются омутом, из которого, попав туда однажды, ты уже не выберешься. За исключением странности, внезапности, случая, когда глаза меняются, становятся чужими.

Твой взгляд, не глаза, изменился. Помнишь тогда? На мостовой, я промолчал в ответ. Ты забыла? А я помню…. Я живу прошлым? Да нет же, просто шокирую самого себя, анализируя и вспоминая тот момент, изо дня в день.

–Я люблю тебя. – Сказала ты, наверное, впервые в жизни, а может быть и в последний раз. Я не отводил взгляда я изучал тебя, твои глаза, я искал вранья. Его не было, я испугался. Ты тогда поняла… я молчал. Только что такие горячие, пылающие озорством глаза, стали пылать еще ярче, но не огнем, а льдом. Ты владела собой, но я знал, ты поражена. Ты, наверное, ненавидела меня тогда.

Я мог взять тебя за руку, я должен был, смотря прямо тебе в глаза повторить твои слова. Чертовы 10 букв, три слова, таких коротких! Но я молчал, идиот. А ведь мог бы сказать, и ведь мог же! Да что там, я должен был.… Именно тебе я был должен.

Можете называть меня придурком, не обижусь»

Да это был он. Эта запись в ноутбуке отражала всего его. С какого черта ему отвечать взаимностью человеку, живущему за несколько сот миль от него с Бобом. Неким мужичком, который сам идеал? И если Кай был ее идеалом, то только до тех пор, пока не сказал ей в ответ что любит…

Но ведь она призналась ему тогда. На той мостовой, перешагнув через свои принципы, собрав волю в кулак, она сказала. Наверное, подготовка к этой фразе заняла ее время, не один час… Час? Не один день, если не месяц. Тогда почему же он промолчал?

–Нет. Пусть лучше будет как есть. – Решил он, на что Анна лишь пожала плечами.

Воцарилось молчание, не напряженное, какое бывает у людей, которым не о чем говорить. Иное. Оно говорило о переживаниях, отражало мысли молчавших, оно помогало думать. Это словно ты один дома, перед ноутбуком или телевизором. Когда окружение лишь помогает тебе, легонько, ненавязчиво, а ты принимаешь эту помощь. Вот таким было молчание.

Анна наблюдала за другом, изучая его, такой одинаковый всю жизнь, он каждый раз удивлял ее. Вот даже сейчас, решение, принятое им было вымучено, но он твердо принял его, и вряд ли собирался менять…. О нет! Если этот человек что-то надумал, он выполнит, дал обещание, кому угодно – сдержит.

Она давно его знала, и была зрителем всей истории этих двух людей, Кая и Герды как они называли друг друга. Со временем прозвища прижились в кругу их общения, и все словно позабыли настоящие имена, впредь и навсегда их звали только Каем и Гердой. Анна жалела их глупость, но никогда не встревала с советами, даже когда их просили. Ведь советовать что-либо кому-то это все равно, что принять на себя удар чужой судьбы. Попади принимающий совет впросак, виноват будет всегда тот, кто советовал. Потому Анна была отличным слушателем, за это ее многие и ценили. А ведь многим часто надо лишь выговориться, нужен кто-то вроде психолога, который послушает, покивает, а в конце беседы подбодрит.

Пропуская все проблемы друзей сквозь себя, Анна всегда оставалась лишь сторонним наблюдателем, и как порой ей ни хотелось помочь, она твердо знала, советом здесь не обойдется, потому и не изменяла своему жизненному принципу.

–Я должна идти. – Сообщила девушка, поднимаясь.

–Хорошо. – Он никогда не спорил. Если человеку надо куда-то или он просто устал, то удерживать его просто глупо.

–Надо многое сделать, думаю и тебе. – Улыбнувшись, девушка вышла.

Резкая усталость накрыла Кая в этом тихом месте, словно ему в руки дали непосильный груз и велели нести его. И кажется, что проще? Выкини его, освободи руки и грудь для дыхания, но ты не можешь. И черт знает, что держит тебя от решения бросить все. Может это чувство собственного достоинства зашкаливает, разрывая все мерки, то ли воспитание не позволяет. В любом случае ты держишь этот камень, словно крест, свой крест, который только тебе и нести.

Глава 3*

Утренний свет пробивался не только сквозь окна, отделявшие комнату от улицы, но и сквозь веки спящей девушки, и лишь открыв глаза, она увидела счастливое лицо Боба, наблюдавшего за нею спящей.

–Доброе утро, дорогая. – Сияя, поприветствовал ее Боб. Такое приветствие и пожелание доброго утра, было не столь частым для девушки, хотя и милым.

–Доброе утро, дорогой, а что такое случилось? – Улыбнулась она, заглядывая в его восхищенные глаза.

–Ничего не случилось, ты просто закрой глаза еще на секундочку. – Попросил мужчина, и Герда пожав плечами и улыбнувшись, повиновалась.

Он взял ее руку в свою и тут… девушка четко почувствовала прикосновение чего-то прохладного до ее безымянного пальца. Паника охватила все ее естество. О нет! Только не это!

–Открывай. – Велел он.

Но Герда не могла открыть их, ведь это бы означало, что надо будет держать ответ, объяснять, почему нет, или почему да. А почему собственно да?

Собрав силы в кулак, она открыла глаза, сначала чуть-чуть, оставив лишь щелочки для зрачков, а потом и вовсе показав Бобу весь свой прелестный взгляд. На ее пальчике красовалось красивое золотое обручальное кольцо.

–Ах. – Сорвалось с ее губ, настолько оно было красивым. Герда даже удивилась вкусу своего избранника.

–Будь моей женой. Прошу тебя. – Проговорил Боб, заглядывая в ее глаза, в поисках ответа.

Замешкавшись и как-то неуверенно, Герда подняла испуганный взгляд на Боба, и растерялась.

–Да, буду. Но не сейчас… Я не готова быть женой. Я даже хозяйка плохая. Готовить не умею. Зачем тебе такая жена… – Начала она говорить, всякий бред, что лез в ее голову, чем развеселила Боба, который уже улыбался.

–Какая разница! Я люблю тебя, и я знаю, что где-то в глубине души, и ты меня любишь. Мы вместе уже больше двух лет, прошу, дай мне высказаться. – Предупредил ее Боб, заметив, что она хочет что-то сказать, – Я знаю, в твоем сердце есть другой человек, но я смогу быть лучше для тебя. Понимаешь? Ты мой идеал. Ты мое все. Прошу не говори мне нет, скажи, я подумаю. Я понимаю, что ты меня не обожаешь, просто… Просто я очень хочу узаконить наши отношения. Это не значит, что что-то изменится, все будет как прежде, только со штампом в паспорте.

Захочешь, заключим брачный договор, не захочешь, не заключим. Просто дай мне надежду, если еще не готова сама.

И Герда не смогла говорить. Не смотря на миллион аргументов в ее голове, она не смогла промолвить и слова. Вид Боба, преданного и обожающего ее всю такой ужасной и не правильной, неверной, она просто не смогла отказать сразу, ей и правда нужно было время подумать.

–Я подумаю. Для меня свадьба, замужество и все что с этим связано очень большой шаг, понимаешь?

–Да, понимаю. Думай! Думай, любимая. Я приготовлю тебе чаю. – Просиял мужчина, вскакивая с колен, и целуя ее руку, скрылся из комнаты.

«Высокие отношения», – Саркастично подумала она, и осеклась, даже мыслить о сарказме было противно, а девушка все равно не устояла и прокомментировала ситуацию в своей глупой голове.

Искренне веря, что так называемая «любовь» по отношению к Каю, это всего лишь выдумка. Мираж, подкинутый сознанием из-за безысходности, пекла в ее голове, которое необходимо разбавить таким подобием чувств, как, к примеру, любовью. Возможно Кай – ее страсть, но все мы знаем, что страсть проходит, а вот любовь идет с нами по жизни.

Можно спорить, кричать, доказывать, представляя свое понимание любви, но, поверьте, у всех оно будет разным, а значит и любовь будет другой, не похожей на нашу с вами, на ее с Бобом.

Сформулировав себе цель дня, а именно побеседовать с подругами о случившемся, Герда ехала в кафе, находящееся на Невском, не далеко от Спаса на крови. Там есть очень милое и уютное местечко, где они с подругами проводят часы, выбивающиеся из общего графика дня. Выйдя из машины, девушка пробежала трусцой до входа, дабы не намокнуть, ведь в Петербурге всегда дождь.

За столиком уже сидели три девушки, у каждой из которых была своя жизнь, хорошая или плохая, не нам судить. Все они были от чего-то счастливы, от чего-то печальны.

У Ольги, самой старшей из их четверки, ей исполнилось тридцать лет летом, был муж по имени Глеб. Если рассказать об их браке скучно, то это будет выглядеть так. Пара познакомилась на работе, оба работают адвокатами, причем Глеб весьма успешно, недавно открыл свою контору. Ольга всячески ему помогает. Когда оба познакомились, у Ольги не было постоянного кавалера, зато у Глеба была жена, но эта маленькая проблема не заслуживала в глазах Ольги повышенного внимания. После полугода общения Глеб оставил жену и ушел к Ольге. После этого начались проблемы, так как, будучи мужчиной ответственным, Глеб не мог так просто порвать со своей женой. Он уходил и возвращался, пока его жене все не надоело, и женщина сама не выставила его вещи за порог. Только тогда он съехался с Ольгой и, оформив брачный договор, они наконец-то поженились!

Детей в паре не было, они подготавливали почву для будущих крох последние лет пять.

Лена, 26 летняя девушка, очень милой наружности и с хорошим содержимым, как говорят. У нее был ребенок от первого брака, мальчик пяти лет, по имени Антон, очень милый и хороший, как и сама Лена, веселый и смышленый мальчишка. Когда Герда смотрела на это дитя, она и сама начинала хотеть ребеночка. Сейчас у Лены был парень, с которым они жили раздельно, но продолжали встречаться уже год. Она стоматолог, а он инженер, ну чем не идеальная пара?

А теперь Саша, 28 летняя девушка, очень романтичная и правильно воспитанная девушка, ожидающая принца на белом коне, ну или хотя бы Ягуаре. Она не была замужем, и не имеет постоянного кавалера, впрочем, она не сильно переживает по этому поводу. Нынешние ее мужчины – это бизнесмен, имеющий доход около миллиарда долларов в год, француз – повар, который кормит Сашу круассанами, и депутат Московской Государственной Думы, упорно зовущий девушку в жены.

Все эти милые девушки сидели за столиком у окна и мило щебетали об одежде, детях и мужчинах.

Когда приветственный ритуал был закончен, а именно все друг с другом поцеловались и обнялись, Герда приступила к главному.

–Мне сегодня сделали предложение. – Улыбнулась она. На лицах подруг появилось удивление, можно было понять какая из них, о чем думает, но в общем, все трое думали «кто сделал?». Герда тем временем любовалась кольцом.

Озвучила общую мысль Лена:

–Кто?

Герда усмехнулась.

–Конечно Боб.

–Логично. – Кивнула Ольга, как бы соглашаясь со сказанным, – Явно не Кай, он еще маленький для таких решений.

–Он практически твой ровесник. – Укорила девушку Герда.

–Чуть-чуть не считается. Дело не в этом. Скажи лучше, что ты ответила. – Ставила вопрос Ольга, избегая пустого сотрясания воздуха, сразу видно – юрист.

Герда опустила глаза, вот он вопрос на миллион, что же она ответила.

– Я сказала, что подумаю…. Но я подумала, и решила «да». Я отвечу да.

Вот она немая сцена! Каждая думает о чем-то, кто-то удивлен, кто-то наоборот рад, а Герда сомневается.

–Правильный выбор. – Похвалила расчетливая Саша, – Рая в шалаше не бывает, а у Кая хоть и не шалаш, у него загулы…