"Один раз Трубецкой и я - мы были у Муравьёвых, Матвея и Сергея. <... > Условились составить общество, цель которого была в обширном смысле благо России". Так начиналась история тайного общества декабристов.
Записки Ивана Дмитриевича Якушкина одни из самых известных среди мемуаров декабристов. Он последовательно рассказывает о своем участии в тайном обществе, следствии и ссылке.
Читать эти записки действительно крайне интересно. Они написаны легко, живо и достаточно эмоционально. В них чувствуется искренность и горячность натуры автора.
Особенно привлекательная черта этих воспоминаний - ирония. Якушкин иногда по-доброму посмеивается над своими товарищами, рассказывая, например, об одном из совещаний:
"Сама формальность этого совещания давала ему вид плохой комедии. <...> Рассуждали о составлении самой заклинательной присяги для вступающих в Союз благоденствия и о том, как приносить самую присягу, над Евангелием или над шпагой вступающие должны присягать. Все это было до крайности смешно. Но Лопухин, Шаховской и почти все присутствующие были ревностные масоны, они привыкли в ложах разыгрывать бессмыслицу, нисколько этим не смущаясь".
Но что примечательно, автор не чужд и самоиронии: "Чтобы за один раз прекратить все беспорядки в России, я придумал средство, которое в эту минуту казалось мне вдохновением, а в самой сущности оно было чистый сумбур".
Эта способность посмеяться, в том числе над собой, мне крайне симпатична и сразу располагает к автору.
Якушкин подробно рассказывает про свою неумелую, но упорную попытку освободить своих крестьян. За то, что он хотел освободить их без земли, сегодня его любят ругать, но надо заметить, что Иван Дмитриевич вскоре сам убедился, что "освобождать крестьян, не предоставив в их владение достаточного количества земли, было бы только вполовину обеспечить их независимость".
Потом - о том, как они с товарищами во время неурожая кормили целые уезды, что император прокомментировал следующим образом: "Эти люди могут кого угодно возвысить или уронить в общественном мнении".
Рассказывает, конечно, о заточении и следствии, о своем упорном молчании, за которое содержался в "железах", и о том, как пришел к "тюремному разврату" (имеется в виду решение назвать имена членов тайного общества). Впрочем, тут Якушкину было практически не в чем себя упрекнуть.
Когда-то Пушкин написал об авторе "Записок":
Меланхолический Якушкин,
Казалось, молча обнажал
Цареубийственный кинжал.
Действительно, Иван Якушкин за вызов на цареубийство был наказан по 1 разряду. Впрочем, вызов этот был не более чем сиюминутной эмоциональной вспышкой разочаровавшегося в любви молодого человека, случившейся за много лет до восстания. Никакого царя Якушкин тогда не убил и больше уже не собирался.
Зато он сделал в своей жизни много хорошего для людей. Филантропическая и педагогическая деятельность декабриста вызывает огромное уважение. А чтение его записок доставляет большое удовольствие.