При ближайшем рассмотрении, оказалось, что образец был в мелкую дырочку, отверстия прожигались лучами или другими концентрированными энергиями. Тонкий луч входил в толщу и на расстоянии 5-10 см от поверхности расходился зонтиком, но уже более мелкими лучами. Оплавления от этой капиллярной лазерной обработки пересекались, оплавленные стеклянные края создавали непроницаемую поверхность для любой жидкости. Таким образом, вся поверхность была завёрнута в стеклянный пакет, защищающий от воды. Участки с ладонь, откуда были выбиты образцы, быстро увлажнились, что подтверждало предположения.

Сомнений не было в техногенности тоннелей ещё с обнаружения удерживающей сети на озере-выходе, находка способа борьбы с обводнением это доказала. Животных уже не боялись встретить.

После первого же погружения выломанные кусочки направили на определение возраста поверхности шахты. Не именно возраста сложенных пород, который, в принципе, был известен и составлял миллиард плюс минус лет. Возраст выработки было сложно определить по имеющимся технологиям на тот момент. Скажу сразу, возраст мы не могли узнать и понять очень долго, только через три месяца нам пришли данные в два миллиона лет плюс минус 600 тысяч. Даже если взять минимум, то это миллион четыреста, полтора миллиона лет назад. Технологии, которых мы не достигли, существовали ещё до того, как наш волосатый дедушка по имени неандерталец промычал первое слово.. либо около того. Эта находка не повергла нас в шок, мы знали зачем приехали, знали, что искать и куда копать. На земле матушке достаточно, сокрытых от глаз обычного человека, тайн. Таких, от которых холодеет спина и мурашки поднимают волосы на коже в массовых протестах верить тому что видишь.

Сами стены были обработаны достаточно гладко, шероховато, но в меру, орудие двигалось по периметру и вглубь-вперёд, иногда можно было проследить след от зуба или другого острого предмета многие опоясывающие витки. Мы месяц изучали тоннели, карта ошеломляла, Таймыр изъеден этими червями, так казалось. Шутник шутил – «Мы ещё не под северной Америкой?» Встречались тупиковые тоннели, много, но ни одного орудия ещё не было найдено. Через каждые 500-600 метров был оборудован узел связи, набор самосмпасателей, запасы еды. Узлов уже насчитывалось 15-17 и их количество продолжало расти. Экспедиция превращалась в хроническую рутину.

На самом деле, исследования проходили не так быстро, как хотелось бы. Такие работы донельзя зажаты правилами, инструкциями. Это не похоже на группу счастливых учёных энтузиастов с горящими глазами. Поэтому нельзя было просто так взять фонарь, закадычного друга и рвануть искать приключения в глубине неизведанных пещер.. Сверка часов, зарисовки через 50 метров, вечная нехватка геодезистов, которые промеряли извилины и изменение высот, запись кто куда двигается, строгое время возвращения. За полгода были две остановки в месяц длинной, по причине слабой результативности и потери надежды найти что-нибудь существенное. Вход планировалось обрушить, дабы обеспечить гарантию непопадания посторонних в эти катакомбы. Хотя, никому, в таких диких краях, не пришло бы и в голову что-то искать. Следы у створа вручную за неделю замаскировали солдаты. Первая остановка была в аккурат на новый год, остался только пост. Решено было ждать до весны, но начали в феврале, пока не так много снега. Проработали полтора месяца, и решено было останавливаться совсем.

Нам дали неделю на «поиск клада» иначе полное окончание операции. Один наш защитник убеждал верха что поиски могут принести золотые горы, но сверху ему говорили, что мы приносим только золотые дыры. Было решено пренебрегать правилами, форсировать работы, делать вид что всё соблюдаем, но заветный «клад» найти (всё равно все свои стали друг другу за полгода). Работать стало намного интереснее с фонарём и закадычным другом, хоть и не безопасно. Но за всю историю у нас было два перелома, ноги и запястья, более серьёзных происшествий не было.

И вот!! Прибежали две грязные фигуры из темноты запыхавшиеся, «Там! Там в тупике в породу врос какой-то механизм!» Долгожданная радость серьёзной находки, которую можно показать потрогать, а не эти молекулярные чудеса, видные только под микроскопом, типа сетки на воде, оплавлений тоннеля в толще, микроскопических овальных камушков в один мм длинной, которыми можно удивить только людей в халатах. В 250-300 метрах, в одном из вспомогательных ответвлений в тупике в форме в профиль напоминающей клевер читалось зубастое «солнце» с лучами внутрь.. До солнца на глухом торце тоннеля, этот механизм опоясывал тоннель изнутри на длину около двух метров. Минуты три стояли боялись молча, светили фонарями, штука достаточно внушительная, если визуально перевести в металл, то тонн 120 будет, а если она живая, а если голодная, а если она нас ждала…

Пришлось срочно вспомнить правила безопасности. Сделали несколько фото без вспышек в свете фонарей, свернули все дела и двинулись на поверхность. Мы это сделали, крутилось у всех в головах, остальное дело техники. По связи тут же передали наверх, получили дружелюбный подзатыльник «могли бы и раньше». На картах уже было 11 км всего пещерного безобразия, и прирастало ежедневно по 100-150м, прирост удвоился и даже утроился! Животворящая сила пинка от начальства!

На следующие сутки была собрана группа во всеоружии, защитные маски, респираторы, самые долгоиграющие фонари им отдали, чемоданчики с инструментом и колбами для отбора проб, два фото и кино аппарата у фотографов одновременно художников (нисколько не шучу, с собой мольберты, на случай отказа техники, что здесь не редкость, в группе всегда есть художники). Даже чертёжный инвентарь есть, на случай снятий труднодоступных размеров. Через водную преграду умудрились протащить даже газовый резак, несколько огнетушителей и складную лестницу, полностью медкомплект с носилками.

В бой шли самые квалифицированные 7 человек плюс военные ещё столько же, имеющие опыт, люди, которые уже не удивлялись разным «чудесам», встречающимся при исследовании присутствий. Остальные группы ушли искать дальше.

Всё это время у меня перед глазами стоял момент, когда я прикасаюсь к этой штуке, очень хотелось потрогать руками, из чего он сделан.. Непонятно было и его происхождение, биологическое или техногенное, настолько грациозно выглядел этот механизм. На место икс протянули даже два телефонных аппарата. Освещение и приборы были расставлены согласно плановой схеме. Когда всё было готово, разрешили заходить учёным для начала изучения этого невероятного создания.

В группе всегда работает стенографист, для тех, кто не знает, это человек, который записывает всё, что произносится вслух специальными значками, тогда не было диктофонов, киноплёнка заканчивалась быстро и киносъёмка в принципе использовалась крайне редко из-за дефицитности.

Первыми промерялись радиационный фон, состав воздуха в шахте, шум и вибрации, издаваемые объектом, его температура по всем поверхностям. Это не было живым существом, либо давно придавно умерло, температуры как у окружающих пород, вибраций и шумов абсолютный ноль. На ощупь ближний край этого технического зверя был металлическим. Металлический пояс имел толщину в полметра и глубину два, поверхность напоминала соты, рисунок имел идеальную разбивку на соты, металл торчал из каждой соты на разную высоту, от никакой разницы до полуметровых шестиугольных штырей. Похоже на друзы кристаллов, но это не они. Либо они, но из металла…

Материал легко поддавался взятию проб. Далее весь этот пояс плавно превращался в треугольные лучи, сходящиеся от контура тоннеля к центру. Лучи были неровные, разной длины, недоразвитые и переразвитые. Видимо этими треугольниками монстр жрал землю.. путём вращения и стёсывания. Это были просто предположения. Кто-то взялся за треугольник и потянул на себя, тот легко подался и так и остался торчать один среди остальных. Слишком мягкий металл, не можно им на камне даже царапину оставить… только полосу как графитом. От луча отломили, легко перегибая руками как алюминий, солидный кусок. Засверливаниями собрали ещё под 40 образцов. Для точности результатов образцы делились на четыре части, три из которых, отправлялись в разные лаборатории, четвёртая на хранение.

Мы конечно все внутренне ликовали, мы нашли то что искали, мы это трогали руками, видели, мы выполнили миссию!

Спектральная аналитика через две недели дала первые интересные результаты! Это был вольфрам и рений. Вернее, два изотопа вольфрам 180 и рений 185. Два чистейших металла, переходящий один в другой постепенно, не сплавом, а по какой-то странной технологии последовательного перехода. Рений – один из редчайших элементов земной коры, в таком огромном количестве, а приблизительно мы посчитали 19 кубометров рения это 450 тонн, но потом этот объём снизился вдвое (около 200 тонн), когда мы выпилили образец 10*10 см, для оценки внутренней структуры, внутри это была металлическая пена с 50% заполнением. Всё это семечки. Изотопная распространённость вольфрама 180 10 процентов, то есть он практически не встречается в природе. И что вольфрам что рений это прочнейшие металлы, в нашем случае они были очень пластичными. Зубы из вольфрама на десятом изгибе отрывались как алюминиевые, пояс из рения царапался ногтем, а при ударе молотка не стучал и мялся как свинец. Коллеги позже уже добавили в чудеса пластичность металлов как при температуре +4500 градусов. Но мы то его при температуре +12 руками трогали!.. За время изучения, это чудо техники ни разу не скрипнуло и не двинулось. Не смогли определить источники энергии и управления. Выглядел он брошенным, умершим и обмякшим в разгар рабочего дня. После взятия всех образцов и прочих издевательств объект покинули, свет не выключали, оставили двоих бойцов наблюдать глазами неотрывно от металлического монстра. Мало ли что, вдруг он ещё захочет поработать или оживёт от наших манипуляций. Дали часовым шуточные инструкции стрелять его на поражение если проснётся и двинулись довольные изучать деловой набор напитков, присланных сверху для обмытия столь долгожданной находки.