Цитаты из книги «Дворянское гнездо. Отцы и дети (сборник)»

Петровичем намерение: вдохнуть новую жизнь в этот хаос, — все осталось по-старому, только оброк кой-где прибавился, да барщина стала потяжелее, да мужикам запретили обращаться прямо к Ивану Петровичу: патриот очень уж презирал своих сограждан.

но чем он тише говорил, тем больше трепетали все вокруг него.

Марья Дмитриевна сама с собой не церемонилась; вслух она говорила изящнее.

Паншин помолчал. С чего бы ни начинал он разговор, он обыкновенно кончал тем, что говорил о самом себе, и это выходило у него как-то мило и мягко, задушевно, словно невольно.

Ему советовали уехать; но он не хотел вернуться домой нищим из России, из великой России, этого золотого дна артистов; он решился остаться и испытать свое счастье.

— Да-с, да-с. Ведь она, говорят, и с артистами, и с пиянистами, и как там по-ихнему, со львами да со зверями знакомство вела. Стыд потеряла совершенно…

Ну, да и женился он по любви, а из этих из любовных свадеб ничего путного никогда не выходит, — прибавила старушка,

— Муж всегда виноват, сударыня, осмелюсь вам доложить, когда жена нехорошо ведет себя.

Да кто нонеча не хитрит? Век уж такой.

— Федя! — воскликнула Марфа Тимофеевна. — Да ты, полно, не сочиняешь ли, отец мой? — Никак нет-с, я их самолично видел. — Ну, это еще не доказательство.