У Олега была большая фонотека. Он привёз её с собой на несколько месяцев, которые должен был прожить в лагере. Там было много того, что никогда и ни при каких обстоятельствах не включали на танцах – классика рока в лице Deep Purple, Led Zeppelin, Pink Floyd, Nazareth и ещё несколько малоизвестных для Филатова групп. Благодаря вожатому он мог свободно прийти в чужой отряд и послушать всё даже в отсутствие хозяина. Олег понял, что в помощники ему попался точно такой же меломан, как он сам, после чего стал доверять ему ключи от комнаты, где хранилась аппаратура. В этой маленькой кладовой без окон он впервые услышал рок-оперу «Иисус Христос – суперзвезда», и самые знаменитые альбомы Deep Purple, и тот самый Smoke on the Water, который, как рассказывал ему Эдик, играется на открытых струнах. Рок понравился ему, но не покорил; он по-прежнему оставался предан той музыке, под которую можно было танцевать самому, а лучше – заставить танцевать других.

Составлять музыкальную программу на вечер стало для него своеобразным вызовом. Он спорил сам с собой, обсуждая найденные в недрах запасов Олега хиты. Спорил, что сможет заставить танцевать под них, придумывал им свои специфические названия. Например, «Будильник» мог поднять с диванных пуфиков хоть хромого, хоть мёртвого, даже если люди спали и были, как говорил Олег, «не разогреты». К «будильникам» относилось почти всё творчество Modern Talking и «Миража». Остальное было из категории «Прицеп» – песня похуже, менее знаменитая, но «прицепленная» к «будильнику», она не отпускала никого обратно на диваны. Не вошедшее в эти две основные категории чаще всего Мишей отвергалось – если только это не были медляки или рок-н-роллы.

Из последней категории Филатов время от времени включал «Браво» с «Жёлтыми ботинками» или «Ленинградским рок-н-роллом». А уж «Именины у Кристины» всегда шли на ура, потому что в пятом отряде очень удачно оказалась Кристина Ващенко из Хабаровска, которая под эту песню «Секрета» только по потолку не ходила, хотя именины у неё должны были случиться через четыре месяца.

Что касается медляков – то это, безусловно, был совершенно отдельный жанр музыки. Лучше всего, если это была рок-баллада – и здесь безраздельно властвовали «Скорпы». У Олега были почти все альбомы с момента образования группы, и поэтому на дискотеках каждый раз звучали такие вещи, как In Trance, Always Somewhere, Still Loving You (которую все называли по первому слову просто Time) и – если сильно попросят, чтобы подольше пообниматься с девчонкой – почти восьмиминутная (но от этого не менее красивая) Born to Touch Your Feelings. Сам Олег, как выяснилось, предпочитал не баллады «Скорпов», а Soldier of Fortune, которая была для него возможностью вспомнить армейское прошлое, каптёрку и песни под гитару. Когда звучал «Солдат удачи», почти никто не танцевал, но все отдавали должное хозяину фонотеки и не возмущались – благо, что и сама песня, в общем-то, была отличная, хоть и несколько тоскливая (и, что не менее важно – короткая).

Миша вдруг заметил, что Марина не уходит, а продолжает стоять рядом, немного наклонив голову и слегка прикусив губу. Она смотрела словно сквозь него – по крайней мере, в полумраке холла именно так и казалось, – но у Филатова запекло даже в затылке, настолько пронзительным был этот взгляд.

Конечно, в пятнадцать лет гамма чувств, возникающих к девчонкам, несколько расширилась. Ему не только нравилось наблюдать, как они танцуют. Хотелось флиртовать с ними, быть интересным, вызывать любопытство и восхищение, быть загадочным, непонятным, притягательным. Он чувствовал, что и к музыке его неспроста потянуло. Через близость к этим катушкам, усилителям, лампочкам, голосам, звучащим из колонок, он становился чуть более нужным, чем остальные в этом холле, чуть более важным и необходимым. У него словно был ключ зажигания ко всем сразу, который он время от времени поворачивал, запуская всех по новой. Даже если они уже выдыхались.

Когда начинала звучать новая песня, которая придавала сил усталым ногам танцующих, почти всегда раздавался одобрительный крик или даже визг. Вверх поднимались руки, Миша улыбался в ответ одними лишь уголками губ – было в этом какое-то волшебство. Он спускал наушники на шею, смотрел на волнующееся море голов, освещённых из углов холла мигающими разноцветными лампами, и примерно минуту, прикрыв глаза, слушал ритм и притоптывал ногой.

Он поймал себя на мысли, что взгляд Марины остановил его ногу. Он замер и даже стал реже дышать и моргать. А потом решение пришло само.

– Подожди, – сказал он Марине и зашёл в кладовку.

– Выручите, Олег Викторович, – обратился он к вожатому. Тот отвлёкся от книги, снял наушники, которые не были никуда подключены и вопросительно посмотрел на помощника. – Я приготовлю всё и поставлю «Скорпов», а вы после них «Маленького принца» воткните, сегодня ещё не было.

– А сам чего? – Олег казался немного недовольным, но при этом готовым выручить напарника. За последние три или четыре дискотеки он уже привык, что можно с чистой совестью отдохнуть с книжкой, если дополнительно надеть наушники, чтобы гул не так мешал читать.

– Ну… Там… – замялся он, а потом понял, что вожатый всё равно всё увидит, выйдя в зал. – Потанцевать. Надо.

Олег удивился этому «надо», засмеялся и указал рукой на дверь.

– Иди ставь. Я выйду. Сколько по времени? – спросил он, зная, что Миша помнит все хиты по хронометражу.

– Четыре пятьдесят пять, – не задумываясь, ответил тот. Олег Викторович был очень внимательным к деталям и переписывал на коробку с винилов, которые ему давали, всю техническую информацию аккуратными печатными буквами.

– То есть время есть.

Олег отложил книгу, закурил, выдыхая дым в вытяжку у потолка, и махнул Филатову рукой. Парень кивнул и выскочил обратно в холл, боясь, что не застанет Марину на прежнем месте. Она стояла там же, где он её оставил, даже не сменив позу.

– Потанцуем? – спросил он, хотя нетрудно было догадаться, что девушка здесь именно ради этого. Миша почувствовал сильное волнение и ринулся к коробкам в поисках катушки с альбомом Lovedrive. Руки немного подводили его, когда он устанавливал её в магнитофон. Он постоянно оглядывался на Марину, которая не спускала с него глаз, и кивал ей, показывая, что вот сейчас, вот уже скоро. Когда он начал отматывать на нужную песню, то порадовался, что она всего лишь третья по счёту в альбоме – катушка вертелась, коричневый кружок плёнки быстро рос.

Он нашёл песню, когда уже проклял всех изобретателей бобин и этих громоздких конструкций от Sony, с тоской вспоминая маленькие кассеты и даже винил, на котором найти композицию не составляло труда. Включил воспроизведение в самый последний момент, когда должна была возникнуть обидная и ненужная пауза – и чистейшая гитарная мелодия зазвучала в холле. Через несколько аккордов её догнал ударник, а следом и соло-гитара.

Мишу тронули за рукав. Он обернулся, увидел Марину и понял, что завис возле магнитофона под балладу «Скорпов». Она потянула его за собой, пара вышла на центр и обнялась, как они сами это называли, «на пионерской дистанции». Его руки у неё на талии, её – у него на плечах.

Он чувствовал себя совершенно деревянным, будто Буратино. С девчонками он танцевал редко, было это всегда очень однообразно, муторно и напоминало топтание на корабле в умеренную качку. Вот и сейчас ощущения были не лучшими. Она словно поняла, как он нервничает, и притянула его, чуть сократив дистанцию. Это не прибавило ему уверенности, а лишь заставило переживать ещё больше.

– Клёво танцуешь, – внезапно похвалила его Марина. – Я видела несколько дней назад, когда вы с Олегом тут что-то с колонками делали…

– Теперь ты смотришь, как я танцую? – усмехнулся он дерзко, чтобы придать себе смелости и напоминая ей о том, как было дело в «Звезде». Он вспомнил, что в начале недели Олег попросил его помочь с проводами – ему захотелось немного изменить расположение колонок, а в одиночку сделать это было хоть и возможно, но затруднительно. Когда они выполнили техническую часть, вожатый включил новый альбом C.C.Catch, который ему привёз друг из Владивостока, и Миша не удержался и немного потанцевал перед колонками. Откуда ж было знать, что Марина смотрит за ним через приоткрытую дверь своей комнаты?

– Слушай, а Олег где учится? – спросила она. – Во Владивостоке?

– Вроде да, – ответил парень, наклонившись к её уху. – Практика педагогическая на всю весну и лето. У него и ещё у кучи вожатых.

– Понятно. Они вместе собираются здесь? По вечерам или ещё как? Просто он всё время один. Никто в гости не приходит?

Филатов задумался. Он действительно видел Олега с однокурсниками очень редко. Наверное, так было потому, что он был на пару лет старше, отслужив в армии, и общался далеко не со всеми.

– Да вроде никто. Так, пару раз кто-то заходил…

– Девушки?

– Нет.

– А ты не знаешь, у него есть кто-нибудь?

– В смысле?

– Ну… Типа невеста, – уточнила Марина, в упор смотря на Мишу.

– А тебе зачем?

– Ты дурак? – она распрямила руки, но не убрала их с его плеч. – Надо мне. Знать хочу.

– Ты со мной поэтому танцевать пошла? – он остановился, что выглядело странно. Они перестали попадать в общий раскачивающийся ритм, одна из обнимающихся пар задела их. – Чтобы узнать про Олега Викторовича?

– Викторовича, – передразнила его Марина отвратительным хрипящим голосом. – Просто Олега. Какой он ещё мне Викторович.

И она подмигнула ему и снова спросила:

– Так есть или нет?

– Вроде нет, – еле слышно ответил он, но Марина поняла.

– Вот и прекрасно, – она вновь приблизила партнёра к себе и силой заставила его шевелиться. Они продолжили танцевать, но Миша делал это без прежнего энтузиазма.

Оглянувшись, он увидел, как вожатый заряжает катушку с «Миражом». Филатов обречённо старался удерживать свои руки на джинсовой талии Марины, но всё, что ему хотелось сейчас – это бросить её к чёртовой матери и уйти. Чтобы она стояла посреди холла, удивлённо подняв брови, и хоть на полсекунды почувствовала, каково это – быть ненужным.

Когда Олег переключил песни, Миша с явным облегчением отошёл и быстро отвернулся от девушки, чтобы она не увидела закушенную от обиды губу. Вернувшись к магнитофонам, он не обратил внимания на вопрос вожатого, сел на пуфик в углу и пропустил ещё пару песен. Олег больше ничего не спрашивал у напарника, потому что к нему подошла Марина и они заговорили. Хотя музыка заставляла их повышать голос, Филатов не слышал почти ничего. Просто набор звуков, которые никак не складывались в слова.

Внезапно он понял, что прислушиваться к их милой беседе ещё более отвратительно, чем тихо ненавидеть Марину. Тогда он встал, демонстративно взял у Олега наушники и показал, что готов работать дальше. Вожатый молча кивнул и кивнул Марине на свою кладовку. Они ушли туда, а Миша ненадолго задумался, что включить. Когда из неплотно прикрытой двери потянуло сигаретным дымом, он уже ставил C.C.Catch.

Под звуки We Are Living in a Heartbreak Hotel, которая своим текстом прямо указывала на дверь кладовки, он понял, что по-настоящему его никогда не предаст только музыка.

Следом он поставил Сергея Минаева, «Я слышу твой голос». И сразу стало немного легче.