Дни пролетели, как минуты. Даже не помню, чем я занималась. Процесс переезда в Академию, где мне предстояло прожить следующие несколько месяцев, а потом еще шесть, совершенно не чувствовался. Может, все дело было в том, что меня не допустили даже к сбору вещей.
Как оказалось, мое тряпье не подходит для Академии от слова вообще. Так что Контессе пришлось закупаться «по правилам образовательного учреждения». Мне выдали все, вплоть до нижнего белья и резинок! Правда, из своего гардероба я все-таки взяла любимые синие сланцы, пару комплектов домашней одежды и несколько теплых вещей. Ради этого мне пришлось клятвенно пообещать, что ни одна живая душа не увидит меня в подобном одеянии. Только вот тетушке невдомек, что души, как бы, не живые. Так что… лазейка на черный день у меня имелась.
Но вот дни прошли, и теперь я сижу в уже ставшей привычной машине. Мои немногочисленные вещи трясутся в багажнике, а компаньонка – рядом. Примерзкое платье стесняет движения, не давая расслабиться. Но это раздражает не так сильно, как человек слева от меня.
Как мы не пытались уговорить Нэту, но строптивый одуванчик стояла на своем. Гениальный в своей задумке план провалился с самого начала, так что тетушке все-таки пришлось прибегнуть к собственным связям, а мне набраться терпения пережить все это.
Нуна сидела молча, ее лицо выражало спокойствие, как и сосредоточенный взгляд, устремленный в окно. Но я уже знаю, какие черти водятся в этом тихом омуте. Спокойный вид новоявленной компаньонки более не обманет меня! Остается только надеяться, что «взрослая Нуна» продержится эти несколько часов и не позволит «маленькой Нуне» натворить дел.
Однако не беляночка являлась причиной моей тревоги. Я почему-то думала о скоротечности жизни. Еще вчера я жила в старом поместье, окруженная родственниками, а теперь еду в какую-то Академию. Ощущение складывалось такое, будто меня, как старую-добрую королеву отправляют в монастырь, чтобы освободить место молоденькой пассии. Признали наследницей Кёрсон, показали высшему обществу – будь добра в Академию под замок, до следующего бала.
Я подперла подбородок рукой и уставилась в окно, стараясь не опускаться глубже в этот омут грустных мыслей. Мы как раз проезжали школу. Обычную общеобразовательную школу, которая на весь город была, кстати говоря, кажется, одна. А если и не одна, то одна из немногих.
Бело-синее здание в четыре этажа. Рядом еще одно белое одноэтажное. Спортзал? Нет, вон большие затянутые сеткой окна. Тогда что там? Великовато оно для кладовки…
Школьники потоком стекались к забору, пересекали школьный двор сужающимся клином, исчезали в дверях здания. Честно говоря, я бы с большим удовольствием оказалась сейчас там, в этой шумной разношерстной толпе. Намного лучше иметь в классе одну Настеньку и одну Лесю, чем целый класс таких девиц. Но эта школа была мне не доступна. Либо в Академию, либо сиди дома одна… Мда, выбор без выбора.
Школа осталась позади. Я проводила ее взглядом, отмечая, что у них неплохая спортивная площадка за основным зданием. Намного лучшем, чем была у нас.
Городской пейзаж постепенно растворялся. Дома прятались за деревьями, а потом и вовсе исчезли. Дорога до Академии заняла не более двух часов.
Помню, один из иностранных ухажеров Полины Андреевны, кажется, француз, бурно рассказывал нам о своем путешествии. Как после смерти матери ему пришлось аж три часа ехать на машине для вступления в наследство! Три часа! Через всю страну! По идеально-ровным дорогам! Бедняга так долго жаловался о том, как он устал, и как болела потом спина. А после мужчина искренне недоумевал, почему моя бабушка улыбается его рассказу.
К слову, мои родственники не ныли и не жаловались. Контесса занимала переднее сидение, рядом с водителем. Генриетта Теодоровна дремала напротив. Нуна… Не знаю, чем конкретно она занималась, но молчала.
Я же заткнула уши капельками наушников. И пусть тяжелые гитарные рифы никак не вязались с мирными лесным пейзажем, мне хотелось слушать именно такую музыку. Похоже, весь мой запас «леди» был исчерпан в первые месяцы пребывания в поместье. А сейчас «леди» впала в спячку, оставив на дежурстве хмурого подростка с депрессивно-бунтарскими наклонностями.
***
Академия Святой Камелии встретила нас щедро распахнутыми серебристыми воротами, разрывающими гладь высокой кирпичной стены, опоясывающей всю территорию учебного заведения. Еще бы колючую проволоку по ее верху пустить, и вообще красота! Настоящий пансионат для леди!
Фонтан в центре большого прямоугольного двора с протоптанными в зелени газонов дорожками и лавочки должны были как бы скрасить общее впечатление, добавить уюта. Увы, этого не произошло.
Центральное здание находилось справа от нас. Оно слегка отличалось от остальных. Старый красный кирпич, высокие окна, намеки на полуколонны. Никаких башен, балкончиков никакой лепнины или закосов под старые замки. Своей строгостью здание напоминало скорее психиатрическую больницу, чем институт благородных девиц. Даже башня с большими Академическими часами не располагала к себе, напоминая речной вокзал.
Помимо него, на территории имелись еще два корпуса. Более новых, более строгих. Просто красные стены и оконные проемы. Никакой «особой» кладки, никаких выступов. Первое, находящееся слева от въезда, строилось явно в то же время, как и центральное. Об этом свидетельствовал такой же некогда красный, а теперь же серо-коричневый кирпич. Вот уж оно точно напоминало тюрьму! Ну, или жилой советский дом. Это здание внушало не меньше ужаса, чем главное. Похоже здесьвсе находится в состоянии между «вот-вот развалится» и «в ближайшее время точно рухнет»!
Аккурат по центру раскинулась еще одна постройка. Нечто длинное и относительно новое, высотой в два этажа. Готова поспорить – спортзал! Иначе как объяснить большие окна?
Несмотря на хорошую погоду, во дворе не было ни души. Мысль о том, что девушки, скорее всего, сейчас на занятиях, посетила уже после.
Подошвы опустились на шуршащий серый гравий, которым были посыпаны дорожки между пятен газонов. Порыв ветра тут же подхватил мои волосы, трепя и без того слабо заплетенную косу. Дядя Джо доставал из багажника мои чемоданы, Контесса помогала Нуне выбраться из машины под бубнеж гувернантки, я осматривалась. Перспектива провести здесь следующие полгода не радовала совершенно. Я всеми руками ухватилась за мысль, что тут должно быть веселее, чем в поместье. Тут хоть какой-никакой, а коллектив. А в поместье какой? Да никакой…
Откуда-то со стороны левого здания к нам уже спешила женщина. Сначала я подумала, что это наша собственная гувернантка. Только Генриетта Теодоровна никогда не носила белых блуз с жабо. В остальном же, дама не отличалась от хорошо известной мне женщины.
– Эвердин! – женщина подошла ближе.
– О, Гофман! – Генриетта Теодоровна обернулась и, к моему глубочайшему удивлению, улыбнулась незнакомке!
– А ты совершенно не изменилась!
Тем временем, женщина поправила аккуратные очки и… подойдя совсем близко, поцеловала нашу гувернантку в щеку. Точно так же, как мать Хольдена целовала тетушку Тэсс. Генриетта Теодоровна ответила тем же. Это что еще такое! Генриетта так умеет? Серьезно?! О, не успела я приехать, а мир уже сошел с ума…
– Ты тоже, Изольда!
– Как я посмотрю, – женщина окинула взглядом нас, – все еще служишь семейству Кёрсон?
– Ты же знаешь, Золли, – мне показалось, или в голосе гувернантки звучали нотки оправдания? – я себе не изменяю.
– Что ж, – с искренним сочувствием вздохнула Изольда Гофман, – возможно, это и к лучшему. Только ты и удерживаешь этот дом на плаву.
Я скривилась. Да что эта женщина себе позволяет вообще? А Генриетта не отрицает! Вот же змея…
Судя по всему, тетушке Тэсс надоело слушать ехидный разговор двух… я так и не поняла, кем Генриетта и Изольда приходятся друг другу. Судя по манере общения, Изольда не пыталась задеть нашу гувернантку. А Генриетта Теодоровна, к моему огромному удивлению, разделяла взгляды работницы Академии.
– Добрый день, фрау Гофман. Рада вас видеть, – Контесса вышла вперед, улыбаясь. В отличие от женщин, она лицемерила. Впрочем, как всегда.
– Здравствуй, Контесса, – в голосе фрау звучало превосходство и немного надменности. Обычно сама Контесса обращалась подобным образом ко мне. Женщина смерила тетушку оценивающим взглядом из под очков-половинок, после чего сделала вывод. – А ты изменилась. Но, судя по всему, только внешне.
Глядя на фрау, в голову невольно закрадывалось ощущение, что учителей и гувернанток штампуют на одном заводе. Покажите мне это здание, и я его взорву! Тут одну-то домомучительницу трудно выдержать, а что, если речь идет о двадцати? Пятидесяти? Сотне подобных женщин! С каждой минутой Академия Святой Камелии нравилась мне все меньше и меньше.
– Это ваша племянница? – взгляд женщины устремился на меня. Я невольно сжалась, обнимая себя одной рукой. Вердикт дамы не обрадовал. – Чувствуется твое влияние, Контесса. Надеюсь, что только влияние, а не воспитание.
Взгляд женщины устремился на Генриетту Теодоровну, которая только пожала плечами, мол, сделала все, что смогла. Господи, скажите мне, что это не директрисса и не главный преподаватель, пожалуйста! Если мне придется видеть эту женщину каждый день, я точно сбегу!
– Мы договаривались с мадам Вальен… – попыталась вклиниться тетушка.
– Да-да, я знаю, – оборвала ее фрау Гофман. – Я пришла встретить вас и проводить до кабинета. Поэтому прошу за мной.
И без всяких лишних слов женщина развернулась на толстых каблучках, кивнув Генриетте Теодоровне. Та в несколько шагов догнала женщину и, взявшись под руки, они направились к центральному зданию. Обалдеть можно… У Генриетты Теодоровны есть подружка! Или не подружка… Может, сестра? Они похожи…
– Пойдем, – сухо сказала тетушка, плотно сжимая губы, и дернула ловящую ворон Нуну. В принципе, ко мне эта просьба, которая просьбой и не была, тоже относилась.
***
Мы вошли в главный корпус Академии. Перед нами под ручку шли Генриетта и Изольда, о чем-то мило переговариваясь. Я так и не поняла, какую должность занимает Изольда Гофман. Она точно не директриса, но, похоже, явно какая-то "большая шишка" данного заведения. По крайней мере, авторитетом она явно пользовалась. Да и вела себя соответствующе.
Академия Святой Камелии встретила нас большим залом. Широкую лестницу застилала зеленая ковровая дорожка. Правда, подниматься вверх мы не стали, свернув в левый коридор. Я вертела головой по сторонам. Не сказать, что в заднии было красиво, но точно очень антуражно. Все стилизовано под старый замок. Но, если главный холл был обит резным деревом, то узкие коридоры формировали холодные каменные стены. Не кирпичные, а именно каменные! Как в средневековом замке. Боюсь представить, как здесь холодно зимой.
По середине одного из таких коридоров мы остановились. Массивная дверь здорово подходила для двери замка короля Артура. Удивительно, как хрупкая фрау Гофман смогла ее открыть. Женщина скрылась ненадолго, и вскоре снова показалась в дверном проеме.
– Мадам Вальен ждет, – оповестила она, и тут же зыркнула на дернувшуюся меня. – Только мадам Кепп и мисс Эвердин! Вы оставайтесь здесь.
Господи, да пожалуйста! Как будто я против! Может, тетушка и учиться будет вместо меня? Я только за, если что!
О проекте
О подписке