ГЛАВА 7. Дом

Голос пристани, тоскующей от вынужденного одиночества и зовущей супруга из чужого мира, совершенно зачаровал. Стряхнуть оцепенение я смогла лишь, когда мелодия прервалась радостным возгласом. Следом зазвучал усталый, но довольный басок:

– Всё-всё… ну что ты, милая моя. Цел. Видишь? Всё хорошо.

Послышались звуки быстрых поцелуев. Через минуту мимо нас прошла обнявшаяся пара. Женщина прильнула к мужу и не смотрела по сторонам. Сталкер профессионально стрельнул чёрными зрачками в сторону замерших студенток, но не сдержал шага, уводя жену по коридору. Паула проводила их печальным взглядом, покачала головой и сказала:

– Не каждой повезёт встретить любовь. Чаще случаются вынужденные союзы.

Её слова окончательно привели меня в чувство. Я резким движением оттолкнулась от стены и устремилась к знакомой двери. Нужно торопиться, чтобы застать Милаину дома. Потеряв счёт времени, я не могла сообразить, есть ли в расписании что-то на этот день.

Дождавшись, когда я перенесу линии со своей шпаргалки на отпирающую пластину и, увидев, что портал активирован, Паула стремительно обняла меня и прошептала:

– Дай бумагу, я подстрахую, Вдруг Вэллар задержится.

– Хорошо, спасибо. – Я стиснула подругу в ответ, оставила шпаргалку ей и, распахнув дверь настежь, ринулась в проходную комнату своей квартиры.

Вздохнула с облегчением и обернулась, помахав Пауле, мол, всё в порядке. Я так и рассчитала: вместо кладовки был портал. Можно заглянуть и в спальню, и на кухню, не закрывая его.

Сердце колотилось как после часовой пробежки на выносливость. Я торчала в центре комнаты, озираясь и не веря, что всё происходит на самом деле.

Сумела! Получилось! Я крутая!

Знакомое до мелочей пространство. Родной запах. Всё тот же вид за окном: дома, деревья, серое начинающее светлеть небо. Шум проезжающих машин, отсветы фар на потолке. Разговор за стенкой. Соседи… Звукоизоляция здесь не то, что в академии. Хотя… Это не соседи. Звук доносится с кухни. Голоса знакомые. Женский – мой, как я его слышу не внутри себя, а на записях – и мужской приятный, знакомый. Кто это там?!

Я неслась с таким топотом, что парочка замолчала. Они стояли неприлично близко, только-только отстранились, чтобы обернуться.

Видя своё тело со стороны, на сей раз не восприняла его как отражение. Было чувство, что это невероятно похожая на меня близняшка, и всё-таки другой человек. Никогда не замечала в своём лице такой растерянности и досады, даже обиды. Ни зеркало, ни снимки ничего такого не показывали. Разглядывать не стала, посмотрела на парня, не успевшего убрать руки с МОЕЙ талии. Олег… староста семнадцатой группы… как это возможно вообще…

Неловкое молчание прервал мой крик:

– Что он тут делает? Вы свихнулись оба? – До боли прижалась спиной к притолоке и выбросила руку по направлению к входной двери: – Вон! Немедленно вон!

Ага, сейчас прямо все меня послушались.

Парень обнял женщину за плечи и, легонько выгнув бровь, поинтересовался:

– Кто это, Инна?

Йо-о-о… ма-й-о-о… Инна! Далеко же у них зашло! Как теперь выпутываться?

Не опуская руки, я судорожно облизала губы. Во рту пересохло. Молчала, опасаясь, что голос сорвётся на визг.

Иномирянка в моём теле протяжно вздохнула и, отведя глаза в сторону, спросила:

– Ты вернулась? Извини, не ждала, – она легонько погладила студента по руке, тихо пояснив: – Это моя сестра, Олег. Совсем забыла, что обещала ей Москву показать. Жаль, но с уик-эндом ничего не получится. Поезжай без меня.

– Ка-а-ак? – разочарованно протянул парень и посмотрел на меня очень грустными глазами. – Специально договаривался, чтобы… Давай, и сестрёнку с собой пригласим, а? Столицу потом ей покажем… вместе.

Интриганка, всё ещё не поднимая взгляда, покачала головой и попыталась отстраниться:

– Нет. Мила не очень-то компанейская. Иди, пожалуйста, Олег.

Я, наконец, совладала с голосом и произнесла сурово:

– Слышал, что тебе сказано? Убирайся сейчас же.

По лицу парня промелькнуло знакомое мне выражение. Так обычно студенты реагировали на сердитые замечания. Он тут же справился, быстро поцеловал МОЮ щёку, получил в ответ лёгкую улыбку от Милаины и, сдержанно попрощавшись, выскользнул в прихожую. Меня передёрнуло. Я уставилась на иномирянку ненавидящим взглядом. Мы молчали, прислушиваясь к тому, как одевается Олег. Вот скрипнули липучки на ботинках, вот зашуршала доставаемая из стенного шкафа куртка, вжикнула молния, щёлкнул язычок дверного замка. Шаги, звук открывающегося лифта, гул… тишина.

– Завтракать будешь? – Вэллар установила в кофе-машину мою любимую чашку с медвежонком и пчёлами.

– Сама сварю, не тяни время, – я шагнула к ней, протягивая руки. – Давай-ка меняться обратно.

Милаина шумно вздохнула, наблюдая за струёй, льющейся в чашку:

– Не получится. Ты же не думаешь, что можно вот так просто, без подготовки.

– Какой ещё подготовки? – возмутилась я. – В прошлый раз ты схватила меня за руки без всякой подготовки, и я оказалась в твоём теле, а ты в моём.

Иномирянка криво улыбнулась:

– Я сварила и выпила специальное зелье. Его действие давно закончилось.

– Зелье? – я села на табурет и облокотилась на стол. Ё моё. Достала эта магия! Подышала, успокаиваясь, и заговорила в апробированной много раз манере, не допускавшей возражений: – Послушай меня, детка! Сейчас мы вместе пойдём в академию, ты изготовишь зелье, выпьешь, и мы вернём себе собственные тела. Потом я уйду на Землю, а ты останешься там.

Вэллар с печальным видом покачала головой:

– Нового человека сразу вычислят. Мне никак нельзя бродить по академии в таком виде.

– Вычислят, и…

– Обмен телами запрещён. Запрещён, и точка. Даже если это обратная магия, нам не позволят. Ещё и накажут обеих.

Как именно накажут, я не стала уточнять. Не всё ли равно. Нельзя, значит, нельзя.

Взяла протянутую мне чашку, с удовольствием втянула горьковатый аромат, обжигаясь, сделала крохотный глоток. Как же я соскучилась по кофе!

Вэллар уверенно хозяйничала, будто она, а не я, провела на этой кухне последние два года. Вскоре на столе появилась керамическая маслёнка, тонкие ломтики сыра на тарелочке, ветчина, тосты. Выверенные экономнее движения – без лишней суеты. Я сделала вывод, что моё тело служило подселенке куда лучше, чем её мне.

– Вижу, здорово освоилась, – заметила не без ехидства.

– Да. Мне здесь всё нравится.

– Возвращаться когда думала?

Милаина заняла второй табурет, соорудила бутерброд, откусила, прожевала. Я терпеливо ждала ответа. Наконец, удостоилась прямого взгляда:

– Я покинула академию навсегда.

Чуть не поперхнулась, услышав это. Прокашлялась и хрипло переспросила:

– Что, значит, навсегда? Мне казалось, что ты хотела пропустить испытание у магистра.

– Это лишь ускорило побег, – Милаина сокрушённо покачала головой, – вообще-то я хотела уходить накануне присяги, тогда бы ты точно не успела разобраться с порталом.

Какого… У меня тупо не было слов для определения этой наглости!

– Но почему? Зачем ты поступала в академию, если не хотела там учиться?

– Чтобы сбежать с Испола. Моя детская мечта – покинуть гибнущий мир.

У меня одной впечатление, что у девочки проблемы с головой?

– Какой ещё гибнущий? – я встала и принялась расхаживать по кухне. – С чего ты взяла, что гибнущий? Ничего такого я не слышала.

– Это скрывают, чтобы избежать паники.

– Скрывают, – хмыкнула я, продолжая топтаться на небольшом пятачке. – От всех скрывают, а одна не в меру продвинутая девчонка, дорылась до правды. Так?

Вэллар, продолжая смотреть в стол, неторопливо объясняла:

– Я была неудержимым книгочеем. С десяти лет интересовалась редкими изданиями всевозможной тематики, пропадала в библиотеках и букинистических лавках. Однажды мне в руки попало пророчество. Испол погибнет и это будет страшно.

– В детстве? – перебила я её, останавливаясь. – До сих пор не погиб, как я понимаю.

Милаина резко обернулась и взглянула на меня с ненавистью:

– Ничего ты не понимаешь! Разумеется, точной даты нет. Но я испугалась не за себя, не хотела, чтобы мои потомки пострадали. Внуки, правнуки… Какая разница, кому придётся испытать весь этот ужас?

Я села и взяла её ладонь, успокаивая:

– Милочка, послушай. В каждом мире есть такие пророчества. На Земле тоже говорят о последних временах, конце света и прочем.

Она кивнула:

– Да, я ошиблась, но… Разве осуществить свою мечту, пусть даже она окажется не такой лучезарной, не есть счастье?

– Не есть, – ответила я, передразнивая её. – У нас говорят: на чужом несчастье счастья не построишь.

Её взгляд обжёг меня:

– Разве тебе не понравилось в академии? Разве тебя не увлекла магия, с которой ты не сталкивалась раньше? Наблюдая за тобой, я не сомневалась, что ты оценишь мой дар. Ведь здесь ты жила как механизм, постоянно кому-то что-то доказывая, а там можешь расслабиться и стать по-настоящему счастливой.

– Как смеешь судить обо мне! – я отшвырнула её руку. – Меня устраивает моя жизнь, мой мир, моё тело! Хватит!

– Ты так и не встретила любви, и не найдёшь её! Ни один мужчина рядом с тобой не сможет чувствовать себя полноценным.

Я откинулась, прижавшись к стенке:

– Мне вот интересно, как ты сумела меня изучить? Целыми днями торчала в просмотровой? Каким образом туда попадает информация?

– Ваши технические достижения, – засмеялась Вэллар, – Интернет! Такого больше нет нигде. Обычно в мир отправляют четырёх наблюдателей. Иногда больше. На Земле хватает одного.

– Он тупо шерстит социальные сети, шпионя за всеми жителями?

– Здешний наблюдатель наладил постоянный канал. Я нашла способ подключиться. Сначала штудировала университетские сайты, потом твой аккаунт.

– Почему именно мой?

– Мне понравились отзывы о тебе. И сама тоже. Захотелось стать такой: женщиной, которую все уважают и побаиваются.

– Хм… Не могу сказать, что меня это радует. – Я покусала губу, изучая сидевшую с мечтательным видом иномирянку. – Не логичнее было бы переселиться в тело абитуриентки? Зачем тебе взрослеть на семь лет?

– Учиться? – криво улыбнулась Вэллар. – Нет. Я привыкла к самообразованию. – Она постучала по временно принадлежащей ей голове и добавила: – Здесь полный порядок. Не переживай, я вполне справляюсь.

– Значит, решила прийти на готовенькое? – Диссер защищён, зарплата неплохая, репутация… Пожинай себе плоды чужих трудов.

– Не скажи… – продолжала улыбаться Милаина, – Меня, кстати, назначили заведующей кафедрой.

Я даже привстала и повысила голос:

– Меня! Меня назначили!