Черт в поезде

Людмила бежала по перрону Киевского вокзала. Сумка оттягивала руку и больно била по ногам. Железнодорожный голос уже дважды объявил посадку на её поезд. Вначале она не расслышала номер платформы, замерла в растерянности, но тут на табло перед ней, прямо как по волшебству, материализовались цифры напротив 623 поезда.

«Чёрт! 15 путь!», – ругнулась про себя Люда и побежала быстрее. До отправления оставалось десять минут. Вроде бы время в запасе есть, но вот билета у Люды ещё не было. В кассу бежать было бессмысленно, к ним жирными змеями вились такие длинные очереди, что так она точно никуда не успеет. Оставался вариант прибежать к поезду до того момента, когда проводник, запустив обилеченных пассажиров, будет скучать под дверью вагона, ожидая отправления. И тогда, если в запасе останется хотя бы пару минут, попробовать купить билет через приложение с телефона, а если и их в запасе не будет, то остается только договориться.

Люда бежала так быстро, как могла. Кровь стучала в голове, дыхание срывалось так, будто она опять бежит кросс в школе. Вот уже виден физрук, стоящий возле линии поперёк дорожки, над которой ещё читаемы полустёртые буквы «ФИНИШ». Поглядывает на секундомер, готовый махнуть рукой перед первым прибежавшим. И бежишь ты из последних сил, не чувствуя ног, захватывая воздух, не приносящий никакого облегчения горячим лёгким. Ещё немного, ещё чуть-чуть!

И Люда успела, даже с запасом. Подбежав к поезду, остановилась и немного отдышалась. Достала телефон, начала искать свободные места в приложении. Купейных оказалось целых три вагона: седьмой, восьмой и девятый. И надо же такому случиться, что Люда, пробегая вдоль состава, притормозила именно возле девятого! Вот что значит, сегодня ей везёт: и на поезд успела, и вагон рядом. Тыча дрожащими пальцами в экран смартфона, Люда выбрала девятый.

Чудеса продолжались: почти все места в вагоне были свободны! Вот буквально любое выбирай, кроме первого и второго. Ну и фиг с ними, не нужны ей они, не хватало ещё возле туалета выбирать! Вот, отличное место – шестнадцать! А нет, шестнадцать – верхняя полка, значит семнадцатое, в соседнем купе.

Дородная проводница в синем кителе, с трудом застёгнутом на груди, окликнула Людмилу:

– Ну что, дамочка, садитесь? Отправляемся!

Люда кинулась к ней с телефоном в вытянутой руке так, что та даже отшатнулась.

– Нет чтобы нормальный билет купить, – пробубнила проводница под нос, водя сканером над экраном смартфона.

Люда успела испугаться, что вдруг не сработает, но сканер пикнул и засветился зелёным огоньком. С размаху закинула сумку в открытую дверь, откуда только силы взялись, и, ухватившись за поручни, она буквально впрыгнула за ней в вагон. Уже заходя в коридор, услышала, как позади закрылась дверь, это должно быть проводница решила больше никого не ждать. Когда Люда подошла к своему купе, поезд крякнул, дёрнулся и покатил, постепенно набирая ход.

Какая удача ехать одной в купе! Такое выпадает нечасто, да что и говорить, практически не бывает, у Люды так вообще первый раз в жизни случилось, и не факт, что не последний. Стоило ей увидеть перед посадкой маму с мальчиком лет пяти-шести, или молодых родителей с грудничком, или каких-то жирных, уже хорошо пьяных, возвращающихся из командировки мужиков, так можно не сомневаться, это были её будущие соседи по купе, понятно, что не все сразу, но обязательно кто-то из них точно.

– Чай, кофе? – заглянула в купе проводница.

Хотелось сказать «несите всё!», но, подумав, Люда попросила два стакана чая, пару бутылок минеральной воды и спросила:

– А печенье или вафли у вас есть?

– Есть. «Артек» будете?

– Буду! Несите! – Люда перед поездом поесть не успела. Хотела заскочить в «Макдональдс» и взять какой-нибудь бургер и картошки в дорогу, но таксист, который вез её на вокзал, зачем-то поехал объезжать пробку на бульваре Тараса Шевченко и влип в ещё большую. И Люда, сидя на заднем сиденье, тянула шею, выглядывая, насколько пробка впереди глухая, ёрзала от нетерпения, не в силах что-либо изменить, но выскочить из машины не могла – они ехали по левой полосе, да и её сумка была в багажнике. «Чёрт! Чёрт! Чёрт!», только и могла кричать про себя Люда, видя, как впереди меняются цвета светофора, а машины вокруг стоят без движения.

Проводница принесла чай, на удивление горячий и ароматный, в классических железнодорожных подстаканниках, остальной заказ и пригоршню пакетиков сахара.

«Обожрусь и заработаю диабет», – подумала Люда, но сладкий чай оказался как нельзя кстати, сразу перестала болеть голова и сердце уже не пыталось выпрыгнуть из груди. Колёса поезда мерно постукивали, за окном проносился знакомый пейзаж. Пустое купе без соседей, судя по всему, Людмиле предстояла отличная поездка.

Проводница вошла без стука.

– Бельё – вот, – сказала и кинула на полку запечатанный целлофановый пакет. В руках у неё больше ничего не было, и это тоже было необычно, но тут Люда вспомнила, что их же на весь вагон три пассажира:

– Немного нас сегодня? – сахар в крови временно сделал из Люды экстраверта.

Проводница остановилась в дверях и спросила, явно не понимая:

– Кого это, вас?

– Пассажиров.

– Так только вы. Пустой вагон. Может, в Виннице кто сядет, – и закрыла за собой дверь.

Люда хотела возразить, что вот же, в приложении у неё точно видно, что ещё два места выкуплены, но, поняв идиотизм подобных разговоров, захлопнула рот, ничего не сказав.

В коридоре был вполне ожидаемый полумрак. «Экономщица», – подумала о проводнице Люда, направляясь в туалет. Поезд шёл резво, вагон кидало из стороны в сторону, так что Люда вынуждена была держаться за поручень. Двери в тамбур хлопали, и неприятная неожиданность – туалет оказался заперт. «Вот чёрт! надо было идти в тот, что возле её купе», подумала Люда о проводнице и повернула в обратную сторону.

«Да она издевается!» – и второй туалет был закрыт. Пришлось стучать в купе для проводников.

– Вы извините, – Люда старалась быть сама любезность, – откройте туалет, пожалуйста, – сказала она, когда в узкой щели полуоткрытой двери, появились бюст и лицо проводницы. Та уже расстегнула китель и сняла фирменный синий берет.

– Так открыто же! – рявкнула недовольно и уже собралась задвинуть дверь, но Люда предусмотрительно схватила её за ручку.

– Как открыто? Закрыто!

– В конце вагона открыто, идите туда!

– И там закрыто! Я только что была.

Проводница издала горлом звук, который должен был выразить всё презрение и злость, которые заслуживала Люда, взяла связку ключей и уверенно, как бывалый боцман в шторм по палубе, пошла по коридору вагона. Люда с трудом поспевала за ней.

– Ну и где закрыто?! – раздражённо спросила она.

Дверь и правда была распахнута настежь, выпуская ужасную вонь.

– Извините, – всё, что смогла выдавить из себя Люда. Проводница фыркнула и ушла, оставив её одну в тамбуре.

«Чёрт», – подумала она, вернувшись в купе, «хорошо, что больше выходить не надо». Расстелила постель, легла и собралась немного полистать фейсбук. Лампочка над головой не работала.

– Чёрт! – громко крикнула Люда, потому что это было уже слишком.

Бабушка ей говорила, что не стоит часто поминать чёрта. Его надо называть как-то по-другому, если уж так сильно хочется выругаться – звать «рогатый», «хвостатый», но «чёрт» не говорить ни в коем случае, иначе он услышит и придёт. Люда в это, понятно, не особо верила, но и в сердцах выбирать другие названия для чёрта не хотела. Потому и ругаются, чтобы сразу сказать, а не думать.

Убедившись, что над полкой с табличкой «19» лампа работает, Люда перебралась туда. Ложечки стучали о стенки стаканов, издавая неприятный звук. Многие любят, называют это романтичным, мол, ложечки стучат и память переносит тебя в путешествие в далёком детстве. Вот ты едешь с родителями на море в Крым, и вдруг кто-то громко выкрикивает «Море!», все бросаются к окнам, а потом какой-то опытный отдыхающий небрежно роняет: «Это же Сиваш!» и взрослые разочарованно отходят от окон, а дети всё равно смотрят, прилипнув носами. Люда на море с родителями не ездила, потому стук ложечек обозначал для неё только одно – она едет домой или из дома, из Киева или в Киев. А ездить в поездах Люда не любила, потому что у неё был страх, из тех, что сидят в тебе намертво, и хоть что делай, разве что к психологу иди, но ей к нему сейчас ходить некогда. Дело в том, что Люда боялась, что она упадёт с полки.

Это в новых, современных составах есть ремни, а в 623 поезде их поотрывали ещё, наверное, до Людиного рождения. Потому, даже когда Люда ехала на нижней полке, она толком не спала. «Ничего», – говорила она себе, – «выспаться можно и дома». Правда, и там это никогда толком не получалось: приедешь на два дня выходных, пока все дела переделаешь и со всеми встретишься, уже и обратно надо ехать. Но нормально спать в поезде она всё равно не могла. Казалось, что стоит ей крепко заснуть, как обязательно при очередном толчке поезда она слетит на пол, и непременно лицом вниз. А если упадёт со второй полки, то головой ударится об столик и порежет себя до смерти об разбитый стакан. Она когда-то поделилась своими страхами с подружкой, но Ирка в ответ только рассмеялась. У Люды был ещё один страх, но о нём она не рассказывала никому, даже Ирке.

Телефон мигнул, показывая, что батарея садится. Можно, конечно, встать и поискать зарядное где-то в сумке, но тут поезд резко остановился, так что Люда чуть не скатилась на пол.

«Где это мы?», – подумала она и, приоткрыв занавеску, выглянула в темноту окна, но понять не смогла. Казалось, что поезд остановился в чистом поле. Телефон в руке зазвонил и высветил на экране «Ира».

– Привет! Уже еду, утром буду.

– Люда! Люда! Слышишь меня? Это ты? С тобой всё нормально?!

– Конечно.

– Мне кто-то только что звонил с незнакомого номера. Женщина какая-то кричала: «Ирка! Это я, Люда! На меня напали в поезде!» и отключилась.

– Что за чёрт?! Это розыгрыш, наверное, какой-то. Извини, телефон садится.

– Тебя утром встретить на вокзале? – Ирка успокоилась.

– Встреть! – сказала Люда, но телефон выключился окончательно, и не было понятно, услышала ли её подруга.

Поезд по-прежнему стоял. Вдруг в коридоре хлопнула дверь, и кто-то пробежал по коридору. Люда встала, чтобы запереть купе, но обнаружила, что защёлка на двери сломана.

Поезд резко тронулся. Что это была за станция и почему они на ней так долго стояли, узнать было не у кого. Люда даже сколько сейчас времени не знала – телефон был мёртв. Достала сумку из-под полки и начала искать зарядку.

– К вам никто не заходил? – голос за спиной заставил её резко обернуться. В дверях стояла знакомая проводница.

– Нет.

– А, ну тогда ладно. Закройтесь! – сказала она и ушла до того, как Люда собралась сообщить про поломанную защёлку.

Зарядки нигде не было.

Люда опять легла на полку и тут услышала движение за стенкой. По звукам тяжело было догадаться, что там происходит, но Людмиле показалось, что она слышит, как кто-то пыхтит от натуги, а потом раздался глухой удар в стенку между купе, но не сильный, а такой, как если бы человек бросил чемодан. Ей стало не по себе. Надо бы выйти, найти проводницу, спросить, что случилось, но было страшно. Это мог быть и новый пассажир, кто-то же пробежал по коридору, когда поезд остановился на станции. Усилием воли Люда всё-таки заставила себя встать и выглянуть в коридор. Там было пусто. Окно в конце было приоткрыто, и сквозняк втягивал в него шторку с синим логотипом «УЗД». В купе для проводников никого не было. Китель висел на плечиках, на столике были разложены какие-то бумаги и никого. Люда на секунду задумалась, стоит ли дожидаться хозяйку, но зайти она постеснялась, а стоять в полутёмном коридоре было неуютно. Своё купе, пусть и с поломанной щеколдой, создавало иллюзию защищённости, и Люда быстро пошла обратно.

Она почти вбежала, и, закрыв за собой дверь, села на свою полку, с трудом переводя дух. «Не будь дурой!», – велела она себе. Взяла стакан с чаем, достав из него ложечку, и только собралась пить, как вдруг прямо перед её лицом с верхней полки свесились две ноги. От неожиданности Люда подскочила и расплескала содержимое стакана. Будь это копыта чёрта, она бы так не испугалась, как увидев перед собой стоптанные ботинки, заляпанные чем-то чёрно-бурым. В фильмах героиня в такой ситуации сразу находит в себе силы заорать как ненормальная. Люду же парализовал ужас. Казалось, что она не может не только кричать, но и дышать.

Сколько она так просидела, рассматривая оказавшиеся перед её глазами ботинки, неизвестно. Возможно, прошло мгновение, а может целая вечность, как вдруг ноги исчезли, но в ту же секунду нечто небольшое, тёмное и вонючее молнией слетело вниз и появилось перед Людой. Она ещё толком ничего не успела рассмотреть, как существо приблизило к ней своё серое, в тёмных выпуклых пятнах лицо с чёрными глазами в глубине воспалённых век и просипело:

– А ну не варнякай!

В ту же секунду Люда заорала. Существо метнулось к ней, протягивая короткие руки с огромными граблями растопыренных пальцев.

– Решения надо принимать быстро, – любила повторять подруга Ирка, прежде чем сделать очередную глупость в своей жизни.

Ложечка, по-прежнему зажатая в руке, изо всей силы воткнулась в бездну левого глаза существа. Люда отстранённо наблюдала, как острый край чайной ложечки легко вошёл ровно в середину чёрной дыры, услышала неприятный влажный звук, а в лицо ей брызнуло что-то горячее. Существо взвыло и отшатнулось, а Люда подлетела к дверям и, выскочив в коридор, с криком побежала к началу вагона.

Из первого купе навстречу ей выскочил мужчина и, схватив Люду за плечи, втянул её внутрь.

– Тихо, тихо! Успокойся! – кричал Людин спаситель, стараясь быть услышанным.

– Там, там… – Люда показывала на дверь, не в силах сказать ещё что-то.

– Где он?

Как ответ на его вопрос откуда-то из глубины вагона раздался рёв раненого зверя, лишь слегка приглушаемый закрытыми дверями.

– Пятое купе! Пятое! Оно там!

– Закрой за мной и никого не пускай, – сказал мужчина, – я постучу и скажу, что это я, слышишь?

Люда увидела, как он достал пистолет из кобуры, которая была у него под пиджаком, и взял его обеими руками, как это делают актёры в полицейских боевиках.

На столе лежал оставленный им телефон. Повинуясь внутреннему порыву, Люда быстро схватила его и набрала номер Ирки. Это был единственный номер, который она помнила наизусть, и как только абонент ответил, закричала в трубку:

– Ирка! Это я, Люда! На меня напали в поезде!

Но в этот момент поезд резко затормозил, остановился как вкопанный и тут же со страшной силой дёрнулся обратно, издавая оглушительный скрежет. Люда упала, телефон выпал из её рук и отлетел куда-то. Слышно было, как где-то посыпались стёкла, раздался грохот, а затем всё смолкло.

Люда бросилась к окну. В темноте ночи сначала ничего не было видно, но потом она заметила, как под окнами вагона пробежал один человек, за ним второй, а после ещё. И Люда что есть мочи начала колотить в окно и кричать, не сообразив, что следовало бы открыть его, чтобы быть услышанной. Но её заметили. Какой-то дядька остановился, поднял на неё глаза и начал призывно махать кому-то в темноту, показывая на Люду в окне.

Дверь купе Людмила открыла не сразу, хотя столпившиеся за нею и кричали ей, что они из полиции, а только когда кто-то крикнул, что сейчас придёт начальник поезда с ключами.

– Подробнее можете рассказать? – спросил её мужчина с уставшим лицом, представившийся майором, а вот его фамилию она не расслышала.

Люду же интересовало одно: поймали ли они чёрта?

– При чём тут чёрт? – удивился полицейский, – это вполне реальный человек, маньяк-извращенец, Александр Самоваров. Так что вам, девушка, очень повезло, на его счету восемь жертв, вернее, уже девять.

Молодой полицейский в бронежилете сходил в её купе и принёс оставленные вещи. Сама она идти наотрез отказалась, даже с провожатыми.

– Да нет его там! – уверял её майор, но Люда сказала, что лучше она сумку бросит, но туда не вернётся.

По коридору пронесли носилки, накрытые простынёй с проступающими бурыми пятнами. Тело было большое, и Люда догадалась, что это проводница.

Майор выслушал внимательно Людин рассказ, что проводница вроде как заходила в купе и даже советовала закрыть дверь, но сказал, что Люда что-то путает, потому как проводница к тому времени уже была мертва. Потом маньяк затащил несчастную в соседнее купе, а Люда слышала его возню, когда лежала на полке, прислушиваясь к звукам за стеной.

– А парень, который тут был, он как? Не ранен?

– Какой парень?

– Из этого купе!

Майор переглянулся с доктором со скорой, подъехавшей на станцию, до которой поезд всё-таки дополз после того, как был сорван «стоп-кран».

– Вы ложитесь, поспите немного, я вам успокоительного дал, – говорил доктор сочувственно.

– Я не сплю в поезде, – попыталась сказать Люда заплетающимся языком и тут же провалилась в сон, упав на полку как подкошенная.

Моросил мелкий холодный дождь, и на перроне конечной станции было немноголюдно. Самые резвые пассажиры первыми повыскакивали из вагонов и разобрали немногочисленные разномастные такси. Вдалеке стоял старый Иркин синий «Ниссан». Сама она курила рядом.

– Ты всё-таки услышала меня! – радостно крикнула Люда, а после паузы спросила, – я больше ничего не говорила тебе, когда звонила? – Люде стало казаться, что всё это ей приснилось, и потому было крайне важно услышать, как Ирка сейчас подтвердит, что да, сказала, что на тебя напали в поезде.

Но та посмотрела с удивлением и ответила:

– Ты мне вообще не звонила! Я сама решила сделать тебе сюрприз и встретить.