Ой, ты месяц травень…

 
Ой, ты месяц травень,
Душу разбередил.
Вновь идешь по земле,
Дав мне силы прилив.
 
 
По полям расстелил
Ты душистый ковер,
 
 
Все сады зацвели.
Соловей вновь поет.
 
 
Солнце теплым лучом,
Душу тронуло вновь.
Стало так горячо,
Словно это любовь.
 
 
Ой, да месяц травень,
Меня к жизни вернул.
Ты к прекрасной земле,
Руки вновь протянул.
 
 
В сердце, тронул струну,
Нежно, мягким смычком.
И я снова в плену
Под  твоим каблучком.
 
 
Ой, ты месяц травень,
Душу разбередил
Ты идешь по земле,
 
 
Дав мне силы прилив.
 

Зазвучали кастаньеты…

 
Зазвучали кастаньеты,
В ритм забилось сердце вдруг.
Зазвенели в такт браслеты,
Развернулся в танце круг.
 
 
Танец страстью степь заполнит,
Сердце бьется в унисон.
Душу ритм куда – то гонит,
Бьет мелодия в висок.
 
 
В ней любовь, минуты страсти,
Запах ночи и костра.
Сердце отдано той власти,
Где любовь царит в мечтах.
 
 
На секунды кастаньеты,
Вдруг смолкают, затаясь.
Пред глазами мчат сюжеты,
Моей жизни, прослезясь.
 
 
С новой силой кастаньеты,
Выбивают ритм любви.
Слезы напрочь позабыты,
Ночь спасает от тоски.
 
 
До зари я страстном танце,
То сгораю, то томлюсь,
То в неведомом пространстве,
Тол расплачусь, то влюблюсь.
 
 
А к утру изнеможённой,
С сердцем легким, я вернусь.
В дом войду перерожденной,
Утопив в том танце грусть.
 

Верни судьба мою любовь…

 
Верни судьба мою любовь…
Верни на час, на миг, на вдох.
 
 
Чтоб аромат ее цветов,
В меня вливался чистотой.
 
 
Верни судьба, любовь мою…
Вонзи стрелою в сердце вновь.
 
 
Чтоб стоя как – то на краю,
Я вырвалась из плена снов.
 
 
Пусть миг любви меня вернет,
Туда, где сердцем пела я.
Где света теплый огонек,
Грел душу за собой маня.
 
 
Верни судьба мою любовь…
Верни на час, на миг, на вдох.
 
 
И дай то Бог, чтоб все сбылось,
И вырвусь я из плена снов.
 

Одно мгновенье, все опять трещит по швам…

 
Одно мгновенье, все опять трещит по швам.
И жизни пламя не горит, а тлеет.
Холодный ветер пробежался по губам, Любимый плед совсем меня не греет.
 
 
Я с одиночеством своим наедине,
Веду совсем не милую беседу.
Вдруг лунный луч, сползая тихо по стене, Прервал наш разговор, сменив нам тему.
 
 
Знобит, совсем меня не греет теплый плед, Лишь лунный луч со мной во тьме играет. Затихло одиночество, настал рассвет, Душа моя, согревшись, засыпает.
 
 
Сменилась тихо ночь, на утренний рассвет
Любимый плед стал мягок и теплее
Вот так вот шутит жизнь, со мной меняя цвет
А я, борясь, все становлюсь сильнее.
 

Затянулось небо тучей черной…

 
Затянулось небо тучей черной,
Ветер злобно, завывая ветви гнет.
Забрела тревога тенью сорной,
На мгновенье, будто бы, прервав полет.
 
 
В пляску капли крупные пустились,
Четко, отбивая песенный мотив.
По щекам они моим скатились,
Захватив с собой тревоги, негатив.
 
 
Ветер стих немного стал добрее,
Знает озорник, что дождь мне нипочем.
Что тревожный миг мой он рассеет,
И пущусь душою в пляски я с дождем.
 
 
Пусть затянуто все небо тучей,
Ветер злобно, завывая ветви гнет.
Наш мотив звучать так станет круче,
Дождь в него все эти звуки соберет.
 

Как – то раз в далекие времена…

 
Как – то раз в далекие времена,
Когда Русь полна была нечистью.
Когда Русь была вся изранена,
Дух под гнетом пал с человечностью. По селеньям там ворог хаживал,
Дань с народа да, жестко спрашивал.
И коль голову кто, поднять посмел.
Незамедля, на меч насаживал,
Русь тонула в слезах да горести,
Обрастав, все новыми ранами.
И моля богов всех о помощи,
От меча, да чтоб гибли нелюди.
Было так единожды сказано…
Русь повысохла русской силою,
 
 
Всем казалось то, жили слажено.
Не стоял никто перед выбором,
Выбор тот – то был, ох, совсем не прост. Было, коль единожды сказано,
Защищая Русь, младым на погост.
Иль под ворогом жить подмазанным,
Аль неужто да перевелся дух?
Русский дух с богатырской силою…
 
 
Селенье… Терем высокой стоит,
Силой молодец бахваляется.
Шутку шутит за так да без цели,
Да творки творит, представляется.
Тот. которого возьмет за руку.
Из плеча тому руку выломит.
Или ковш с вином пустит по кругу.
Чтоб запили с ним други ту скуку.
Но, однажды вшел во село слепец.
Поводырь младой вел. да к терему.
Да, присев на пень, забил в бубенец,
Чтоб услышав, дав слово мудрому
Ты пошто, богатырь, бахвалишься?
Али, силушку деть уж некуда?
Стонет Русь, а ты тута хвалишься.
 
 
Иль тебе совсем-таки некогда?
Коль ты чуешь силу вселенную,
 
 
Защити, поди Русь от ворога.
Собери ты дружину верную,
И спаси от нечисти города.
Города да, все наши, русские,
Там, где люд под игом в страдании.
Где бьют чужеземцы поганые,
Им что стар, что мал, все в изгнании.
 
 
Богатырь, о бедах не слыхивал,
Осерчал, что молчали вестники.
Зляся на себя, стал попыхивать,
Да ломать руками подсвечники.
Приговаривая, да в крик крича:
– «Али я не Русич, не богатырь?
Али силы нет, не поднять меча?
Собирайся люд на большой пустырь
 
 
— Будем там дружину скалачивать,
Люд, супротив нечисти, сплачивать.»
Засбирался люд на пустырь, на зов.
 
 
Стар и млад, никто не противится.
Каждый грудью за Русь, да встать готов.
Русь с колен подняв, с миром мирится.
Глянул богатырь да на люд, простой,
Да на лица их изможденные.
И, тряхнув своей буйной головой,
Вострый меч, да поднял, огаленный.
Слово молвил им Богатырь младой,
Подымая люд, на неравный бой.
Отдав старцам свой, да земной поклон,
Да и матушке в пояс кланялся:
– «Ты моя любимая матушка,
Дай свое мне благословение.
Чтобы сил прибавила травушка,
Даровала земля терпение.
Чтобы в трудный час рядом другу быть,
Чтобы силушка не скончалася.
Да над ворогом победу добыть,
Чтоб от сил земля содрогалася.
Проводи меня, моя матушка,
На бой праведный, да за русичей.
Не стонала, чтобы Россеюшка,
Да вражи исчезли поганые…»
 
 
Мать прижала да, буйну голову,
Перекрещивая, благословив.
Разделив с дружиной, всем поровну.
Отпустив на бой как, чадо свое.
 
 
Путь не близкий, до Стольного града.
Чрез долину, да степи и горы,
По пути, там ждала их засада.
Ворог ждал и готовил оковы.
На холмах вдали Стольный град стоит
Опоясанный валом земляным…
Подле оного глубок ров, лежит
И вокруг бродят звери лесные. Дымом чернящем да, горькой гарью, По селениям неслось горюшко
Укрывая Русь смертной печалью
Да засеяв телами полюшко
Налетали вороги на земли,
 
 
Убивали, жгли, да грабили град.
Забирали люд да русский, в полон,
Источала земля боль там да, смрад
Грудью полоной вздохнул богатырь,
 
 
Сжал он с силою свой меч – кладенец,
Кинул клич, да так, что завыл ковыль,
Да, достал из ножен меч, Молодец,
Да, с дружиной пошел на ворога,
На ворога черного, лютого,
Что без чести оный, без совести.
 
 
Да, во граде том, да забил набат.
Подымался люд на борьбу за град,
Подымался люд, будь то стар, иль млад,
Чтоб с русской земли бежал супостат.
И пошла у врат сеча жаркая,
Зазвенели мечи да, вострые,
Да, летели стрелы разящие,
Да, текла по земле кровь липкая.
С плеч летели вражии головы,
Супостат разлетался в стороны,
А из-под копыт пыль вздымалась ввысь,
Да крича, кружат, черны вороны
Так прошло пять ден, битва тяжкая…
Уж дрожит от битв мать сыра земля, Почернели от кровушки поля,
 
 
Да и ворог от страха мечется.
А наш молодец, славный богатырь,
Только глянь, как он валит ворога.
Раз взмахнет мечом, враз вокруг пустырь,
Да и ворон кричит в полголоса.
Встал наш молодец, пот, смахнув с лица, Вострый меч, вонзив в землю – матушку, Да, сказал он глядь дружине в глаза: – «Хватит братья лить вражью кровушку, Пусть уйдут они, да, в свои края,
Да, расскажут о русской силушки,
Да чтоб помнили то, их сыновья,
Что со злом, да, на землю русскую,
Не пройти даже с думой гнусною,
С думой гнусною да, с мечом своим.
Мы врагам то сломаем крылышки.
Да и станет с позором он гоним,
Или сгинет, оставив перышки!»
 
 
Как услышал ворог сии слова,
Скинул латы, да стрелы вострые.
Поплелись, пока цела голова,
Да, спросив у людей прощение.
Русский люд назвал с тех пор, молодца, Мирославом – стражем русской земли, Мирославовичем – ум мудреца,
Да, за силушку, коя с рождения.
Сказ сей будет урок, для ворогов,
Не гневите душу да, русскую.
Не надеть на нас, вам, стальных оков, Не втоптать вам, душу раздольную!!!
 
 
Как – то раз в далекие времена…
 

На миг от счастья в забытье уйду…

 
На миг от счастья в забытье уйду,
И сердце распахну свое для страсти.
Восторгом диким обману судьбу,
Сегодня не моя судьба у власти.
 
 
На миг от счастья в забытье уйду,
Пусть, лишь на миг взлечу, душой танцуя. Душой влюбленной, вновь зажгу звезду, На крыльях ветра вдаль, умчусь ликуя.
 
 
Умчимся с ним в простор степей, к кострам,
Пылающим в ночи, под звездным небом. Со страстью там, в обнимку до утра, От счастия станцую, вновь фламенко.
 
 
Счастливой, изможденной я вернусь,
Своей судьбе отдамся, вновь в объятья. И с головою в суть ту окунусь,
Живя в воспоминаниях, мечтая.
 
 
На миг от счастья в забытье уйду,
И сердце распахну свое для страсти…
 

Приглашу я на танец Весну…

 
Приглашу я на танец Весну,
Утопая в ее, вновь цветеньи.
В ароматах спокойно усну,
Под веселое звонкое пенье.
 
 
Ветер ласково мне пропоет,
Свистом нежности, все для любимой.
Пусть душа, вновь неслышно войдет,
В ту любовь, с верностью лебединой.
 
 
С белых яблонь падут лепестки,
Ветер в вихре их тут же закружит.
Устилая тропинку к любви,
Где нет места тоске, где не вьюжит.
 
 
Нежный луч теплом приласкает,
Проскользнув, незаметно мне в душу.
Лишь весной она воскресает,
Вытесняя печаль, всю и стужу.
 
 
Приглашу я на танец Весну,
Утопая в ее, вновь цветеньи.
В ароматах спокойно усну,
Под веселое звонкое пенье.
 

Бродила я по парку ранним утром…

 
Бродила я по парку ранним утром, И вспоминала о любви своей.
Светилось небо теплым перламутром,
И заливался трелью соловей.
 
 
Любимая беседка у сирени,
Мы молодые, счастливы вполне.
Вдыхали сердцем аромат весенний,
Душой с тобой летали в вышине.
 
 
Любовь нас поднимала на высоты,
Парили мы как птицы в облаках.
Земля дарила нам свои красоты,
Мы утопали в собственных мечтах.
 
 
С тех пор, прошло уже немало весен.
Жить и стареть пришлось нам врозь с тобой. Хоть мир моей души порой несносен,
Давно смирилась со своей судьбой.
 
 
Порой брожу по парку утром ранним.
В тиши к беседке нашей подхожу.
Сирень поглаживаю я руками
Вновь вспоминая ту весну, сижу.
 

Смычок ласкает нежно скрипки гриф…

 
Смычок ласкает нежно скрипки гриф,
Рыдает скрипка, сердцу снова больно.
Ее печалит память, мой мотив,
И на душе ее так неспокойно.
 
 
Смычок. лишь на мгновенье как – то стих, Но скрипка эхом плакать продолжала.
Мы грусть делили с нею на двоих,
Она меня, играя, понимала.
 
 
Взлетела музыка с горячих струн,
Смычок ревниво пробежался снова.
Он тайно посылал ей поцелуй,
Ведь, их любовь и есть всему основа.
 
 
Смычок ласкает нежно скрипки гриф,
Рыдает скрипка, сердцу нет, не больно.
Печаль ушла, звучит другой мотив,
Моей душе теперь тепло, спокойно…
 

Не фига себе, апрель…

 
Не фига себе, апрель!!!
Снег, мороз, порой метель.
 
 
За чудила вдруг весна,
Солнца нет и нет тепла.
 
 
Что случилось вдруг с весной?
Где ее на нас настрой?
Где бессонница? Цветы?
Где тот кайф от суеты?
 
 
Снова люди все в мехах,
Кто – то в унтах, в сапогах.
Люди съежившись, хандрят,