– Батюшка, привези мне из-за моря цветочек аленький…
– Доча, у меня еще за твою чудо-траву условный срок не закончился!
– Верея, а почему у вас такой странный телевизор? Магические технологии?
– Можно сказать и так, – хмыкнула девушка, шагая рядом.
– На самом деле наш телевизор – это магический шар, просто немного видоизмененный, – пояснила Лина.
– Да уж, совсем чуть-чуть.
– Не смейся. Изначально магические шары использовались только прорицателями для упрощения работы с потоками будущего. Но со временем маги нашли ему еще несколько применений, одним из которых стала связь сквозь расстояние. И было это задолго до появления телефонов. А потом подумали, почему бы не использовать красивые камушки для массового оповещения? Вот тогда и появились первые кристаллы, предназначенные для передачи экстренных новостей, а чуть позже и развлечений.
– Здорово. Только теперь мне интересно, где телевизоры появились раньше – в нашем мире или вашем?
– Наверняка не знаю, но ход твоих мыслей уловила. Да, Яника, мы частенько заимствуем идеи у обычных людей, а потом подстраиваем под себя. И в этом нет ничего зазорного. Жить в комфорте хочется всем.
– С этим не поспоришь, – улыбнулась я, чем заработала ответные улыбки девочек.
Значит, меня дружно решили приобщить к магическому миру? Ну что же, сопротивляться не буду. Тем более, все это действительно интересно и увлекательно.
– Пришли! – возвестила Любава и первой шагнула к белоснежной скатерти с красным орнаментом по краю, расстеленной прямо на траве.
Опустившись на землю, девушка дождалась, пока все рассядутся, а потом прикоснулась к ткани и поздоровалась с кем-то невидимым. Помолчав мгновение, чему-то кивнула, а потом изрекла короткое: «Ужин».
Тут начались чудеса. На скатерти одно за другим стали появляться блюда с едой, от вида и запаха которых потекли слюнки. Чего там только не было! И несколько видов жареной дичи, и запеченная картошечка, и салаты, и сыры. В общем, много всего. И даже как-то позабылся факт, что я вроде была неголодная и решила прийти за компанию.
– У-у-у, – как-то печально протянула Любава, а потом тяжело вздохнула. – Ладно, сегодня устроим себе праздник в честь поступления, а вот с завтрашнего дня попрошу вас подавать исключительно диетический ужин. Мы, все-таки, девушки и должны следить за фигурой.
– Ешь – пока рот свеж, а завянет – никто в него не заглянет! – раздался ворчливый голос над поляной.
– Если будем отращивать бока, на нас тоже мало кто взглянет.
– Принцы не собаки – на кости не кидаются!
– Хорошо, мы просто хотим полезной пищи. И диета с принцами тут ни при чем, – примирительно произнесла Любава, потянувшись за куриной ножкой.
– Ага-ага, нашли дурака, – припечатала скатерть и затихла.
Зато на её поверхности появились кувшины с янтарной жидкостью и стойким запахом меда. Судя по веселым лицам девчонок, содержимое посуды было им хорошо знакомо и любимо. Значит, отмечать поступление будем на полную…
Где-то полтора часа спустя всем было хорошо. На поляне, выделенной в полное наше распоряжение, гремела музыка, а веселые Ёжки отплясывали у большого костра. Иногда кто-нибудь из девочек прыгал через весело трещащие поленья, получая в награду за смелость клубнику. Я тоже порывалась прыгнуть, но меня все время останавливали то Верея, то Хима. Я дулась и обижалась, но послушно отступала, дожидаясь, пока пламя немного спадет.
В какой-то момент моя деятельная натура всё-таки не выдержала и, улучив минутку, я прыгнула. И вот лечу я, лечу… И понимаю, что не долетаю! Но запаниковать не успела – что-то невидимое шлепнуло меня по мягкому месту, придавая ускорения, и вместо позорного падения в костер, я перелетела на другую сторону. Приземлившись, не устояла на ногах и по инерции упала на колени. Лишь легкий запах подпаленных волос свидетельствовал о недавнем прыжке.
– Ну, ничего себе! – выдохнула Любава, помогая подняться и спешно оглядывая на наличие ожогов.
– Ага, хорошо прыгнула.
– А приземлилась как!
– Ничего не болит? – перебила всех рыжая.
– Не-а. Еще хочу! И где моя награда?
– С тебя хватит, – засмеялась одноклассница, а потом пытливо заглянула в глаза. – Ты где так прыгать научилась?
– Не знаю, но мне понравилось! – заулыбалась я, а потом снова потребовала клубничку.
В ответ меня обозвали обжорой и вручили стакан с чаем. Очередную попытку обидеться пресекли тарелкой клубники, после чего усадили на плед и потребовали немного посидеть тихо. Как выяснилось, это требовалось для того, чтобы девчонки подготовили поляну для ворожбы. Начать решили с самого простого – кидания обуви. Кто вспомнил про это зимнее гадание – неизвестно, но ни отсутствие окна и забора, ни снега, ни даже валенок никого не остановило.
Встав в круг, и глядя друг на друга искрящимися глазами, мы сжимали в руках обувку и дружно недоумевали, что делать дальше. В итоге, так и не придумав ничего умного, Любава скомандовала: «Кругом!». Когда все Ёжки развернулись к лесу передом, она же первой запустила туфельку в полет. Не знаю, каким волшебным образом, но обувь рыжей попала прямехонько по макушке Химе.
– Так вот ты какая, любовь моя? – засмеялась Любава, а потом пригорюнилась. – Не, девочки, что-то тут не так. Кругом!
Некоторые после этой команды закачались, но все же повернулись. Стоим, опять смотрим друг на друга и думаем. Мыслительный процесс продлился недолго, так что за десять минут до полуночи все окрестные кусты были обстреляны балетками и босоножками.
Кусты в ответ ругнулись и что-то зашипели про непутевых девчонок, однако являть принцев пред наши светлые очи не спешили и инкогнито своё сохранили.
Разочаровавшись в глупом гадании, мы решили воспользоваться самым старым и проверенным средством – призывом. Инициативная Радомила взяла на себя рисование пентаграммы, а Тенья готовилась напитать её силой. Получилось красиво, а главное – зрелищно. Встав по кругу на равном расстоянии друг от друга, мы наблюдали за мерцанием неизвестных символов, зачарованные предстоящей ворожбой. А ровно в полночь по поляне поплыл неслаженный хор голосов, требующий появиться суженых-ряженых.
Мы так душевно пели, что следившие за нами непонятные маленькие мохнатики с писком рванули вглубь леса, а серый сыч как-то странно угукнул и взлетел ввысь, тут же растворяясь в ночном небе. Но нас, Ёжек, это не остановило, и мы продолжили развлекаться.
Первый из «суженых» материализовался минуты три спустя, напугав нас до икоты. Потому что это нечто выпрыгнуло из кустов, а не из пентаграммы, было с ног до головы увешано тиной, а на голове мерно колыхался одинокий камыш. И выражался этот некто так, что стало понятно – как жених он совсем не котируется!
– Совесть есть? – наконец изрек он, сбрасывая с себя и тину, и несчастное растение.
– Вообще или конкретно сейчас? – хихикнула Хима, поправляя пышные розовые волосы.
– В принципе, – мрачно изрек мужчина, а потом оглядел наш ёжкин круг. – Первогодки?
– Перводневки! – поправила Любава.
– Чего-то подобного и следовало ожидать. Куратор ваш где?
– Зло дремлет, – хихикнула я и была поддержана девочками.
– Уже не дремлет, – рыкнул мужчина и ринулся к нам.
Шустрый какой! Взвизгнув, мы побежали к другому краю поляны, рассчитывая скрыться от неизвестного. Но не тут-то было! Яркий огонек, сорвавшийся с рук мужчины и взлетевший в звездное небо, рассыпался сотней звездочек. В тоже мгновение на поляне стали появляться очередные непонятные личности с камышами на головах. Уж не знаю, сколько их было, но буквально за минуту они заполонили все пространство, окружив нас, маленьких.
– Пентаграмма вызова шестого уровня, – прорычал первый суженый. – Ставьте защиту и закрывайте пространство.
Повинуясь его приказу, вперед выбежало несколько парней, которые тут же принялись размахивать руками и что-то шептать под нос. Оставшиеся загородили нас от происходящего, напряженно всматриваясь в круг. А мы? Нам тоже интересно стало!
Растолкав мальчиков, мы пробились вперед и стали свидетелями захватывающего зрелища – явления настоящего суженого! Прямо в центре пентаграммы закручивался огненный смерч, с каждым ударом сердца набирая мощность и обороты. Когда воронка достигла краев рисунка, раздался громкий «пшик», следом за которым повалил «ароматный» пар.
– Фу-у-у, это чего?
– Сера, – прошептала Радомила побелевшими губами. – Мы вызвали сущность нижнего плана…
– Умер-р-реть от счастья, – рыкнула Верея, частично изменившись. – Он сможет преодолеть контур?
– Все зависит от того, сколько силы было влито. Тенья?
– Много, – коротко отозвалась девушка.
– Зомби мне в мужья! – выругалась некромантка, привлекая внимание незнакомых парней.
– Можем обеспечить, – хмыкнул один из них, подмигивая подруге. – Но поверь, живой мужик в доме намного лучше! Всегда есть кому ужин согреть. И не только!
– Упырь тебе ужин согреет, – огрызнулась Рада.
– Чего же вы, девушки, такие злые? Неприветливые. Мы тут, понимаешь, ваши жизни спасаем, рискуем. И никакой благодарности в ответ!
– Ты сначала спаси, а уже потом обсудим размер нашей благодарности, – прервала этот разговор Любава и оттащила испуганных Ёжек в сторону. – Что делать будем?
– Предлагаю смыться, – зашипела Пелагея, поглядывая на парней.
– Я за! – кивнула Хима. – Сумел напакостить, умей вовремя свалить.
– А Баба Яга против! – заявила Голуба, уперев руки в бока. – Это что же получается, мы тут кашу заварили, а этим – кивок на парней – за нас страдать? Не по-ёжкиному это!
– Согласна с мелкой, – вздохнула рыжая. – Надо спасать положение. Кто-нибудь помнит, какое заклинание мы читали?
– «Суженый-ряженый – явись, в пентаграмме покажись!», – процитировала Снежана. – Но с заплетающимся языком могло получиться все, что угодно.
– Это моя вина, – схватилась за голову Рада и начала оседать.
– Держи себя в руках! – прикрикнула на девушку Златоцвета, а Пелагея окатила холодной водой. – Нам могут понадобиться услуги некроманта.
– По воскрешению? – ляпнула я, заработав одиннадцать недобрых взглядов.
– Ой… – пискнул кто-то, привлекая наше внимание к пентаграмме.
А там, в уже рассеявшемся мареве, стоял… черт. Маленький миленький чертик, практически в костюме-тройке, если не считать того, что брюки были обрезаны выше колен. Зеленый цвет наряда хорошо сочетался с черной шерсткой, а круглые очки и указка в руках придавали солидности.
– …использование огненной стихии… Что? А где? Опять?!
Что «опять» – мы не поняли, но столько негодования было в этом писклявом голосе… В общем, мы решили устыдиться заранее: приняли покаянный вид и опустили головы. Если лишний раз не отсвечивать, то может, нас и не заметят.
– Огнеслав, ты чего творишь? У нас плановые общие занятия только через месяц!
– А это не мои ребята, – усмехнулся мужчина, заметно расслабившись. – Скажи спасибо вон тем красавицам.
Все, абсолютно все, повернулись к нам! Мы снова опустили наполненные любопытством глаза к земле и затихли, стараясь даже не дышать лишний раз.
– Ведьмы? – удивился чертик. – Так у вас же дипломная уже была.
– Мы не ведьмы, мы – Ёжки.
– Кто? – переспросил рогатый.
– Бабки Ёжки! – почти в один голос отозвались мы.
– Ёжки, значит. А почему со мной не было согласования о вызове? – возмутился черт.
– Наверное, потому что он – несанкционированный, – вздохнул Огнеслав и покачал головой. – Прости, Азазель, не уследили. Жалобы в администрацию будут?
– Нет, но этим мелким выговор. Кстати, а кто чертил пентаграмму?
– Я, – Радомила вышла вперед.
– Училась бы у меня, получила отлично по начертательной. Филигранная работа! Не хочешь перевестись? – вкрадчиво спросил рогатый.
– С-с-спасибо, но мне пока и на этом свете хорошо.
– Жаль. Ну что же, стирайте линии запрета, и я пошел. У меня лекция, между прочим, была в самом разгаре!
– П-п-простите, – прошептала некромантка и поспешила к контуру.
Пара изящных движений руки, несколько слов и затерев один из символов ножкой, Рада разрушила пентаграмму.
– Ну, все хорошо, что хорошо заканчивается, – широко улыбнулась Хима. – Мы пошли?
– Не так быстро, девушки. Сначала проведем воспитательную беседу, а потом… Парни, хватайте Ёжек и…
– Надругаться решил, ирод окаянный? – вдруг взвыла Любава, а потом вышла вперед и расставила руки в стороны. – Не позволю обижать моих Ёжек!
Из рук рыжей сорвалось зеленое пламя, в мгновение окружившее нас с девочками и скрывшее от загребущих ручек непонятных личностей. А дальше начался кошмар. Кто-то кричал, ругался и матерился. Потом послышался голос Ягини Костеяловны, которую Любава впустила в наш круг и тут же принялась жаловаться на бессовестных насильников, пожелавших надругаться над беззащитными девушками. То, что у половины девушек при этом были не совсем безобидные когти, дубинки и странные разноцветные сгустки в руках, жалобщицы в расчет не принимали.
Дальше нас убеждали, что эти самые личности вполне безобидны и всего лишь хотели растащить Ёжек по комнатам. Причин не верить родному куратору, которая нам теперь мамка-нянька, не было. Так что, погасив пламя, Любава прошагала до приглянувшегося парня и, картинно закатив глаза, упала в надежные объятия. Остальные последовали её примеру, и уже через несколько минут из стоячих остались я да Яга, взирающая на происходящее со смущением и какой-то обреченностью.
– А ты чего стоишь, красавица? Парня никак выбрать не можешь? – засмеялся Огнеслав.
– Не доверяю.
– Себе или парням?
– Не кому, а что! Клубнику, – прижимая подхваченную тарелку к груди, подозрительно огляделась я.
Мое заявление восприняли со смешками, а потом вереница из незнакомых ребят со слегка веселыми Ёжками на руках двинулась к общежитию. Ну что я могу сказать – вечеринка определено удалась!
– Э-э-э, – протяжный звук, наполненный невыносимой му́кой, донеся из соседней комнаты.
– Умертвия атакуют? – сонно отозвалась я, впрочем, не спеша открывать глаза.
Мне было хорошо, тепло, а главное – лениво. Голова после посиделок не болела, зато в теле чувствовалась непривычная усталость, свидетельствующая о чрезмерной нагрузке для организма. Чем эта самая нагрузка была вызвана, я помнила смутно, но судя по положительным эмоциям, чем-то веселым.
– Воды-ы-ы… – снова прохрипели из соседнего помещения, и раздался звук падающего тела.
То, что падало именно оно, я догадалась по последующим ругательствам. Пришлось сжалиться и, откинув теплое одеяло в сторону, пойти на помощь. По стеночке добравшись до кухни, я набрала воды в кружку, а потом отсчитала пять капель из флакона, оставленного на столе. Смутно помнилось, что это зелье должно было помочь взбодриться, но кто и при каких обстоятельствах его давал, ускользало от сонного мозга. Предварительно сделав глоток, поморщилась от кислого привкуса, но в голове однозначно прояснилось. Довольно вздохнув, я уже значительно бодрее прошагала по коридору и зашла к Верее. Несчастная дочь высших оборотней, тихонько стонавшая на полу, представляла собой очень печальное и помятое зрелище. Опустившись рядом, я осторожно приподняла девушку и всучила кружку, к которой тут же жадно припали. Секунд десять слышался только булькающий звук, а потом раздался стон облегчения.
– Яника, я тебя люблю!
– Лучше люби того, кто оставил флакончик, – усмехнулась я, помогая однокласснице подняться.
– И его тоже люблю!
– Вот ему при встрече и сообщишь. А сейчас предлагаю пройтись по комнатам и поделиться чудесным зельем с остальными.
О проекте
О подписке