Когда ж деви́чьих губ ожог
В мороз, в уральскую метель,
Смущенья одолел порог,
Сорвав… дверь юности с петель, —
Опять зажёгся свет в окне…
В нём – чьи-то тени невесомы… —
Не те ли, что едва знакомы,
Судачат, может, обо мне?..
Наверно, это заблужденье,
Не нарушая жизни строй,
Преследует, как наважденье, —
И мне (как будто… сам не свой)
Вдруг чудится в окне: Елена
Гиматий скинув шерстяной,
В вечернем с и́скрою хитоне,
Читает песнь Анакреона,
Подхвачена Любви волной…
А Трои… рушатся уж стены!
Быть может это не к добру?..
Хотя… – легенды часто врут…
И для красавицы вальяжной —
Стихи важнее куртуазны.
А много надо ли мальчишке,
Чтоб, о любви читая книжки,
Рассудок помутился вдруг? —
Увы, знакомый нам недуг…
Подчас плывут деви́чьи лица,
Туманны, где-то вдалеке,
И рядом (может, это снится) —
Русалки плавают в реке…
Одна, не торопясь, степенно,
Лукаво обнажив плечо,
Глядит насмешливо в окно,
При этом погружаясь в пену
Волны мирской, как Афродита…
Но далее… – темно, темно
И тьмою всё уже накрыто…
А… под ночным шатром Вселенной
На Запад молодость течёт —
В бой… эшелон за эшелоном.
Блюдя Истории законы,
Она… вождям представит счёт,
Когда тому настанет время… —
Вины их будет тяжко бремя:
Десятки миллионов жизней,
Страна в развалинах… И в ней
Бездомных тысячи детей… —
Не обойдётся – укоризной,
Когда суда созреет час…
Помилуй, Господи, всех нас
(Хотя с рожденья – атеисты), —
Насильно согнанных артистов
На сцену крови и гримас…
А всё ж, причём здесь стены Трои? —
Но что-то исподволь волнует… —
Не нам намёк ли: некто, трое,
За ложью прячась, меж собою
Судьбу страны перетасуют?
А в памяти: войны колёса
Стучат на стыках… Дом родной,
Окно, где жил полуслепой… —
Но, странно, – голос женский льётся:
– Вы ехали на фронт, глаза полны тоски,*2
К дверям теплушки мгла явилась вдруг
с ненастьем
Она, как бы пророча нам несчастье,
Снегами к вечеру укрыла сосняки.
Клялась вас ждать всегда: и летом и
в метель —
Живым бы только Вы ко мне вернулись.-
От вести роковой едва-едва очнулась
В истерике, как на мели форель.
Минуло много лет, – со мной уже другой,
Не миновала я супружеской постели, —
Как некогда, холодною зимой,
В степи, безликая, – метели.
………………
Глаза полны тоски, юнцы идут
на фронт,
К дверям теплушки темень
подступает…
Касаясь ветрами почти опавших крон,
Зима печали вновь… зарницами пугает…
Но, наконец, – в цвету сирени
Победы радость и… беда…
С отцом прощаясь навсегда,
Стоим, в слезах… Набрякли вены…
А за окном… ракет пурга, —
Как будто звёзды пляшут в небе…
Меж ними – тощая рука,
За пайкой потянулась… хлеба.
Неподалёку ж – пир горой,
И ло́мятся столы от яств.
И произносит тост Герой… —
Поток всеподданнейших клятв… —
Но… промелькнула тень былого,
В душе оставив след сомненья,
Чуть омрачив для нас… Святого.
И следом – странные виденья:
Василий Третий с Калитою,
О чём-то спорят меж собою,
А император Пётр и Грозный
С Екатериною Второю,
Забыв о том, что час уж поздний,
Орут:
– предателей да в майну!!
А за спиной их… дьяк ничтожный,
Перечеркнул, меж тем, деянья
Монархов многих поколений
Одним лишь росчерком пера,
Тысячелетья руша зданье…
Обломки ж (без сопротивленья)
Исчезли с цезарей двора…
Войдя во гнев, обозлены,
Как в бурю омуты Куры,
Цари решили:
знак позора
(Как подтверждение вины)
На дьяка лбу – предстанет взорам
Людишек всех. И все чины
За подлость… – примут сё укором.
Я ж в ужасе застыл от страха:
Признав Российского Монарха,
Вдруг потерявшего покой,
В фигуре сгорбленной, с клюкой…
А рядом с ним, неподалёку,
Юродивый – царю Ивану:
– Ты жизнь бояр – взимал до срока (..!),
Когда ж – копеечек… настанет?
В сей миг… – рыданье по Москве:
Палач и Царь ушёл из жизни,
И Белокаменной церквей
Колокола звонят о тризне…
И московитов смерч, толпа,
Вихрясь, затаптывает смердов…
Надев дурашливый колпак,
Сомлел, увы, – оракул верный…
У гроба ж выстроился ряд
Малют и опричь – новых Курбских…
И шепчут зе́мские: свят, свят…
Как будто ждут уж «новых» русских.
И вижу я в окне напротив
Смут двойника … (что Тень в Сети),
И слышу, как взывает кто-то:
– Нас, неразумных, Бог, прости…
Хотя… – бывали ль на Руси
Благие времена?.. – Без смут?..
И долго… был ли кто в чести́?,
Иль не хлестал всех… царский кнут? —
Яры как братские могилы
С былых времён до наших дней
Не потеряли страшной силы
И для рабов и для вождей.
Для приближённых и бояр,
Сестёр и братьев, и детей
Сам параноик Государь
Держался пыток и плетей…
Но даже в том безумства царстве
Бесстрашие и честь нашли
Своё, людское, воплощенье:
В… – юродивых нетленной касте
(В ней Мандельштам его продлил?..),
В… – Митрополита возмущенье…
Хоть в нашем зомби поколенье
Не всем на то хватило б силы,
Всё ж… искажённое сознанье
Сомненья нотки уловило… —
Слезливы стихли поминанья,
И вслед… виденье притупилось. —
Ведь всё на этом свете бренно
И затухает постепенно…
А годы шли… Коль свет в окне —
Дочурка, видимо, не спит.
Букет мимоз несу жене.-
Доныне память всё хранит:
И Севастополь в дымке грёз,
Как в гроздьях солнечных мимоз,
И ша́ровый цвет кораблей
Над шаткой глубиной морей.
Там моряки спят вечным сном…
Но… тени бродят под окном
До самой странной перестройки.
При ней же, надо, – рухнул «Дом», —
И свежим запахом «помойки»
Прельщает… новый мажордом.
А будет «Дому» – чтО взамен?
Не выплеснут ли… – и ребёнка?
И не с издёвкой ли глазёнки
Известного всем Сатаны
Следят за ходом перемен? —
О, эти благостные сны! —
А в жизни – рынок… У ворот
Гримасничая, Шут поёт:
– От этой новости нежданной
Хлеба́ безвременья взойдут,
И домик хрупкий, как стеклянный,
На плывунах уж возведут…
Когда же праздник – новоселье
Вновь обернётся мордобоем, —
В знак «дружбы» вырыв аппарели,
Сойдёмся мы на поле боя…
Не вещее ль сбылось виденье?
Не за предательство ли кара?:
Умов подьячих затемненье,
Как в баньки… винных клубах пара.
Затем уж уйма блюдолизов,
Чиновничьей подобных слизи,
Почуяв запахи наживы, —
Толпой вокруг… – всё ближе, ближе…
И завертелось колесо
Лжи бесконечной перебранки,
И стало с пор тех… ремеслом
В пустопорожние бить склянки…
Народ, однако, здесь… при чём?
За что вся жизнь пошла на слом?
Кабы кто знал, зачем сей срам:
Предательство и вслед – бедлам?..
Ещё юродивый когда-то
Грозил: не миновать расплаты…
А я прошу: избави Бог
От неизведанных дорог,
Покрытых ложью полуправды:
Приманки… и – в застенках «свадьбы».
Теперь же… – что́ (?) в моём окне
Темнеет, мглы порой черней? —
Не память ль… плачет по весне,
По вихрям сгинувших кудрей?..
А я гляжу, гляжу в окно
В надежде хилой Свет увидеть, —
Чтоб, возлюбив, возненавидеть
Или принять… что суждено? —
Хоть молодость давно ушла,
Едва вкусив Добра… от Зла?
Но… я уже в другой стране… —
Нет с детства милых мне друзей…
А свет погасших вмиг свечей,
Колеблясь по ночам в окне,
Навязчивые гонит сны,
Твердя: пред Небом все равны… —
Так почему ж никто не знал:
Какой кому… – суждён финал,
И что… потомки черни прошлой,
И жизни нашей оборотни,
Былое с будущим стравив,
Воздевши руки в жесте наци
(Держава – для одной крови!..) —
Подобьем свастики, как платьем,
Расстрельные прикроют рвы?..
Но с ними… – не Иисус Христос
«В белом венчике из роз». *3
Сей след в наследство наш Герой
Стране оставил в час ухода,
Как меч в кровище под полой,
Играя судьбами народов…
Уходят дни, за ними – годы,
Меняя времени орбиты:
Земля всё дальше, ближе Звёзды
И Дыры чёрные, как в сите…
Но па́мять душу теребит,
Хоть жизнь, свершив опять кульбит,
Бежит почти по тем же нотам:
Двор незнакомый, детвора,
Футбол и голуби в полёте…
Но… чья – неведенья пора?..
И чей двойник глядит в окно,
Грядущей тьмою ужасая,
И, словно чёрное вино,
(Не дикость ли?..) – Свет поглощая?..
Уж не с Востока ль вновь Орда
На Рим четвёртый наплывает,
Не видана ж досель беда
В отчаянье к богам взывает?
И мы, растерянны, стоим: —
Не повторится ль первый Рим?..
О проекте
О подписке