Цитаты из книги «Страдания юного Вертера»

Разве я не тот же, кто некогда воспарял на крыльях любви в поднебесье, кого на каждом шагу ждал рай, чье сердце могло в умилении объять весь мир? И вот это сердце мертво, ему чужды былые восторги, глаза мои сухи, а чувства, лишившиеся животворящей купели слез, стянули мое чело в суровую маску. Я страдаю отчаянно, ибо потерял то, что составляло единственную радость моей жизни, священную, живительную силу, посредством которой я возводил целые миры; она иссякла!

О, если б я был сварлив и желчен и мог винить во всем других, погоду, обстоятельства, это ненавистное бремя недовольства было бы вдвое легче. Горе мне! Я слишком явственно чувствую, что вина за все лежит на мне одном. Нет, не вина! Довольно и того, что во мне сокрыт источник всех моих мучений, как некогда таился там источник всех радостей.

Что же это за люди, вся душа которых сосредоточена на этикете, а все помыслы и чаяния из года в год устремлены лишь к одному – как бы на званом обеде оказаться хотя бы на одно место ближе к главе стола. А между тем жизнь их не становится от того легче, ибо алчная погоня за чинами отвлекает их от важных дел

Скажи мне, разве это не подобно болезни? Природа не находит выхода из лабиринта спутавшихся, противодействующих друг другу сил, и человек умирает. И горе тому, кто, глядя на эту трагедию, говорит: «Безумица

Несколько дней тому назад встретил я некоего Ф., открытого, приветливого юношу чрезвычайно приятной наружности. Он только что вышел из университета, и хотя не считает себя мудрецом, но полагает, что знает более других.

И вот все исчезло! Она была старше меня годами и рано сошла во гроб. Никогда не забыть мне ее светлого ума и всепрощающей, ангельской кротости.

Пред нею рождалось во мне во всей полноте своей то дивное чувство, что позволило мне объять сердцем весь мир.

О, зачем не стало подруги моей юности!

на мои перемены от печали к безудержному веселью, от сладостной меланхолии к губительной страсти?

Спустившись с небольшого холма, вдруг оказываешься ты перед сводами, под сенью которых лестница ступеней в двадцать ведет вниз, где из мраморной скалы бьет хрустальный ключ. Каменная ограда наверху, окаймляющая тенистую рощицу, прохлада – все это притягивает меня с неодолимою силою, точно некая сладостно-жуткая тайна.