В пятницу вечером мы с Катей развалились на диване в предвкушении выходных. Я грызла семечки, не забывая чистить и на дочь тоже. Та что-то рисовала, поджав ноги.

– Ма, а когда мое платье будет готово? – спросила она.

Дело в том, что Катя на утреннике в понедельник будет Снежной королевой. По сценарию. Естественно, ей нужны были белое пышное платье и корона. Сначала мы собирались купить платье, а потом я вспомнила про свое свадебное, которое на кой-то черт купила, вместо того чтобы взять на прокат. Дак еще и сохранила. Оно уже вышло из моды, такие не покупает никто. Да и не продашь выгодно. Поэтому я попросила Юлю, знакомую Стеши, которая была швеей-любителем, сшить из него платье для пятилетней девочки. Юля шила для себя и знакомых, брала совсем копейки за свою работу, так как можно сказать, что училась.

– Завтра поедем на последнюю примерку! – ответила я, переключая каналы.

В дверь позвонили. Я немного напряглась, опасаясь возвращения бывшего мужа. Посмотрела в глазок и обомлела: там стояли Стеша и Юра.

– Привет! – я распахнула двери, нисколько не заботясь о том, что на мне майка с Микки Маусом и шорты с ним же на правой полупопице. – Вы откуда-то вместе идете или тут встретились?

Стешка хихикнула, Юрка покраснел.

– Юра! Юра! – кричала Катька, налетая на него. Он поднял ее на руки, а потом пару раз подбросил.

Стешка уже проскользнула на кухню.

– Юра, заходи! – позвала я.

– Нет, я рыбу принес! – он протянул мне пакет, от которого разило рыбой по всей квартире.

– О! Щука есть?

– Нет, только караси! – улыбнулся он.

– Караси так караси! Спасибо! – было как-то неудобно держать его на пороге. – Проходи чай попьем!

– Нет, я пойду! – махнул он лапищей. – Пока, Катюшка!

– Пока! – Катя помахала ему и стартанула на кухню, проверять, что ж там Стеша принесла вкусненького.

А там уже была накрыта полянище, по-другому не скажешь. Колбаска, фрукты, соленые огурчики, пицца, которую уже начала уминать дочь.

– Это что? – удивилась я.

– Это пятница! – выдала Стеша.

– Твою ж… ты ведь на диете? – у меня просто челюсть на полу лежала.

– Сегодня особая пятница! Я рассталась с Антоном! – весело сказала Стеша.

– А! – я спокойно махнула рукой. – Вы всегда расстаетесь. Тоже мне, удивила.

– На этот раз навсегда! – Стеша утвердительно кивнула.

– Так мы будем заедать твое горе? – я никак не могла понять, что тут происходит.

– Обижаешь! – Стеша из морозилки вынула запотевшую бутылку водки.

– Ты прикалываешься? Я ж ее не пью!

– А сегодня поддержи меня! – сказала Стеша и хрюкнула носом.

В дверь снов позвонили. Я уж подумала, что теперь наверняка бывший. Козел. Но нет, опять Юрий.

– Все-таки щуку нашел? – уточнила я.

– Нет, забыл отдать копченую, я ж накоптил немного, – он протянул другой пакет, от которого разило раза в два больше, чем от предыдущего.

– Ты на балконе коптил? – я сощурила глаза.

– Нет, – серьезно сказал Юра, – на даче у родителей. В коптильне специальной.

– Хорошо. Молодец, – я кивнула, и тут меня посетила идея. – Юр, а ты как водочку-то… пьешь?

Он мигом посуровел, свел косматые брови в кучу и сказал:

– Если ты думаешь, что я выпиваю…

– Да я вообще не думаю! Там у Стеши печаль, ей выпить надо! А я такое не пью! Пошли с нами!

– Да как… Вам же, девочкам, поговорить надо…

– О-о-о, я тебя умоляю, – я схватила его за волосатую огромную лапищу и втянула в коридор, – ей плевать, она тебя любит и все тебе сейчас расскажет.

Я говорила вполне серьезно. Стешка очень хорошо относилась к Юре, не воспринимала его как мужика, поэтому я уверена, с удовольствием с ним выпьет.

Он, немного смущаясь, прошел со мной на кухню. Катька сидела на табурете и ела уже откуда-то взявшееся шоколадное яйцо. Стеша, судя по всему, уже хряпнула рюмку в одного и хрустела огурчиком.

– Стеш, тут Юрик зашел с копченой рыбкой, ты же не против?

– О! Юр, выпей со мной, а? – она опять жалобно шмыгнула носом.

Юра, молча, взял с полки запылившуюся рюмку. Кстати, надо бы к Новому году уборку сделать генеральную. Так положено – канифолить всю квартиру перед Новым годом и Пасхой. А потом весь год копить пыль по углам. И рюмкам.

Он сел за стол, налил себе и Стешке.

– За что пьем? – спросил он своим басом.

– За то, что я дура, верила одному козлу, а у него все это время была другая, – торжественно сказала Стеша и опять хрюкнула.

– Нет, не за это, – перебил ее Юра, – за то, что ты вовремя увидела, какой он козел, и начинаешь новую жизнь!

Вот это я понимаю, поддержал так поддержал! Хорошо, что я его позвала. Стеша улыбнулась, чокнулась с ним и выпила залпом.

– Стеш, – встряла я, – да ты сколько с ним встречалась-то? Пару месяцев? Неужели так зацепил?

– Да вот еще, – она безразлично махнула рукой, – обидно просто. Хочется ведь по-настоящему все. ЗАГС, платье белое, детей, чтобы в роддоме на асфальте написано «спасибо за сына»… а попадаются все какие-то… говнюки. Ой, Кать, прости!

Ну про детей она загнула, это под водочку волну поймала. А так обычно она говорит, что ей еще рановато, вон, мол, Пугачева же родила на пенсии, и нормально!

– Да ладно, я пошла, можете ругаться, как хотите, – Катя встала из-за стола.

– Дочь, давай умываться и спать, – сказала я.

– Вот еще! У тебя тут гости, завтра выходной, а я должна спать идти! Нет уж, я буду мультики смотреть!

Она демонстративно прошла в зал. Я не стала возражать, и правда, завтра выходной. И я, судя по всему, лягу поздно. Так что поспим утром подольше.

– Юр, а где твоя мегера? – вдруг спросила Стеша. Видимо, уже вставило. Я пнула ее под столом ногой, но заодно попала по медвежьей лапе Юрки. Еще бы, расставил свои конечности по всей кухне.

Он криво улыбнулся.

– У меня с ней примерно так же, как у тебя с… как козла твоего звали? – уточнил он.

– Антон, – ответила я, пребывая в шоке от услышанного.

– Вот, как у тебя с Антоном.

Стешка тоже прибалдела, вялость и паршивое настроение куда-то улетучились.

– Да ладно! – выдали мы в один голос.

– Она тебя бросила? – спросила Стешка.

– Ты застукал ее с другим? – встряла я, вообще не соблюдая хоть какие-то правила приличия.

– Нет, она меня не бросала, я сам ее выгнал еще в начале недели. Я ехал в автобусе по городу и увидел ее с каким-то парнем, они целовались. А когда пришла, сказал, что все знаю. Ну ее и понесло. Парень был уже не первый за период проживания со мной. И даже не второй…

Возникла пауза.

– Наливай, – кивнула Стеша, – сегодня твой вечер. Мои проблемы фуфло по сравнению с твоими.

– Ну спасибо, – Юрка ухмыльнулся.

Они чокнулись и выпили.

– Юр, – снова спросила я, тщательно подбирая слова, – а вот ты ничего не подозревал? Ну вот… совсем ничего?

– Подозревал. Просто, ну… Мне хотелось, наверное, чтоб у меня была такая девушка. А у меня не может быть такой…

– Какой? – спросили мы хором.

Причем речь Юры не выглядела как нытье. Просто мужчина сидел и тщательно подбирал слова, чтобы сказать то, что у него на душе.

– Ну она же красивая, модная, ухоженная, а я обычный работяга, у меня даже страницы нет в каком-то там «Инстаграм» (Здесь и далее. – Организация, запрещенная на территории РФ.), и не надо мне это. Я не слежу за модой, и вообще… у меня одни джинсы и одни брюки…

– Да какая она, на хер, модная! – взвизгнула Стешка. – Она у тебя выглядела как дешевая проститутка! Ни вкуса, ни… да даже говорить не хочу! Насть, скажи ему!

– Она права, – кивнула я.

– Вот ты – да, тут ты прав, – не унималась моя подруга, которой в голову водочкой шарахнуло по-жесткому, – ты – конкретный увалень, медведь и сельпоград.

Я просто офигела. Бедный Юрка, ему и так хреново, еще эта дура пьяная.

– Стеш! – я снова пыталась ее пнуть, но попала по медвежьей лапе.

– Ну а что! – она невозмутимо повела своими худенькими плечиками в модной кофточке. – Юр! Давай я за тебя возьмусь!

– Чего?

– Того! Давай я тебя приодену, ну, там, сходим куда-нибудь, потусим, чтоб ты шагал в ногу со временем!

– Да на кой хрен мне все это надо? – он стукнул своей лапищей по столу. – Я хочу жить так, как я хочу, чтоб мне кофмортно было! А мне комфортно ходить на рыбалку, а не в клуб! И бабу я себе хочу комфортную! Чтоб не бояться, вдруг не то сказал, не то сделал, вдруг ей стыдно будет…

Он замолчал.

– Это деревенскую надо, – подумав, в тишине произнесла я.

– Глупости! Юр, наливай! Сейчас подумаем, что делать.

Думали они еще час. В итоге, пока я переносила уснувшую у телика Катю в ее комнату, они уже пели песню мушкетеров про дружбу. Как от поиска невесты дело дошло мушкетеров – не знаю. Тут водка помогла. Я глянула на стол и обомлела. Там стояла вторая бутылка, запотевшая и только что вскрытая.

– Мать-перемать! – выдохнула я. – Откуда?!

– Из морз-ик-илки, – выдала Стеша.

– Давай, такси ей вызывай, – сказал Юра, поднимаясь из-за стола.

– А ты куда? – уточнила я.

– Куртку надену. Провожу ее до дома, а потом на такси вернусь. А то… не ходячая она уже.

С того, что Стеша не ходячая, я ржала, пока вызывала такси и когда Юра волок ее из квартиры и заталкивал в машину.

Утром меня разбудил телефон. Было восемь часов. Какая, спрашивается, сволочь звонит в такую рань по субботам? Я в гневе от того, что сама же не отключила звук, прошлепала к телефону, который, как и полагается по закону подлости, лежал за три попы от дивана.

Звонила Стеша.

– Да? – удивленно спросила я. Вообще-то она сейчас должна умирать в лучшем случае в своей постели, в худшем – возле своего унитаза.

– На-а-асть…

– Боже, вот это голос. А может, ты терминатор и пришла за мной из будущего? – на всякий случай поинтересовалась я.

– Иди ты… – дальше последовала нецензурная брань, – я по делу…

– Ну? – я все еще была в шоке. Это ж какое дело поднимет полумертвого человека после пьянки так рано?

– Мы это, переспали.

– ???

– С Юрой…

Я пребывала в полнейшем ступоре. А потом у меня перед глазами встал образ Юрия, всклокоченного и воняющего рыбой, запашок из кухни от вчерашних пакетов, благополучно забытых на полу, этому способствовал. А рядом с ним Стеша, вся такая модная телочка, йога, фитнесс, диеты, кислотный педикюр, ламинирование волос… ну и все, что там есть. И вот они… вместе?!

Я начала ржать, как взбесившаяся лошадь. Мимо в туалет прошлепала Катя, сдвинув грозно брови. Но даже это не могло меня остановить, я хохотала до слез.

– Да заткнись ты, – просипела она в трубку, – у меня башка сейчас лопнет.

– Ой, не могу, ой, уписаюсь! Вы, блин, как дельфин и русалка, не пара, не пара!

– На-а-асть, заткнись, – жалобно проскулила она.

– Не могу, – я продолжала ржать, – а что, не понравилось совсем?

– Ну вроде понравилось… Я как бы плохо помню, местами…

Тут у меня просто уже началась истерическая икота.

Катя вышла из туалета.

– Ма-а, ты плачешь или смеешься? – она настороженно смотрела на мое мокрое от слез лицо.

– Катюх, все хорошо, – сквозь слезы ответила я, – меня Стеша рассмешила.

Катя пожала плечами и ушла.

– О-о-ой, – выдохнула я, немного успокоившись, – ну давай, рассказывай нормально.

– Да что тут рассказывать?! Я сама плохо помню. Зато утро очень четко в памяти сидит, блин.

– А что утром? Он, наверное, покраснел, застеснялся и сбежал? – улыбнулась я.

– Хрен! Он сказал, что я ему подхожу, и вечером он приедет за мной и вещами.

Боже, меня чуть не порвало.

– Ой, ой, не могу, Стеш, дак ты, значит, комфортная баба, будешь теперь на рыбалку ходить?

– Насть, я сейчас трубку брошу…

Я просто хрюкала от смеха.

– Стеш, а ты будешь ловить на спиннинг или…

Тут у нее нервы не выдержали, и она бросила трубку. Я не спеша сходила в туалет, потом умылась. Пусть успокоится, и я заодно, чтоб не смеяться над ней.

Мы с дочкой позавтракали.

– Мам, я не хочу рыбу, – сморщила носки Катя.

– С чего ты взяла, что мы будем есть рыбу?

– Воняет потому что, – лаконично объяснила дочь.

Я рассмеялась и убрала рыбу в холодильник.

– Давай доедай, едем платье примерять, если как раз – заберем. Потом у нас генеральная уборка и подготовка к приезду бабушки и дедушки, – озвучила я наши планы.

– Вау! Супер! Все, кроме уборки, – добавила хитренькая дочка.

Я старательно натягивала джинсы и набирала Стешку. Она долго не брала трубку. Слишком долго, наверное, обиделась.

– Да, – наконец раздраженно ответила она.

– Ладно, обещаю не смеяться…

– Ты не смеялась, – перебила она, – ты ржала, как конь.

– Ну прости-и-и…

– Ладно, – смилостивилась Стешка.

– Ну ладно, факт остается фактом, вы переспали. И ты мало чего помнишь, но тебе вроде как понравилось. Утром он вместо того, чтобы покраснеть и убежать, нагло осмотрел тебя и одобрил, как скаковую лошадь. Я все верно поняла?

– Ого! Все-таки ты не только ржала, но и слушала. Правда, про скаковую лошадь ты малость загнула, но суть уловила в целом, да.

– И? Что ты думаешь по этому поводу? – я помолчала и, еле сдерживая смех, спросила. – Собираешь чемоданы?

– Не начинай!

– Ладно! Так что думаешь?

– Я не знаю, я… Если честно, в какой-то момент я даже решила плюнуть на все и собрать чемоданы…

– Да ладно! – я даже перестала мазать тушью ресницы, так и замерла со щеткой в руках, таращась на свое отражение.

– Прикинь? Нет, ну а что я теряю? Он меня привлекает… как оказалось, что странно, конечно, но…

– Так почему передумала?

– Ну… Я вообще не представляю, как это так жить, не ходить в кино, боулинг там…

– В клубы, – подсказала я.

– В клубы, – согласилась она.

– Стеш, – у меня в голове промелькнула безумная мысль, – а что, если тебе переехать к нему на твоих условиях?

– Каких? – удивилась она.

– Ну сказать, что раз ты теперь будешь зачетной бабой…

– Комфортной, – поправила она.

– Ну да, комфортной, то и он должен пойти на уступки – сменить гардероб…

– Это в первую очередь, – встряла она.

– Да пофиг, сами решите, в кино начни его выводить и так далее. А за это будешь подстраиваться под него. И еще, Стеш, сразу срок озвучь. Ну чтоб тебе и ему было спокойно. Не получится – разъедетесь. Скажем, месяц.

В трубке была тишина полнейшая.

– Стеш, ты еще тут? – уточнила я.

– Ты просто гений! Я думаю, тебе надо открыть брачное агентство!

– А я думаю, – я продолжила мазать ресницы, – тебе нужно приготовить речь для родителей, чтобы они не были в шоке от того, как теперь люди начинают жить вместе. И чтобы не были в шоке от Юрки.

– Ты что, они его полюбят, родители таких любят.

– Ты уверена? – засомневалась я.

– Еще как уверена.

– Ладно, Стеш, нам с Катей ехать надо.

– Насть, а ты уверена, что он приедет за мной вечером? – вдруг уточнила она.

– Упс! Уже переживаешь, любит или не любит? – рассмеялась я и прежде, чем она психанет, добавила. – Не парься, это ж Юрка, надежен, как скала.

Попрощавшись с подругой, я пошла проверить, чем там занята дочь.

– Катюх, давай собираться и ехать!

– Да я уже почти готова, это ты там висишь на телефоне!

– Ну-ка! – я строго сдвинула брови и стала натягивать кофту.

В итоге мы забрали готовое платье, правда, пришлось подождать, когда Юля его немного укоротит. Заехали в гипермаркет и набрали продуктов, заодно немного всякой всячины на Новый год.

Остаток дня мы занимались уборкой. Я позвонила родителям на домашний, чтобы уточнить, во сколько они завтра приедут, но трубку никто не брал. Тогда я позвонила на мобильник маме.

– Але, – ответила она почти сразу.

– Мам, а вы во сколько завтра приедете?

– А мы уже подъезжаем!

– Обалдеть! А если б нас дома не было?

– А у нас ключи есть!

– Мам, я кушать не успела приготовить, сейчас картошки нажарю!

– Не нужно, мы вам везем домашние пельмешки замороженные, еще голубцы и пирог я испекла.

– Ма-а-а…

– Как там Катюшка?

Как обычно, для всех бабушек внуки на первом месте.

Родители приехали буквально через двадцать минут. Самое главное, что дома было чисто. Единственное, что тюль из кухни еще стирался в машинке.

– Ура-а-а! – вопила Катюха, прыгая от бабушки к дедушке и обратно.

Мама суетливо выставляла банки, склянки, продукты, начиная от яиц и заканчивая мукой, из большой клетчатой сумки. Я накрывала на стол.

– Как папа? – уточнила я у мамы, пока он с Катей разглядывал ее игрушки.

– Да хорошо, главное следить, чтобы пил таблетки, сам забывает, а потом с сердцем плохо.

– А ты, мам, как?

– Да как обычно! У нас вчера дома света не было весь день, представляешь? Что-то с проводами рядом с крышей было…

– Да ты что? Папа чинил?

– Нет, электрика вызывали, ты что, там верхотура такая, лазить…

– Сделали? – спросила я, со всей силы сжимая дерьмовую китайскую чеснокодавку, которая не фига ничего не давила, зато чеснок лез из всех ненужных щелей.

– Сделали, – мама помешала пельмешки, которые уже пахли на всю квартиру, – причем пока электрик лазил, ни одной живой души на улице не было видно. Зато три соседки позвонили: две уточнить, кто это там во дворе у нас шныряет, а теть Рая сказала, чтоб потом к ней электрика отправили. Пробки у нее греются, что ли…

– Колхоз, – улыбнулась я.

– Еще какой, – согласилась мама.

В дверь позвонили. Я удивленно глянула в коридор и не спеша пошла открывать.

– Кто это там? – удивилась мама.

– Сейчас узнаем, – ответила я.

Я глянула в глазок и увидела косматую шевелюру Юрки. С улыбкой открыла двери. И чуть не грохнулась в обморок, когда под мышкой у косматого медведеобразного Юрки увидела свою подругу Стешку. Причем довольную. Причем она прекрасно смотрелась под его лапищей, будто там всю жизнь торчала.

– Вот это да! Соседи! – я уперла руки в бока.

– О, Юра! Здорово! – мой папа вышел и протянул руку Юрке. – Айдате с нами за стол! Стешка, привет!

– Ой, ребята! Здравствуйте, – улыбнулась выскочившая из кухни мама, только улыбалась она не так радостно, как папа. Сто пудов, заметила, как Юрик прижимает Стешку, а моя мамуля мечтала мне «такого хорошего мальчика, как Юра, в мужья».

– Мам, пап! Юра и Стеша теперь пара семейная, так сказать, – ну а что, нужно сразу все озвучить, чтобы мама не питала надежд, – мои соседи! Проходите на пельмешки!

Пришлось тащить стол в зал. Наши хрущевские кухоньки не предполагают посиделок большой компанией. Катюшка скакала вокруг бабули и дедули, периодически играя с Юркой, который то катал ее на спине, то подкидывал так, что дочь макушкой тыкалась в натяжной потолок. Я достала из шкафа бутылочку шампанского, приготовленную для новогодних праздников, да и плевать. Гулять так гулять!

После того, как мы выпили по бокалу, все расслабились, первый голод утолили, я спросила, глядя на Стешку:

– Ну и как? – я думаю, она с полуслова поняла, что я имею в виду ее и Юрку.

– Супер! – ответила она, вся раскрасневшись. Что это она такая пунцовая? Они там во время переезда пару раз успели сексом, что ли, заняться? Ладно, это придется выяснить после отъезда родителей.

Разошлись все довольно поздно. Мама пошла укладывать спать Катю, читала на ночь сказки и уснула вместе с ней на ее диванчике. Мы еще долго сидели вчетвером за столом, пока Стешка уже не начала клевать носом. Еще бы. Не спала же ни черта со вчерашнего дня.

– Насть, давай я помогу тебе убрать, и мы пойдем домой, – предложила она, широко зевая.

– Ой, да ладно, иди отсюда, сама я уберу.

Она возражать особо не стала. Они с Юриком ушли. Я убрала со стола, постелила маме с папой на диване в зале, а сама легла спать с дочкой.

Лежа мысленно перечисляла дела на следующую неделю. В понедельник у дочки утренник. Еще соревнования на танцах. Так, а еще долбаный корпоратив. И не забыть сдать две тысячи в детский сад.

Будильник просто разрывал мозг. Ненавижу понедельник. И еще я очень-очень жду новогодние каникулы, в принципе, как и вся страна. Просто для того, чтобы выспаться. Хотя часть страны ждет этих самых каникул, чтобы убивать печень.

В воскресенье помимо того, что я проводила родителей, ничего значительного не произошло, даже семья рыбаков не заглянула на огонек. Зато мы с дочкой выучили стихотворение для утренника и вылепили снеговика из еловых шишек на конкурс.

Я как можно тише стала собираться, чтобы дать дочери поспать еще немного. Мне предстояло отработать только до обеда, а потом я поеду на утренник к Катюхе и в офис не вернусь. Этот факт не мог не греть душу.

Я старательно рылась в шкафу в поисках платья, которое выглядело бы достаточно празднично для утренника, но в то же время чтоб я не задубела в нем в своем «жигуленке» в ожидании разогрева салона. Действо затянулось.

– Ма!

Я аж вздрогнула, за спиной стояла Катя.

– Фуф! Ты что так пугаешь?

– Ты почему меня не будишь?

– Да рано еще, поспала бы!

– Нет уж, у меня ведь утренник!

Дочка в возбуждено-радостном состоянии предвкушения понеслась чистить зубы.