Чужие тайны. Рассказ домработницы

Лет пять назад я работала помощницей по хозяйству у одних богатых американцев. Это здесь, в Москве было. Муж был важной шишкой в одной корпорации, которая делала большие дела в России.

Семья хорошая. Традиционная, как показывают в американских фильмах – любящие супруги и трое детей. Муж Дэниел, конечно, вечно на работе. А жена Меган всегда дома, занимается семьей. Дети уже не маленькие у них были – старшему сыну около 16, потом девочка-подросток 14 лет и ещё одна − 8 лет.

Хлопот мне у них было совсем немного. Ну, пекла я им несколько раз в неделю пирожки и пироги, убиралась. Да они особо и не мусорили.

Меган была классической американской домохозяйкой – пекла традиционные печенья, угощала всех, включая меня, несмотря на то, что это вроде как я должна все для их семьи делать. Как и положено настоящим американцам, Меган вместе с мужем Дэном посещали все события из жизни детей – соревнования старшего сына по футболу, концерт младшенькой ко дню матери.

С хозяйкой, Меган, я, можно сказать, дружила. Хотя мой английский был хуже некуда, но мы как-то жестами и улыбками общались. Иногда усядемся на диване друг напротив друга и жестами, обрывочными русскими и английскими словами рассказываем друг другу новости. Смешное зрелище – две тетки машут руками, работают мимикой вовсю…

Меган была очень уважительной и любознательной. Она не была домашней курочкой. Она очень интересовалась культурой нашей страны. А я в какие-то моменты была даже ее гидом. Например, мы вместе ездили в Сергиев Посад, ей очень понравилось. Я заметила, что в храмах она всегда выделяет икону Богородицы и подолгу стоит, задумавшись.

Она была в курсе моих семейных дел, знала, что моя дочь вышла замуж. Даже подарила мне красивую фарфоровую вазу в честь этого события. Это было очень приятно, ведь она совершенно не обязана была это делать: кто я для нее − женщина, которая иногда прибирается в их доме…

Так вот, Меган была в курсе всех моих семейных дел, в том числе она одной из первых узнала, что моя дочь счастливо родила девочку Машу. Ведь она сама была трижды мать – на ее глазах были слезы умиления, она искренне обнимала меня и подарила 500 долларов! Честное слово!

А когда я сказала, что вскоре мы планируем крестить внучку, Меган очень разволновалась и попросила меня разрешить ей присутствовать при обряде крещения. Тема религии для нее была особенная. Так вот, Меган присутствовала при крещении моей внучки. Конечно, была небольшая суета, когда Машеньку окунали в купель и после этого… Меган была чуть в сторонке, но внимательно наблюдала. Иногда крестилась по-своему, в этот момент ярко вспыхивали бриллианты в ее кольцах. Мы то что, простые люди, а она – сразу было видно − женщина высокого уровня.

После этого прошло еще два года, и мы расстались с семьей Джонс. Дэниела, мужа Меган, перевели возглавлять сингапурское отделение корпорации. За эти годы Меган стала мне чуть не самой родной. Она живо интересовалась моей семьей, задаривала мою внученьку хорошими подарками, иногда я брала Машу с собой – потому что Меган просила… Добрая, отзывчивая, щедрая женщина была.

Вот только муж ее, Дэниел, мне совсем не нравился. По началу-то я никак к нему не относилась – его почти всегда не было дома. Иногда только он приходил пораньше и вместе с супругой ходил по семейным делам – к сыну на соревнования или к дочери на концерт. А так, он – вечно занятый мистер Джонс. Рыхлый, потливый, лысеющий.

За год перед их отъездом в Сингапур, мистер Дэн показал себя с мерзкой стороны, после чего я стала его ненавидеть, а миссис Меган − жалеть. Она несколько раз в год уезжала к себе в Штаты, к родне. Днем в их доме никого не было: дети − по своим школам и гимназиям. Так вот, мистер Джонс, не стесняясь меня, приводил домой… не поверите, кого. Не любовниц, как многие предположат, а молоденьких пареньков – любовников. Господи, как противно все это было. Приедет на такси с таким парнем, глазенки поблескивают, пот на лбу выступает, мельтешит, возбужденный такой… И мне говорит «Сенкью вери мач. Ю кен гоу хоум». И сует мне 50 долларов. Я ухожу. А на душе очень мерзко – получается, что ангел Меган живет с дьяволом.

Я вот все же потом долго думала: неужели мистер Джонс действительно относился к сексуальному меньшинству, но скрывал это. Настолько скрывал, что аж трех детей родил? Мне кажется, что он это дело начал от вседозволенности и пресыщенности. Все у него было – деньги, власть, наверняка, женщины. Вот и потянуло на мальчиков. Да черт бы с ним. Если бы не Меган…

Когда они уезжали в Сингапур мы, с Меган рыдали, как близкие родственники. Так не хотели расставаться. Меган все говорила, что пригласит нас на новое место их жизни вместе с дочкой и внучкой моими. Мистер Дэн был равнодушен.

Так как я не знаю английского языка, связь наша с Меган не особо ладилась. Пару раз за все время мы говорили по скайпу. А потом и вовсе перестали общаться.

Однако вскоре я получила плохие новости из другого источника – моя приятельница также работала домработницей у друзей семьи Джонс, те по-прежнему жили в Москве и общались с моими хозяевами. Новость была такая – Меган чем-то серьезно заболела, и мистера Дэна вместе с семьей отправили назад в США проходить лечение.

Говорили, что карьера его на этом и застопорилась – он был рядом с женой. Через год после болезни моя любимая, дорогая, самая добрая женщина в мире все-таки скончалась. Когда я узнала, я несколько дней не могла в это поверить. Почему жизнь так несправедлива? Чем Меган заслужила плохую болезнь? Ведь она была почти святая. У меня даже возникла мысль, что, возможно, она узнала об извращенных похождениях своего мужа и не вынесла этого. Она, наверняка, считала его идеальным, безгрешным. Учитывая ее традиционность и религиозность, предположу, что такая новость вполне могла ее убить…

Надо отдать должное мистеру Джонсу – он был рядом с женой все это время. Но кто знает, был ли это зов сердца или он боялся совершить подлость открыто, опасаясь нанести вред своей репутации. Ведь США – консервативная страна, и семья для них – самое важное. Так они сами говорили.

Потом из средств массовой информации я узнала, что мистер Джонс стал главой той самой корпорации, где он был шефом российского, а потом сингапурского отделения. Со смерти его супруги прошло полгода, не больше. Мне кажется, даже ее смерть ему помогла. Его имидж и репутация только улучшились после ее смерти.

Статьи про него я иногда читаю то в Форбс, то еще в таких же серьезных изданиях. И там он выглядит отлично – благородный вдовец, воспитывающий троих детей, бизнесмен нового порядка, возглавляет бизнес с человеческим лицом.

А я вот плачу, когда прихожу в церковь и вижу икону Богоматери, которую особо любила покойница Меган. Свечку ставлю всегда за упокой ее души. Хочу панихиду заказать для нее, да не знаю, можно ли за неправославную в нашей церкви служить?

Вот такая грустная история о том, что нельзя дружить и любить тех, у кого ты работаешь. Привыкаешь к ним, как к родным, и любая их боль отзывается и в твоем сердце…

После американцев я один год поработала у крутых французов, потом еще полгода у шведов. А потом пришла мода на прислугу из Филиппин. Даже сюда в Москву их начали привозить. Так я оказалась без работы, так же, как и другие мои приятельницы.

Конечно, филиппинки лучше, чем мы – у них в восточной философии правило трех обезьян: ничего не слышу, ничего не вижу, ничего не говорю. А таким, как Дэниел Джонс, это на руку.

Но теперь у меня другие проблемы – дочь развелась с мужем, и они судятся, с кем останется Машенька. Вот уж ужас. Знаю, Меган бы меня поддержала и посочувствовала.

История одной неправильной любовной стратегии

Когда-то у одной молодой пары случилась неправильная история любви. Вы спросите: «Почему неправильная?» Потому что в ней нет хэппи-энда. А если бы у обоих участников было больше здравого смысла, который, казалось бы, ни при чем в сердечных делах, – то, возможно, история любви получилась бы правильной, со счастливым концом.

Им было по 23 года, и роман у них завязался совершенно спонтанно. Она приехала забрать у Него посылку, которую Ей передала мама через знакомого проводника. А Он был друг проводника, который любезно согласился подъехать в центр для удобства встречи.

Да, они понравились друг другу, но не так, чтобы остолбенеть и поглупеть. Завязался интересный разговор, и в итоге Она пригласила продолжить беседу в кафе.

Эта небольшая женская смелость почему-то Его поразила, в Его голове твердо сидела установка о его гендерной прерогативе звать в кафе. Позже Он сам признался, что этот неожиданный Ее поступок зацепил Его, хотя, казалось бы, что тут такого.

Так завязалось их знакомство. Первый случившийся секс не был для них взрывом эмоций или важной вехой. Никто из них не помнил, как и на каком по очереди свидании это произошло. Как-то вылилось само собой. Также никто не был ослеплен сверхъестественными оргазмами или какой-то особенной виртуозностью.

Это произошло у Него на квартире, и после всего случившегося Она совершенно спокойно уехала домой, предварительно вызвав такси.

На следующий день Она была занята своими делами и мало думала о Нем – у нее была работа и много разных интересов.

А Он опять удивился, почему-то считая себя в этой ситуации рулевым. Ведь у многих в голове установка: как только девушка предоставила секс, она – в кармане, никуда не денется. Поэтому Он лениво поджидал Ее звонка. А звонка не было весь день!

Получился крючок, за который Он зацепился. Он стал больше думать о Ней.

А ведь в этом самый главный секрет – как влюбить в себя мужчину. Мужчину влюбляют не нарядами и улыбкой, не акробатическими номерами в постели или умением варить борщ, а именно этим – мужчина должен как можно больше думать о вас.

А больше думать заставляет непонятное поведение. Непонятное – в приятном смысле этого слова, а не в том, что удивляет выходками городской сумасшедшей. Непонятное – не такое, как Он ожидал, не такое, как принято у всех.

Он Ей в тот вечер позвонил сам, с недоумением в голосе: «Почему ты не позвонила сегодня? Я ждал…» Ее ответ был совершенно невнятен: «Дела…», да и не важен уже…

Так у них начались отношения.

Он не горел ярким пламенем в начале, но Его костер разгорался постепенно.

Основная причина была в том, что по ее поведению он не мог сЧитать ее чувства. Да, судя по всему, опираясь на факты и визуальные впечатления, Он Ей нравился. Ведь Она встречалась с Ним, они ходили куда-то вместе. Между ними образовалось много общего.

Но не было в Ее глазах этого влажного блеска слепой преданности, которая кричит «Крепость пала, бастион взят».

Что же было у Нее в голове? Прав ли Он был в своих догадках?

Да, Он был прав.

Она встречалась с Ним с удовольствием, их близость с каждым днем усиливалась, секс становился раз от раза все жарче и лучше. Но дверь Ее сердца была открытой, она не считала его своим выбором. Он был одним из вариантов и совсем не окончательным! И это Он видел в Ее поведении и глазах.

Параллельно с Ним у Нее завязался еще один роман с богатым красивым плейбоем в стиле Шона Коннери в молодости. Ее катали на спорткарах, водили в лучшие рестораны, показали богемное общество.

В это смутное время любовного треугольника Его чувства к Ней еще больше обострились. Он чуть не плакал при встречах с ней: «Люблю тебя, скучаю. А ты стала такой чужой… Что с тобой?»

Она молчала, не признаваясь в своей нечестной игре, но взгляд был и правда – чужой. Боязнь Ее потерять усилило Его чувство стократно!

Потом «Шон Коннери» выкинул парочку пугающих фортелей, повел себя, как и положено ловеласу и повесе, и она, испугавшись, убежала из Его дорогого автомобиля…

И вернулась к Тому, кто раньше казался жалким подобием избранника в сравнении с белозубым «Шоном». Все же Он был «своим», «проверенным», «точно влюбленным».

Неудачный легкомысленный роман выбил Ее из колеи. Она планировала высоко взлететь и вдруг – рухнула вниз.

На фоне таких размышлений Она пришла к выводу – «лучше синица в руке, чем журавль в небе». Она захлопнула дверцу своего сердца, выбрав Его, того, кто ей до этого казался лишь проходным вариантом, просто «одним из»…

Тут же поменялось Ее поведение. Если раньше Она была сильной, самостоятельной, независимой, то теперь вдруг стала мягкой, ласковой, угодливой. А как же – ведь Она Его уже выбрала, что ж теперь!

А когда Он смотрел на Нее, то теперь узнавал с трудом – раньше в Ее глазах мелькала задорная смешинка, смелость, даже где-то дерзость, а теперь – обволакивающая липкая преданность, этот взгляд теперь вопил: «Я – твоя, крепость пала, бастион взят».

И тут произошли фантастически ужасные изменения в Нем – Она перестала Ему такой нравиться. Она все время висла на нем, она звонила, она писала, она звала знакомиться с мамой. Она бросила все свои дела и увлечения, ведь у Нее были серьезные отношения с Ним!

Ему стало с ней душно. Если раньше Ему всегда было Ее – мало, то теперь, благодаря ее стараниям, ее было слишком много. Если раньше Его интриговала Ее отдельная жизнь, то теперь Ему было все давно известно и не интересно.

Она была во всем с Ним согласна, она растеклась, как кисель по блюдечку, она таяла от любого его слова, как мороженое в жаркую погоду!

Его влечение к Ней растаяло! За очень короткий срок – всего лишь пару месяцев!

Он стал избегать с Ней встреч, а сами встречи − сокращать. Через какое-то время Он и вовсе понял, что Он Ее БОЛЬШЕ НЕ ЛЮБИТ! Совсем.

Оставшийся месяц Он мучился вопросом, как закончить эту историю.

А Она погрузилась в мир иллюзий, где не было места реальному положению дел. Его охлаждение Она представляла совсем в другом свете – у него много работы. То, что он не познакомил Ее со своей мамой, когда та приезжала к Нему ненадолго из дальнего города, – так ведь мама была всего пару дней, и Он просто не успел, да и неважно это в современных отношениях.

Она как будто ослепла и оглохла. Ее знакомые осторожно сказали Ей, что видели Его в обществе другой девушки. Даже тут Она почему-то решила для себя, что это – ерунда, мало ли, кто это.

В своем мозге Она зацементировала только одну желанную для нее картинку – он ее ЛЮБИТ. В памяти жило и процветало только одно Ее воспоминание – как Он жарко Ее обнимал, целовал и плакал, когда Она чуть не ушла от Него к «Шону», как Он Ей шептал «Люблю, люблю, люблю…»

Поэтому для Нее прогремел настоящий гром среди ясного неба тогда, когда он вызвал ее для разговора в кафе и сразу сказал: «Я встретил свою бывшую девушку. Когда-то я ее очень любил. И вот сейчас снова… Я запутался. Мне надо побыть одному!»

Надо отдать Ей должное – Она вела себя очень достойно. Фразу «надо побыть одному» Она восприняла реально – это КОНЕЦ, а не пауза. Ту неоднозначность, которой Он пытался смягчить расставание, Она оценила. И ответила достойно: «Все понятно. Что ж, тогда прощай».

Ни одной слезинки, ни одного упрека. Только визгливый звук отодвигаемого стула и удаляющиеся шаги.

Так окончилась это история любви. Но это был только внешний конец для Нее. Еще целый год Она гоняла внутри себя картинки их счастливых встреч и не хотела признаться себе, что Она профукала, прозевала, прошляпила тот момент, когда Он переменился к Ней.

Еще несколько лет Она потратила на то, чтобы вновь стать полноценным человеком со стабильным психологическим фоном. Ей все казалось, что Она – жертва жестокого мужского предательства. А Он для Нее еще долго оставался недостижимой мечтой.

Этот гештальт Она смогла закрыть только после одной реальной встречи с Ним, спустя ПЯТЬ лет.

А случилось вот что.

Одним из действенных способов избавиться от неудачной любви стал для нее карьерный рост. Она погрузилась в профессиональную деятельность с головой. И уже через пару лет Она стала директором небольшого предприятия. У Нее был свой небольшой кабинет, шесть человек в подчинении, высокая зарплата и дорогой офисный костюм, который был Ей к лицу.

Именно в таком виде, в таком положении Он Ее застал как-то однажды. Какие-то дела привели Его к Ней – ведь они не ссорились, расстались цивилизованно. Вполне можно общаться нейтрально!

И когда Он Ее увидел после нескольких лет разлуки, Он был приятно удивлен. Она уверенно сидела в своем кожаном кресле, красивая, роскошная, такая родная и в то же время такая чужая. Такая ОПЯТЬ неизвестная.

И Он захотел все вернуть, стал звать на свидания, что-то горячо говорил, пытался Ее увлечь.

Она сходила с Ним в ресторан, ведь так давно мечтала, что Он вернется.

Но внутри у Нее было так странно…

Так пусто…