Глава 6. Происшествие в лесу

На негнущихся ногах плетусь в лагерь. Попытка убийства Брена, его превращение в волка почти у меня на глазах – что-то из ряда вон выходящее.

Сердце колотится так сильно, что я чувствую его у почти самого горла. Боюсь грохнуться в обморок. А мне нельзя! Мне нужно дойти до лагеря и сообщить о попытке убийства Альфы. Вот только кому? Я, кроме Брена, никого не знаю. Одна надежда, что кто-то знает обо мне и меня выслушают.

Странно, мне бы радоваться, что оборотня чуть не прикончили, а я переживаю. Что со мной не так? Наверное, повлияло то, что он защитил меня от Святозара. Да, точно, это просто чувство благодарности за помощь и ничего больше.

Я тоже отплачу оборотню добром за добро. Расскажу его людям, что с нами произошло и отдам какую-то часть долга. Может быть, станет легче на душе и ненавидеть Альфу станет проще.

Иду в том направлении, куда направил меня волк. Места нашей стоянки до сих пор не видно. Оглядываюсь. Лес как лес. Совершенно непонятно, проходили мы здесь или нет. Те же ели, берёзы, мох под ногами. Но что-то всё-таки не так. Не могу понять что.

Мне становится страшно, а вдруг я иду не в том направлении? Вдруг, наоборот, удаляюсь от нашей стоянки? Что же делать? Если идти в том же направлении, то я могу как прийти в лагерь, так и забрести дальше в лес.

Похоже, самое лучшее, что я могу сделать, это остановиться и ждать. Ждать, пока меня обнаружат.

Я присаживаюсь на мягкий мох. Ожидание тянется бесконечно. Я складываю штаны и рубаху Брена, подкладываю себе под голову, укрываюсь его кафтаном. Смотрю на маленькие клочки ослепительно голубого неба. Слушаю шум леса. Глаза мои непроизвольно закрываются, и я засыпаю.

Нянюшка

Пока звери, к которым мы попали, разбивают лагерь, я отправляюсь найти горячую еду для моей голубки. Не дело княжне сухомяткой питаться, словно рабыне какой-то. Не могу принять, что Верея стала рабыней оборотня. Для меня она родилась княжной, и до скончания моего века останется ею.

По запаху чую, где разбили кухню, костёр уже горит. Быстры, ничего не скажешь. Я пока их отыскала, каша уже кипит на костре. Заглядываю в котёл, осталось немного подождать, пока дойдёт.

Есть время на поиски Млады. Вот уж, вертихвостка такая, не успели остановиться, её уже и след простыл. Вот ужо скажу я Альфе наказать девчонку. Её взяли в услужение к княжне, а она хвост трубой и по местным кобелям. Сама задам ей трёпку. Наглая девчонка.

Страшно подумать, что было бы, если б меня не увезли случайно. Кровиночка моя без догляда была бы.

Кружу по лагерю, пока опять не оказываюсь у кухни.

– Каша-то готова? – спрашиваю у кашевара.

– Готова, давай миску, тётка, – получаю я грубый ответ.

– Ты мяска положи для хозяйки моей, – решаю я не обращать внимания на грубый тон. Не в том я сейчас положении, чтобы учить, как нужно разговаривать.

– Мясо только для воинов, рабам в походе мясо не положено, – даже не смотрит на меня.

На моих глазах вылавливает кусок мяса из каши и плюхает его обратно в котёл.

Я аж задохнулась от такой наглости. Да что он себе позволяет?! Доберусь я до Альфы. Девчонку забрал себе, а заботиться кто будет? Не позволю морить голодом мою голубку.

Пришлось проглотить и это оскорбление. Но я этого так не оставлю, киплю я в глубине души. Что с него возьмёшь? Это Альфе ответ держать.

Бурля от негодования, как котелок, того и гляди крышку сорвёт, добираюсь наконец-то до нашей кибитки. А моей кровиночки-то и нет, может, внутри прилегла да заснула? Умаялась девка. Не приучена к такому обращению.

Ставлю горячие миски на облучок и заглядываю внутрь. И здесь нет. Так куда ж она подевалась?

Что за несносные девчонки, совсем от рук отбились, что одна, что другая. И где мне теперь искать княжну? Прикрываю чистой тряпицей миски и бегу искать Верею.

Ох, чует моё сердце неладное.

Весь лагерь оббегала, во все кибитки заглянула – нет её. Как сквозь землю провалилась. Ума не приложу, что делать. Пытаюсь найти, кто стоит на охране рядом с нашей кибиткой и никого не нахожу.

Если нет охранника, то нужно найти самого главного, кто отвечает за охрану. А лучше самого Альфу и рассказать ему, что Верея пропала и как с нами обходятся.

Полная решимости дойти до самого Брена Витварга, отправилась на его поиски. А каша уже простыла, с сожалением думаю я.

Добираюсь до стоянки воинов. Здесь всё по-другому. Стоят на охране оборотни разных мастей. Белый, серый, чёрный, и даже с рыжиной. Ну да, семь кланов же в войске Альфы.

– Ты куда прёшь, тётка? – останавливает меня тот, который рыжий.

– Мне нужен ваш Альфа, – для серьёзности добавляю, – очень срочно.

– Наш Альфа молоденьких любит, не в обиду тебе, тётка, – гогочет волчара. – А мне как раз бабы в возрасте нравятся.

– Тьфу на тебя, кобель. Мозги между ног, – вывел меня из себя. – Вроде уже и сам не моложе меня, а всё кобелюешь.

Рыжий даже немного смутился, но лишь немного.

– Что у тебя здесь происходит, Улав? Опять шуточки на посту? – слышу я из-за спины властный мужской голос.

Разворачиваюсь и внимательно смотрю на него. Мне ошибиться нельзя.

– Да вот тётка к Альфе хочет пройти. Говорит, дело у неё важное, – не испугавшись, произносит Улав.

Стоящий передо мной оборотень богато одет, властный взгляд впивается в моё лицо, словно хочет там увидеть ради чего я, собственно, пришла. Чёрные, как его душа, длинные волосы развеваются на ветру. Тонкие, будто женские руки украшены широкими браслетами. Смазливое лицо выглядело бы женским, если бы не жёсткий колючий взгляд, от которого я поёжилась.

– Чего надо? – грубо спрашивает он.

– Княжна пропала, – говорю я с тревогой. Произнесла и словно вся ужасная правда упала на меня тяжёлым грузом.

– Когда?

– Я пошла за кашей, вернулась – её уже нет. Побежала искать по лагерю, а потом только к вам.

– Ну, это недолго ещё. Может, в лесок отошла по естественной надобности, – равнодушно говорит он.

Меня аж затрясло от негодования. Вместо того, чтобы искать мою голубку, он придумывает оправдания.

– А вторая служанка чего ж недоглядела? – сочувствующе спрашивает рыжий Улав. И чёрный оборотень его не одёргивает, с любопытством смотрит на меня.

– Так её тоже нет, – отвечаю я. Мне ещё только о служанке беспокоиться осталось. – С самого начала уметелила куда-то девка. Я её тоже искала в лагере, да не нашла.

Улав с чёрным переглядываются. Их реакция мне очень не нравится.

– Эй, Эрн, – окликает чёрный проходящего мимо воина, – где сейчас Альфа?

Вот Эрн мне нравится больше чёрного, чем-то на Альфу похож. Такой же высокий, красивый, светлые слегка вьющиеся волосы распущены. На плечи наброшен плащ с меховой опушкой. Голубые глаза смотрят жёстко, но без надменности чёрного оборотня.

– Нет, Альфы, – отвечает Эрн.

– Ну вот вам и ответ. Рабыня со своим господином, – сально улыбается чёрный.

– Да, брось ты, Дамиан, – говорит рыжий Улав. – Брен не мешает поход и развлечения.

Эрн походит ближе и тоже соглашается с Улавом.

– Их нужно искать, – говорит Улав. Эрн кивает. Я облегчённо перевожу дыхание.

– Вам, конечно, виднее, – исходит ядом чёрный Дамиан, – только потом не говорите, когда застанете Брена на рабыне, что я вас не предупреждал.

– Может, и правда, подождать немного, когда сами объявятся, – с сомнением говорит Улав. В глазах Эрна я тоже вижу нерешительность.

– Рабыня такая свежая, сочная, как ягода, я бы не дотерпел до столицы, – продолжает сеять сомнения Дамиан.

Мужчины понимающе улыбаются и выносят вердикт:

– Ждём ещё.

Глава 7. Возвращение Брена

Просыпаюсь оттого, что мне жарко. Что-то огромное, горячее греет мне спину. Открываю глаза, осторожно поворачиваюсь. Рядом спит огромный белый волк. Тот самый, в которого обернулся Брен.

Он нашёл меня! Дурацкое ликование затопило душу, как вышедшая из берегов река. Мне бы испугаться того, что от оборотня не спрятаться, не скрыться. Из-под земли достанет. Не получается. Кроме радости от того, что Брен меня нашёл, другим чувствам сейчас нет места в моей душе.

Зверь открыл глаза и потянулся. Я осторожно кладу руку ему на спину. Волк с любопытством смотрит на меня своими огромными жёлтыми глазами. Набираюсь храбрости и глажу его по мягкой шерсти. Интересно, волосы у Брена такие же мягкие?

Краснею от своих мыслей, а волк издаёт звуки, похожие на смех.

Я, гордо вздёрнув носик, поднимаюсь. Кладу одежду оборотня возле его бока и, отвернувшись, отхожу в сторону. Любопытство подстрекает меня повернуться и посмотреть на оборот огромного зверя обратно в человека. Страх же не позволяет мне даже скосить взгляд.

– Ты решила сбежать от меня, Верея? – раздаётся возле уха разгневанный голос Брена.

Я подпрыгиваю, как ужаленная от нелепого предположения, которое может стоить мне жизни.

– Решила воплотить мечту в жизнь? – его голос утратил свою бархатистость и звучит, как будто идёшь по сухим листьям.

Плохой знак! Очень плохой! Не надо хорошо его знать, чтобы понимать, что такой тон не к добру.  Я замираю. Даже дышать боюсь.

– Какую мечту? – трусливо спрашиваю я, лихорадочно перебирая список своих грехов за последние дни.

– Лишиться жизни, лишь бы не жить со мной, – сухо говорит Брен.

Запомнил, ну надо же. Не думала, что мои слова будут иметь такое роковое значение уже на следующий день.

– Ничего я не хотела воплощать, – буркнула испуганно я.

– Тогда что ты тут делаешь? В противоположной стороне от лагеря? – недовольно спрашивает Брен. – Я же приказал тебе идти в лагерь. Я как-то непонятно выразился?

Он считает, что я специально ушла в противоположную сторону.

– Я пошла, но заблудилась, – тихо говорю я. – Не стала идти дальше, решила ждать, пока меня найдут.

Глаза Брена сузились. В них засверкали молнии. Я затихла и вжала голову в плечи, стремясь стать как можно незаметнее.

– Кто тебя должен был найти? – подозрительно спрашивает он.

Я теряюсь. Как это кто? Кто должен был найти, тот и нашёл.

– Кто-нибудь, – осторожно говорю я, а у самой такое ощущение, что ступаю по тонкому льду. Одно неосторожное движение и уйду под воду с головой.

– А искать тебя не спешат, по-видимому, – ядовито произносит Брен.

Я пожимаю плечами. Правда же, никто не ищет. Но, может, видели, что я шла к лесу с их Альфой и бояться идти искать.

– Я случайно уснула, – пытаюсь я перевести допрос в более безопасное русло. Хотя и не понимаю намёков оборотня.

– Зачем ты взяла мою одежду? – хмурится он, будто я совершила невесть какой проступок. – Я что, по-твоему, голый должен был идти в лагерь?

Я молчу, опустив голову. Как-то не подумала о том, что Брену будет нечего надеть. Думала только о том, что одежду могут украсть. Вот дура-то, кто её украдёт в лесу? Но что сделано, то сделано.

– Ты догнал его? – спрашиваю я, вспомнив, из-за чего я осталась одна в лесу.

Это его вина, что я заблудилась. Зачем было так далеко заводить меня в лес? Сделать свои дела я могла и в видимой доступности лагеря.

– Кого? – вновь вспыхивает, как щепка, Брен.

– Убийцу, – робко говорю я, пожалев, что вообще спросила. Его вид не обещает ничего хорошего.

– Ты слишком любопытная, или это дело рук твоего бывшего женишка? – рычит Брен.

Я отстраняюсь, как от удара. Как он мог такое подумать обо мне? Сам же спасал меня от него.

– Н-н-нет, – заикаюсь я, – как ты мог так хорошо подумать о Святозаре?

Брен улыбается мимолётной улыбкой и вновь передо мной беспощадный Альфа.

– С ним ты должна была встретиться в лесу? – кипит от гнева оборотень и в его лице проступают звериные черты.

Я вскрикиваю от ужаса и закрываю глаза.

– Нет, нет, нет, Брен, – вырывается у меня с перепугу его имя. – Никогда я бы не вернулась к Святозару. Ты же меня сам спас от него, а теперь обвиняешь.

Оборотень дёргается при звуке своего имени и замирает, прислушиваясь. Я тоже слушаю. Себя, лес, оборотня. Но не слышу даже леса, страх от ненормальности обвинений заглушает все остальные чувства.

– Слова, одни слова, а поступки говорят о другом, – набатом звучат его слова у меня в душе. Не верит! – Не пойму я тебя, Верея.

Он подходит ко мне так близко, что у меня перехватывает дыхание. Замираю испуганной птицей.

Грубо приподнимает лицо за подбородок, смотрит в глаза немигающим взглядом, я смущаюсь и отвожу глаза. Жаркая волна обдаёт меня с головы до ног, словно ко мне впервые прикоснулся мужчина. Страх постепенно уступает место какой-то непонятной истоме.

Брен склоняется ко мне и требовательно целует в губы. Я дёргаюсь, но он крепко удерживает меня. Поцелуй становится всё более чувственным, и я боюсь, что отвечу ему. Я хочу ответить ему, раствориться в его ласках.

Его поцелуи заставляют меня забыть обо всём, а главное, о ненависти к нему. Не могу я так быстро сдаться. Этого нельзя допустить.

Брен, почувствовав перемену во мне, отстраняется и удивлённо смотрит.

– Когда мы вернёмся в лагерь, я накажу тебя за непослушание, – говорит он, словно обещает что-то. – Ты должна слушаться своего господина.

Глава 8. Возвращение

– Я, значит, их по всему лесу бегаю, ищу, а они прогуливаются, – слышу я незнакомый голос. Испуганно шарахаюсь и натыкаюсь на спину Брена.

Он обнимает меня, положив руку на грудь. Я рвусь из его объятий, но он крепко меня держит.

– Не дёргайся, это мой младший брат, – шепчет он мне на ухо, щекоча бородой.

– Эрн, что ты тут делаешь? – бурчит для порядка Альфа.

Он разворачивается, но мне не позволяет. Я обиженно надуваю губы.

– Не дуй губки, Верея, – проводит он по губам большим пальцем. – Эрн искал нас волком. Сама подумай, в каком он сейчас виде.

– А что, я не против, смотри, княжна, – смеётся Эрн. – Девки не жаловались. Если Брен надоест, приходи, приголублю.

– Хватит зубы скалить, – рычит Альфа, и Эрн затихает. – Чтобы я тебя возле Вереи не видел.

– Понял я, понял, – притворяется испуганным брат Альфы. – Не бойся не трону я твою девочку. Если сама не захочет.

Неугомонный брат у Брена. Не доведут его шутки до добра. Я уткнулась в грудь оборотня, вдыхая аромат леса. Брен пах изумительно: немного свежескошенной травой, немного древесиной и совсем чуть-чуть, в отдалении, чувствую запах шерсти.

– Тётка княжны подняла вой в лагере, что девчонка пропала, – рассказывает Эрн. – Тебя тоже не было в лагере, вот и решили, что она с тобой. А я подождал немного, обернулся и отправился на поиски. Был на той стороне леса. Вот только сейчас пришёл на эту и сразу на вас наткнулся.

Брен напрягся. Чувствую, как только что расслабленное тело становится каменным.

– Со мной значит, – недобро зарычал Альфа. – Кто отдал приказ ждать нашего возвращения?

– Дамиан, – говорит Эрн. – Мы с Улавом сразу хотели организовать поиски. А он сказал, что застанем тебя в пикантной ситуации, и ты по головке не погладишь.

– Дамиан, значит, – задумчиво говорит Брен. – Знаешь что, братишка, ты возвращайся в лагерь и ни слова, что ты искал нас.

– Почему? – удивляется Эрн.

– Верея отправилась по естественной надобности в лес, я её провожал, – рассказывает Брен, а я вся превратилась в слух. Мне кажется, что даже ушки мои удлинились, чтобы мне лучше было слышно. – Меня чуть было не убили.

Я не вижу реакции Эрна.

– Серебряной стрелой, – вставляю я.

Эрн длинно, с чувством ругается.

– Где она? Стрела, я имею в виду, – с тревогой спрашивает он брата.

– Исчезла, – отвечает он. – Подозреваю, что кто-то сунул свой хорошенький носик, куда не следует.

Я отстраняюсь от его груди и возмущённо говорю:

– Никакой благодарности.

– Не до благодарностей сейчас, – переживает Эрн. – Просто отдай стрелу.

Наклоняюсь и поднимаю юбку. Спиной чувствую взгляд Эрна.

– Глаза не пяль, – рычит на брата Брен.

– Что я, ножек никогда не видел, – подтрунивает над старшим братом, – знаешь, и покрасивее видал. Однажды я наведался к одной вдовушке. Так у неё…

– Избавь меня от подробностей, – раздражённо произносит Брен. – Верея, давай быстрее или ты специально повыше задираешь юбку? Эрн ещё не всё видел?

Я, не глядя, сую ему в ладонь стрелу, слегка задевая серебром кожу. Брен шипит от боли.

Жалость скользнула в сердце змеёй. Не доведёт она меня до добра.

Братья разглядывают стрелу.

– Ты видишь? – возбуждённо вскрикивает Эрн.

– Тише ты, – спокойно говорит Брен, – вижу. Не знаю никого с таким клеймом. А ты?

Как отреагировал его брат, я не вижу.

Только чувствую, как мне под юбку суёт нос огромный белый волк. Я шарахаюсь. И только потом приходит осознание, что это Эрн.

В волчьей ипостаси он немного меньше брата, но также красив. Я чешу ему за ухом. Брен дёргает меня за руку и рычит на волка.

– Верея, для всех мы просто уединились в лесу, – объясняет мне Брен.

Я краснею. Неприятно, что теперь все на меня будут пальцем тыкать. Мотаю головой. Не могу я пойти на это.

– Все подумают, что ты меня… – не могу подобрать я слова, – что я с тобой. Что мы были вместе.

Брену, видимо, нравится меня смущать.

– Так мы и были вместе, – делает вид, что не понимает, о чём я.

– Что я теперь твоя, – выдавливаю я из себя ненавистные слова.

– Ты давно моя, – говорит Брен. – С той минуты, как тебя отдал мне отец.

– Ну, ты же понимаешь, о чём я.

– Если бы ты говорила яснее, то я, может быть, и понял, что ты имеешь в виду. Я тебе говорю чётко и ясно: никому не рассказывай о том, что в нас стреляли.

– В нас? – ошарашенно переспрашиваю я. – Разве не в тебя?