Глава 6

Илья

Да, точно. Это пришел Виталий.

Вытираюсь полотенцем, и собираюсь уже выйти, но потом торможу. А что если брат приехал к матери, чтобы рассказать про Марину и развод?

– Проходи, сыночек, у меня обед готов, и все горяченькое еще.

Осторожно приоткрываю дверь в ванной. Кухня рядом. Мне все отлично слышно.

– Сын, на тебе лица нет. Что случилось?

– Нормально, мама. Устал. Работы много.

Так. Лица нет. Точно, снова ссорится с женой. Сейчас скажет, что переезжает ко мне, и мама поймет, что я был в курсе и не сказал ей.

Я натягиваю халат. На нем розовые фламинго. Наверное, я в нем смотрюсь просто потрясающе.

В коридоре стиральная машинка крутит мою одежду. Периодически перестаю слышать голос матери и брата из-за нее, но когда барабан останавливается, то все очень четко слышно.

– И вот, представь, полноценное место, да еще какое. Это же тридцать квадратов! А ты знаешь, сколько сейчас стоит один квадрат? – наконец доносится до меня обрывок фразы. Квартиру что ли уже делит?

– Кушай, сыночек, остынет. Нервная какая у тебя работа.

А нет, все-таки про работу. Черт, опять барабан стиральный стучит.

– А мне теперь голову ломать, кого я туда размещу. И самое главное, если об этом узнают, мама, то все, мне хана. Я не только не получу должность, я и со своей вылечу. Да что там, меня вообще близко больше к торговому бизнесу не подпустят в этом городе.

И тут у меня начинают в голове выстраиваться паззлы. Нет, брат говорит не про квартиру и имущество. Брат говорит про торговые площади в своем экспоцентре, где он начальник. Где у них вот-вот начинается международная выставка. Места получить туда просто так нереально. Кроме того, что они стоят космических денег, так туда еще проталкивают только своих. И потом очень долго и скрупулезно согласовывают.

Да потому что это самый крупный экспоцентр города. И это, блин, международный масштаб! Там будут именно те люди, которые мне и нужны. Попадешь туда – получаешь входной билет к партнерству с акулами бизнеса. Можно замутить бизнес с Китаем. А ведь именно у китайцев самое дешевое в своем сегменте, но и продвинутое оборудование, то что я собрался покупать.

Если бы я мог попасть туда, то это был бы выход. Это было бы лучшее вложение в мой старт. Но просить о таком брата я даже и не пробовал. Я давно был в курсе их системы, знаю, как строго у них там все. И все зависит не от него одного, а от вышестоящих лиц. Брат держится за эту должность, и подходит к работе чрезвычайно ответственно.

– Тридцать метров мама. Прохерили. Ой, прости, пожалуйста. Но, это существенный пробел в смете, понимаешь? Точнее, дело вообще не в убытках. Дело в репутации.

– Сынок, все наладится. Я уверена. Ешь.

– Только мама, пожалуйста. Я тебе рассказал, но об этом вообще никто не должен знать. Вот то есть вообще никто. Сам не знаю, зачем рассказал.

– Да кому я скажу-то. Я все понимаю.

– Соседки там эти твои, подружки. Вообще никому.

– Сын, я же не совсем глупая. Все поняла. Ни одной живой душе.

– Кхм, – кашляю я, наконец появившись на пороге кухни. В тапках и в халате с фламинго.

– Илья? – вскидывает брови брат.

– Здорово, брат.

– Да, сыночек. Вот Илюша же как раз заехал. Как хорошо получилось, что вы оба и одновременно. Так давно вместе не собирались.

– Мама, – Виталий становится бледный, как клеенка на столе. – Ты мне почему не сказала, что он здесь? – голос у брата переходит из шепота в хрипоту.

– Так я хотела, но ты меня заговорил. Я же как услышала, что проблемы у тебя, что площадь эту… Ой.

– Да блин! – перебил ее Виталий. – Я ведь просил.

– Молчу, молчу, – мама собирает тарелки.

– Ты чего в таком виде?

– Пролил суп.

– Ну и как сам, вообще? – спрашивает брат, и я понимаю, что он хочет спросить – ты уже отошел от своих психов, или до сих пор не в себе.

Пожимаю плечами.

Мы бьем друг друга ладонью, и это означает, что между нами мир и все проехали.

– Твоя одежда достиралась, сейчас машинка высушит, и я поглажу рубашку, – говорит мама и выходит в коридор.

– Ты ничего ей про Марину не сказал? – спрашивает брат, дождавшись, когда мать скроется в коридоре.

– Нет.

– Молодец, спасибо. Я, кстати, сейчас в сторону Октябрьской поеду, тебя добросить?

– Да, будет отлично. И да, что там с твоим предложением?

– Предложение? Ага, молодец, опомнился. Все уже, поздняк, время прозевали. Я хотел тебя с одним своим знакомым свести, он искал партнера для общего проекта. Но уже все, место занято.

– Ну и ладно. Тогда у меня тоже будет к тебе разговор.

– Ок. Давай, розовый фламинго, переодевайся и жду тебя в машине.

***

– Мне нужно это место, – заканчиваю я свою речь.

– Да ты хоть понимаешь, о чем меня просишь?

– Понимаю. Тебе надо будет заткнуть кем-то этот пробел. Для меня это шанс. Проси, чего хочешь, взамен.

– Какое великодушие. Чего бы мне такого у тебя запросить, – хмыкает брат. – Да не могу я. Если спалимся, знаешь, что будет.

– Не спалимся.

– К этому надо подходить очень серьезно, а ты вспыльчивый, эмоциональный. Ты – заметный.

– За эмоциональность отвечаю. Я впишусь в обстановку. Пожалуйста. Когда я о чем тебя просил?

Он поворачивается и смотрит на меня.

– М? Когда просил? Ты серьезно? С какого места начинать?

– Ну да, да, просил. Но если не про деньги, то когда?

– М? – возмущенно смотрит на меня.

– Ну ладно, ладно. Постоянно прошу. Но в этот раз – совсем другое дело.

– Все. Закрыли тему. Нет и точка.

Смотрю на проносящиеся мимо здания. Брат человек слова. Сказал один раз – не передумает. Можно не пытаться даже больше. Кремень.

В этот момент на бардачке начинает дребезжать телефон. Там высвечиваются знакомые буквы.

Она.

Да, блин. Он что, после всего этого так и не перестал с ней встречаться? Хоть бы переименовал контакт что ли. Назвал бы ее «Вася сантехник» или «Гоша юрист». Как можно налаживать отношения с женой, и одновременно так палиться?

Да нет, мне вообще пофиг. Не мое дело. Просто не хочу видеть это имя. Каждый раз, как я слышу его, внутри что-то переворачивается. Это пройдет, не сомневаюсь, но вообще хотелось бы поскорее.

Да просто пореже бы его слышать и видеть.

Брат бросает взгляд на панель и продолжает невозмутимо ехать.

– Что же ты не отвечаешь? Там человек типа ждет.

– Это типа сарказм?

Молчу. Это типа – я не хочу ничего об этом знать.

– Просто думал, ты семью хочешь сохранить. Думал у тебя там все.

– У меня там все, – отчеканивает брат. – Это она никак отстать не может, потому что считает по-другому. Ты хочешь подробностей? Хочешь, я тебе расскажу, как все было?

– Нет, пожалуйста! Только не это. Вообще не интересно, – скрещиваю руки на груди.

– Кстати, а ты ее, – кивает, – откуда знаешь? У тебя с ней что-то было?

– Еще не хватало. Так, перекинулись парой слов. Потом пришел ты и начал орать. А ты что, ревнуешь?

– Кого? Эту? Да при чем тут!

– Стоп, стоп. Не хочу знать. Давай сменим тему. Расскажи про свою работу что ли, как у вас там. Готовы к форуму?

Виталий поворачивает на стоянку.

– Послушай. Ну ладно, я погорячился. Они все выбесили меня сегодня. Окей, давай я подумаю насчет места. Но! Ты же понимаешь, как это все для меня серьезно? Хотя бы ты меня не подведешь?

– Нет, конечно, – соглашаюсь моментально, до сих пор не веря своему счастью. – Все будет так, как скажешь.

Он что, решил, что я ему намекаю на расчет? Типа, я покрываю твои похождения, и за свое молчание требую цену? Он с дуба рухнул или головой ударился?

Но ничего не говорю, потому что сейчас важно одно – лишь бы он не передумал.

Глава 7

Алена

– Я не собираюсь брать на себя еще и этот объем! Я и так работаю за три единицы.

– Ты как разговариваешь, Савельева? Гонор свой поубавь. Чтобы завтра после обеда отчет был у меня на столе.

– Нет, Ольга Ивановна. Отчета на столе не будет. Я ухожу. Это ни в какие ворота.

– Тебя кто укусил с утра? – начальница смотрит на меня, как на моль. Конечно, кто бы раньше ей посмел так дерзить. Сама не знаю, откуда сегодня взялась у меня эта решимость.

– Ольга Ивановна. Я вам говорю об этом уже три месяца. Я не вывожу, а вы не даете мне дополнительную единицу в штат. А вместо премии в прошлом месяце вам показать сколько я получила?

– Потому что тебе был выписан штраф. Потому что я получила нагоняй за твои косяки.

Бесполезно с ней разговаривать. Она меня как не слышала три месяца назад, когда ее поставили к нам в начальницы, так и сейчас не слышит. Ловить здесь больше нечего. Когда я вчера получила расчетку из бухгалтерии, то чуть не расплакалась. Это не зарплата, а слезы. И смысл здесь оставаться?

– Ты что, уйдешь прямо сейчас, вот так все бросишь? Не передавая дела? Да я тебя по статье уволю.

– Попробуйте только. Я на вас в суд подам.

Начальница покрылась пятнами, а я спокойно скидываю туфли и натягиваю сапоги, потом собираю в сумку свои личные вещи – кружку, расческу, сувениры, подаренные коллегами на день рождения. Похоже, она до сих пор думает, что я блефую.

– Ты никуда не устроишься, так и знай. Я сделаю все, чтобы тебя никуда не взяли.

Молча продолжаю собираться. Потом так же молча беру сумку и спокойно выхожу. Зарплату, если ее можно так назвать, за прошлый месяц я получила, а за этот еще и получать нечего.

Выхожу на улицу и только сейчас могу выдохнуть.

Конечно, это там я демонстрировала покой и невозмутимость. Но на самом деле ситуация просто аховая. Что я сейчас буду делать? За квартиру за месяц вперед у меня оплачено, а в следующем как быть?

Подруженька моя так и не приехала до сих пор. Набираю знакомый номер. Пластиковый голос сообщает, что абонент временно не доступен. Ну да, она же в дороге, потому и связи нет. Должна вернуться на днях, а пока даже поговорить не с кем.

С сестрой я это обсуждать не буду. После того, во что она меня втянула, не хочу втягивать. Потому что все равно ей сейчас не до того. Я на нее злюсь, но еще больше мне ее жаль. Я помогу ей, доведу тот самый вопрос до логического завершения. Но если она узнает, что я ушла с работы, то потеряет свою решимость, ее это подкосит. Так, значит сестра не подходит.

Но мне нужно хоть с кем-то поговорить.

Только в такие моменты я и понимаю, как мне не хватает крепкого плеча. Такого, в которое можно просто уткнуться и поплакать, а тебя бы гладили по волосам, и потом сказали – не плачь, все решу. Ты лучшая.

Такого плеча, широкого, в мягком свитере.

Блин. Да забудь ты уже того парня. Как его там, Илья.

И зачем ты имя помнишь. Выбрось из головы. Разве это по-мужски – вот так взять и слиться? Не спросить, не отстоять. Хотя, вряд ли я стала бы его посвящать в ту некрасивую историю.

Но как же сейчас не хватает рядом близкого человека.

Мою любимую кофейню, которая долго для меня была волшебным ритуалом по снятию стресса, я теперь обхожу стороной. Не хочу, чтобы мне хоть что-нибудь об этом дурацком парне напоминало.

Вот же гад, взял и испортил все. Такое атмосферное место.

Ладно, в конце концов, вокруг на каждом шагу куча других кафешек. Зайти можно в любую. С деньгами надо поаккуратнее, но чашечка кофе – это святое.

Захожу в ближайшую блинную, и заказываю один блинчик с сыром и ветчиной и чашку эспрессо.

Сажусь за свободный столик.

Здесь все не так. Все не то. И официантка хмурая. И интерьер какой-то безвкусный. И столик соседний не убран. И вид из окна мрачный.

Все не так. Зато здесь точно нет этого безумно красивого, такого необыкновенного, такого…

Э-эй, куда тебя опять несет, милая? Красивый и необыкновенный оказался трусом. Пора научиться разбираться в людях.

Только до сих пор не могу понять, как это возможно. Такая искренность в глазах, теплота и в тоже время сила и мужество. Ну не могут так врать глаза.

Нет, милая, ты просто хочешь, чтобы это было так. Вот и все. Поэтому сейчас ты нафантазируешь еще гору оправданий для этого мачо, почему он не мог поступить иначе. Кажется, ты это когда-то уже проходила. Забудь.

Да уж, одиночество страшная вещь. Сижу в какой-то забегаловке и разговариваю сама с собой.

Вместо этого стоит подумать – что же делать с работой?

Честно говоря, до чертиков надоело работать на кого-то. Так хочется на себя.

Есть примеры, у подруг, кто вполне успешно с этим справляется.

Но когда я думаю о том, чтобы открыть собственный бизнес, то меня сразу словно что-то сковывает. Это ведь и риски. Да, никто тебя не будет подгонять, но не на кого будет и свалить неудачи. Да и, честно говоря, идей толковых тоже нет.

Ну вот что, допустим, я умею? Работала финансистом, но не хочу сейчас даже думать в сторону бухгалтерии. Хорошо знаю английский, и даже какое-то время учила китайский, для себя. Но «немного учила» – этого явно недостаточно для работодателя. Еще я люблю рисовать, и практически «на ты» с графическими программами. И с нейросетями тоже дружу.

Да уж, набор-солянка для бизнесмена. Нет, на эту тему надо обязательно посоветоваться со Светкой, вот уж кто точно накреативит идей.

Звонит сотовый. Это Оля, сестра.

– Привет, систер. Как ты? – осторожно пытаюсь задать легкий тон, прощупываю настроение.

Слышу один громкий всхлип, который и есть ответ на вопрос.

– Алена, а может, ну его. Может я все-таки позвоню?

– Не смей! Я сказала, все решу, значит решу. И не плачь, пожалуйста. Ты принимаешь лекарства?

– Да.

– Молодец. Не унывай, победа будет за нами.

Эх, сестра. Как не вовремя все эти проблемы.

Как обидно, что вместо крепкого мужского плеча это я сама вынуждена крепиться и говорить слова «Все решу, все будет хорошо».

Нет, я не хочу переложить на кого-то свои заботы. Я всего лишь хочу… Чего? Тепла? Любви?

Понимания.

Я хочу не думать ни о каких-проблемах, а подбирать наряд к вечернему свиданию. Которого у меня уже лет сто не было.

Вместо этого в обеденный перерыв, которого у меня вообще-то официально уже нет, ведь я уволилась, должен прийти Еремин. Сегодня, надеюсь, последняя наша с ним встреча. Если в нем осталось хоть что-то человеческое, он должен согласиться. И еще, я должна, просто обязана его проучить.

Встречу я ему назначила на улице, в парке. Там всегда много народу, а наедине с ним оставаться после того инцидента в кафе не хочу, он мне до мурашек неприятен.

К месту встречи я пришла заранее, за десять минут. Чтобы не вздумал потом мне навешать, будто он приходил и не дождался.

Погода шикарная, солнышко слепит. Такое ощущение, что лето возвращается. Листья желтые, детишки бегают. Какой-то малыш с разбегу прыгает в кучу желтой листвы, которую сгребли, видимо, дворники, но почему-то не убрали. Столько восторга. Подбегает мамочка, что-то строго говорит ему, а он продолжает топать ножкой и смотреть, как разлетаются листья.

Я смотрю на эту картину и мне смешно. На мгновение я забываю обо всех своих проблемах.