Глава третья

Злющая Анна Владимировна смотрела на Глеба, игнорируя Варвару. С одной стороны, это понятно, парень знает себе цену, на такого любая залипнет. Но с другой стороны, Варвара здесь лишняя и теряет время, пока эти двое играют в гляделки. Одна Русалкова, другой Змеев, сцепились хвостами, а Варвара ждет неизвестно чего. Напряжение сгущалось, даже озоном запахло в аудитории.

– Я прошу прощения, что вмешиваюсь в ваш безмолвный разговор, – Варвара шагнула к столу. – Вы потребовали показать мои знания. Я готова. Задавайте любые вопросы по теме курса.

– Выйди! – хором выкрикнули Анна Владимировна и Глеб. Слаженно у них получилось.

– То есть улыбаться мне можно?

– Можно! Нельзя! – во второй раз слаженности не получилось.

– Я тогда пойду? – никто не ответил. Варвара попятилась и выскочила из аудитории.

На улице она решила, что ждать Глеба не надо. Пусть они невольные товарищи по несчастью, к ним обоим Анна Владимировна придирается, но этого мало для дружбы. Слишком быстрая симпатия превращается обычно в долгую антипатию. Это Варвара вычитала в какой-то книжке и взяла на вооружение. Похоже, Глеб учится все же в этом институте, или учился, если смог зайти за Варварой после занятий. И, наверно, тоже улыбался на лекциях этой нервной придиры.

– Варвар, – Глеб догнал ее почти у остановки трамвая и приобнял за плечи. – А ты куда?

– Домой. Лекции закончились.

– А со мной погулять? Погода отличная.

– С тобой? С какой стати? С дуба рухнул?

– Это твое желание было. Так что не увиливай. Исполняй.

– Мое? – возмутилась Варвара и тотчас вспомнила.

Это было, действительно, ее второе желание. Она хотела два-три раза в неделю гулять с Германом в парке, надеясь, что в непринужденных беседах они познакомятся получше. Герман увидит, что Варвара интересный собеседник, любит кино и книги. Гулять с Глебом казалось смешным. Никаких выгод это не сулило. Но, с другой стороны, это Варвара придумала идиотские желания, Глеб только помогал их осуществить.

– Так что? Идем? В парк? Или за город?

– За город? Ты на машине?

– Нет.

– У тебя нет машины?

– У Германа нет. Я же за него.

– Ну да, тогда в парк, – Варвара не стала спорить, пошла за Глебом. Один раз можно и погулять. Поставить галочку. Новый проект она все равно начнет только завтра.

Глеб провел Варвару через весь парк. В парке часто фотографировались молодожены, рядом был городской ЗАГС. Кленовая аллея, потом березовая. Пруд с утками. Варвара фотографировала на телефон яркую разноцветную листву на фоне синего неба, сиреневые астры и золотые бархатцы на клумбах. Пару раз поймала в кадр Глеба. Просто так. На память. Глеб шел молча, изредка пиная опавшие листья. Зачем, спрашивается, позвал гулять?

– Ты мог бы не называть меня варваром?

– А как? По-моему, очень мило. И тебе подходит.

– Я же не зову тебя хлебом. Или змеей.

– Ты меня вообще никак не зовешь.

– Потому что наше вынужденное знакомство не предполагает длительного общения.

– А как тебя дома зовут?

– По-разному, – Варвара замялась. Что ни скажи сейчас, все смешно. Варька не лучше варвара.

– Варварчик пойдет?

– Варварчик? А чем Варвара плохо?

– Не плохо. Просто хочется тебя называть по-особенному, – Глеб потянул Варвару за рукав, предлагая присесть на лавочку.

– А зачем? – Варвара не могла понять, куда клонит Глеб. – По-особенному?

– А ты зачем целый курс проскочила?

– Я люблю учиться. Материал легкий, – не говорить же, в самом деле, что собиралась влюбить в себя Германа. Гулять они сейчас должны были вовсе не с Глебом.

– А желания?

– Просто шутка. Герман так радовался, что экзамен сдал. Я ему помогла. Он сам хотел отдариться. Я попросила три желания. Вот и все. Ты не обязан их исполнять. Если просто Германа выручаешь, то не надо со мной возиться, – Варвара говорила убедительно. Она уже перегорела, ее вдохновлял новый поиск и думать про Германа было скучно.

– То есть Герман тебе не нравится? Ты не влюблена в него?

– Нет, ты что? – Варвара сначала удивилась неуместному любопытству, но потом решила, что Глеб заботится как старший брат. Иван ведь тоже бы спросил, кто нравится Варваре. А про Анисью и говорить нечего. За ней глаз да глаз нужен. – Я вообще ни в кого не влюблена.

– Точно?

– Ты спрашиваешь личное. Ты это понимаешь?

– Я хочу знать. Быть уверенным.

– В чем?

– В тебе.

Варвара поднялась, она не любила туманных историй, а Глеб ее запутывал. Повторенная многократно шутка перестает быть смешной. Любой бы на месте Глеба уже свалил. Поигрался, понасмешничал, выставил Варвару наивной идиоткой, и хватит. Завтра уже никому дела не будет до того, что Глеб приходит на перемене и целует Варвару. Однокурсницы, конечно, размечтались, такие парни всем нравятся, но запросто и успокоятся.

– Мы уже достаточно погуляли, я могу идти домой?

– Давай я тебя провожу.

– Ой, нет, – Варвара представила, как входит в свой двор с Глебом. Да ее потом вопросами замучают все, начиная с Анисьи.

– Почему нет?

– Не слишком ли много времени ты на меня тратишь? Я тебе уже сказала, что мои желания не надо исполнять. А ты продолжаешь.

– Я тебе нравлюсь? – Глеб тоже встал и Варваре пришлось поднять голову, чтобы посмотреть Глебу в глаза.

– В каком смысле? Я тебя совсем не знаю. Вижу второй раз в жизни.

– Третий.

– Что?

– Ты видишь меня третий раз в жизни. Сегодня мы встретились дважды.

– Тогда уж в четвертый, ты же меня догнал.

– Ну так что? Провожаю?

– До трамвайной остановки, – Варвара досадовала на себя, что согласилась, не смогла решительно отказать.

Глеб как-то хитро ее подловил. Змей коварный, одно слово. Не удавалось отменить свои желания. Как будто Глебу их исполнение было важнее, чем самой Варваре. Они молча проделали путь до остановки, Варвара помахала рукой из трамвая, надеясь, что теперь-то Глеб отстанет от нее. Трамвай попался старый, дребезжал на стыках рельсов и повез новым маршрутом. Озадаченная Варвара не обратила внимания, что высотки превратились в малоэтажные домики.

Анисья сразу просекла необычное воодушевление Варвары, но неверно его истолковала. Решила, что Варвара наконец-то встретилась со своим избранником. О котором мечтала и добивалась целый год. Поэтому сияет как начищенная пряжка дембельского ремня. После армии Иван некоторое время говорил на лексиконе дембелей, потом влился в гражданскую жизнь, стал говорить нормально, но Анисья впитала и теперь пугала Варвару фразочками совершенно не подходящими юной красавице.

– Варька, ну что? Поцеловались?

– С кем?

– С парнем твоим. Германом. Поцеловались? По-человечески?

– Что значит по-человечески?

– Не строй из себя солдата-первогодка. По-человечески – это страстно, в губы, с языком.

– Анисья! Ты мне это брось. Выдумала тоже, по-человечески. Все поцелуи между людьми человеческие. А тебе рано еще такое знать. И думать о поцелуях тоже рано.

– Рано не поздно, можно исправить. А вот ты засиделась в варварах. Если смолоду не нацеловаться, то старость насмарку.

– Ты пособие для вредных старушек законспектировала? – съязвила Варвара. – Так прямо афоризмами старческими и сыплешь. Не унять.

– Так у меня брат и сестра не пристроенные. Я переживаю, что засохнете на корню, не познав живительных радостей жизни.

– За себя переживай. То есть не переживай, обойдешься пока без живительных радостей. Вырасти сначала.

– Варька, а этот твой приходил? С желаниями? – примирительно спросила Анисья. Если с Германом прокол, значит, дело в том парне.

– Приходил, – не стала запираться Варвара. – Пообщались, да и все.

– Врешь. Сестре врешь! Что из тебя вырастет?

– Что уже выросло, то выросло. Другого не будет. Отстань. Мне заниматься надо.

Варвара сбежала от Анисьи к себе в комнату. Ей требовалось подумать. В какой момент ее прекрасное, вдохновленное новыми планами, настроение изменилось? Когда Анна Владимировна начала ее третировать? Когда некстати ввалился Глеб? Когда эти двое принялись ругаться, а ее выгнали? Если что-то беспокоило Варвару, она не отмахивалась от своих чувств. Она же будущий специалист по работе с персоналом. Как она будет помогать другим, если собственные чувства не умеет расшифровать.

В славянском центре ее учили разным способам исследования своих состояний. В зеркало посмотреться, яблоко по блюдечку покатать, у ветра спросить. Такими глупостями Варвара не будет заниматься. Еще они целые спектакли ставили про буку лешего или озорника анчутку. Мама приходила смотреть. Варваре обычно доставалась роль бабы-яги. Из-за фамилии, конечно. В центре всех по фамилиям называли.

Анисье не досталось родительских экспериментов, вот и говорит глупости, а Варвара по полной программе получила. Разбуди среди ночи, отбарабанит всех сказочных героев от Кощея до птицы Гамаюн. Пожалуй, обойдется Варвара простыми советами из учебников. Достала тетрадь для собственных психологических опытов и старательно воспроизвела весь разговор после лекции.

Не сразу вспомнились все реплики, но, в конце концов, проявилось главное беспокойство. Анна Владимировна заорала пренебрежительно: “Это она?” Вот, что царапнуло. Получается, Глеб говорил ей о Варваре? Зачем? Или это Герман сказал? Посмеялся, что нашлась дуреха с косой до пояса и вытащила его на экзамене. Дуреха и есть. С косой.

Перед сном Варвара подошла к зеркалу. Распустила волосы, накрутила волнистую прядь на палец. У Глеба аккуратная стрижка и легкая щетина, а Варвара как гимназистка. Она ведь может купить себе модные вещи? Запросто. И темные очки. И научиться на всех смотреть свысока. Даже на Анну Владимировну. Внутренний протест не унимался. Наверно, не стоило менять себя по таким надуманным и ничтожным поводам, но Варвара решительно постучала в комнату к брату.

– Варвар, что с тобой? – Иван сразу увидел воинственно выдвинутую нижнюю челюсть. – С кем битва?

– Подстриги меня.

– У тебя хорошая стрижка. Очень симпатичные косы.

– Плохая. Я как заучка.

– А ты разве не она? – Иван заржал и полез в тумбочку за машинкой. – Я могу налысо тебя побрить. Хочешь?

– Хочу!

– Варька, с ума сошла? – Анисья влетела без стука. – Не смей стричь свои кудри. Ты красотка. Если кто-то сказал обратное, только пальцем ткни, я ему без наркоза гланды вырву.

– Стриги, – приказала Варвара.

– Может завтра? – Иван хотел всего лишь шугануть машинкой младшую сестру, а вышло, что подзадорил.

– Лысые в тренде, – упрямо мотнула головой Варвара. – Не жалей. Волосы не зубы, отрастут.

– А маме что скажем?

– Я взрослая! Могу сама решать.

– Ну, держись.

Иван сначала ножницами отхватил волосы у шеи, потом выбрил виски, потом затылок, надеясь, что Варвара остановит, скажет, что хватит. Получилось стильно. Но Варвара спокойно ждала, когда закончится стрижка. Лицо летом загорело, а голова под волосами, естественно, нет. Варвара стала походить на призывника. Анисья подвывала и жалела косы сестры. Но первая сообразила, что если намазать голову особым кремом, то загар проявится и Варвара не будет разноцветной.

– Эх, возьми меня завтра с собой, Варька.

– Зачем?

– Хочу увидеть, как все в институте в обморок упадут.

– Никто не упадет. Я же новенькая. Меня пока немногие знают.

– Ты назло этому?

– Какому этому?

– Варька, не придуривайся. Все ты поняла.

– Нет, не назло. Это мое личное самовыражение. Почему ты меня все время подозреваешь в реактивных действиях? А еще сестра. Ты должна быть на моей стороне.

– А кто тебе крем дал для твоей лысой башки?

– За крем спасибо.

– Вот еще, бери, – Анисья протянула деревянные бусы, больше похожие на колье. Круглые бусины вперемежку с плоскими кружочками и квадратиками из разных пород дерева. – Прикольные. С висюльками.

– Где взяла?

– Мама оставила в тумбочке.

– Все! По норам! – на правах старшего Иван разогнал малышню.

Утром Варвара испугалась себя в зеркале. Лысой она щеголяла разве что на младенческих фотографиях. Глаза, скулы, нос, губы стали как будто виднее, выразительнее. Заглянула Анисья и ахнула, неужели ожидала, что за ночь волосы у сестры отрастут. Иван ругал себя, что пошел на поводу. Как он мог согласиться, что за туман в голове случился? С подростком Варварой проблем не было, неужели сейчас началось.

Варвара еле отбилась от брата и сестры, которые вздумали проводить ее в институт. И защитить, если понадобится. Триумф или провал Варвара собиралась пережить в одиночку. Джинсы, обрезанные почти под ягодицы, от брата великоватый свитер крупной вязки, от Анисьи высокие ботинки на шнуровке и бусы. Образ сложился довольно вызывающий.

Мстительная радость плескалась внутри, когда Варвара зашла в аудиторию. Она и сама не очень понимала, кому и что пытается доказать, но быть самой юной и незаметной на курсе точно не хотела. Ей скоро нового парня покорять, надо привыкать к тому, что глазеют. В мертвой тишине Варвара протопала к своему месту. А потом грянул восторженный ор, улюлюканье и свист. И бурные овации.

– Варвара, ты стала такая интересная, – девчонки с курса окружили ее, наговорили комплиментов, подошли и ребята, которых на их курсе имелась горстка. – А потрогать можно?

– Можно, – Варвара со смехом подставляла макушку.

Оказалось, что быть популярной очень легко и приятно. Кто-то гладил, а кто-то звонко чмокал в макушку. Все хохотали. Когда появился Глеб с очередным поцелуем в щечку, то обалдел. Во-первых, до Варвары не так-то легко было добраться. За однокурсниками ее и не разглядеть. Во-вторых, девчонки начали отпихивать Глеба с криками: “Отстань от нее. Иди на свой курс и там целуйся”. Глеб все же изловчился, схватил Варвару за рукав и вытащил из аудитории.

– Ты зачем? – как все Глеб провел ладонью по гладкой Варвариной голове. – Из-за меня, что ли? Из-за своих желаний?

– Поменьше самомнения, – Варвара гордо вскинула лысую голову. – Из-за своего желания, да, а ты здесь ни при чем.

– Жаль.

– Чего тебе жаль?

– Что ты не рассказала мне о своих планах стать лысой.

– Ты серьезно? – Варвара смело разговаривала с Глебом, поражаясь, как много может сделать бритая голова.

– Серьезно, – Глеб наклонился, слегка мазнул теплыми губами по щеке Варвары. – Ты почему пожелала, чтобы тебя в именно щеку целовали?

– А куда еще? – Варвара специально спросила глупость. Ей понравилось шокировать окружающих. Кроме того, она еще помнила свое дикое смущение, когда Глеб заявился весь такой мачо и кинулся ее без спроса целовать.

– Много куда. Могу тебе лекцию прочитать. И практические занятия провести. Целовать в губы совсем не то, что в шею, например. А можно в грудь, живот. Или ниже, – Глеб демонстративно провел языком по верхней губе. – Начнем хоть сейчас.

– Обойдусь, – наглый Глеб все же смутил Варвару. Совершенно некстати в голове вспыхнула картинка, куда Глеб мог бы ее поцеловать. Уши заалели.

– Зря отказываешься. Уверен, что тебе понравится. Выгуляешь меня сегодня? Вчера толком не поговорили. Дело не сделали.

– Не знаю. В библиотеке хотела посидеть, – Варвара едва не сказала, что, конечно, выгуляет. Как бы ей научиться не быть такой безотказной. – Ты Герману спор какой-то проиграл? Да?

– Можно и так сказать. Проиграл.

– Скрытничаешь? Я тебе сказала, как у Германа мои желания оказались.

– Любишь правду?

– Не так, чтобы очень. Просто интересно.

– Скажу. Чуть позже.

– Когда позже?

– Третье твое желание исполню и скажу.

– Сто раз тебя просила, не надо мои желания исполнять. Давай, я с Германом поговорю, чтобы снял твой долг.

– Откуда ты такая идеальная взялась на мою голову? – Глеб взял обеими руками Варвару за щеки, заглянул в глаза. Провел большими пальцами по скулам, губам. Варвара испугалась, что Глеб не остановится на поглаживаниях.

– Я не идеальная, я зануда, – неожиданно для себя призналась Варвара, выворачиваясь из рук Глеба. Они в институтском коридоре, а Глеб ведет себя собственнически. Как будто они давние друзья и даже больше. – Поможешь мне красавчика найти? Но чтоб по-настоящему красавчик. На вашем курсе есть красивые парни?

– Зачем тебе красавчик?

– Для коллекции.

– Что? Ты еще и коллекционируешь красивых парней? Не ожидал.

– Звонок, мне на пару пора, – Варвара убежала от смеющегося Глеба, чувствуя себя победительницей. Чуть-чуть совсем сплоховала.

– Увидимся.

Впервые Варвара ощущала себя раскрепощенной и своей, что ли. Она не могла подобрать подходящих слов, но какие-то внутренние преграды, препятствующие соединенности с внешним миром, ушли вместе с волосами. Раньше она хотела внимания людей, но всегда держала дистанцию, зарываясь в учебники и демонстрируя, что никто ей не интересен.

По сути Варвара просто боялась, что сама никому не интересна. Боялась всех этих, застрявших в ушах, определений про отверженность. Типа она к людям со всей душой, а на нее наплевали. Забежав перед последней лекцией в туалет, Варвара с удовольствием себя разглядывала, трогала подушечками пальцев лоб и щеки, щурила глаза. И почему я раньше не догадалась стать лысой? Спрашивала и тотчас отвечала – а раньше я была не готова к внутренней свободе.

Затея с тремя желаниями уже не выглядела лотерейным билетом или пропуском во взрослую жизнь. Ей не нужен был чей-то костыль, чтобы выглядеть увереннее. А Герман и планировался стать своеобразным костылем. И правильно, что он не захотел им быть. В аудиторию Варвара вошла последней. У доски уже стояла Анна Владимировна и не обратила на Варвару никакого внимания. Не узнала.

Варвара села на другую парту. Специально, чтобы отсечь вчерашнее. Пусть преподавательница спокойно читает лекцию, не злясь, что ее не уважают. Если сидеть тихо, то все забудется. Уткнувшись в конспект, Варвара чуть не пропустила вопрос в свой адрес. Анна Владимировна, не найдя вчерашнюю хулиганку, громко спросила:

– А где эта, с косой? Опять прогуливает? – ответом стал громкий смех, головы однокурсников как подсолнухи разом повернулись в сторону Варвары.

– Я здесь, не прогуливаю. Что вы хотели?

Анна Владимировна смешно моргала, глядя на Варвару. Все еще не узнавала? Варвара пожала плечами и встала. Может стоило уточнить, преподает ли Анна Владимировна на старших курсах? И перескочить еще на один курс? Каждый день на лекции получать публичную взбучку от преподавателя Варвара не собиралась. К тому же, Глеб мог помочь, с конспектами там, или общими рекомендациями. С виду Глеб не очень похож на старательного студента, но как-то же доучился, дотянул до…

– Я хотела? – Анна Владимировна не сводила с Варвары пристального взгляда и спрашивала, похоже, не в первый раз. А Варвара улетела мыслями об Глебе неведомо куда.

– Вы же меня искали. Я откликнулась. Спрашивайте.

– Что с твоей головой?

– С ней все в порядке. С моими знаниями тоже.