Глава 3

1

Степь казалась бесконечной, открытой и враждебной. Я так привыкла к родной роще, что находиться на открытом пространстве было невыносимо, словно стоять обнажённой на ледяном ветру.

Уна всё так же спала, время от времени открывая мутные глаза и во сне бормоча какие-то несуразности, служанки тоже помалкивали, вздыхая и смотря на высокую траву, со всех сторон окружающую дорогу, по которой ехала наша повозка.

Ищейки держались чуть поодаль и негромко переговаривались, но слов не было слышно.

Наконец, заметив, что я оглядываюсь, Арлен подъехал чуть ближе.

– Вы что-то хотели, арта? – спросил он учтиво, но отстраненно.

– Вернуться обратно и всё забыть, – произнесла я, смотря в глаза мужчины. В них не было сочувствия.

Слышала, что некоторые фейри сами просятся к сидам и готовы отдать за это что-то весьма ценное. Так с чего бы Ищейке понимать мою тоску?! Тому, кто раньше сам выдёргивал ничего неподозревающих дев из людского мира и силой привозил в царство фейри.

– Но это невозможно. Поэтому хочу лишь спросить, – продолжила я без тени улыбки, стараясь держаться как и подобает наследнице. Никаких слёз и мольбы!

– Внимательно слушаю, арта, – на лице фейри тоже не мелькнуло ничего, кроме вежливого интерес.

– Зачем вы взяли с собой Уну? Послушались меня. Ведь Благому Двору достаточно лишь одной мелиады.

Арлен ответил не сразу. Вначале смерил меня долгим взглядом, будто раздумывал, стоит ли вообще отвечать, а потом, сдерживая каярда, косящегося на меня, произнёс:

– Подумал, что сидам захочется самим выбрать. Или забрать обеих, что будет ещё большим подношением. Благому двору и так нанесли оскорбление, когда та, кого им обещали, ускользнула.

– Расскажите, если это возможно, – ухватилась я за шанс послушать интересную историю и заглушить сдавливающую сердце тоску. – Я что-то слышала, но до нашей глуши вести доходят в искажённом виде. Так и дорога станет короче.

Шея затекла смотреть снизу-вверх, но я улыбнулась тому, кто раздумывал, стоит ли болтать попусту, развлекая скучающих путешественниц.

– Расскажите, арт, – присоединилась к просьбам Кхира и две остальные служанки Уны. Под напором стройного хора девичьих голосов фейри сдался. Его спутник подъехал ближе, прислушиваясь к нашему разговору и поняв, в чём дело, тихо и переливчато засмеялся. Почти как девушка.

– Арлен, давай расскажем. Это ведь мы привезли Дивону, – Маркус улыбнулся так тепло, что оказалось невозможным сдержать ответную улыбку. – История рано и поздно станет легендой!

Мы все, кроме Уны, так и не пришедшей в себя, заёрзали на месте. Истории со счастливым концом очень важны для тех, чьё будущее покрыто мраком. А рассказ о той, что смогла обмануть предназначенную ей судьбу – ох, как бы мне хотелось узнать о ней во всех красках. Может, я найду то важное, что и мне поможет ускользнуть от выбора сидов?

Я смотрела на фейри, переводя взгляд с одного на другого, чуть задерживаясь на Арлене, потому что верила: они могут помочь. Не силой, но советом. Сиды – бывшие фейри, избравшие жизнь в подземных чертогах, а значит, они, как никто, понимают друг друга.

– Вкратце, – кивнул, наконец, Арлен, отвечая на мой взгляд, и больше не посмотрел на меня ни разу, пока не закончил рассказ. – Дивоной звали человеческую девушку, которую мы привезли к знатному фейри, приближённому к королевскому двору в качестве временной жены. Прежние супруги этого арта погибали при довольно таинственных обстоятельствах.

– Я даже думал, что причина тому – сам арт К… – вставил было Маркус, но Арлен так посмотрела на него, что младший фейри виновато замолчал и чуть отстал от нашей повозки, придержав ход каярда.

– Нет, причиной был член его дома. Неважно сейчас, кто, но именно она пообещала сидам нашу Дивону в качестве подношения.

– А зачем, простите, арт, что перебиваю, могущественным сидам человек? – спросила Кхира, сверкнув любопытными чёрными, как уголья, глазами. Она даже затаила дыхание, слушая Арлена и вцепилась мне в руку, сама того не замечая.

– Этого никто не знает, – предвосхитила я ответ фейри и высвободила ноющее запястье из плена. Кхира вспыхнула и, потупившись, закусила от досады губу.

– Простите меня, – пролепетала она, комкая край собственной шали. – И правда, сиды никому не докладывают.

– А что было дальше? – ахнули одновременно служанки, сидевшие по обе стороны от Уны и придерживающие госпожу, чтобы та не упала. Обе они были ничем не примечательны, кроме глаз, в которых светились ум и желание выполнить свою роль наилучшим образом.

Мелиады верили в то, что у каждого на земле своя роль, и счастлив тот, кто следует по своему, скроенному по индивидуальному лекалу маршруту, ибо та жизнь не будет напрасной и красиво вплётётся в общий узор судьбы всего народа.

– Муж узнал жену среди множества копий, – нахмурился Арлен, видя, как жадно мы слушаем его рассказ. Видимо, не хотел давать ложных надежд. – Но и это не спасло Дивону.

– Что же ей помогло, арт? – спросила я с лёгкой улыбкой, стараясь ничем не выдать особого интереса.

– Она оказалась тяжёлой, – получила я краткий ответ и чуть было не вскрикнула от удивления. Люди не могут понести от фейри, разве этот закон возможно нарушить?

– Как это ей удалось? – вопрос сам собой сорвался с губ, раскрывая мои мысли.

– Думаю, арта Меви, это везение, – медленно произнёс Арлен, чуть наклонившись ко мне. – Или судьба. Бремя Дивоны подтвердилось, скоро она родит сына. Сиды не забрали её именно потому, что такой случай крайне редок. И тогда они потребовали мелиаду. Вы сами скоро узнаете, почему. А ни мне, ни кому либо ещё из наземников это неизвестно.

И снова наши взгляды скрестились. В глубине его глаз я уловила сочувствие. И то, что фейри разгадал мой замысел: узнать рецепт и применить его повторно.

Он был прав: это сработало только однажды. И то, в виду исключительности события. Беременная мелиада, даже если бы этот способ ни был мне противен, не представляет собой чего-то сверхважного. Да и я ещё не знала мужчин. Видимо, и не узнаю. По крайней мере, по собственному выбору.

Я очнулась от раздумий, только когда совсем стемнело, и на горизонте показалась полоска леса. Вскоре стал различим и постоялый двор, ютившийся у края чащи. Здесь нам предстояло провести ночь.

Я раньше не бывала на постоялом дворе. Да что там! Я даже не покидала родную рощу, где среди крупно ствольных ясеней неторопливо протекло моё детство и началась юность, внезапно оборвавшаяся в тот момент, когда Жиннивер дала мне прочитать письмо его величества.

И вот теперь у меня нет дома, я беспомощна и вдали от дома.

На постоялый двор, представляющий собой квадратный двухэтажный дом, огороженный частоколом, мы въехали в полном молчании. Служанки потупили взоры, и даже бойкая Кхира перестала щебетать, я же с удовольствием, если можно так сказать в моей ситуации, смотрела по сторонам.

У домов мелиад нет углов. Наши комнаты круглые, как и деревья, из которых построены их стены. Я слышала, что жилища фейри совсем иные и была рада, что смогу осмотреть их изнутри.

Стоило повозке и каярдам въехать во двор, как нам навстречу заспешила хозяйка. Ею оказалась фейри низкого роста, её длинные волнистые русые волосы были перехвачены двумя зажимами на спине по моде, которой я не знала.

– Добро пожаловать, арты! – радушно улыбнулась она и поклонилась так низко, будто видела перед собой особ королевской крови. – Для вас немедленно приготовят лучшие комнаты. Скажите, сколько вам нужно комнат?

Голос у хозяйки был низкий, чарующий, будто душная летняя ночь.

– Три, – произнёс Арлен, спешившись, и, не обращая внимания на хозяйку, застывшую в полупоклоне, похлопал коня по боку, тот растаял, оставив после себя облачко золотистой пыльцы.

Я понимала причину такого почтения: в это время года фейри путешествуют крайне редко, ожидая пока закончится Самайн – праздник, посвящённый Благому двору. Зима в наших краях не препятствует разъездам и не столь сурова, чтобы сделать путешествие неприятным. Тогда даже в этом отдалённом постоялом дворе не будет свободных комнат, а сейчас – дело другое.

– Разрешите, арты, вас проводить, – хозяйка обратила ко мне широкое круглое лицо, безошибочным чутьём торговки угадав главную среди дам.

В глазах женщины, довольно молодой для хозяйки целого двора, светился ум, но взгляд был слегка усталым, как у того, кто не получил щедрых даров от судьбы, хотя по наивности на них рассчитывал.

Отец всегда учил меня обращать внимание на подобные мелочи и правильно трактовать их. «Никто не знает, когда тебе это пригодится, но так случится, Меви, это точно», – сказал он мне однажды, незадолго до своего исчезновения.

– Да, я со своей служанкой займу одну комнату, а арта и две её прислужницы – другую, – распорядилась я, искоса бросая взгляд на фейри, не возражают ли они.

Но мужчины были заняты конями, а когда те исчезли, начали негромко переговаривариваться между собой. Значит, не возражали.

Хорошо, не хотелось бы делить комнату с Уной. Жалость к ней прошла, уже завтра она будет на ногах и мечтать только о том, чтобы вернуться обратно, а меня бросить на съедение сидам.

– Я лично покажу вам комнату. Она самая просторная и светлая, – вызвалась хозяйка, показывая дорогу. Чем больше я приглядывалась к ней, тем отчётливей понимала, что в её жилах течёт кровь не только фейри. Узкий нос и маленькие губы соседствовали с удивительной красоты глазами, чертой «славного народа». – Ваши вещи немедленно перенесут в комнаты.

Мы с Кхирой шли впереди, а служанки вели под руки Уну. Она уже выглядела не такой отрешённой, как в момент отъезда, но ещё не могла осознавать реальность и задавать вопросы.

Убедившись, что Уну разместили в правом крыле, мы направились в левое. Ищейки, к счастью, остались на первом этаже, в большой таверне, почти пустой, где на вертеле крутился ароматный барашек.

– Благодарю вас за тёплый приём и понимание, – произнесла я, обращаясь к хозяйке, когда кроме Кхиры подслушать было некому.

– Это моя обязанность, высокочтимая арта, понимать и угадывать желания постояльцев, – тут же отозвалась хозяйка, но было видно, что похвала ей приятна. – Меня зовут Брееда. Вы можете обращаться ко мне лично по любому вопросу.

– Это имя вам подходит, – улыбнулась я. – Заметно, что вы сильная и независимая.

– Так меня назвала мать, – пояснила Брееда. – Она хоть и была из людей, но понимала, что полукровке придётся нелегко среди знатных фейри. Простите, что болтаю, в наших краях, нечасто встретишь того, с кем можно свободно перекинуться словом.

Мы дошли почти до самого конца коридора и остановились напротив второй от стены двери. Брееда достала из передника маленький прозрачный пузырёк с сияющей голубой пыльцой и аккуратно выпустила её, подцепив деревянную пробку острым ноготком.

Мерцающее облачко, почуяв волю, вырвалось наружу и лентой устремилось к замочной скважине. Через мгновение оно исчезло, а запор щёлкнул и отворил дверь.

– Возьмите, – протянула Брееда Кхире пустой пузырёк с неплотно закрытой пробкой. – Решите выйти и закрыть дверь, просто снимите пробку, а когда пыльца займёт пузырёк, плотно закройте.

Моя служанка приняла хитрый замок с таким видом, будто тот грозил взорваться в её руках. Мелиады не запирают двери, поэтому магия фейри хоть и известна нам, но применение её всё равно в диковинку.

Брееда не солгала: комната, предоставленная нам, была просторной, светлой и полупустой. Впрочем, богатая обстановка нам ни к чему, мы ведь не собирались проводить в этих покоях больше одной ночи, о чём и сообщили хозяйке.

– Я так и поняла, высокочтимые арты, – вздохнула девушка. – Если уж мелиады покидают ясеневую рощу, то пытаются достичь цели путешествия как можно быстрее. Надеюсь, я вскоре буду рада видеть вас на обратном пути.

Несмотря на предупреждающий жест Кхиры, я не сдержалась:

– Если он будет, Брееда. Скажи, что тебе известно о сидах и подземных чертогах?

Спросила я не зря. Обычно полукровкам, а тем более хозяйкам постоялых дворов, незачем хранить тайны фейри, и они рады поделиться информацией с путниками, чтобы, в свою очередь, услышать какие-то вести о белом свете и передать их дальше.

А Ищейки ничего не говорили о том, чтобы держать цель нашего путешествия в секрете.

– Вот как, – кивнула Брееда. – Думаю, у сидов вам будет не хуже, чем в родном доме, арта. Простите, за мою прямоту. Мать всегда учила меня не скрывать мысли, если они могут помочь собеседнику. Раз вас отправили из дома, значит, не очень там и ценят. Говорят, в подземных чертогах всегда тепло, но не жарко, красиво и привольно. А ещё там нет болезней, смерти и страдания.

– Вот только никто не вернулся обратно, чтобы подтвердить общепринятую молву, – прервала воодушевлённую речь Брееды Кхира.

– Скоро мы всё сами узнаем, – я улыбнулась хозяйке, давая понять, что сообщённых ей сведений достаточно. И тепло пожала ей руку, чем несказанно удивила. – Спасибо. Пусть ваш дом процветает и принесёт то, к чему вы стремитесь.

Брееда низко поклонилась и, спросив, стоит ли принести ужин нам в комнату, откланялась. Вскоре доставили вещи. Не успела я присесть, как в дверь постучали. Не робко, как это делали слуги, доставившие сундук, а весьма громко, как стража или те, кто её заменяют.

Переглянувшись с Кхирой, я кивнула, чтобы та открыла.