Борис никогда ранее в «Советской» не останавливался и был приятно удивлен тем, насколько гостиница оправдала его ожидания. Красные ковровые дорожки, наборный паркет и полированная мебель, в которой отражались блики от колонн из белого мрамора, мгновенно перенесли друзей на тридцать лет в прошлое, когда такие интерьеры были стандартом так называемой обкомовской роскоши.
Ресторан в гостинице назывался «Яр», и хотя это не был «Яр» на Кузнецком, в котором бывал Пушкин, или «Яр» в Петровском парке, где так любил гулять Есенин, менеджмент усиленно пытался воссоздать атмосферу купеческого разгула в царской России.
Устраиваясь в бархатном кресле за столиком в самом углу зала, откуда открывался вид через двухъярусные окна на все еще частично скрытый дымкой дождя Ленинградский проспект, плотно запруженный машинами в обоих направлениях, Тофик радостно скалился, почесывая заросший щетиной подбородок.
– Смотри, уютно сделано, прям как у меня на даче на Рублевке: лепнина, позолота…
– Ага, ковров только на стенах не хватает, – съехидничал Борис, принимая бардовую кожаную папку меню из рук официанта, одетого в малиновые шаровары и косоворотку.
Борис любил русскую кухню, считал ее одной из самых разнообразных в мире и получал настоящее удовольствие, читая меню.
– Ну что, Тофик, для начала солянка рыбная?
– Я лучше возьму борщ, посмотрим, кто его готовит лучше, моя жена или они.
Тофик был женат уже в третий раз, снова на хохлушке. Все его жены прекрасно готовили, были сдобными блондинками маленького роста с большими сиськами и имели коэффициент интеллекта на уровне чихуахуа. Борис не понимал ни первого (Тофик давно содержал повара), ни второго (сам он предпочитал высоких евреек-манекенщиц), но с уважением относился к третьему – в вечном бое, которым Борис считал брак, было бы недальновидно подбирать себе интеллектуально сильного партнера.
– Врежем «Смирновки» под супчик? – поинтересовался он у Тофика.
– Конечно, врежем, возьмем пол-литра для начала. На горячее я буду шашлык по-царски, а ты чего?
– А я возьму стерлядь по-купечески, под водку она должна отлично пойти! И давай еще соленья закажем, грибы там, капусту…
Сделав заказ подошедшему официанту, Борис откинулся на спинку кресла и, любуясь игрой света от огромной люстры на хрустале бокалов на столе, сказал Тофику: «Я, собственно, к тебе с просьбой, и на этой просьбе мы оба сможем неплохо заработать».
– Заработать я всегда за, ты меня знаешь, Борька.
Борис знал, что заработать Тофик готов всегда. И главное, он знал, что на пути за наживой Тофика не остановит ничто – ни закон, ни мораль, ни страх – поэтому и достиг он того, чего достиг. Начав с торговли семейной хурмой на центральном рынке и грабежом грузовиков со сникерсами и алкоголем, он за тридцать лет построил империю из десятков предприятий розничной торговли, общепита, борделей, ломбардов, построил себе загородные дома на Рублевке и в Сочи, шикарные квартиры в Крылатском. Но главное – он добился огромного уважения и связей в азербайджанской общине, одной из самых влиятельных и криминогенных в России.
– Мне нужно кое с чем помочь, Тофик, – сообщил приятелю Борис, разливая по первой (официанта он сразу отпустил, потому что разливать любил сам, знал сколько ему и собутыльнику точно надо в каждой рюмке).
– Что же тебе нужно, дружище? – Поднимая вверх свою рюмку и цепляя на вилку маринованный белый гриб, поинтересовался Тофик.
– Давай выпьем! Наш традиционный, за нас с Вами и за… с ними! – ответил Борис.
– Чтобы у нас все было и нам за это ничего не было! – подхватил Тофик, перекосившись, опрокинул рюмку так, что его большой нос на мгновение коснулся нижней губы и смачно закусил грибом.
– Мне нужно кое-что от ФСБ, Тофик, – сообщил Борис, наблюдая за реакцией друга.
Тофик на минуту перестал жевать, и его большие карие глаза широко распахнулись, а длинное лицо, казалось, вытянулось еще больше, делая его немного похожим на барана.
– Ты, наверное, шутишь, мой друг? По-другому нельзя решить вопрос?
– Ну, дело в принципе пустяковое, – успокоил его Борис, разливая по второй. – Как борщ?
– Бориска, ты не перестаешь меня удивлять! Борщ нормальный, но у моей лучше. Давай, рассказывай, что тебе нужно.
– Мне надо ознакомиться с одним документом из их архива, у меня есть его номер.
– Бля, я не могу, я сдохну, – поперхнулся супом Тофик. – Ты прикалываешься над своим старым другом.
– Ага, прилетел специально над тобой прикалываться. Давай вмажем по второй, пока горячее не принесли.
– Ты себе вообще представляешь, как там все охраняется? Ты был там, внутри? – Опрокинув рюмку, Тофик не стал закусывать.
– Честно говоря, не был, бог миловал, подмигнул ему Борис, наматывая кислую капусту на вилку как спагетти. Но можем сходить вместе, если хочешь.
– Ага, прямо сейчас поедим и поедем. На десерт, так сказать. У тебя, наверное, начинается Альцгеймер или Паркинсон. Там, наверняка, камер понатыкано, и если Тофик Мусадов там появится незадолго до того, как оттуда что-то стырят, даже самые тупые ФСБшники прикинут х… к носу.
– Верно, я не подумал о том, что ты у нас лицо публичное. Но ты не понял, мне не нужно украсть документ, мне нужно просто, чтобы мне дали на него посмотреть.
– В Госдуму буду баллотироваться, не хухры-мухры. Думаю, я смогу устроить, есть там у меня человечек. Если, конечно, это не государственная тайна.
– Тайны никакой, должен быть в открытом доступе.
– Конечно, помогу, в чем вопрос… Позвоню тебе, как только будет ясность.
В этот момент официант подал им горячее. Приятно пообщавшись на темы, которых так много бывает у друзей после долгой разлуки, они расстались, когда уже стемнело, и Борис, оплатив счет и проводив Тофика до машины, помог охраннику подсадить его, изрядно набравшегося, в салон Гелендвагена.
Вернувшись в номер, он плюхнулся в кресло с бархатной обивкой и, чувствуя приятное возбуждение от выпитого спиртного и встречи со старым товарищем, начал восстанавливать в памяти череду событий, которая, в конце концов, привела его в Москву.
Борис всегда был человеком дела. Он мог проводить в праздности какое-то время, но в глубине его сознания все время шла напряженная работа, какая-то часть мозга без устали играла с новой информацией, поток которой был очень широк. И поскольку делать ему было нечего, он проводил долгие часы в изучении новостей из самых разных отраслей: медицины, биотехнологий, компьютеров, бизнеса и финансов, политики, социологии, авиации и космонавтики.
Получая информацию, он постоянно сопоставлял ее с тем, что уже было ему известно, и, систематизируя свои знания, пытался обнаружить в них что-то, что еще не успел найти никто или нашли лишь немногие. Во-первых, такая находка могла принести хорошие деньги, а во-вторых, ему просто нравился сам процесс.
В оригинальных идеях никогда не было недостатка. Сложности начинали возникать в ходе планирования реализации, зачастую потому, что любой план требовал больших усилий, долгого времени, которого с каждым днем становилось все меньше, а главное – полученный в конце результат совершенно не обязательно побуждал его к тому, чтобы всем этим заниматься в течение долгих лет.
Много времени он посвятил изучению вопроса продления человеческой жизни – в последнее время становилось все более похоже на то, что серьезный прорыв уже не за горами, что после расшифровки генома человека следующим логическим шагом станет обнаружение участков, отвечающих за старение, и последующее внесение в эти участки изменений. Однако, все эти исследования требовали очень серьезного финансирования, создания целых научно-исследовательских институтов да и, не в последнюю очередь, глубокого понимания вопроса, подразумевавшего, прежде всего, наличие соответствующего образования. Купив учебник по генетике, Борис понял, что хотя многое из того, что там написано, понятно ему сразу и без усилий, чтобы разобраться в остальном, могут уйти годы, и потребуется дополнительно основательно заняться органической химией, а так же фармакологией и биологией. Брать же на себя роль администратора, до конца не понимающего, чем занимаются его подчиненные, или финансиста, организовывающего сбор средств для научных исследований, ему не хотелось. Главным образом потому, что он понимал, что конкуренция в этой области очень серьезная, занимаются этим вопросом десятки, если не сотни организаций, и никакой уверенности в том, что к финишу придешь первым, нет и быть не может. Так что идея подарить человечеству бессмертие, хотя и очень красивая, была в свое время отвергнута.
О проекте
О подписке
Другие проекты