Она снова взглянула на шикарные платья, столь же красивые, сколь неудобные, вспомнила стройку снаружи, грязную растоптанную площадь, поджала губки и сняла костюм с бордовым жакетом.

– Красоте предпочитаешь удобство? – заметил Пётр. – Понимаю, понимаю.

Подгонять ничего не пришлось. Костюм сел как влитой, хотя в груди осталось довольно много места. Из широкого выбора обуви Пётр определил ей пару сапожек, после чего Аня была полностью укомплектована, сыта и готова к дальнейшему ознакомлению с островом.

Во дворе Пётр провёл небольшую экскурсию, провёл вдоль красочного берега, показал место, на котором нашёл их с Сашей, в завершении они забрались на вершину строящегося здания, чтобы полюбоваться видом с высоты.

– Аня… – Пётр явно нервничал. – А ты не могла бы… ещё раз продемонстрировать свою магию? Не пойми неправильно, но я страшно хотел бы понаблюдать за столь редким зрелищем!

– Да ничего, без проблем, – Аня выдохнула с облегчением, узнав причину беспокойства. И к чему столько волнения?

Она вытащила из кармашка белый шёлковый платок, подбросила его вверх. Тот совершенно обычно подлетел, ненадолго завис в самой высокой точке, начал падать, раскрываясь, а затем вдруг замедлился.

Пётр зачарованно смотрел на происходящее как на чудо, осторожно касался волнующуюся ткань, края которой лениво развевались на ветру.

– Чудесно! – воскликнул он. – Поразительно! Точечное воздействие на объект, да такое сильное! А регулировать его возможно?

Платок начал ускоряться, замедляться, подниматься обратно и сворачиваться, возвращаясь в исходную форму.

– Великолепно! Это нечто!

– Вообще-то я умею намного больше, – Аня почувствовала прилив гордости, сгорая от желания показать больше.

– Неужели? – Пётр не скрывал предвкушения. – Тогда прошу! Смиреннейшее прошу продемонстрировать!

– Для этого нам лучше войти внутрь какой-нибудь комнаты.

– Конечно, конечно. Прошу! – они спустились на этаж ниже, в одно из более-менее достроенных помещений.

Аня встала посередине – так было удобнее контролировать потоки магии. Закрыла глаза, глубоко вдохнула.

Время обволакивало, словно теплая вода. Пошевелись она, и потоки времени завихрятся, зашевелятся, закружатся. Одного неловкого действия достаточно, время взбунтовалось, забурлило, вышвырнуло её за границы своих владений. Но пресмыкаться перед ним тоже нельзя. Нужен стержень, чтобы подчинить эту своенравную магию. Время должно само признать в тебе своего хозяина.

Аня с каждым разом всё лучше это понимала. Чувствовала, когда нужно быть мягкой, не сопротивляться течению времени, а когда жёсткой рукой усмирять его.

Пётр следил за девушкой почти не моргая. Он ощущал изменения в балансе магии, но едва мог уловить их – настолько природа времени была отлична от его собственной способности.

Аня открыла глаза, улыбаясь.

– Всё! – заявила она торжественно.

– Всё? – Пётр огляделся, но не заметил никаких существенных изменений.

Аня повернула голову в сторону оконного проёма и указала на пролетающего мимо воробья. Птица медленно, еле заметно махала крыльями, словно воздух вдруг стал вязким. Но это было не всё. Присмотревшись, он понял, что весь мир снаружи замедлился.

– Невероятно! – воскликнул Пётр, подбегая к проёму. – Эффект лучше, чем от магических часов!

Он попытался протянуть руку к воробью, но пальцы остановила непроходимая вибрация, когда они коснулись границы стен. Пётр, заворожённо наблюдая, бормотал:

– Разница между течением времени столь велика, что границу едва ли возможно пересечь. Сколь велика возможность? Это предел?

– Не предел, но чем сильнее я замедляю время, тем больше я приближаюсь к чему-то… странному. Время очень сильно сопротивляется. Будто чего-то боится.

– Хм… – Пётр задумчиво почесал подбородок. – А наоборот? Ты можешь ускорить время снаружи?

– Нет. Я как-то пыталась, но почему-то не получается. Пока выходит ускорять только что-то конкретное, но не целые пространства.

– Интересно… – Он достал из внутреннего кармана блокнот в чёрном кожаном чехле с заклёпкой, карандаш и начал что-то записывать. – Ты, дорогая моя, – просто подарок судьбы! Скажи, пожалуйста, ты помнишь, как перенесла вас с Сашей к нам?

Аня вернула время в нормальное состояние. Воробей снаружи резко ускорился, скрывшись из вида.

– Я не уверена… Помню только, как перенеслась к Саше…

– Да-да, телепортация! Удобнейшая вещь! Он мне рассказывал. Скорее бы попробовать её в нашем времени! – Пётр понял, что прервал рассказ. – Кхм, извини. Продолжай, пожалуйста.

– Так вот, я перенеслась к нему, увидела, что всё вокруг полыхает ужасным пламенем. Там были какие-то люди, они стояли и смотрели на то, как один из них пытается сжечь Сашу дотла! Я не успела подумать, схватила его, зажмурилась от страха и жара, а потом… потом я ничего не помню отчётливо. Мне снился какой-то кошмар. Знаю, что там были родители, потом появился Саша, и кошмар закончился. Кажется, там был кто-то ещё, но я не уверена. Кто-то светлый…

Пётр ухмыльнулся.

– Потом сны преобразились… Я не помню их все, только обрывки, но они точно были хорошие. Мне снились родители…

Аня замолчала. Она почувствовала, что вот-вот снова польются слёзы и старалась этого не допустить.

– Значит, это эмоциональный выброс спровоцировал скачок магии. Благодарю! Ты мне очень помогла.

– А что вы записываете? – спросила девочка, глядя, как Пётр убирает блокнот с карандашом обратно в карман.

– Видишь ли, – он жестом пригласил её выйти из помещения. – Я, как и мой друг Владимир, посвятил большую часть жизни трём вещам: войне, любви и… исследованиям магии.

– Любви и войне… красиво звучит.

– Да. И не только звучит! Пылая задором юности, я рвался на каждый военный конфликт, коих всегда было предостаточно. А в те редкие времена, когда никто моему отечеству не угрожал, я развлекался еженедельными дуэлями. Страшно любил это дело! Владимир не раз говорил, что мне следовало уродиться оборотнем, а не повелителем человеческих разумов, но разве такая мелочь может помешать наслаждаться жизнью? Особенно я преуспел в поисках расположения прекрасных дам… – Пётр мечтательно улыбнулся былым приключениям, но потом вспомнил, что разговаривает с юной девушкой. – Ой, прошу прощения! Я совсем забылся!

– Ничего, – хихикнула Аня. – Так что вы говорили про исследования?

– Ах, да. Исследования всегда меня интересовали, но юный разум был неусидчив и нетерпелив, поэтому посвятить себя этому делу в достойной мере мне не удавалось. Ни мне, ни Володе. Однако война была замечательным источником зарубежных знаний и не менее замечательной мотивацией для собственного развития. Мы изучали магию внутри себя, черпали опыт поверженных врагов, собирали крупицу за крупицей, хотя это было довольно хаотично в условиях постоянных войн, а также прочих… приключений.

Они вышли на улицу. Пётр предложил пройтись по острову – сидеть в четырёх стенах в такую погоду не хотелось.

– В какой-то момент мы разделились в своих поисках, направления наших исследований тоже претерпели изменения. Владимир осознал, что все виды магии – это различные проявления одной и той же основы, наиболее «чистый» из которых – телекинез. Он загорелся идеей освоить как можно больше видов магии, для чего исчез на какое-то время, чтобы его не отвлекали прежние радости и бесконечные заботы рода, который тогда находился не в лучшем положении.

Пётр отвел Аню в конюшню. Раз уж она выбрала костюм для верховой езды, подумал он, то почему бы не прокатиться? Аня предупредила, что никогда не садилась на лошадь, но он пообещал научить всему необходимому.

– Я же выбрал другой путь, – продолжал Пётр, когда они оседлали двух скакунов: снежно-белую Снежинку и с вороного Полуночника.

Жеребец был более норовистый, поэтому он достался Петру. Кобылица же будто специально шагала осторожно, стараясь помочь неопытной наезднице.

– Я понял, что мы утратили бесчисленное множество знаний, которые были известны нашим предкам. И хотя сейчас полным ходом идёт систематизация имеющихся знаний и положено начало научному подходу к изучению магии, время скрыло от нас слишком многое.

Полуночник явно хотел покрасоваться перед Снежинкой, принялся гарцевать, что никак не входило в планы Петра, рассчитывающего на спокойную поездку.

– Треклятый паскудник! – выругался он, прервавшись от рассказа. – Веди себя прилично перед дамами!

Снежинка укоризненно фыркнула, когда прошла мимо разгорячённого Полуночника, но это лишь раззадорило жеребца, и тот сорвался с места, следуя за ней. Пётр бурчал себе под нос различные ругательства, пытался управиться с непослушным животным, пока Аня посмеивалась, наблюдая за происходящим.

Когда Полуночника наконец удалось успокоить, оба скакуна спокойно зашагали вровень, а Пётр продолжил рассказ.

– Так вот, на чём это я… ах, да! Мы потеряли знания наших предков. Великие знания! Чего стоят одни лишь заклинания времени, которые мне удалось применить на мои семейные напольные часы! Конечно, эффект их во многом уступает твоим возможностям, но, я уверен, в будущем мои труды не пропадут даром!

– Я видела такие часы однажды, – вспомнила Аня. – Их использовали для тренировок.

– Действительно? – обрадовался Пётр. – И каковы они? Насколько хороши?

– Если честно, не знаю. – Аня виновато опустила голову. – Я сломала их, прежде чем увидеть в деле. Случайно!

Пётр, вопреки ожиданиям, лишь рассмеялся.

– Какой бы мощности не были заклинания, магия человека всегда будет их превосходить.

– Не уверена. У меня ушло очень много сил, чтобы достигнуть того эффекта, который давали часы.

– Значит, мои успехи – далеко не предел! – воодушевился Пётр. – Замечательно!

– Я не очень хорошо знакома с миром магии. По крайней мере вживую. Почти всё, что я знаю, я прочитала в книгах, либо услышала от ребят. Но, насколько я поняла, ваши часы используют многие, и они очень полезны.

– Спасибо, Аня, – Пётр одарил её ласковым взглядом. – Это радует.

– А какими исследованиями вы занимались?

– Разными. Телепортацией, кстати, тоже. Но я пока не рискую перемещать живых существ. Дошедшие до меня заклинания повреждены, поэтому восстановить их будет непросто. Я веду переписку с одним умнейшим человеком из Будапешта, заинтересовавшимся в моих работах в сфере электричества, ведь сам является магом этой дисциплины. Кстати, мы общаемся и по другим проектам, в том числе по телепортации. Это знакомство не раз помогало мне продвинуться вперёд там, где приходилось подолгу топтался на месте.

– А Владимиру удалось достичь своей цели? – спросила Аня, вспомнив про Сашу.

– Практически… Бр-р-р-р, зараза! – Пётр приструнил начавшего было новые выкрутасы Полуночника. – Он по праву слывёт сильнейшим магом. Многие, в том числе и я, считают его самым могущественным во всём мире. Он освоил дисциплины электричества, гравитации, магнетизма, огня, воды, земли и ветра. Хотя он утверждает, что нет таких вещей, другие виды магии, что всё это есть единое целое. Мне, признаюсь, данное утверждение в полной мере понять не удалось. Быть может, Саша осилит его науку. Ведь он прочитал какую-то книгу, которую мне предстоит написать. Даже понял смысл, который мне самому ещё предстоит понять.

– Но ведь вы перечислили не все виды магии.

– Да, верно. Это, кстати, не даёт Володе покоя. Он продолжает попытки освоить всё. Кто знает, может у него и получится. Я попросил Сашу не рассказывать всего.

– Из-за Эффекта Бабочки?

– Из-за какого эффекта?

– Ну, есть такой фильм… в общем, любое, даже незначительное изменение в прошлом может привести к огромным последствиям для будущего.

– Не знаю, не уверен. Я просто хотел прожить свой век самостоятельно, вот и всё. А что касается последствий… кто знает, может того будущего, в котором вы живёте, и не было бы, не попади вы к нам в прошлое.

Они остановились на берегу, наслаждаясь безмятежной красотой озера, лугов, простирающихся по ту сторону, лесов, мрачным контуром ограняющих горизонт и переходящих в сероватое небо, где плыли рваные облака. Ветер тревожил желтевшую траву и рябью касался воды. Природа готовилась к холодам и снегу, к суровой зиме, за которой снова последует весеннее возрождение.

– Это же парадокс, – Аня погладила Снежинку по гриве в благодарность за кроткий нрав.

– Я так не думаю, – Пётр заранее приструнил Полуночника, заревновавшего кобылицу. – У меня пока нет доказательств, но я склоняюсь к тому, что время не линейно. Это не прямая линия, две разных точки которой никогда не смогли бы соприкоснуться, иначе как ты оказалась бы здесь? Я считаю, что время действует одновременно во всех точках своего течения. И только поэтому магия времени может существовать. Понимаешь?

– Кажется, да… Но не уверенна, – призналась Аня.

– Ничего. Я помогу тебе понять. Ведь вам с Сашей, в конце концов, нужно будет как-то вернуться в своё время.

Пётр воодушевлённо улыбался в предвкушении новых исследований, а вот Аню пробил пот. Она осознала, что понятия не имеет, как вернуть их обратно. Она не знала даже, как ей удалось перенестись в прошлое, что уж говорить об остальном.

Пётр заметил волнение девочки и поспешил её успокоить:

– Не волнуйся! Если есть вход, значит есть и выход. Нам нужно лишь найти правильный путь. А уж за это можешь не беспокоиться – справимся.

Его слова обнадёживали, но не имели такого эффекта, которого хотелось бы. Аня покрепче сжала упряжь, посмотрела на горизонт, думая о Саше.

Она во что бы то ни стало должна справиться!