Можно опровергнуть и другие мифы. Принято считать, что наши олигархи успешные во многих областях управленцы, потому и достигли фантастических состояний. Правда, как только они оказываются за рубежом, их уникальные способности куда-то испаряются. Предположим там они находятся во враждебной среде.

Но казалось бы на отечественном поприще можно было бы развернуться. Но нет, и тут не получается. Взялся олигарх М. Прохоров за создание е-мобиля. Затея закончилась, как известно, бесславно. Не снискал лавров бизнесмен и на общественном поприще – создание собственной политической партии тоже завершилось крахом. Что же мешает удачливому дельцу? Видимо, то же, что и плохому танцору.

Тот, кто способен делать что-то реальное, начинает в гараже и взращивает могущественную корпорацию (Билл Гейтс), а махинаторы, урвавшие незаконно жирные куски народной собственности, прожигают доставшиеся деньги в куршавелях и прочих борделях.

Вопреки пословице «В семье не без урода», в «профсоюзе олигархов», как называют иногда российский союз промышленников и предпринимателей, довольно трудно найти антиподов этому определению. Новоявленные нувориши, как правило, отличаются редкостной самонадеянностью и откровенной неспособностью работать эффективно.

Особенно диким это кажется по сравнению с американскими фирмами, где довелось поражаться свободе и простоте отношений руководителя с сослуживцами. Язык не поворачивается назвать их подчиненными.

На основе собственных наблюдений могу утверждать, что попасть на прием к президенту компании, ворочающей сотнями миллионов долларов, не составляло труда ни для меня (предположим, как гостя), ни для рядового персонала. Ведущие сотрудники могли публично возражать и оспаривать предложения главы корпорации на любых производственных совещаниях. Правда, до тех пор, пока… пока не принято коллегиальное решение. После этого «разгул демократии» прекращается, и начинается неукоснительное исполнение намеченных планов.

В России все происходит с точностью до наоборот. Если начальник предлагает даже сумасбродную идею, то, как правило, никто из «подневольных» не осмеливается не то, что отвергнуть, но и обсудить возможность ее практического воплощения. Один робок по натуре, другой надеется на повышение в должности, третий горд собой, соорудив фигу в кармане.

Неприятие идеи происходит по мере реализации, причем и в том случае, когда она вполне разумна. Но сотрудники, не ставшие ее духовными соавторами в период обсуждения, отторгают новацию, как организм инородное тело, считая таковым и то, что призвано спасти его от неминуемой болезни. К сожалению, борьба против ведется нередко подковерными методами. Особенно, когда включается тот или иной личный интерес. Сколько талантливых людей и идей загублено из-за обычной человеческой зависти.

Вывод однозначный – до тех пор, пока не будет демократичных отношений в производственных коллективах, не будет демократии и в стране.

А как иначе. Может ли раболепствующий сотрудник, выйдя из учреждения, сразу превратиться в свободного гражданина, отстаивающего везде и всюду свое человеческое достоинство. Не так просто вылезти из привычного «футляра».

Нынешний авторитарный стиль управления на всех уровнях властных структур приводит к негативным результатам. Объяснение простое – общеизвестный непрофессионализм руководителей. Когда они появляются, как черт из табакерки, только потому что когда-то кому-то услужили, не пройдя элементарной школы управления трудовыми коллективами, то какой эффективности можно от них ждать.

В этом одна из причин возникновения коррупции, единственным результатом «борьбы» с которой, стало расширение ее масштабов. Понятно, что порочная практика не обошла и высшие учебные заведения. Вот почему среди преподавателей «иногда, кое-где, но только не у нас», все же объявляются мздоимцы.

Имелись такие и в рассматриваемом университете. На одного из них, известного своим корыстолюбием, негласно «возложили обязанность» отомстить «обидчикам». Ни один курсовой проект не утверждался им без взятки. Студенты, да и не только они, прекрасно это знали, и старосты групп открыто собирали деньги на «защиту». Благо поборы не были обременительными. Возможно, поэтому коррупционная схема работала без сбоев. Легче отдать небольшие деньги, тем более взятые у родителей, чем доказывать познания в не очень-то привлекательном предмете.

Природная бережливость, свойственная выходцам из деревни, да и обретенная уверенность в собственных силах, не позволили нашим героям безропотно отдавать зарабатываемые собственным трудом деньги сборщику дани. По три раза ходили друзья к непробиваемому преподавателю. Наконец, Трофим сдался.

– Мне жаль терять столько времени на ерунду. Я готов пожертвовать необходимую сумму.

Смирение партнера не поколебала настойчивости Клима, и в четвертый раз сдавать курсовик он пошел один. Когда все критические замечания были высказаны, студенту и преподавателю стало понятно, что они «не стоят выеденного яйца». Наступила тягостная пауза.

Старший не решался отправить младшего восвояси, чувствуя шаткость своих позиций. Студенту никак не удавалось набраться мужества сказать заранее заготовленную речь. Но как только тяжелый вздох стал преддверием очередного расставания, юноша выпалил сдавленным голосом, что прямо с этим вариантом он идет к ректору и просит назначить независимую комиссию для рассмотрения злополучного курсового проекта.

Психологическое противостояние продолжалось недолго. Взяточник быстро просчитал возможные последствия. Они были не в его пользу. Еще одна жалоба, да к тому же из числа лучших студентов, могла послужить крахом преподавательской карьеры. Другую работу в небольшом городе, где все знают друг друга достаточно хорошо, вряд ли удалось бы найти. Выражаясь спортивным языком, поединок был выигран вчистую. Воспользовался временным поражением «противника» и дрогнувший духом Трофим, получив «безвозмездно» желаемый зачет.

Сожаление в этой истории вызывает тот факт, что студентов-правдолюбцев намного меньше, чем преподавателей-мздоимцев. Свидетельством тому статистические данные об объеме коррупции в российских вузах.²

Около 40% студентов государственных вузов сталкивались с фактами взяточничества преподавателей, которые часто фактически вынуждали платить за возможность успешной сдачи экзамена или сессии. Сумма незаконных поборов иногда достигает внушительных размеров. Так, средняя цена отметки «отлично» составляет в престижных юридических вузах около 80 тысяч рублей. Такие данные обнародовали вчера представители молодежной общественной организации «Правая Россия», которые провели летом 2010 года опрос среди студентов 18 крупнейших вузов Москвы, сообщает «Независимая газета». По сравнению с региональными московские оказались примерно в два раза коррупционнее: о необходимости давать взятку в столичных вузах говорят чаще, да и сами размеры взяток тоже не в пример больше. Причем в государственных вузах эти случаи фиксируются чаще, чем в коммерческих, где все образовательные услуги и так изначально платные.

Организаторы опроса уверены, что корень коррупционного процесса кроется даже не столько в низких зарплатах преподавателей, хотя и в них тоже, сколько в отсутствии моральных принципов и в фактическом поощрении взяточничества руководством вузов.

Все эти данные и выводы были направлены в Министерство образования и науки России (Минобрнауки) для разъяснения ситуации и для разработки предложений по борьбе с коррупцией в вузах. Между тем в ведомстве Андрея Фурсенко (теперь уже бывший – прим. авт.) изданию сообщили, что они «не занимаются коррупцией в вузах», и посоветовали обратиться в правоохранительные органы. (Форум. мск. 24. 11. 2010)

«Даже в критикуемых советских школах и институтах человека учили как Личность. Нам давали не «компетенции», а знания. Нас учили думать, мыслить логически, проводить исследования. Поэтому мы для адептов «Глобального образования» – враги. Судя по всему, скоро объявят террористами. Но для нынешних детей это уже, к сожалению, становится нормой.

– Своих детей они тоже будут насыщать «навыками»?

– Ну что вы! В форсайт-образовании (от англ. foresight – «предвидение») прописано, что создаётся двухуровневая система. Остаётся так называемое человеческое – традиционное классическое образование для детей «элиты», безумно дорогое. И остальное – дешёвое – для всех остальных» (Аргументы недели, №3, 2016, Демонтаж суверенитета).

Самое страшное даже не то, что оценки покупаются, а то, что люди с молодости привыкают решать трудные проблемы с помощью денежных купюр. И не какие-нибудь простые обыватели, а те, кому в будущем, возможно, придется возглавлять трудовые коллективы, в том числе на опасных для жизни производствах.

И когда перед ними в полный рост встанут сложные технические проблемы, решение их привычными путями с помощью взяток будет приводить к крупным авариям с человеческими жертвами, вроде трагедий на Саяно-Шушенской ГЭС или на шахте «Распадская». Основа закладывается в системе коррупционного образования.