Пенорожденный
Когда б вы знали, из какого сора
Растут стихи, не ведая стыда…
А. Ахматова «Тайны ремесла»
Информация о том, что Афродита родилась на Кипре из морской пены, вызывает у нас самые позитивные эмоции, ассоциируясь с чем-то теплым и очень чистым. Средиземное море, однако! Но пена, из которой рождаются общественно-экономические явления, совсем другого сорта. Она чаще всего напоминает накипь на кучах грязного мусора, и родовспомогательный процесс ассоциируется, скорее, с ростом стихов по версии Ахматовой.
К таким общественно-экономическим явлениям смело можно отнести и рынок делового программного обеспечения. Предложение порождается исключительно спросом. Совокупность таких предложений и образует рынок. Но откуда берется спрос? Боюсь, что в описываемом мной случае софтверного рынка он родился не из самых чистых соображений.
В предыдущей главе я кратко описал заказ на нашу первую разработку. С момента его получения и стоило бы, по-хорошему, вести отсчет существования компании «КОМПАС». Но официально тогда это была только бригада, созданная Ниной Якобсон для его реализации. В эту бригаду она включила молодых программистов, работавших вместе с нею в государственном КВЦ ГЛУАТ (Кустовой Вычислительный Центр Главного Ленинградского Управления Автомобильным Транспортом).
Работали эти ребята не слишком качественно (вернее, слишком некачественно). То ли в силу своей неопытности, то ли в силу недостаточного прилежания. Скорее всего, одни – по первой причине, другие – по второй. Помнится, среди них был даже вьетнамец по имени Антуан, а вьетнамцы славятся свой добросовестностью. Так вот, в его случае причиной была, похоже, неопытность. (Говорят, впоследствии он вырос во вполне качественного программиста.)
В любом случае темпы и результаты их работы Нину «забодали», и, когда стали поступать новые заказы (а они посыпались незамедлительно), она начала вербовать меня. Конечно, немаловажную роль сыграло в этом и желание оставить побольше денег в семье. Но главной причиной все же было желание улучшить качество продукта. А надо заметить, что тут дело было не только в каких-то личных характеристиках. В целом квалификация ВПКшных программистов была, на мой взгляд, выше. Это объясняется хотя бы тем, что закрытые предприятия снимали «сливки» со всех ВУЗовских выпусков: еще бы, они предлагали более высокую зарплату. Да и вычислительных ресурсов на таких предприятиях было больше, и темы интереснее… Поэтому, забегая вперед: когда я сам стал набирать разработчиков, первое время старался брать их из «оборонки». Впрочем, и в «гражданских» организациях встречались специалисты, которые не просто подтверждали правило, а напротив, опровергали все здесь написанное. Но об этом позже.
Честно говоря, сначала я сильно сопротивлялся Нининым прожектам. Как я уже писал, дела у меня шли неплохо и в моей области, а САПРовцы всегда смотрели на АСУшников сверху вниз: что такое примитивная бухгалтерия «вычти / сложи» по сравнению со сложными алгоритмами, которые используются для оптимальной трассировки печатных плат. Было ощущение: «Мы – прикладные математики, они – кодировщики». Впоследствии, кстати, это ощущение обернулось чистым снобизмом. Ну да не об этом речь, здесь я рассказываю о своей реакции.
А реакция моя на Нинино предложение вскоре превратилась в положительную, как только я понял две вещи. Во-первых, интерес к САПР стал стремительно падать, и стало понятно, что мои доходы иссякнут в ближайшее время. Во-вторых, для ускоренного перевода процесса проектирования на персональные компьютеры руководство предлагало в приказном порядке использовать имеющиеся западные САПР типа PCAD. А они, по крайней мере, в части логического этапа проектирования, были крайне примитивны по сравнению с тем, что мы делали на мейнфреймах. То есть продолжать работать в этом направлении означало обречь себя, как минимум, на несколько лет скуки.
Вот так я стал «презренным» Асушником. Забегая вперед, скажу, что экономически этот переход оказался более чем обоснованным. Российский рынок САПР появился на пару лет позже, чем рынок АСУ (впрочем, аббревиатура АСУ мгновенно вышла из моды, сначала это ПО стало называться «учетные системы», потом «Корпоративные Информационные Системы», а затем с запада пришел модный термин ERP). Причем до сих пор основная масса специалистов, произнося словечко САПР (точнее, чаще его англоязычный аналог CAD), подразумевает чисто конструкторские системы: американский AutoCAD, отечественный «Компас-3D» и пр. Это неудивительно, так как конструкторские системы широко распространены, ибо решают проблемы самых разных отраслей: от строительства до разработки автомобилей, включая и любезную моему сердцу разработку цифровой аппаратуры. Более частные разделы этой области программирования оправились гораздо позже. Так, мои знакомые по САПРовским конференциям, занимавшиеся трассировкой печатных плат и микросхем, впервые появились на софтверных выставках, о которых мы еще поговорим, где-то в конце 1990-х. И жили они в это время весьма скромно! А САПР логического этапа, по-моему, так и не оправились. Впрочем, возможно, просто я не достаточно пристально за ними следил.
Что-то меня занесло в сторону от того, о чем я собирался рассказать: пена и накипь, из которой родилась прекрасная Афродита софтверного рынка, а также сор, ставший «закваской» этой пены.
Первыми заказчиками будущего «КОМПАСа» стали государственные, а чуть позже – постгосударственные предприятия: уже упомянутая военная часть, одно из подразделений Ленэнерго, несколько автотранспортных предприятий, швейная фабрика «Волна», обувная фабрика «Динамо»…Но нередко разработанные для этих предприятий и честно сданные им программы заказчики даже не пытались внедрить. Иногда, кстати, там имелись свои ИТ-подразделения, вполне способные самостоятельно решить перепоручавшиеся нам задачи. У меня возникло впечатление, что в подобных случаях заказы на разработку использовались в качестве способа частичной «обналички» и распределения обналиченного по карманам заказчиков. Так зарождалось то, что много позже Станислав Белковский назвал «экономикой РОЗ» (распил / откат / занос).
Справедливости ради стоит сказать, что не все проекты рождались из подобной грязи. Так, сотрудничество с Ленэнерго продолжалось долго и было достаточно плодотворным: ПО реально эксплуатировалось, наращиваясь и развиваясь, с десяток лет. А на фабрике «Волна», где начальником АСУ был легендарный Владимир Авенирович Фиников, с помощью наших программ впервые за все существование фабрики удалось выявить виновных в хищениях.
Кстати, не могу не сказать пару слов об Авенировиче, впоследствии одном из тех, на ком держался «КОМПАС». Ленинградской легендой он стал задолго до «Волны», когда работал начальником отдела САПР ЛКТБ «Светлана». Один из самых молодых начальников отдела, он создал высокопрофессиональный молодой дружный и веселый коллектив, из которого никто не хотел уходить. Но все же некоторым приходилось менять место работы: отдел не резиновый, а расти по службе надо. Приходя на новое для себя предприятие, они не утрачивали связи с прежним коллективом, одновременно много рассказывая на новом месте о его традициях. Масла в огонь подливали и командированные, воочию наблюдавшие за жизнью этого коллектива (а связи между программистами и инженерами, работавшими на БЭСМ-6, были весьма тесными). Так, Финиковский отдел и его начальник стали, повторюсь, нашей местной легендой. А когда году в 1994-м, после банкротства фабрики «Волна» Владимир пришел работать в «КОМПАС», он очень много сделал для того, чтобы атмосфера в нем стала близка к идеальной. Я уже не говорю про множество реализованных им интереснейших проектов. Надо заметить, что смолоду выбившись в начальники огромного коллектива, преуспев на этом поприще и «наевшись» им досыта, в «КОМПАСе» он наотрез отказывался от руководящих должностей, предпочитая заниматься техническими проблемами: постановкой задач, конкретными внедрениями, консалтингом. Но у него был такой опыт руководства! Так что отпереться ему удавалось далеко не всегда.
В конце 1991-го года закончился бригадный этап и мы обрели собственное юридическое лицо. Официальным днем рождения компании стало 19 ноября. Правда, слово «компас» в ее названии отсутствовало. Называлась она первые несколько лет «ТОО «Сенсор». ТОО в тот последний год существования СССР росли как грибы. Хотя официально мы все еще жили при социализме, но практически начался переход к капитализму. В следующем 1992-м году, первом в жизни независимой Российской Федерации, этот переход произошел официально. И практически мгновенно изменилась структура наших пользователей, а пена, из которой рождался наш рынок, стала заметно чище.
Рынок «мельчает»
Смотрите, не презирайте ни одного из малых сих
Евангелие от Матфея, глава 18
Бизнес в новой России развивался стремительно. И начинался он, естественно, с того, что называется малым предпринимательством. Причем основная предпринимательская инициатива этих малых бизнесменов заключалась в элементарном «купи / продай». У меня до сих пор есть стойкое ощущение, что когда в России произносят слово «бизнес», в глубине души имеют в виду торговлю и только торговлю, по принципу «хорошее дело бизнесом не назовут». Ну или просто считают, что производя что-то полезное, много не заработаешь, обязательно нужно купить что-то подешевле и побыстрее перепродать втридорога.
Так или иначе, больше 90 % новоявленных малых предприятий занимались торговлей, немногие – предоставлением каких-то услуг, типа ремонта техники. И лишь считанные единицы – производством и/или разработкой.
Небольшое отступление. Не избежала эта всеобщая страсть к торговле и нас, точнее Нины, которая, похоже, давно имела такую мечту, да и моды была не чужда. Через некоторое время после оформления юридического лица она открыла комиссионный магазин в самом центре Питера, а именно в Шведском переулке. Торговали в нем всем, чем придется. Помню, распродажу сухих финских хлебцев, полученных нашим другом Сашей Григорьевым в качестве гонорара за юридические услуги финскому производителю. Под Новый 1993-й год все складские помещения были заставлены ящиками с шампанским. Естественно, торговали одеждой и бытовой радиоаппаратурой…
По «правилам» тех лет магазин не мог существовать без бандитской крыши, с которой контактировала Нина, считавшая, что красивая женщина может при «терках» не соблюдать понятий. За что и поплатилась сломанной челюстью и закрытым магазином, просуществовавшим буквально пару лет.
Но вернемся к делам софтверными, которыми продолжала заниматься основная часть нашей компании, и я в том числе.
Чем бы ни занимались эти новоявленные малые предприятия, все они должны были вести бухгалтерский учет и сдавать налоговую отчетность. И хотя компьютерно-грамотных предпринимателей было крайне мало, информация о том, что в этом муторном деле может помочь персональный компьютер, дошла практически до всех.
Некоторые даже решили, что приобретя компьютер с бухгалтерской программой они смогут сэкономить и на найме квалифицированного бухгалтера и на образовании, поскольку софт заменит им и то и другое. Думаю, это была не столь глупая идея, но мы не решились тогда вложить свой труд в соответствующее решение. Наверно, зря. Но в то время мы хотели получать быструю отдачу. Даже оплата сотрудников была организована, в основном, по подрядному принципу: между исполнителями конкретного заказа распределялась основная часть полученной от клиента оплаты, т. е. по инерции сохранялся принцип функционирования бригады НТТМ. В результаты мы делали достаточно простые продукты, для использования которых достаточно было начальных знаний бухгалтерии.
Надо заметить, что скромная и не слишком уважаемая при советской власти профессия бухгалтера сделалась практически на все 1990-е годы самой востребованной и самой распространенной. Зарплаты на больших постгосударственных предприятиях превратилась в пыль, да и эту пыль платили с полугодовыми задержками. Немногие оказались верными своей профессии и смогли «пересидеть» до лучших времен. Небольшая часть работников сразу уходила в свободное плавание, гораздо бОльшая – терпела несколько месяцев- год, а уже потом начинала искать реальные средства к существованию.
Так вот, у меня возникло впечатление, что подавляющая часть прежних сотрудников КБ и НИИ переквалифицировалась в бухгалтеров с помощью росших, как грибы, бухгалтерских курсов. Когда впоследствии я познакомился с многими главбухами наших клиентов, оказалось, что лучшие из них, если не большинство, еще недавно были конструкторами, инженерами, программистами. Даже в самом «КОМПАСе» его многолетний главбух Инна Смирнова была из программистов и уже не хотела возвращаться к прежней деятельности.
В результате всех вышеописанных обще социальных пертурбаций очень быстро изменился состав наших заказчиков. Доля крупных государственных и пост государственных (старых, но уже приватизированных) предприятий резко пошла на убыль, малые предприятия с достаточно стандартными запросами стали «править бал» в нашем офисе.
Стандартность запросов и навела нас на мысль, что пора переходить от позаказной системы работы с «разовыми» результатами к разработке тиражируемого продукта, предназначенного для многократного копирования «один в один». Так на свет появился АРМ «Малышка», предназначенный, как это следовало из названия, исключительно для малых предприятий и содержавший все необходимые для них учетные функции, включая элементарный расчет зарплаты.
Продукт этот, базировавшийся на интерфейсе, разработанном моим приятелем по ЛНИРТИ Мишей Цирюльниковым, оказался не слишком удачным и был продан считанное число раз. А вот интерфейсные принципы наследовались всеми последующими продуктами КОМПАСа, за что я до сих пор благодарен Михаилу. Сам он сотрудничал с нами недолго, эмигрировав сначала в Израиль, а оттуда и в Канаду, чтобы заняться гораздо более интересным с его точки зрения (да и с моей тоже) real-time программированием. Однако след в Российском АСУ он оставить успел.
Быструю кончину «Малышки» предопределило еще и то, что она была задумана без запаса «на вырост», а учетные потребности малых предприятий росли так же стремительно, как и их количество. Кроме того, достаточно быстро стандартные потребности стали обрастать пусть небольшими, но все же индивидуальными запросами наших маленьких клиентов. В результате уже в конце 1992-го года началась разработка нового продукта для малых предприятий, который был задуман как гораздо более настраиваемый. Основным инструментом настройки оставалась, как и прежде, параметризация (она же – конфигурация), но в то же время именно там появился ЯФПК (Язык формул и форм Пакета Компас), с помощью которого любой пользователь мог задавать в предопределенных разработчиками местах свои формулы расчета и создавать свои собственные шаблоны печатных форм.
О проекте
О подписке