Да, а сейчас он, видимо в Управление перешел, на новое теплое место. Карьеру сделал, жополиз.

Что ж, придется потерпеть его, мне же с ним детей не делать:

– Помню, как тут забудешь. Значит в «управе» он сейчас?

– Ага, туда свинтил. Теперь он зам в УВД города, в должности по работе с личным составом, – просветил Мишаня. – Ладно, ладно. Не кисни. Потерпишь. Одно общее дело делаем, как Череп говорит, – ободряюще сказал Мишаня, снова протягивая руку, вместе с записанным номером, для прощания. – Давай. Как устроишься, с тебя «простава».

– Само собой, – ответил, хлопнув Мишаню по мощному плечу.

Что ни говори, а я рад встречи с давним коллегой.

Расцепив руки от пожатий, мы разошлись по своим делам, ещё Мишаня обернувшись, прокричал:

– До связи Джоник, номер знаешь! А рану береги, всё-таки.

В ответ помахал ему рукой, показывая, что всё понял и осознал.

Вот Мишаня, вот жук!

До меня дошло, в чём было дело. Во время нечаянного спарринга, принимал правостороннюю стойку, стараясь беречь левое плечо.

А такая стойка была непривычной, вот он и просек!

Да потом удушение провел неправильно, левой рукой кое-как вытащил «ствол».

«Да уж, прокололся ты Джоник», – мысленно ругнул себя.

Подойдя к остановке, где посадка в трамваи, поехал в «центр», прошвырнутся там по старым местам.

Сидя в тесном вагоне небыстрого трамвайчика, ехал, мысленно рассуждая о равнодушии в обществе людей.

Вспомнился случай, когда работал в «ментовке», наглядно показывая, что такой же черствый и равнодушный.

Выдался тогда маленький выходной на работе, а с утра нужно сходить по личным делишкам.

Потому не торопясь ранним утром собрался, вышел на улицу.

Мой путь лежал через местный рынок, где шагал излюбленной дорожкой.

Стояла поздняя осень, с нормальным морозцем, с такой промозглой сыростью. Задумавшись о насущных делах, чуть не наступил на спящего человека, точнее это был лежащий на тротуаре бомж.

Как знал, они здесь тусовались летом, а сейчас странно: лежать и спать, в такую погоду прямо на голом асфальте.

Недоумевая в себе, аккуратно обошел бомжа, направляясь дальше.

Решив все дела, снова возвращался той же дорогой, через местный рынок.

«Да ну!» – удивился, прошло больше часа, а бомж лежал в той же позе.

Поравнявшись с ним, осторожно потыкал в бок лежащего гражданина.

Он ни грамма не пошевелился.

Вот чёрт! Бомж кони бросил, как говориться, замерзнув посреди улицы, видимо он не выдержал перепадов осенних температур.

Быстро осмотревшись по сторонам, резво удалился с места смерти человека. А что делать… это мой мимолетный, долгожданный выходной, а тут сейчас геморроя не оберешься на полдня или больше.

Пусть другие займутся усопшим бомжем кому положено, успокоил так себя, ведь не при исполнении.

Такой случай. Что говорить о типичных людях.

Тут затренькал мобильник, запрашивая с кем-то соединится.

Оказалась Регина, она попросила помочь забрать документы у бывшего сутенера.

Да уж проблема и её надо решить с улыбкой на устах, как говориться.

Поразмыслив, решил, что бывший покровитель за «спасибо» документов не вернет, а я не сын миллионера, чтобы раскидывать деньги направо и налево. Потому надо устроить разговор по душам и с пристрастием. Состроив в уме быстрый план, пересказал Регине, она тихо отключилась, водворяя его в жизнь.

Потом меняя на ходу программу дня, поехал на Новую, где проживал Валерка, старый корефан тоже с «ментовки».

Он был на пенсии по инвалидности, после того случая.

Валерка тогда вышел подшофе на улицу, прогуляться в ближний киоск за пивом. А там толпа отморозков столпилось.

Провоцируя на драку, стала кидаться из какого-то пустяка

Он вытащил табельный «пм»: Валерка не сдал его в оружейку, зачем-то. Пальба, стрельба. Он сначала в воздух целился, а ему в бурной куче дерущихся хулиганов, подбили руку со стволом.

Так в череп себе засадил скользя.

Отделался раной головы средней тяжести.

Потом больница, лечение, списание на пенсию.

«Дело» замяли, ладно не посадили.

Проведал его, а перед этим в ближайшем маркете взял водки с закуской.

Посидели с Валеркой до вечера, поговорили о том, о сём, вспоминая старые «веселые» деньки.

Я-то с бокалом чая, он со стаканом гранёным, как обычно.

А что ему оставалось делать одному?… работы нет, жена ушла, безнадёга.

Он предлагал тоже выпить за встречу, но отказался: помня, что ждет устройство на работу, встреча—собеседование с Черепом.

Да Регина, как обычно все женщины, будет ворчать, что опять где-то пьянствовал. А я точно после одной рюмки чая не остановлюсь.

Тут под конец встречи как раз снова позвонила Регина, рассказывая о своих успехах.

Да блин, дельце тут с Геной образовалось: утренняя разминка была, сейчас предстоит вечерняя пробежка, как подсказывала интуиция.

***

Взгляд Регины. День первый. Дела домашние.

Вот же мужлан хренов! Сказать, что злая, ничего не сказать.

Одолжение он мне делает!

А потом задания раздает, как будто его служанка.

Ноутбук ему нужен, видите ли, интересно он хоть знает как им пользоваться?!

Не успела вдоволь насладиться гневом, готовясь принять утреннюю ванну, как входная дверь опять заскрипела поржавевшими петлями, оповещая о чьем-то прибытии.

Вышла в коридор готовая ругаться, увидела маленькое чудо, которое уткнулось в ногу.

Хоть обычный беспородный котенок, но он с тигриным окрасом и царственной осанкой. Захотелось его сразу одомашнить.

Чтобы у Джоника не возникло мысли выбросить котенка, спросила:

– Как мы назовем чудо?

Но он обрубил все мои попытки пойти на сближении, сказав как отрезав: – Я уже назвал её Марго.

– А если будет кот? – удивленно спросила.

– Будет Марг, – спокойно ответил он, как будто вообще никто.

Хотелось возразить, но пока думала – он сбежал, бросив напоследок, чтобы не забыла купить котенку свежего молока.

Мой гневный взгляд достался закрытой двери!

Марго возмущенно закопошилась, напоминая, что её надо покормить.

Не помешало бы её искупать, но не было шампуня для животных.

Поняла, что похода на улицу не избежать, решила сходить в гипермаркет, он сравнительно рядом, там имелось всё необходимое.

В холодильнике оставалось немного молока, так что для начала кормежки, налила его в блюдце, отрезая кусочек сырого мяса.

Марго сначала принюхалась к нему, ходила кругами вокруг блюдца, потом с жадностью начала лакать молоко, с диким шипением и рычанием поедать свежее мясо.

Оставила котёнка на кухне, приняла ванну, направилась в магазин.

По дороге навстречу попались менты, вспомнила, что мои документы остались у Гены: я никто звать никак, и могут спокойно закрыть в кутузке.

Хотелось бежать от них со всех ног.

Но понимала, что этим только привлеку внимание, так что пришлось успокаивать сердце и проходить мимо, как обычный человек.

Чего мне только стоило!

Купила в гипермаркете шампунь для животных, свежего молока и немного продуктов, вернулась домой.

Марго нигде не было видно, в итоге нашла её свернувшуюся клубком, спящую и наевшуюся с полным животиком как бочонок, под диваном в гостиной. Вытащив её оттуда, понесла в ванну.

Настроив воду в кранах, начала купание маленького животного.

Марго фыркала и возмущалась, пытаясь вылезти из скользкой ванны, но что поделаешь, дезинфекцию никто не отменял.

Закутав её в теплое махровое полотенце, отнесла на диван, чтобы Марго обсыхала. Подумала, что надо приготовить кушать, и про документы надо решать. Джоник утром записал свой номер телефона.

Не откладывая дело в долгий ящик, набрала его номер, дать ему тоже задание в отместку за утренние указания.

Кратко описав проблему ждала решения.

Недолго думая, Джоник ответил, чтобы звонила Гене и назначила встречу, уговаривая встретиться в определенном месте.

Требовалось соврать во благо, предлагая якобы отступные, за мои документы.

Делать нечего, набралась духу, позвонила бывшему «боссу».

Гена как всегда находился не в духе, сразу начиная орать, выясняя куда там запропастилось, ведь меня ждет «работа» и клиенты.

Выслушав поток брани и ругательств, спокойно сказала, что «увольняюсь» от него.

Опешив, Гена грубо заявил, что ему осталась должна: за еду, проживание и «крышу», то есть пока не рассчитаюсь с ним, документов не увижу.

Предвидя такой поворот, как условлено с Джоником, назначила встречу возле Новой улицы.

Огрызаясь запугиваниями, грозя всеми небесными карами, Гена нехотя условился подойти с документами в обмен на деньги.

Губа у него не дура: он запросил сто тысяч рублей.

Ладно, будет тебе даже сто с полтиной, суля ему золотые горы.

Всё будет тебе, несчастный мудак.

Вновь набрала Джоника, передавая нашу с Геной беседу.

Ещё ноутбук надо купить, столько дел свалилось. Невпроворот!

Карточку он оставил, но не сказал, сколько там денег.

Надо проверить в банкомате счет, а то окажусь полной дурой, если выберу ноутбук слишком дорогой.

Решила съездить в ТЦ «Красную Площадь» в магазин «ДНС».

Там относительно недорогая цифровая техника.

Приготовила суп с галушками и картошку с курицей на второе.

Долила Марго свежего молочка, насыпала «вискас» и поехала в магазин.

Понадеявшись, что менты по дороге не повстречаются.

***

Взгляд Джоника. Вечер первого дня.

 
Время подошло незаметно до вечернего рандеву.
Коротко распрощавшись с Валеркой, вышел из старенького подъезда.
Место встречи, с «дамой» моего сердца, неподалеку от него.
Добрался до условленной точки минуты за три.
Она выбрана не случайно. Отдельно стоящая длинная протяженная пятиэтажка хрущевского типа.
С несколькими проходными арками сквозь здание дома.
Укромное местечко, что ни говори.
А что – стоят в ней пара добропорядочных парней, о чём-то беседующих, не привлекая внимания прохожих и случайного наряда милиции.
Даже если «свидание» неожиданно превратится в выяснение отношений, между двумя влюбленными «голубками».
Так представлял в голове веселую картинку, проходя по тротуару дома, приближаясь к намеченной арке.
Вот она, осталось лишь сделать десять шагов.
 

«Шаг первый: Мы признали бессилие перед алкоголем, признали, что потеряли контроль над собой».

Осталось только воскликнуть, как сегодня утром: «Обана!»

Этот Геннадий, этот нехороший человек для разговора с девушкой – привел с собой четверых человек уголовного вида, с колючими взглядами, которые угрюмо кучковались рядом с Геной, видимо рассчитывая на легкую поживу с беззащитной «овечки».

Смешно. Интересно, он один боится, что ли общаться с людьми?

Но отступать поздно, да не хотел.

Привыкнув к первому правилу Зоны: идти только вперед.

«Шаг второй: Пришли к убеждению, что только Сила более могущественная, чем мы, поможет вернуть нам здравомыслие».

Непринужденно сунув руки в толстовку, с напускным радушием обратился к Гене:

– Ого! Какая встреча! Может прикурить снова дать?

С удивлением разглядев и узнавая, Гена, злорадно усмехнувшись, произнес:

– Ха! А вот хахаль её новый! Значит, тебя подослали, должок отдать?

– Ага! Как договаривались, в обмен на «ксивы», – спокойно проговорил, расценивая ситуацию: смысла меняться нет, неоговоренная подмога Регину и меня не оставит в покое, да денег с собой нет.

Потому принялся деловито шарится в карманах толстовки, показывая вид, что нащупываю бумажник с денюшками.

«Волки» радостно осклабились, блестя позолоченными коронками, в предвкушение несложной добычи с очередного лоха.

«Шаг третий: Приняли решение перепоручить нашу волю и нашу жизнь Богу, как мы Его понимали».

Да что такое – ни дня без драки.

«Вот тебе Джоник пятеро, как заказывал с утра», – отстраненно подумал, обращаясь к «джентльменам удачи»:

– Господа, к сожалению, при мне наличности не оказалось. Сорри плиз, оставил в офисе случайно. Может вас, устроит простое человеческое спасибо?

– Какое нахрен спасибо?! Гони бабосы, фраер!

– Да нет у меня с собой. И дома нет тоже денег.

– Если в доме нету денег – привяжите к попе веник! – подбросил совет один из них, видать «петросян» второй.

– И что, поможет? – прикинулся слабоумным. – Могу лишь прикурить дать, – заявил, глупо оправдываясь.

– Братва! Да он просто бакланит с нами! – с блатным придыханием, заверещали все «джентльмены» на разные голоса.

– Слышь малой, хватит разводить нас, честных пацанов.

«Шаг четвертый: Глубоко и бесстрашно оценили себя и жизнь, с нравственной точки зрения».

Один из братвы, патлатый упырь завопил:

– Мочи его, пацаны!

Угу. Движением пальца переводя колесико огня зажигалки на максимум, на столб пламени высотой в ладонь.

Крикун значит ты – ну покричи, да погромче!

Рывком кисти, мгновенно поднося готовую зажигалку к волосне патлатого.

Щелк! Буйная шевелюра на головке крикливого заводилы мигом вспыхнула, как сухой хворост, озаряя темень неприглядной арки.

Она озвучилась истошными воплями, уже лысого «вурдалака».

А что – бесплатная стрижка выходит.

«Подстриженный» схватился за обожженный череп, мигом исчез с поля боя на крыльях вечера, как летящий ночной ужас Носферату.

Видимо побежал новые патлы отращивать.

Понятно. Ещё четверо. И желательно обойтись без трупов.

Они не нежные мальчики из института благородных «вьношей», но сам Гена нужен живым и дееспособным.

Для педагогического внушения, так сказать.

Вживаясь в роль советского новатора педагога – Макаренко.

«Шаг пятый: Признали перед Богом, собой и каким-либо другим человеком, истинную природу наших заблуждений».

Пошла жара вечерняя! Да нет, так не пойдет!

Их слишком много, да кто-то из них окажется с «пером».

Зажимая зажигалку в кулаке, для усиления удара, переходя в нижний уровень боя, произвел «вертолет».

Прием из русского боя, «Спас» Кадочникова.

Накинувшаяся братва, посыпалась вокруг, как кегли, в боулинге. Страйк!

Бамс! – в голове раздалась яркая вспышка, завертелись звездочки в глазах. Всё-таки не хило так прилетело.

Удар кастетом из металла вскользь по голове.

«Шаг шестой: Полностью подготовили себя к тому, чтобы Бог избавил нас от наших недостатков».

Жёстко. Что ж, как вы с нами, так и мы.

Адекватно отвечая на сделанное предложение.

Перекатившись прямо на земле, ближе к кастетчику, зацепом стопы, перевёл его в нижнее положение, заставляя упасть на асфальт.

Одновременно взял голень кастетчика захватом своих ног, приёмом из жесткого стиля годзю—рю.

Синхронным движением, ломая её как тростинку.

А что вы хотели? Это годзю—рю.

Такой ломающий, калечащий стиль карате.

Второй раз за секунды четыре из многострадальной арки, раздался болезненный рев поломанного «мутанта».

Сливаясь в один страдальческий тон.

«Шаг седьмой: Смиренно просили Его, исправить наши изъяны».

Другого шакала, не сбавляя ритма схватки, извернувшись, дернул рукой за ближнюю стопу.

Шмяк. «Бычок» потеряв равновесие, приземлился наземь туловищем и башкой, немного смягчая удар.

Да «брат», с падениями и страховками, у вас совсем плохо.

Незачет – как говаривал тренер в бытность учебы у него.

«Шаг восьмой: Составили список всех тех людей, кому мы причинили зло, и преисполнились желанием загладить вину перед ними».

Тут в третий раз, за семь секунд, стены арки огласились мучительным плачем очередного «ангела».

Немного легче. Осталось всего двое боеспособных.

Один из подмоги, и Гена, который трусливо и выжидающе наблюдал за всем происходящим.

Сутенеры они такие, могут только с барышнями обращаться.

Последний из поддержки, дрожа от страха, всё же вытащил нож «выкидуху».

Неумело по-зоновски, он держал его перед собой прямым хватом, производя выпад сбоку правой рукой, наставляя нож в живот.

Раз – уход с атаки.

Два – захват левой рукой, предплечья с ножом, жестко принимая зажим себе на грудь.

Предплечье выгнулось в сторону, выпуская ножик из ладони.

Нож шмякнулся на асфальт, пнул его в сторону.

Используя рычаг, давим на захваченное предплечье, и заставляем упасть на колени «баклана»

Для усиления действий можно добавить удар правой рукой по плечу.

Что было исполнено. Готово.

«Баклан» корчился на земле от боли.

Ещё бы: одно мое движение – рука будет сломана.

«Шаг девятый: Лично возмещали причиненный этим людям ущерб, где только возможно, кроме тех случаев, когда это могло повредить им ил кому-либо другому».

Гена, оторопело стоял, понимая исход побоища, намереваясь смазывать пятки. Но грозно пресёк попытку, потребовал:

– Стоять на месте! Ксивы отдай!

Безоговорочно протягивая раскрытую ладонь.

Сутенер сдался, вытащив из куртки небольшой сверток, вкладывая его в ладонь.

– Там всё?

– Да всё там: паспорт, аттестат, «корочки» всякие.

– Смотри, если обманул, или ещё раз приблизишься к Регине: найду – шею сломаю. Веришь? – для убедительности, слегка выкручивая руку баклана который был, а сейчас нет, с ножом.

Он запищал от боли.

Кастетчик, вместе с неудачным «падальщиком», испытывая болевой шок тоже стонали в унисон.

– Да понял, понял. Всё, всё, уже забыл её, – понятливо заговорил «благодетель».

– Вот и договорились. Сразу нельзя было так? – отпуская руку баклана, отходя от них. – Да калеку подберите.

– Ему в больничку надо бы, – жалеючи несчастного кастетчика, посоветовал им.

Вроде всё, вопрос решён.

Пора вовремя заканчивать свидание и прощаться.

А то могут нагрянуть нежданные «гости» – наряд милиции, вызванный сердобольными жильцами дома, из-за громкого вечернего переполоха, несущийся с арки.

Весь «разговор» занял не больше минуты.

На прощание буднично обронил:

– Друзья, бывайте, не болейте больше.

«Шаг десятый: Продолжали самоанализ и, когда допускали ошибки, сразу признавали это».

Ладно, займемся самоанализом, время теперь есть.

Про «десять шагов».

Тогда, после смерти семьи, жёстко запил, часто брал отгулы на службе, появляясь там нередко в нетрезвом состоянии.

«НС» – так называется, на нашем милицейском жаргоне.

Поэтому начальство, понимая мою ситуацию, определило пройти куры анонимных алкоголиков.

Вот в мозгу нежданно всплыли, эти «десять шагов».

Да нет, не помогли курсы, пришлось уйти в Зону, чтобы…

Ну вы поняли. В церковь ходил тоже, бывало одно время.

Вместе с курсами анонимных алкоголиков.

Почти каждую неделю службы стоял, причащался, свечи ставил, крестился, поклоны бил. Как положено.

Только не исповедовался. А как? Если всё в одной исповеди не выскажешь, что на моей душе накопилось.

Тут десять исповедей, вместе с «десятью шагами» мало.

Сложно всё.

Сначала надо пост строгий держать три дня: не пить, не курить, не материться, не прелюбодействовать, не есть мяса, не избивать и убивать людей – невыполнимое условие для меня.

Затем записаться на месячную очередь, оплатить деньги в церковную кассу, затем явиться на исповедь.

Только в кино да в мыльных сериалах так показано:

– «Я вот пришел в храм, замолить грехи: исповедуйте батюшка.

И седовласый отче, поднимая полы сутаны, сею минуту мчится исполнять прихоть мирского грешника».

Так в кино только бывает.

Говорю же: сначала пост, очередь, деньги. И деньги немалые.

Святые отцы не бесплотные ангелы, им тоже надо поесть—попить, мясо молодого ягненка, испить красного кагора, икорки красной и чёрной. Зарплаты как таковой у них нет, которую господь или патриарх России Кирилл им выплачивает.

Всё сами. Вот и кормятся батюшки с подаянием, с пожертвований, оплатой различных церковных услуг.

А услуг много у них: молебен, отпевание, крещение, заупокойные, исповедь, прочие. Всё платно. Еще раз подчеркиваю – всё платно.

Если денег нет, иди восвояси отсюда.

Понял, что не моё дело: молиться, исповедоваться.

Вот что такое «Добро» что «Зло», как выбрать ту или иную сторону?

Как пропагандирует РПЦ.

Да нет никакой «стороны».

Каждый человек идёт—живёт своим путем жизни.

Смотрите, как получается на самом деле.

Категории абстрактного, абсолютного «Добра» и «Зла» существуют только в дуальном сознании.

В дуальной картине мира, само понятие «развитие» подменяется идеей количественного накопления в рамках одного горизонтального уровня, которое само по себе при накоплении некоей критической массы может дать выход на вертикальный вектор.

А может не дать, тогда всю жизнь всё Черное будет злом.

Разные секты, эзотерические школы: любят такие обобщения «раз черное, то зло значит», заставляют иронизировать силой обобщения.

Если человек от природы имеет черный цвет волос… теперь всю жизнь краситься в белый цвет что ли?

Получается, в церквях храмах торгующих свечами и иконами, Бога нет… весьма самокритично у них всё устроено.

Чтобы развиваться, нужно выстроить «структуру» хотя бы по трем векторам.

Когда дуальный шаблон изменится, отпадет сам Вопрос.

И появятся другие Вопросы.

Не получается искренне радоваться за чужой народ, когда за свой хочется. Не могут стать близкими славянскому русскому сердцу всякие: Йехезкель, Хаввакум, даже Соломон с Самсоном.

Пусть они сами там разбираются в библейской истории.