Белов, уже давно сдавший все зачёты и экзамены по самостоятельному несению вахт, сидел в посту энергетики и живучести (ПЭЖ) на своём корабле и читал книгу. Дверь в пост тихонечко отворилась и на пороге появился Васильев.

– Жека! – радостно воскликнул Алексей, – сколько лет, сколько зим!

Друзья обнялись и пожали друг другу руки.

– Чай будешь?

– Лёш, не хочу. У меня сегодня выходной, дали добро на сход. Вот забежал к тебе на пару минут. Потом пойду в город погулять, а то уже почти два месяца безвылазно сидел на своей «коробке». Может быть сегодня какую-нибудь красивую куколку зацеплю в увольнении…

Белов завистливо посмотрел на собеседника и сел в кресло.

– Да, Жека, везёт тебе, – задумчиво произнёс он, – а я за это время ещё ни разу не был в городе. Постоянно на корабле торчу, как проклятый, то на вахтах, то на дежурствах, и, вот, – Белов показал взглядом на книгу, лежащую на у него столе, – штудирую Устав Корабельной службы.

– Не отчаивайся, братан, прорвёмся! Где наша не пропадала! Кстати, Лёш, я краем уха слышал, что нам с тобой на двоих дают комнату в офицерском общежитии. Думаю, что это будет ближе к концу этой недели, так, что успеем ещё надоесть друг другу! Ладно, всё давай, держи «краба». Я в город на охоту за девчонками…

С этими словами, Васильев протянул руку своему товарищу для прощального рукопожатия.

Уже полгода прошло с момента прихода Белова на корабль. Постоянные дежурства, вахты, построения на палубе, утренние осмотры и проворачивания боевых и технических средств начинали немного надоедать молодому лейтенанту. Очень хотелось в море! Надоела вся эта береговая повседневная рутина!

После очередного утреннего построения для подъёма Военно-Морского флага, командир корабля распустил рядовой и старшинский состав на приборку, а, затем, отдельно построил офицеров корабля.

– Смирно! – прозвучал его раскатистый бас, – ну, что, голуби, засиделись тут на берегу? – уже ласково продолжил Евстигнеев.

Павел Александрович стал нервно ходить перед строем, снял фуражку и вытер рукавом шинели свой лоб.

– Через три дня выходим в море на боевое патрулирование в Средиземку, и, попутно будем сопровождать до Сирии Большой Десантный корабль с важным грузом в трюме. С нами на борту пойдёт группа морской пехоты спецназа. Об их задаче в море мне не ничего не известно! Вопросы есть? Всем всё ясно?

Командир пристально посмотрел на офицеров. Не услышав от них ни звука, громко скомандовал:

– Равняйсь, смирно! Командирам боевых частей и начальникам служб остаться! Остальным – вольно, разойтись!

Швартовные концы были отданы. Надрывно гудел носовой шпиль, наматывая на себя якорную цепь, и, тут же опуская её цепной ящик. Боцман с группой матросов в спасательных жилетах, стоял на баке и пристально смотрел за борт корабля.

– Якорь «чист»! – проорал он в прибор громкой связи «Каштан».

– Есть! —послышался ответ с ходового мостика, – руль право тридцать! Самый малый вперёд!

Корабль развернулся, и начал движение по фарватеру вдоль Севастопольской бухты. Подойдя к Константиновскому равелину, сигнальщик по громкой связи доложил на ходовой мостик:

– Товарищ командир, на посту наблюдения и связи (НИС) поднят сигнал «Семёрка и Твёрдый знак», нам желают «Счастливого плавания».

– Есть, принял!

Корабль, пройдя боновые ворота, резко засвистел турбинами и понёсся навстречу ветрам и штормам Чёрного моря к Босфору, при входе в который, его уже ждал Большой Десантный Корабль Черноморского Флота России.

Встретившись, корабли спокойно миновали пролив и вошли в Мраморное море, держа курс на Сирийский порт Тартус, базу Российского Флота на Средиземном море.

Белов, сменившись, с вахты, сидел в кают-компании и сам с собой играл в свою любимую игру – шахматы. Дверь офицерской столовой открылась и на пороге появился майор морской пехоты.

– Вестовой, принеси чая, пожалуйста, – входя в помещение, вежливо попросил он.

Присев за стол и взяв горячий напиток у гарсона, офицер стал пристально наблюдать за действиями Алексея на шахматной доске.

– Сицилианская защита? – вымолвил он, отхлёбывая чай из стакана.

– Да, точно! А Вы играете в шахматы? – удивился Белов, – может партеечку?

– С удовольствием сыграю, люблю этот вид спорта! Разрешите представиться, майор морской пехоты Иван Гордиенко! Спецназ!

С этими словами офицер протянул собеседнику свою огромную ладонь для рукопожатия.

– Лейтенант Алексей Белов! Электромеханик этого корабля, – ответил он и пожал руку морскому пехотинцу, – прошу за стол!

Расставив фигуры на доске, и получив свой игровой цвет, в кают-компании корабля начался настоящий шахматный турнир, продолжившийся до ужина, после которого офицеры снова вернулись к своей баталии.

Белов и Гордиенко очень сильно подружились за время похода, и всё своё свободное время проводили за шахматами, часто переводя, во время игры, разговоры на личные беседы.

– Лёха, а чего ты ещё до сих пор не женился? Думаешь, молодость будет вечной?

– Иван, была у меня девчонка… Ириной зовут! В Севастополе с ней познакомился. Она – медик! Красивая, глаз не отвести!!! Даже свадьбу собирались сыграть. Но, не получилось у нас! Увы, обстоятельства. Как-нибудь расскажу тебе об этом!

Шёл уже четвёртый месяц нахождения ракетного корабля в водах Средиземного моря. Вахты шли чередой, одна за другой, и патруль приближался к своему логическому завершению, как, вдруг срочно пришла радиограмма от штаба флота. В ней говорилось, что на наши российские торговые суда в Красном море и Аденском заливе совершено несколько пиратских нападений. Экипажу предписывалось идти туда, в этот район, и прекратить всё это пиратское безобразие.

Быстро пройдя Суэцкий канал, корабль оказался в Красном море и спешно двинул двумя турбинам, в указанные штабом координаты. Войдя в Аденский залив, радист «Адмирала Андреева» принял сигнал бедствия от нашего, российского газовоза, который известил о захвате судна сомалийскими пиратами.

Подойдя в указанный квадрат, корабль лёг в дрейф недалеко от захваченного газового танкера. В бинокль было видно, что сомалийцы чувствуют себя очень вольготно на нём, и тщательно приготовились к обороне этого судна.

Раздался сигнал «Боевая тревога» и экипаж занял свои места, согласно корабельному расписанию по этой команде. В кают-компании уже несколько часов командир корабля согласовывал с Иваном Гордиенко план освобождения заложников на захваченном пиратами газовозе.

Алексей, рано утром, сменившись с вахты, стоял на спардеке и курил сигарету. Мимо него прошёл Гордиенко, неся за спиной баллоны от акваланга и боевое подводное снаряжение.

– Иван, – окликнул он спецназовца, – возвращайся живым! У нас есть ещё одна не доигранная шахматная партия! – пошутил Белов.

– Лёша, куда я денусь? Засекай время! Буду через тридцать минут! Ты включил секундомер уже? Тогда до встречи! Жди!

После короткого, но эффективного боя с пиратами на борту судна, с него легкая надувная десантная лодка привезла на корабль несколько раненых морских пехотинцев, среди которых был и командир группы майор Гордиенко.

Белов быстро сбежал со спардека на ют, где на палубу корабля выгружали «трёхсотых», и подошёл к носилкам со спецназовцем.

– Иван, – чуть не заплакал Белов, – что случилось там, на судне? Сильно ранен?

– Пустяки, Лёша! Ранение в плечо! Жить буду! Я, посмотришь, ещё спляшу на твоей свадьбе с Ириной! Вот увидишь, обещаю тебе это!

Алексей не мог сдержать слёз. Он впервые в жизни видел раненого в бою своего лучшего друга.

– Лёха, а ты хоть секундомер остановил после последнего выстрела? – ехидно спросил Гордиенко, – сколько там наш рекорд по освобождению заложников?

Белов достал из своего кителя хронометр и посмотрел на него.

– Ваня, двадцать две минуты! Всего двадцать две минуты прошло за это время!

Раскатистый взрыв где-то на горизонте, далеко за танкером, прервал их беседу.

Медики быстро подняли носилки с раненым и, так же, скоро, унесли его в корабельный госпиталь.

По окончании оказания первой медицинской помощи, всех раненых доставили палубным вертолётом в Сирию, а оттуда военным бортом в Россию.

Судьбой была предначертана встреча Ивана и Алексея уже через несколько лет, но при очень странных обстоятельствах…

После пяти месяцев патрулирования в Средиземном и Красном морях, «Адмирал Андреев» ошвартовался у причальной стенки в своей базе. На пирсе было много встречающих: оркестр, командование Черноморским флотом и дивизионом, родственники и знакомые членов экипажа. После доклада командира корабля командующему флота об успешно выполненных задачах во время похода, экипажу, по морской традиции, подарили жареного молочного поросёнка, а, по окончании всех торжественных речей, экипажу был разрешён сход на берег и увольнение всем, кроме дежурно-вахтенной смены.

Алексей отдал честь флагу и стал спешно спускаться на пирс по трапу корабля. Сойдя на земную твердь, он вдохнул свежий воздух и услышал знакомый голос своего друга Евгения Васильева:

– Лёха!!! С возвращением домой! Очень рад тебя видеть, бродяга!

Друзья обнялись, и крепко пожали друг другу руки.

– Ну, что, лейтенант, приглашаю тебя в кабак! Посидим и отметим твой приход с боевой службы! – заулыбался Васильев.

– Жека, давай сначала в общагу, приведу себя в порядок, а потом в ресторацию! Идёт?

Было очень холодно, а на дворе уже приближался миллениум!

Друзья, в гражданской одежде, сидели в небольшом ресторанчике Артиллерийской бухты, тихонечко выпивали коньяк и говорили о всяких насущных пустяках.

– Братаны! – услышали они сзади чей-то голос, – закурить не будет? Вы, же, офицеры! Сразу видно!

Повернув головы, они увидели сильно пьяного офицера Военно-Морских Сил Украины, в кителе капитан-лейтенанта.

Белов презрительно посмотрел на него, но всё же протянул пачку сигарет, из которой каплей достал одну и, чиркнув зажигалкой, подкурил.

– Парни, не обижайтесь на меня! Сегодня выгнал свою неверную жену и теперь иду в полный разнос! Разрешите представиться, капитан-лейтенант ВМС Украины Тарас Редько! Ракетчик! Бывший!

– Присаживайся, ракетчик! Коньяк будешь?

В их компании прошло пополнение ещё на одного человека. Теперь они часто втроём собирались за чашкой кофе и коньяка во внеслужебное время. Тарас оказался очень компанейским и добродушным парнем, большим любителем играть на гитаре и травить байки и анекдоты.

Недели проходили за неделями, боевые походы сменялись один за одним. Белов уже давно привык к военно-морским будням