2.9. Три типа общественных отношений

Достаточно глубокое понимание человека служит основой и предпосылкой познания всех общественных отношений. Предметом экономических наук служит особая сфера общественных отношений. Марксизм определяет эту сферу как производственные отношения людей – это общественные отношения во взаимосвязанном процессе производства, обмена, распределения и потребления материальных и духовных благ, при взаимодействии этого процесса с государственной и иной властью.

Все общественные, в том числе политэкономические, отношения в самом общем виде могут быть разделены на три типа.

1. Отношения взаимного обмена как продуктами (товарами) и услугами, так и видами труда в процессе его разделения.

2. Отношения распределения и перераспределения, основанные на: а) добровольно признаваемом праве; б) законодательно оформленной обязанности, гарантируемой государственным принуждением; в) насилии и произволе.

3. Отношения дара, милосердия. Эти отношения могут являться лишь следствием внутреннего импульса человека, предполагают высокий уровень этического развития. Поэтому этот тип общественных отношений имеет сугубо индивидуальную основу. Однако эта основа может раскрыться в полной мере лишь на основе личного богатства. Ведь чтобы что-то отдавать, нужно сначала иметь.

Во всяком обществе присутствуют все три типа отношений, при различной их комбинации и соподчиненности. Любое общественное отношение носит коллективный характер, является кооперацией усилий. Ее не следует смешивать с кооперацией как формой организации хозяйствования.

Любой коллектив, или кооперация, независимо от его масштабов (международный, государственный, групповой) может строиться на одном из двух качественно различных принципов.

В одном случае за первоначальное, исходное берется личность (индивидуальность). Любые коллективы и кооперирующиеся сообщества образуются путем добровольного, заинтересованного объединения людей на основе согласования (консенсуса) их духовных и материальных интересов. Такое объединение содержит в себе возможность образования действительно прочного коллектива, сообщества, способного противостоять социально-психологической, политической и экономической энтропии. Условием такой сплоченности является соблюдение закона свободы в степени N+1. Каждый член сообщества желает обладать свободой для удовлетворения своих интересов. Если то или иное сообщество ограничивает свободу удовлетворения его стремлений, то он при удобном случае постарается его покинуть.

Когда этот случай возникает, сообщество распадается. Напротив, если индивид обладает свободой в степени N, а при вступлении в сообщество приобретает свободу в степени N+1, он никогда не покинет такое сообщество.

В другом принципе за первоначальное, исходное берется общество, государство, коллектив, а личность выступает как их производное. Не случайно у К. Маркса человеческая личность – это сгусток, переплетение общественных отношений. Примат коллектива над личностью неизбежно превращает ее в частицу более масштабного, коллективного начала, накладывая на человека обязанности и функции, осуществляемые в интересах всего коллектива, но не как реального содружества личностей, а как некого иррационального фетиша. Общество, где каждый отдает всего себя (добровольно или по принуждению) целям коллектива, не процветает, и в нем не обладает подлинным счастьем конкретно никто. Стоящий над личностями коллектив может быть образован лишь методом насилия и обмана. При этом для людей, входящих в такой коллектив, их первоначальная свобода степени N заменяется на свободу в степени N-l, N-2 и т. д. Если объединение в коллектив произошло при помощи насилия и обмана, по мере ослабления первого и рассеивания второго, такой коллектив распадается. Классическим примером таких коллективов являются государства – деспотии Древнего Востока. Советское государство в период с 1917 по 1985 г. являет собой также вариант деспотического коллектива, воплощением тоталитаризма, вступившего в годы перестройки в период своего интенсивного разложения.

2.10. Деградация человека в тоталитарном обществе

К тоталитарным системам относятся не только режимы, опирающиеся на принудительно внедряемую в сознание граждан идеологию, но и та система общественных отношений, которая утвердилась в странах Запада, где тоталитарная власть, тотальное господство финансовых потоков, направляемых финансовой олигархией, тотальное порабощение людей посредством рынка^[13], тотально американский, грубо стандартизированный образ жизни личности осуществляется не прямым, а косвенным путем, при использовании прямого насилия в виде исключения (как Югославии или Ираке, например).

Тоталитарные режимы XX в. отличаются от деспотий Древнего Востока двумя принципиальными особенностями. Во-первых, тоталитаризм XX в. основывается в качестве материального фундамента на крупном машинном производстве. Во-вторых, современные тотальные деспотии уничтожают целые классы: капиталистов, крестьян (в Камбодже, наоборот, был осуществлен геноцид городских жителей), интеллигенцию. Интеллектуалы заменяются узкими специалистами и псевдоинтеллигентами. Причины в том, что если в древних деспотиях интеллигенция (духовная элита) не несла просвещения в народную массу (если же несла, как суфии, то сразу возникали гонения), то в XX в. в условиях сплошной грамотности тотальная власть над всем народом предполагает не только насилие, но и мифологический обман основной массы населения. Одни мифы были построены вокруг «коммунизма», а другие – вокруг «демократии, рынка, прав человека». Сохранение подлинной интеллигенции создает для тоталитарной власти угрозу рассеивания распространяемых ею мифов, без них эта власть рухнет. В силу самосохранения она не только стремится уничтожить всякую подлинную интеллигенцию, но и сознательно удерживает духовное, культурное и интеллектуальное развитие всего народа на крайне низком уровне. Тотальной власти нужны узкоспециализированные фанатики, а если таковых не возникает, она предпочитает малообразованную, пассивную, спивающуюся массу. Финансирование духовной сферы по остаточному принципу не случайно. Многие гуманитарные вузы оказались превращенными в фабрики, выпускающие дипломников, но не подлинных специалистов. Единственно, что интересует тоталитарную власть и получает ее поддержку, это наука, служащая военно-промышленному комплексу.

Тоталитарное общество не способно к качественному развитию на протяжении долгого периода, наоборот, оно неизбежно деградирует, подходя в итоге к экономическому и экологическому краху. Этот крах ускоренно приближается в результате пространственной экспансии тоталитаризма, в его безумной попытке распространить свой образ жизни на весь мир.

Такая экспансия требует колоссальных затрат. Более бедный, в сравнении с Западом, СССР и советский блок государств, на пределе возможного выделяя ресурсы на мировое господство коммунистической тоталитарной системы, предоставлял народу предельный минимум жизненных средств существования; хищнически эксплуатировал природные и людские ресурсы; применял в основном административное принуждение к труду и его детальную регламентацию. При этом наблюдалось безразличное отношение большинства населения к своим обязанностям, поскольку мелочно регламентированный труд не вызывает интереса, а замена его справедливой оплаты мизерным пособием вытесняет активность работника за рамки общественного производства. Более богатый Запад во главе с США, неся огромные финансовые расходы на обеспечение тотального господства в мире в оболочке всевластия рынка (на деле – финансовой олигархии, господствующей над рынком), выделял значительную часть средств для роста жизненного уровня основной массы населения своих стран, чтобы, с одной стороны, выработать у населения иммунитет к «вирусу революции», а с другой – сделать западный образ жизни привлекательным для народов советского блока стран, и тем самым разрушить их социальную систему изнутри. После распада СССР и советского блока финансовая олигархия начала наступление на жизненный уровень основной массы населения в странах Запада. Для этого, помимо прочего, активно используется ультра-рыночная идеология (неоконсерватизм, в том числе в виде монетаризма), «обосновывающая» резкое сокращение налогов, соответственно и резкое сокращение социальных программ, государственного финансирования заказов, науки, образования, здравоохранения и т. д. То же касается зарабатывания денег трудом. ТКК, господствующие в мировой экономике, предпочитают переносить производства в страны, где уровень зарплаты значительно ниже, чем в странах Запада.

На первый взгляд тоталитарные режимы древности отличаются от марксистских и капиталистических тоталитарных обществ тем, что первые были религиозными, а вторые – нет. В действительности же религиозный фетиш внутренне присущ тоталитарному обществу и марксистского, и рыночного типа. В нем Богом объявляется не заоблачное существо, а конкретный вождь (К. Маркс, Ф. Энгельс, В. И. Ленин и т. д.) или рынок и рыночная экономика. В результате распространения материалистического или рыночного фетишизма падает нравственный уровень народа, деградируют его духовность и культура.

Тоталитарная власть может существовать только ценой всесторонней деградации подвластных ей людей, хищнического уничтожения природы.

Есть поговорка: народ достоин своих правителей. Тоталитарная власть сознательно снижает уровень народа с тем, чтобы подогнать его под свой собственный, хищнический уровень правления.

Модель тотального господства над личностью человека представлена на рисунке.

Модель тотального порабощения личности на современном витке человеческой цивилизации

3. Институциональный аспект синергии социума

3.1. Институты в широком и узком значениях

В самом общем виде институты в общественно значимой жизнедеятельности людей и сфере общественных отношений всех видов и форм, в том числе экономических, – это разного рода структуры, с одной стороны, организационно-управленческие, а с другой – устоявшиеся правила, обычаи, алгоритмы, механизмы поведения и взаимоотношений людей.

При помощи структурирования организуется, упорядочивается вся жизнедеятельность людей в мироздании – это универсальный принцип бытия. На основе компьютерного изучения доступных наблюдению астрономических объектов установлено, что Космос представляет собой не беспорядочное скопление материально-вещественных объектов, а упорядоченную структуру кристаллического типа. Более поздними исследователями была установлена аналогия структуры Космоса структуре сетевых взаимодействий в полушариях головного мозга человека. Разумеется, жизнедеятельность людей в экономической сфере ни в коей мере не является исключением из всех видов движения (деятельности) в мироздании на всех его уровнях.

В экономической литературе, научной и учебной, отсутствуют единообразные подходы к институтам, их определению.

Обратим внимание на наиболее характерные определения институтов в экономике и экономических институтов, помня об их различии, обусловленном тем, что в экономике действуют не только экономические институты, например различные институты рынка, в частности товарные, фондовые, валютные биржи, но и такие структуры, которые значительно выходят не только за рамки рынка, но и за рамки экономики в целом, хотя и имеют определенные части, сегменты, аспекты и т. и., носящие экономический характер. Здесь речь идет прежде всего о таком институте, как государство.

В «Большом экономическом словаре», изданном Институтом новой экономики, присутствуют определения многих конкретно взятых институтов, в частности «институт учебный», «институт научно-исследовательский», «институт инвестиционный», «институт сберегательных касс», «международный», «институты депозитные», «институты специальные кредитные», «институты финансовые». Других институтов в этом словаре не названо. Однако в нем присутствует определение институционализма: «Институционализм (англ, institutionalism; фр. Institutionalisme от лат. institutum – установление, учреждение) – направление экономической мысли, уделяющее основное внимание роли, которые играют институты в области принятия и направленности экономических решений. И. сложился в работах американских экономистов конца XIX начала XX в.: Т. Веблена, Д. Коммонса, У. Митчелла. В их методологии терминами «институция», «институт» стали называться явления как экономического, так и внеэкономического порядка: государство, законодательство, общественные организации и структуры, обычаи, семья и т. и. Включение всех этих институтов в круг экономического анализа расширяло само толкование экономической науки… Институционалисты стали подчеркивать общественные мотивы в поведении людей, критикуя концепции автоматического регулирования рыночной экономики. Обращая пристальное внимание на необходимость государственного регулирования экономики, ранние институционалисты явились прямыми предвестниками кейнсианства, подготовив идейную почву, на которой сформировался «Новый курс» Рузвельта. В западноевропейских странах И. получил распространение после Второй мировой войны на волне усиления монополизации и экономической роли государства. Рекомендация ранних институционалистов о «социальном контроле» за механизмом воспроизводства были развиты и конкретизированы, в особенности в области планирования. Дальнейшая эволюция И. привела к возникновению в его рамках отдельных направлений: институционально-социологического (Ф. Перру), концепций трансформации капитализма (Г. Минз, А. Берли), неоинституционализма (Д. Гэлбрейт)»^[14].

В «Большом экономическом словаре», автором которого является А.Б. Борисов^[15], дается такое определение.

«ИНСТИТУЦИОНАЛИЗМ – экономическое учение, уделяющее основное внимание роли, которую играют институты в области принятия и направленности экономических решений, их эффективности и экономической деятельности вообще. Учение возникло в XIX в., его основателями считаются Ф. Симиан и Л. Брокар. Методы И. основываются на изучении конкретных данных, а субъектом исследований является человек экономический».^[16]

Данное определение показывает, насколько неодинаково разные экономисты трактуют не только институционализм, но и вопросы о том, когда он возник, и кто является его родоначальником. В рассматриваемом определении нельзя согласиться с утверждением, будто субъектом исследования является «экономический человек», т. е. человек, сводящий свое жизнесуществование к экономической деятельности, ориентированной на получение возможно большей выгоды в деньгах при минимизации затрат, при постановке во главу угла денег. Ориентация науки и практики на экономического человека характерна не для институционализма, а именно для неоконсерватизма, особенно для его модификации в виде монетаризма.

«Институт – 1) название организации, осуществляющей определенный вид деятельности; 2) высшее учебное заведение, которое реализует образовательные программы высшего профессионального образования… 3) совокупность норм, правил в какой-либо области общественных отношений, та или иная форма общественного устройства»^[17].

«ИНСТИТУЦИОНАЛЬНЫЕ ФАКТОРЫ – группа факторов, связанных с управлением и регулированием отдельных сфер, областей экономических, общественных отношений. Так, к числу институциональных относят научно-технические, финансовые, инвестиционные, социальные факторы и меры по улучшению управления, преобразованию институтов (правил, норм, установлений), управления этими сферами, учреждений управления»^[18].

Различные подходы к изучению, исследованию институциональной экономики с характеристикой как основных направлений раннего (традиционного) институционализма и неоинституционализма освещается в учебнике «Институциональная экономика» под ред. А. Олейника, руководитель проекта А. Гретченко^[19].

Не только за рубежом, но и в России публикуются работы, характеризующие развитие новой институциональной теории (неоинституционализма) в странах Запада^[20].

В экономической литературе, отечественной и зарубежной, отсутствуют единообразная трактовка и определение институтов в экономике. В данной связи остается либо примкнуть к той или иной трактовке и определению экономических институтов, либо представить собственное понимание, естественно, с учетом уже имеющихся взглядов по данному вопросу. Авторы, предпочтя последнее, разработали следующее определение.

Общественные, в том числе и социально-экономические, институты в широком понимании