На следующий день утром Корнеев, (сидя за своим рабочим столом), под грохот продолжающегося в прокуратуре ремонта готовился к докладу о проделанной им работе – по делу о вчерашнем падении с балкона. У него имелось незыблемое правило: нужно начинать говорить с начальством только тогда, когда оно готово всё выслушать. Поэтому он никогда сам и не ходил к начальству, а ожидал вызова.
В соседней комнате рабочие начали дрелью с перфоратором сверлить дырки в бетоне. Шум стоял невыносимый, но Корнеев стоически терпел. (Благо, завидному терпению его научила жизнь!). Наконец раздался звонок – и начальник следственного отдела Авдеев пригласил его зайти. Корнеев выскочил из кабинета и быстрым шагом направился к начальству, чтобы скрыться в тиши вышестоящего кабинета.
В кабинете начальника Корнеев доложил о проделанной работе. Мол, по обнаруженным в кармане разбившегося человека ключам удалось установить квартиру, где тот проживал. По номеру квартиры в документах ТСЖ нашли, что владельцем квартиры является некто Дмитрий Фёдорович Белых. Со слов жильца этого же дома Николая Петровича Удалого, проживающего в том же подъезде дома и состоявшего в дружеских отношениях с погибшим, Белых жил в этой квартире уже давно. Судебно-медицинский эксперт не обнаружил на теле никаких дополнительных повреждений – кроме тех, что соответствуют падению с большой высоты. Перечислив ещё несколько других, (обычных для такого дела деталей, выясняемых в первую очередь), Корнеев вдруг остановился.
Авдеев посмотрел на Корнеева как-то особенно внимательно и произнёс: «Так что же, нет состава преступления? Можно закрывать дело как несчастный случай?»
Корнеев хотел ответить: да, мол, нужно закрывать. Но внезапно всплывшая в памяти неожиданная встреча с Николаем Петровичем вдруг испортила ему всё настроение. Нет, сам Николай Петрович был ему даже симпатичен. Ведь когда-то являлся достаточно покладистым начальником. Но вот только он невольно соприкасался к той части жизни Корнеева, что могла привести к истории с купленным дипломом.
Этого категорически нельзя допустить – Корнеев хотел больше не встречаться с Николаем Петровичем никогда. Но взгляд начальника его почему-то насторожил.
Корнеев понял, что сейчас говорить о закрытии дела преждевременно. Дело всё равно так сразу не закроют. Но вот его поспешное желание закрыть дознание – станет подозрительным. И самое худшее – это дело могли передать другому следователю. А тот начнёт расспрашивать Николая Петровича о погибшем Белых. И потом дело может дойти и до расспросов о нём самом, о Корнееве. А этого допускать никак нельзя!
Раздумывая об этом, Корнеев рылся в портфеле – делая вид, что ищет нужную папку. Корнеев разложил документы на столе.
«Все факты пока говорят за то, что произошёл несчастный случай: из квартиры, на первый взгляд, ничего не украдено. Главная трудность состоит в том, что дом сравнительно недавно отстроен – жильцы плохо знают друг друга. Оказалось, что у погибшего имелся только один хороший знакомый в доме. Это некто Удалых Николай Петрович…» – поставленным голосом отчеканил Корнеев.
Начальник отдела наклонил голову, как бы вслушиваясь в слова Корнеева. А затем, чуть подумав, высказал своё веское слово: «Да, здесь есть над чем подумать. Всё-таки попробуйте поговорить с жильцами его подъезда. Вдруг у погибшего имелись и другие знакомые. Может быть, кто-то что-то видел или слышал!».
То, что говорил Авдеев – выглядело довольно привычно при открытии каждого нового дела. Но в этот раз Корнеев почувствовал, что начальник что-то не договаривает. Корнеев пытался понять, что же именно. Это требовалось не для того, чтобы успешно раскрыть возможное преступление. Интересовало лишь одно: какие факты нужно оставить в тени, чтобы быстрее закрыть дело – как несчастный случай.
Авдеев встал из-за стола, подошёл к окну и стал рассматривать как рабочие-таджики разгружали подошедшую с деревянными панелями машину. Потом обратился к Корнееву: «Посмотри, таджики панели разгружают, как чернорабочие. А они ведь иностранцы! Полетят к себе во тьму-таракань из Шереметьева. Кстати, а где этот Белых работал?»
Вопрос был простой, и Корнеев быстро ответил: «Билетёром в театре. Он недавно вышел на пенсию. Нашёл подработку…»
«А где он до этого работал?» – продолжил вопросы Авдеев. Корнеев ещё раз внимательно пробежал глазами полученную выписку из трудовой книжки Белых.
«Инженер. В конструкторском бюро…» – вслух прочитал Корнеев. И добавил: «Нет ничего особенного!».
«Ничего особенного, а человек вдруг упал и разбился насмерть! Так, Вадим, тебе придётся всё это прояснить!» – сказал Авдеев и сделал паузу. Корнеев понял, что начальник сейчас скажет самое главное. Авдеев сделал неопределённое движение рукой куда-то вверх и сказал: «Мне тут позвонили… Может тебе дать в помощь следователя Маркелову?».
Николай Петрович был потрясён новостью, что человек с изуродованным лицом, лежавший возле подъезда дома, оказался его новым хорошим знакомым Димой. Смерть всегда присутствует рядом с жизнью, но только немного в отдалении: как облака на небе от земли. О смерти напоминают траурные сообщения о кончинах знаменитостей, мелькнувшие в лентах новостей. А ещё новости о случившихся где-то далеко катастрофах с жертвами.
Но, в какой-то момент смерть неизбежно оказывается совсем рядом. Когда это касается уже твоих близких – людей, которых ты хорошо знал. Тогда это известие ошпаривает тебя холодом, что превращает тебя в кусок льда – так, что даже невозможно пошевелиться. Можно этот лёд только растопить горючими слезами. Но Николай Петрович не умел плакать – поэтому пошёл на кухню выпить водки…
На следующие утро Николай Петрович проснулся поздно. Долго настраивался, уговаривая себя встать с постели. А всё-таки поднявшись – долго настраивался, чтобы начать думать. Наконец ему удалось собраться с мыслями. Все разрозненные вчерашние размышления, собранные вместе, ужаснули Николая Петровича. Он ещё раз пережил печальное известие. Потом пошёл на кухню и включил электрический чайник. Затем – в ванную, вымыть руки. Потом встал напротив окна и посмотрел на громаду Университета, врезавшиеся тёмным шпилем в прозрачное утреннее небо. Он не мог сидеть на месте: срочно требовалось занять себя какими-нибудь делами. И все его мышцы просили движения.
«Do you wish to be remembered? Leave a lot of debts. Если хочешь, чтобы о тебе помнили, оставь много долгов!» – мысленно произнёс Николай Петрович.
Внезапно он захотел съесть что-нибудь горячее и острое на вкус. Он отрезал пару розоватых кружков ветчины, разрезал их на мелкие кусочки и положил в лужицу масла на разогревающейся чёрной сковороде. Кусочки быстро зарумянились. Николай Петрович опрокинул на них содержимое двух разбитых яиц. Белок быстро начал терять прозрачность и белеть, обозначая свои края тонкой коричневой неровной корочкой. Желток тоже быстро густел, переставая отражать дневной свет, проникающий в кухню из расположенного рядом с плитой окна. Резко запахло яичницей! Это воспринималось как возвращение к жизни.
То ощущение неясной угрозы, сменившее чувство страха от вида бездыханного тела, теперь превратилось в реальную опасность.
«А что, если Дима стал жертвой бандитов? У меня же два миллиона в сумке!» – пронеслась тревожная мысль. В этой ситуации неожиданное появление Корнеева в качестве следователя выглядело огромной удачей. Николай Петрович понял, что ему нужно (во что бы то ни стало!) сойтись с Корнеевым как можно ближе – с тем, чтобы находиться в курсе расследования.
«Главное, не вызывать подозрения у Корнеева своим любопытством!» – начал продумывать тактику поведения Николай Петрович.
Съеденная яичница придала энергичность мыслям Николая Петровича.
«Моё желание узнать подробности происшествия вполне оправдано. Дима являлся мне хорошим приятелем, почти другом! – Николай Петрович начал выстраивать логическую цепочку. – Мне нужно понять, что нет ли каких-то намёков, что убийца или убийцы могли заинтересоваться и мной!»
Подумав об этом, Николай Петрович похолодел.
То, что это убийство – Николай Петрович нисколько не сомневался. Он знал Диму уже несколько месяцев, но не мог представить, чтобы этот весёлый жизнерадостный человек мог покончить самоубийством. Или был настолько неосторожен, что случайно упал с балкона. На этом месте гладкое течение рассуждений Николая Петровича ударились в препятствие. Он вдруг вспомнил, как и сам чуть не упал, облокотившись на плохо закреплённые перила.
«Перила это первое, о чём нужно поговорить с Корнеевым!» – подумал Николай Петрович.
Таким образом, версия, что происшествие – обычный несчастный случай, вполне возможна. Но мысли Николая Петровича с неимоверной силой продолжали затягиваться в чёрный омут самых мрачных подозрений. Преступники могли узнать о его приятельских отношения с Димой.
«Какие у бандита или бандитов могли появиться намёки, что у меня лежит крупная сумма денег?» – подумал Николай Петрович.
На этом месте своих рассуждений Николай Петрович встал и замер, как если бы оказался в клетке с тигром: отчётливо понял, как именно это происшествие может вести к нему. Он же рассказывал Диме о недоделках в своей квартире. А тот заселился в дом на полгода раньше – ремонт его квартиры был в самом разгаре. Дима находил мастеров через интернет, на сайте «Отделочник. ру». Николай Петрович даже попросил поговорить с мастерами о том, что и ему тоже нужно положить плитку на кухне.
«Что если под видом мастеров к Диме пришли бандиты? Тогда они теперь знают, что и я хотел большой ремонт в квартире. А значит – и у меня есть деньги!» – подумал Николай Петрович. И в этот миг вдруг почувствовал, что, возможно, ему уже вынесли приговор.
После разговора с начальником Корнеев вернулся в свой кабинет и сел за стол. Где-то за стеной продолжала визжать дрель с перфоратором, но Корнеев её уже перестал замечать. Он был взволнован известием о звонке сверху. Маркелова была молода и симпатична. В ушах неизменно носила золотые серёжки на длинных подвесах. (Когда задорно смеялась, то они вздрагивали и испускали лучики света). В глазах её явно читалось желание иметь блеск новой звёздочки на погонах служебной формы.
Перед мысленным взором Корнеева представала картина, как проверяющий из главного управления методично переворачивает страницы его личного дела. А дойдя до копии его диплома, проверяющий удивлённо вскидывает брови. Потом тянется к телефону и набирает номер начальника Корнеева. А потом телефон в кабинете Авдеева начинает настойчиво звонить – с грохотом дрели с перфоратором. Корнеев видит, как Авдеев тянется к телефону, снимает трубку…
Корнеев наконец очнулся. Он увидел, что сидит в своём кабинете. на миг стало тихо, но через минуту дрель загрохотала ещё с большим энтузиазмом.
«Нет, это невыносимо!» – подумал Корнеев. Выскочил из кабинета и, не останавливаясь, выскочил из здания прокуратуры на улицу.
…Через десять минут быстрой ходьбы Корнеев пришёл в себя и начал обдумывать ситуацию. Ему стало ясно, что единственный выход – как можно быстрее завершить дело. Это должно стать буквально молниеносным расследованием. Пока Маркелова занята подбором новых блузок под служебный китель – преступник должен быть уже найден! Если, конечно, это убийство. Если же нет, то должны быть представлены веские доказательства, что произошёл несчастный случай. Рассуждения Корнеева были прерваны визгом тормозов и последовавшей резкой бранью водителя остановившейся перед Корнеевым машины: «Ты что – ослеп, идиот?!».
Корнеев осмотрелся и увидел, что он стоит на проезжей части дороги, метрах в трёх от тротуара. Задумавшись, он оказался в середине потока машин и даже не заметил этого.
«Нужно взять себя в руки, а то со мной уж точно сейчас случится несчастный случай!» – подумал Корнеев. Опомнившись, быстро ретировался на тротуар. А затем огляделся вокруг. Оказалось, что он стоит рядом со входом в магазин «Пятёрочка».
«Не купить ли вина, чтобы спокойно посидеть и собраться с мыслями?» – мелькнуло в голове. Корнеев зашёл в магазин и приобрёл бутылку хорошей водки. А перед тем как отправиться домой, Корнеев позвонил в отдел и сообщил: мол, собирается поехать на место происшествия для опроса жильцов…
Дома Корнеев с бутылкой расположился на кухне. Жена ещё не пришла с работы – ничто не могло препятствовать мозговому штурму. Корнеев достал из холодильника котлеты и банку маринованных огурцов. Тупым ножом накромсал ломтей от буханки чёрного хлеба. Подошёл к серванту, взять хрустальную рюмку, но затем раздумал и достал с кухонной полки стакан. Налил водки – так, что едва прикрыл донышко. Выпил и тут же налил ещё, но наполнив стакан уже на треть. Снова выпил. На кухне стало как-то особенно уютно…
На улице быстро темнело. Дома стали терять очертания. Оставалось заметно глазу только то, что окрашено в белый цвет и могло ещё отражать свет ускользающего дня. Взгляд Корнеева невольно остановился на белых женских трусиках, реявших на бельевой верёвке – на балконе дома напротив…
Водка помогла Корнееву успокоиться. Он эмоционально как бы отстранился от ситуации.
«Пока я вне опасности! Теперь надо подытожить: какие факты имею о происшествии? – подумал Корнеев. – Погибший мужчина, шестидесяти с небольшим лет, недавно вышедший на пенсию… Сам момент падения никто не видел. В квартире ничего подозрительного не найдено. В доме полно недоделок. Перила балкона могли быть плохо закреплены. Действительно, мог неудачно облокотиться и упасть. Тогда – это просто банальный несчастный случай…»
«А что имеем странного? Странно, что он работал билетёром в театре. Нужно поговорить с теми, кто хорошо его знал!» – подумал Корнеев и помрачнел. Это стало очевидно, что придётся ехать разговаривать с Николаем Петровичем. Корнеев собрался и вышел из дома. По дороге он зашёл в «Пятёрочку» и купил ещё бутылку водки. На этот раз – недорогой…
Звонок в дверь застал Николая Петровича в ванной. Он мыл руки после очередной проверки пачек денег в сумке в тёмной комнате. Николай Петрович подошёл к двери и посмотрел в зрачок. Через толстое стекло зрачка, растягивающее изображение как кривое зеркало в комнате смеха, увидел расплывшееся лицо Корнеева. Открыв дверь, Николай Петрович оказался лицом к лицу со своим нежданным гостем, хотя отсутствие между ними двери не помогло лицу Корнеева выглядеть более собранным. На лице следователя застыла расплывшаяся дружелюбная улыбка.
«Привет!» – выдохнул Корнеев и в открытую дверь квартиры Николая Петровича вполз запах водки, перемешанный с чесночным запахом домашних котлет.
«Вчера так неожиданно встретились. Сегодня я всё вспоминал нашу работу в лаборатории. Хорошие были времена. Захотелось зайти поговорить, вспомнить старое. Я так вчера растерялся, что даже номера телефона у тебя не взял. Есть сейчас время поговорить?» – продолжил Корнеев.
О проекте
О подписке
Другие проекты