Глава В ожидании неизвестных гостей из Рима

После этих событий прошло двадцать лет. Гай Цинна погиб в одном из сражений на севере Италики, так никому и не рассказав об их тайне, добродушный великан Марк Сцевола вернулся в Рим, подарил медальон своей сестре Валерии и ждал возвращения с Сицилии третьего друга, когда его имя неожиданно появилось в списках врагов Отечества. Он направился к диктатору Сулле, чтобы выяснить это недоразумение, и больше не вернулся. Когда третий друг, Публий Корнелий, узнал об этом, он вернулся в Рим, чтобы забрать спрятанное золото, но сделать это не успел. Кто-то узнал об их тайне и решил сам завладеть несметными богатствами этрусков. Однажды утром их вместе с женой нашли в доме мёртвыми, со следами пыток. Родственники, усыновив их сына и дочь, решили ничего не говорить детям о страшной смерти родителей.

– Варгонт, ты похож на черепаху! Нож надо бросать быстро, – раздался за спиной голос Лация. Сбоку послышался смех легионеров, которые устанавливали палатки. Стоявший рядом с Лацием крепкий, широкоплечий воин со злостью поднял с земли камень и бросил его в столб. Тот с силой ударился и отлетел под ноги караульному.

– Камнем быстрее, чем этим… – недовольно пробурчал Варгонт, поднимая с земли свой нож и вытирая его о край туники.

– В тумане мог бы и в него попасть, – Лаций кивнул в сторону караульного. – Ладно, хватит глупостями заниматься! Пошли к легату! Тебе лучше камни и дротики бросать – лучше получается.

– А ему больше нечем заниматься! – крикнул один из легионеров. – Он вчера Лукро все деньги в кости проиграл. И ещё хотел шлем поставить.

– Ну это неправда… – поправляя на ходу пояс, пробормотал Варгонт. – Мы немного поиграли, и у меня ещё остались деньги. А шлем, ты сам знаешь, я никогда… это же, как меч! Ну понимаешь, они шутят…

– Понимаю, – вздохнул Лаций. – В прошлый раз тебе повезло, что смог отыграться. С Лукро это не прошло бы. Ладно, давай быстрей! Легат что-то разнервничался. Всех собирает. Может, дальше надо идти. Пока непонятно…

Ещё с утра хмурые горы Галлии, такие же насупленные и недоверчивые, как и жившие здесь варвары, купались в ярких лучах весеннего солнца. Однако уже к полудню их вершины покрылись дымкой тумана, который стал постепенно густеть и медленно сползать по расщелинам вниз. К вечеру всю низину у реки заполнила плотная густая пелена. Пятый легион цизальпинской армии Гая Юлия Цезаря прибыл сюда, чтобы разбить лагерь, но легионеры с трудом различали, что происходит на расстоянии вытянутой руки. Такого тумана они не видели уже давно. Старший трибун⁵ Лаций Корнелий Сципион с улыбкой наблюдал за расхаживавшим по палатке легатом⁶. Тот заметно нервничал. Но никто не понимал, почему. Племена варваров, по сведениям разведчиков, находились далеко за рекой. Здесь они появиться не могли. Та деревня, рядом с которой они остановились, давно помогала римлянам продовольствием и пенькой, поэтому опасения её жители не вызывали. Купцы из Рима уже успели установить хорошие отношения со старейшинами, и причин для волнений здесь не было. Но легат Теренций Юлиан не спешил отпускать своих подчинённых. И только Лаций знал, что тот ждал возвращения своего гонца.

Когда раздался стук копыт, легат опередил ликторов⁷ и сам выбежал из палатки.

– Что с ним такое? – недовольно проворчал стоявший рядом Варгонт. Лаций усмехнулся и похлопал его по плечу. Они подошли к выходу. – Что молчишь? Смотри, как будто невесту встречает…

– Почти невесту, – тихо ответил Лаций, чтобы его не слышали остальные. – Только из мальчиков.

– Ах, вот оно что! – догадался Варгонт. Пользуясь покровительством Цезаря и влиятельного патрона в Риме, Теренций Юлиан позволял себе проявлять знаки внимания к молодым легионерам, что, в принципе, не считалось большим грехом, хотя в столице у него остались жена и сын. Во время скучной и однообразной жизни в Галлии легат любил проводить время с юными легионерами или молодыми повесами из Рима, которые изредка заезжали сюда, чтобы посмотреть на настоящую армию.

– Да, видишь, целый легион привёл для встречи, – сквозь зубы процедил Лаций. Варгонт ответить не успел, потому что легат Теренций неожиданно повернулся в их сторону и позвал его друга к себе.

– Лаций, они едут, – нервным голосом, с трудом сдерживая волнение, произнёс он, когда гонец отошёл в сторону, и рядом никого не было.

– Они?

– Да, да, они. Я тоже думал, что будет один… человек… короче, неважно! Едут разные путешественники. И среди них… есть один очень важный посланник.

– Я понял. С ним что-то случилось? – удивился Лаций.

– Пока нет. Но они поехали вдоль реки. Там может быть опасно. Чуть выше есть брод. Варвары могут узнать, что там едут сенаторы и аристократы из Рима, и тогда…

– Сенаторы и аристократы?! – он с удивлением посмотрел на легата. Дело принимало совсем другой оборот. Вместо одного молодого римского юноши им надо было теперь встречать несколько десятков аристократов со всей их свитой.

– Да, старики любят путешествовать, ты же знаешь! Нашли время. Решили посмотреть на лагерь Цезаря. И этот… тоже там! Говорил ему… – легат снял шлем и вытер лоб дрожащей рукой. – Надо выехать им навстречу. Слушай, бери центурию⁸ или, лучше, две и выдвигайся вперёд вдоль реки до северного моста. По узкой дороге.

– Прямо сейчас? Но ведь скоро ночь… – Лаций не понимал, к чему такая спешка. – Кто пойдёт ночью без факелов и сопровождения? Ночью все спят.

– Ну и что! Возьмите факелы в обозе, – не слушая его, ответил Теренций. – И выступайте прямо сейчас! А я поеду с всадниками по большой дороге. Надеюсь, что они будут там. Но, на всякий случай, ты прикроешь сбоку. Вдруг, захотят полюбоваться рекой или отдохнуть на берегу. Дело молодое, люди странные. Так что, бери центурию Варгонта и – вперёд! – легат был настроен решительно, и Лацию оставалось только подчиниться.

– Слушай, а кого ты хоть встречаешь? Кто нам нужен?.. – спросил он, но Теренций уже исчез в палатке и не слышал его вопроса. Лаций с недоумением пожал плечами и отправил Варгонта за легионерами. Вскоре две центурии покинули лагерь и отправились в сторону реки. Все шли молча, и казалось, что вокруг ничего нет, кроме тумана и тёмных холмов. Но это было не так. Из всех неказистых хижин, наполовину вросших в землю, покрытых мхом и лишайниками, за ними следили сотни внимательных глаз. Такого большого количества римлян местные жители ещё не видели. Обычно к ним за запасами приезжали не более ста человек, но на этот раз чужие воины заняли все холмы и даже часть деревни. Однако легионеры не заметили это. Они не знали, что на другой стороне реки к шуму в деревне прислушиваются многочисленные всадники в меховых шапках и шкурах, которые, по всем сведениям разведчиков, должны были находиться от этого места очень далеко. Это были варвары из племени гельветов.

Легат Теренций Юлиан ускакал по дороге на восток, старший трибун Лаций увёл сто шестьдесят человек вдоль реки на юго-восток, а оставшиеся четыре тысячи легионеров стали расставлять последние палатки, обновлять частокол, углублять рвы и готовить еду по своим восьмёркам⁹.

На следующий день, проехав несколько десятков миль, всадники легата так никого и не встретили. Они продолжили свой путь дальше, пока не доехали до удалённого поста, где их ждали несколько сенаторов и их многочисленные слуги. Долгожданного римского юноши среди них не было. Оказалось, что «юные пташки», как их называли пожилые аристократы, решили поехать вперёд, и, наверное, разминулись с ним по дороге. Теренций, кусая губы, приказал всадникам сопровождать патрициев. Он не мог покинуть почётных гостей, которые ехали к консулу, и ему оставалось надеяться, что Лаций найдёт уехавших смельчаков до того, как с ними приключится какая-нибудь беда.

Глава Знакомство с юными арделионами

Лаций сразу понял, что, добравшись до реки, молодые люди беспечно оставили лошадей на пригорке, а сами спустились вниз и теперь радостно плескались в реке. Чуть в стороне, в небольшой заводи тоже кто-то плавал. Ему показалось, что над водой виднелись две головы. Солнце уже прошло на небе середину пути, ветра не было и воздух буквально звенел от полуденной тишины. Лаций спустился с коня на землю и вздохнул. Усталость давала о себе знать, и он махнул рукой гастатам¹⁰, чтобы те тоже сели и отдохнули. Варгонт сразу повторил команду, и легионеры опустились на землю прямо там, где стояли. Какое-то время всё было спокойно. Наконец, со стороны реки послышались громкие голоса, и между невысоких деревьев показались первые купальщики. Внезапно они затихли, и по изумлённым лицам было видно, что они не ожидали здесь встретить легионеров.

– Всё? Накупались?! – громко спросил Лаций, продолжая сидеть в тени большого куста рядом с лошадьми. Ответа не последовало. – Давайте, быстрей! Одевайтесь и поедем! – приказал он голосом, не терпящим возражений, и вытер внутреннюю сторону шлема пучком сухой травы.

– Я – Марк Туллий… – дрогнувшим голосом попытался представиться первый юноша, который, судя по всему, был среди них главным.

– Марк Туллий Цицерон¹¹? Или его брат? – с иронией спросил Лаций. – Поправь тунику, оратор, а то весь зад голый! Так на лошади быстро до костей сотрёшь, – добавил он под хохот гастатов. Одному из друзей покрасневшего купальщика это замечание и, тем более, смех простых легионеров показались унизительными.

– Ты – воин армии Рима, – надменно обратился он к Лацию, вытянув руку вперёд. – Как ты смеешь оскорблять сына одного из самых влиятельных людей нашего города? Ведь тебя послали сюда, чтобы защищать Рим от варваров, а не смешить этих… – он замялся, не зная, как назвать легионеров, и, видимо, подыскивая правильное слово, чтобы показать их низменное положение.

– Как тебя зовут, храбрый защитник? – устало спросил Лаций.

– Антоний Клавдий Нозон! – гордо ответил молодой человек и поднял подбородок, чем вызвал новый приступ смеха у легионеров.

– Так вот, послушай, Антоний! Меня послали сюда, чтобы спасти ваши голые задницы, которые могли бы уже плавать в этой реке отдельно от ваших голов, – резко ответил он.

– Мы могли бы сами защитить себя в случае необходимости! – нервно реагируя на смех простых воинов, произнёс Антоний, подойдя к одной из лошадей.

– Чем? Голыми руками? Или у тебя в реке было другое оружие?

– У них в Риме только одно оружие. Оно ночью хорошо работает, – не сдержался Варгонт, и легионеры расхохотались ещё громче.

– Прикажи своему воину закрыть рот! – резко вспыхнул молодой аристократ. – Иначе…

– Иначе что? – вяло откинувшись на локоть, прищурился Лаций.

– Иначе ему придётся пожалеть о своих словах… в лагере.

– А почему не здесь? Или там ты убьёшь его каким-то другим тайным оружием? – устало добавил он под смех легионеров, чувствуя, что эта болтовня начинает ему надоедать.

– Да, теперь я всё понимаю, – многозначительно протянул юноша надменным тоном, отвязав, наконец, коня, и притворяясь, что говорит со своими друзьями. – Какой старший трибун, такие и гастаты. Видимо, в роду Сципионов приёмных детей только кормили и совсем ничему не учили. По внезапно наступившей тишине он догадался, что его оскорбление услышали все. Он откуда-то знал, что Лаций Корнелий был приёмным сыном рода Сципионов, и теперь посмел так его унизить. Все ждали развязки. Но юноша явно ошибся. За спиной Лация было столько обид, что эта нелепая выходка вызвала у него только улыбку. Он встал, отряхнул колени и тунику и вздохнул.

– Кажется, в том году на смотре всадников был какой-то Ю́лий Клавдий Назон, – спокойным голосом произнёс он, но в тишине эти слова были слышны всем. – Я принимал у него выездку и владение мечом… – сделав небольшую паузу, как будто вспоминая это событие, Лаций широко улыбнулся и, повернувшись к дерзкому юноше, с иронией в голосе добавил: – Он упал с коня на первом круге. За это у него забрали и коня, и оружие. И отправили домой, помогать по хозяйству. Это не твой брат, случайно?! – все снова весело зашумели, а молодой Антоний, вспыхнув, хотел кинуться на него с кулаками, но его вовремя остановили подоспевшие товарищи. Они схватили его за руки и стали уговаривать успокоиться.

– О, нас здесь уже встречают! – раздался вдруг чей-то радостный голос. Все сразу обернулись в ту сторону. Из-за деревьев показались три человека. Среди них была одна девушка. Лаций на мгновение замер, удивившись её появлению, но в этот момент первый подошедший обратился прямо к нему:

– Не может быть! Лаций, друг мой, это ты! – и с этими словами молодой человек в мокрой тунике, разведя руки в стороны, сделал шаг навстречу и крепко обнял его.

– Брут?.. – пробормотал он. – Марк Ю́ний? Что ты тут делаешь? Ты разве не на Сицилии?

– Нет, нет. Дела заставили срочно вернуться в Рим, а оттуда меня направили к Цезарю. Семейные проблемы – отец, мать, ссора с дядей. Короче, потом расскажу, – он украдкой оглянулся на юношу и девушку и многозначительно поднял брови.

– Мы их встречаем? – тихо спросил Лаций, показав глазами на двух спутников Брута. Тот поджал губы и вздохнул. Потом растянул лицо в доброжелательной улыбке и повернулся к ним.

– Да, этот огненный жеребец по имени Александр, друг сенатора Валерия Мессалы Руфа, а это – великолепная Эмилия, известная в Риме своими непревзойдёнными гетерами, – он мечтательно закатил глаза и слащаво улыбнулся. Стоявший позади Брута светловолосый юноша был не похож на римлянина, и на его коже не было видно загара. Он манерно наклонил голову к плечу и поправил мокрые волосы, как это обычно делают женщины. Лацию стало ясно, что именно за этим человеком легат Теренций отправил целый легион. Спутница юного грека была очень привлекательной, но её лицо с правильными чертами не сразу привлекло его внимание, потому что прилипшая к мокрому телу туника совсем не скрывала два упругих полукруга с острыми тёмными треугольниками посередине. Рядом напряжённо закряхтел Варгонт, со стороны гастатов послышались короткие эмоциональные выкрики, в глазах стоявшего рядом Брута тоже проскользнули весёлые искорки. – Венера¹² завидует ей по ночам, а днём просто ненавидит, – добавил он, – но я не знаю никого, кто мог бы похвастаться тем, что она подарила ему свою любовь… Её вместе с Александром опекает сенатор Руф. Так что, будь осторожен! – по-дружески посоветовал он и хлопнул Лация по плечу.

– Подъём! – коротко приказал Лаций гастатам, стараясь не смотреть на девушку. Но Эмилия, видимо, уже привыкла впечатлению, которое производила на мужчин, поэтому внешне была спокойна, и только уголки губ насмешливо смотрели вверх, как бы подчёркивая её превосходство.

– Это что? – спросил его на ходу Варгонт, не переставая оглядываться на девушку. – Подкрепление? Или боги перепутали мои глаза местами?

– Не знаю, но мне кажется, что она перегрелась в римских термах и не нашла дорогу домой.

– Ну так может, сами покажем ей дорогу домой? – гордо стукнул себя в грудь весельчак, но, не найдя поддержки у своего боевого товарища, с сожалением направился к своим легионерам. – Становись! Труби возвращение! – крикнул он горнисту и ещё раз оглянулся назад. Вскоре в клубах пыли, которую подняли первые шеренги, уже ничего нельзя было разглядеть, и ему оставалось только прикрыть глаза рукой и довольствоваться приятными воспоминаниями.

Лаций всю дорогу до лагеря проговорил с Брутом, с любопытством слушая последние римские сплетни в его изложении и стараясь уловить, где тот привирает, а где недоговаривает. Новости касались, в основном, городских развлечений, споров на Форуме¹³, слухов о неверных жёнах и любвеобильных мужьях, а также о том, кто за последнее время разорился и кто умер. О двух любимчиках сенатора Брут сказал, что тот навязал ему их в последний момент, чтобы показать дикие земли варваров, потому что сам не смог покинуть Рим из-за политической борьбы в Сенате.

До деревни они добрались только на следующий день. Легата Теренция и всадников ещё не было. К удивлению Лация, «молодые путешественники» не стали отдыхать, а сразу отправились в деревню, чтобы посмотреть, где живут оседлые варвары. К тому же, судя по разговорам, они собирались потом поехать к реке, чтобы снова искупаться. За время короткого перехода до деревни он заметил, что наибольшим влиянием в их группе пользовались девушка и её странный женоподобный греческий друг. И хотя Лаций несколько раз видел его томно разговаривавшим с другими юношами, в пути тот постоянно старался держаться рядом с ней.