…Судьба войны столкнёт Ватутина и Манштейна

на полях сражений под Псковом и Сталинградом,

на Курской дуге и в Левобережной Украине, на Днепре

и в Правобережной Украине. На главных стратегических

направлениях борьбы будут действовать молодой

советский генерал, заместитель начальника Генерального

Штаба Советской Армии, и заместитель начальника

генштаба германской армии,.. начавший службу в генштабе

за 22 года до того, как её начал Ватутин.

М.Г. Брагин

«Ватутин. Путь генерала. 1901 – 1944».

ОТ АВТОРОВ

Слова советского писателя М.Г. Брагина, взятые эпиграфом к данной работе, очень точно отмечают то обстоятельство, что Николаю Фёдоровичу Ватутину, одному из лучших советских военачальников периода Великой Отечественной войны, и Эриху фон Манштейну, носящему ныне чуть ли не официальный титул лучшего стратега Третьего рейха, пришлось противостоять друг другу на решающих участках битвы, которую вела наша страна с фашистской Германией.

Кроме того, любопытные совпадения есть в послужных списках двух военачальников. Как будто та самая судьба, которая столкнёт их на поле боя, первоначально присматривалась к этим людям, определяя их «весовые категории» и степень остроты грядущего противоборства.

Надо заметить, что, по мнению авторов книги, которую читатель сейчас держит в руках, Николай Фёдорович Ватутин действовал весьма успешно в большинстве полководческих дуэлей с Манштейном. М.Г. Брагиным верно обозначены этапы противостояния, в которых Н.Ф. Ватутин брал верх над Манштейном: Ленинградское направление в июле 1941 года, Сталинград, наступательные операции на Среднем Дону («Малый Сатурн») и в междуречье Дона и Северского Донца (Миллерово-Ворошиловградская операция) в конце 1942 – начале 1943 года, Курская дуга, освобождение Левобережной Украины, форсирование Днепра и освобождение Киева и, наконец, успешное проведение Житомирско-Бердичевской и Корсунь-Шевченковской наступательных операций в конце 1943 – начале 1944 года (последняя во взаимодействии с войсками 2-го Украинского фронта под командованием И.С. Конева), которые явились важными этапами в освобождении от гитлеровских захватчиков Правобережной Украины. И недаром в штабе Манштейна Н.Ф. Ватутина прозвали Гроссмейстером [12; 1], [82; 1.

Конечно, были у Н.Ф. Ватутина неудачи и промахи. Собственно проигранной Манштейну явилась только одна операция – операция «Скачок» в феврале 1943 года. Во многом именно вследствие этой неудачи войск Юго-Западного фронта, которым командовал Н.Ф. Ватутин, его соседу справа, Воронежскому фронту, пришлось вновь сдать немцам Харьков и Белгород и отступить.

Безусловно, можно найти какие-то недочёты и промахи в действиях генерала и в последующих операциях. Во всяком случае, некоторые современные российские исследователи старательно эти недочёты и промахи Н.Ф. Ватутина выискивают. Но тут хотелось бы заметить следующее. Во-первых, как говорится в поэме Шота Руставели «Витязь в тигровой шкуре»: «Каждый мнит себя стратегом, видя бой со стороны». Т.е. судить со стороны да ещё по прошествии множества лет всегда легче, чем принимать решения и действовать, находясь непосредственно в эпицентре событий. Словом, легко быть умным задним умом. Во-вторых, множество тех промахов, которые приписывают Н.Ф. Ватутину сейчас и даже приписывали тогда, в годы Великой Отечественной войны, при ближайшем рассмотрении либо промахами не являются, либо являются следствием объективных причин, к которым, в частности, зачастую надо относить и действия противника (причём, противника очень сильного, каковым были и немцы вообще, и конкретно визави Н.Ф. Ватутина Манштейн). В-третьих, всё-таки в подавляющем большинстве столкновений с Манштейном генерал Н.Ф. Ватутин вышел победителем.

Учитывая последнее обстоятельство, тенденция к безудержной (и, на наш взгляд, даже иногда абсолютно некорректной критике) советского военачальника при одновременном признании чуть ли не гениальности Манштейна, как лучшего стратега Третьего рейха (у ряда авторов), выглядит более чем странно.

Скажем, в трудах довольно известных (и, отметим, вполне заслуженно известных) современных российских исследователей можно прочесть такие вот пассажи в адрес Николая Фёдоровича:

«Честно говоря, есть ощущение, что сам командующий фронтом (речь идёт о Н.Ф. Ватутине – И.Д., В.С.) отдавал этот приказ без всякого напряжения, во всяком случае, умственного (выделено нами – И.Д., В.С.). Совершенно непонятно, как можно одновременно прочно занимать оборону, окапывая и маскируя танки, и готовиться к переходу в контрнаступление. Причём, окапываться нужно было ночью с тем, чтобы перейти в наступление утром. Бред какой-то (выделено нами – И.Д., В.С.)» [5; 271 – 272].

«Командующий же Воронежского фронта (т.е. Н.Ф. Ватутин – И.Д., В.С), пренебрегая страшными уроками обеих предшествующих Харьковских операций 1942 и 1943 годов, готовился наступать, поэтому к созданию оборонительных рубежей отнёсся формально… Именно формальным отношением Ватутина к вопросу обороны объясняется и плохая организация столь шумно разрекламированной им артиллерийской подготовки, когда огонь вёлся не по целям, а по площадям (выделено нами – И.Д., В.С.) [45; 170 – 171].

Оба процитированных автора упрекают генерала Н.Ф. Ватутина немного-немало в непрофессионализме. И мозги-то он «не включал», отдавая приказы, и уроки прежних операций не учитывал, и оборону готовил формально и плохо, и даже артподготовку не мог толком провести. Вот какой, оказывается, Н.Ф. Ватутин был недоучка. А если мы учтём, что оба процитированных отрывка касаются роли Н.Ф. Ватутина в Курской битве, одной из решающих битв Великой Отечественной, то, как говорится, увы и ах для Ватутина. Прочтёт такое современный молодой человек, который в советской школе не учился, книг советской эпохи не читал и фильмов не смотрел, и вынесет он о Николае Фёдоровиче вполне определённое и однозначное представление.

Хотелось бы всё-таки напомнить коллегам-историкам об объективности, историзме и ответственности. Уважаемые коллеги, от вашего слова многое зависит. Не надо забывать про это. Поливать грязью советскую страну, армию, советский народ, советских военачальников, право, много кому есть (резунам, бешановым, солонинным, верёвкиным нынче несть числа). Если уж и вы, настоящие исследователи, опускаетесь в своей критике до огульности, то остаётся только руки развести («О времена, о нравы!»).

Ну, а коли взглянуть на дело объективно и непредвзято, то можно задаться вопросом: если раньше (в советскую эпоху) Н.Ф. Ватутина хвалили, то, очевидно, какие-то основания к этому были. И не за красивые же глаза получал он звания, награды и должности. При Сталине такое не практиковалось (уж, во всяком случае, во время войны – точно). Очевидно, получал Н.Ф. Ватутин всё это за конкретные дела и заслуги. Тогда к чему это огульное и пренебрежительное охаивание? Почему в нашей стране, если уж возносят, то в заоблачные высоты (и поют дифирамбы и «Славься, славься…)? Но если у вознесённого таким образом человека (а зачастую к подобному «вознесению» человек и руки-то не приложил; скажем, тот же Николай Фёдорович Ватутин при жизни был очень скромен, а поскольку погиб во время войны, то и мемуаров не оставил, в которых задним числом мог как-то повосславлять себя, любимого) нашли какие-то ошибки, то с небес его свергают сразу в грязь и топчут в неё, и поливают ей столь же основательно, как раньше возносили ввысь.

Почему не знаем мы золотой середины? Говоря другими, более научными, словами, почему не умеем мы объективно подходить к оценке деятельности того или иного исторического лица? От излишней это нашей эмоциональности, что ли?

Ну, вот, собственно, отталкиваясь от данных вопросов и определили мы задачи, которые будут решаться в нашей работе.

Книга не будет апологией Н.Ф. Ватутина или его панегириком. Она не будет и его биографией. Биографических книг об этом прославленном советском военачальнике написано достаточно. Уж тем более работа не явится биографией Манштейна и критическим разбором его деятельности. Само собой разумеется, что ни восхвалять немецкого фельдмаршала, ни защищать его авторы не собираются по вполне понятным каждому нашему нормальному гражданину соображениям (о ненормальных, в моральном, а не психическом аспекте, говорить, естественно, не берёмся).

И всё же понемногу от всего этого (не исключая и объективной оценки высоких профессиональных качеств Манштейна) в книге будет.

Её главным героем (если уместно применение такого термина, когда речь идёт о научно-популярном, а не художественном произведении) является советский генерал Николай Фёдорович Ватутин. Именно безудержная критика в его адрес, раздающаяся в последнее время, побудила нас взяться за эту работу. Не будем скрывать, что желание защитить Н.Ф. Ватутина огромно. Но в освещении его деятельности постараемся быть, как и положено историкам, максимально добросовестными и объективными. Не уходя от рассказа об ошибках полководца, его неудачах, всё же не будем забывать его успехов и побед. Как говорится, факты вещь упрямая. Они-то и позволят нам сделать вывод – кем же был Н.Ф. Ватутин: действительно одним из лучших советских военачальников, каковым называли его в советскую эпоху, или весьма посредственным, а то и попросту бездарным военным на высоких командных должностях, как рисуют его некоторые авторы «демократической» поры?

В конце концов, факты будут изложены (добросовестно и объективно), а читатель может сделать и свои выводы, если не устроят его наши.

Однако вполне закономерен вопрос: ну, а Манштейн-то тут при чём? Зачем было выносить его имя в заглавие книги?

Собственно, немного выше, в начальных строках авторского вступления, об этом уже говорилось: Н.Ф. Ватутин столкнулся именно с Манштейном в крупнейших и решающих битвах Великой Отечественной. И именно в этих битвах были одержаны им те победы, за которые его раньше хвалили, и допущены те ошибки, за которые его теперь ругают. Словом, Манштейн явился своеобразным оселком для полководческих способностей Н.Ф. Ватутина, его профессиональных умений и навыков.

Приступая к работе над книгой, мы задавались вопросом, каким образом изложить материал. Самым очевидным и простым вариантом казалось рассмотрение конкретно тех операций, в которых Н.Ф. Ватутин и Манштейн «дуэлировали» друг с другом. Выбор данного способа подачи материала заставил бы написать ряд глав или даже очерков, посвящённых тем или иным операциям. В таком случае «за боротом» остались бы многие факты из жизни советского и германского военачальников. И в этом не было бы ничего страшного, если бы писалась сугубо профессиональная вещь, посвящённая разбору военно-исторических проблем. Но в том-то и дело, что жанр научно-популярной литературы требует более широкого подхода к рассматриваемым вопросам. Во-первых, потому, что массового читателя будут интересовать и биографические подробности, и исторические условия, в которых проходило профессиональное становление военачальников, и протекала их деятельность (как до момента встречи на поле боя, так и во время последней). Во-вторых, по той причине, что факты биографии и исторические условия могут кое-что прояснить и в вопросах, относящихся непосредственно к моменту противостояния двух полководцев.

Посему нам пришлось всё-таки остановится на хронологическом изложении фактов жизни Н.Ф. Ватутина и Э. фон Манштейна. Однако при этом уделено значительное внимание и рассмотрению некоторых проблем, связанных с теми глобальными историческими событиями, участниками которых явились советский и немецкий военачальники.

Можно сказать, что книга носит как биографический, так и хроно-тематический характер. О результатах такого подхода судить читателю.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

ВАТУТИН. ПУТЬ ОТ КРЕСЬЯНИНА ДО ГЕНЕРАЛА

ГЛАВА I

ДЕТСТВО И ЮНОСТЬ

Жизненный путь Николая Фёдоровича Ватутина является очень яркой иллюстрацией того, каким благом для русского и других народов бывшей Российской империи явилась Великая Октябрьская Социалистическая революция, какие она открыла основной массе представителей этих народов перспективы, какие дала возможности, сколько талантливых людей из простых трудящихся получили благодаря ей путёвку в жизнь, настоящую жизнь, полную больших дел, свершений и надежд. Только за эту новую светлую жизнь пришлось побороться и пострадать. Но уж таков закон: «В борьбе обретёшь ты право своё…»

Николай Фёдорович Ватутин родился 16 декабря 1901 года в селе Чепухино Валуйского уезда, входившего тогда в Воронежскую губернию (ныне это село Ватутино Белгородской области).

У Фёдора Григорьевич, отца будущего полководца, и Веры Ефимовны, его матери, было ещё четыре сына и четыре дочери. Это большая семья долгое время входила составной частью в ещё большее семейство Григория Дмитриевича Ватутина, насчитывавшее около тридцати человек и включавшее семьи братьев и сестёр Фёдора Григорьевича. Подобные большие семьи, состоявшие из двух, а то и трёх поколений родственников, были в то время в русских деревнях довольно частым явлением¹.

Дед Николая Григорий Дмитриевич был человеком строгим, немногословным, но уважаемым в селе. Внешняя замкнутость и суровость сочетались в нём со справедливостью и отзывчивостью. Не было такого случая, чтобы он не помог человеку, попавшему в беду.

В своё время дед Григорий отслужил долгих восемнадцать лет в русской армии, в кавалерии. Принимал участие в русско-турецкой войне 1877 – 1878 годов. Словом, был бывалым солдатом. И кто знает, не рассказы ли деда, к которому Николай Фёдорович всегда относился с огромным уважением и любовью, заронили в его сердце тягу к военному делу.

Большая семья Ватутиных не бедствовала, но и жила небогато, была по существовавшей тогда градации середняцкой. Однако чтобы удержаться в положении середняков, поддерживать весьма скромный достаток, Ватутиным приходилось очень много и тяжело трудиться. Работали все, включая и малых внучат. Так что, каков он, крестьянский труд, Николай Фёдорович узнал с самых ранних лет.

Нелёгкой была доля крестьян во всей дореволюционной России. И Ватутины в этом смысле не составляли какого-то исключения. Лучшие земли после освобождения от крепостного права в Чепухино, так же как и повсеместно, остались за помещиками. Крестьянские наделы располагались чересполосно, ежегодно перемерялись и переделялись, чтобы соблюсти справедливость и всем членам общины предоставить столь немногочисленные плодородные участки. в основном же почва крестьянских наделов была худородной («неудобь» называли её крестьяне) – камень, мел, пески. Белгородчина вообще не отличается плодородием земель. В такой земле застревали сохи (плуг в крестьянских хозяйствах был редкостью). Тянувшие сохи лошади надрывались, рвалась сбруя, выбивались из сил работавшие на пахоте люди. И, кроме того, располагались крестьянские наделы довольно далеко от села – в 10 – 12 километрах. Очевидно, по всем этим причинам урочища, где находились поля Ватутиных и их односельчан, носили столь характерные названия: Мелки, Гнилуши, Дальние [8; 4].

Прокормить с подобных наделов большое семейство Ватутиных было очень трудно. Поэтому Григорий Дмитриевич арендовал за высокую плату участки более плодородной помещичьей земли.

В Чепухино была начальная школа, так называемое земское одноклассное училище с четырёхлетним сроком обучения. Обучение в нём было бесплатным. Учителем в школе работал замечательный педагог Николай Иванович Попов. Настоящий подвижник, каких среди сельских учителей было в России в то время немало, он вкладывал душу в своё дело, был для своих учеников не только учителем, но и воспитателем. Именно он разглядел в Коле Ватутине большие задатки, сочетавшиеся у мальчика с жаждой знаний, настойчивостью и упорством.

Сельскую школу Николай закончил первым учеником. Но дальнейшее образование, которое надо было продолжать в Валуйках, в двухклассном земском училище, было платным, а эту плату отец Николая, выделившийся к тому времени из общей семьи, обеспечить не мог. Как не хотелось Фёдору Григорьевичу, чтобы сын продолжал учёбу, но позволить этого семья себе не могла.

На помощь пришли сельский учитель и дед Григорий. Их скромные сбережения ушли на оплату обучения Коли Ватутина в земском училище в Валуйках.

Им не пришлось краснеть за ученика и внука. Коля и это обучение закончил с отличием.

Николаю Ивановичу Попову удалось выхлопотать для своего тёзки стипендию у земства для обучения в коммерческом училище города Уразово, поступив в которое, Николай Ватутин продолжил своё образование.

Но, несмотря на успехи в учёбе и явные способности, закончить училище Николаю не удалось – через четыре года выплату стипендии прекратили. Видимо, судьбе не угодно было, чтобы Н.Ф. Ватутин пошёл по коммерческой линии.

Вернувшись в родное село, Николай работал в отцовском хозяйстве, обучал своих младших братьев и сестёр, упорно занимался самообразованием.

Как человеку грамотному, ему удалось устроиться писарем в волостное правление. Какое-то продвижение по службе в правлении – это, пожалуй, вся карьера, на которую мог тогда рассчитывать способный крестьянский парень Николай Ватутин.

Но грянула Октябрьская революция, круто изменившая судьбу Николая Фёдоровича, как и жизнь миллионов людей в России.

В Чепухино была установлена Советская власть. Крестьяне получили возможность поделить между собой плодородные помещичьи земли. Николай Ватутин, как самый грамотный в селе и, несмотря на свою молодость, уважаемый односельчанами человек, был выдвинут ими для обмера участков. казалось, сбылась вековая мечта крестьян – свободно жить и работать на хорошей, плодородной земле, иметь достаточные земельные наделы.

Однако в стране началась гражданская война. А в Чепухино пришли оккупировавшие близлежащую Украину немцы. После ухода последних здесь появились войска националистических украинских правительств (сначала гетманского, а затем петлюровской директории). Затем их вышибли отсюда войска белогвардейцев Деникина. И всё это время Валуйский уезд был одним из районов действий банд батьки Махно.

Вдоволь за два с лишним года насмотрелся молодой Николай Ватутин на бесчинства и насилие, творимые под разными флагами (кайзеровским, жёвто-блайкитным, российским триколором, чёрным анархическим). Поэтому когда в Чепухино была восстановлена Советская власть, вопроса о выборе пути у него не возникало – весной 1920 года восемнадцатилетний Н.Ф. Ватутин вступает в ряды Красной Армии, навсегда связав с ней свою судьбу.

ГЛАВА II

КОМАНДИР КРАСНОЙ АРМИИ.

ЭТАПЫ СЛУЖБЫ (1921 – 1939 ГОДЫ)

Первоначально Н.Ф. Ватутин был зачислен красноармейцем в 3-й запасный полк, а затем переведён в 11-й запасный батальон, базировавшийся в Луганске.

С первых шагов в армии красноармеец Ватутин зарекомендовал себя как дисциплинированный, трудолюбивый, а главное – смелый в бою солдат. Принять боевое крещение ему пришлось очень скоро – уже весной 1920 года он участвовал в боях с махновскими бандами в районе Луганска и Старобельска.

Когда в апреле 1920 года началась война Советской России с панской Польшей, Николай Ватутин подал один за другим три раппорта об отправке его на польский фронт. Но во всех трёх случаях ему было отказано. Вместо фронта осенью 1920 года молодого красноармейца отправили учиться в Полтавскую пехотную школу.

Впрочем, и здесь Н.Ф. Ватутину, как и его товарищам, приходилось не только учиться – красные курсанты принимали активное участие в борьбе с махновскими бандами. Так что теория обучения самым непосредственным образом сочеталась с практикой.

Во время обучения в Полтавской пехотной школе, в 1921 году, Н.Ф. Ватутин вступил в ряды РКП(б).