Глава 3. Привыкание

Неделя прошла быстро и спокойно, только мужчины племени никак не хотели разговаривать со мной. Благодаря Флоу, я действительно осилил их бедный язык, и к концу недели даже разговаривал с детьми и некоторыми женщинами, а вот мужчины, словно по сговору, не отвечали мне, отворачиваясь.

– Мужчины не любят Шон, он не приносит еда, – объясняла мне Флоу.

– Почему Флоу не дать мужчинам острый камень? Им легко будет охота. – Спросил я.

– Тогда Флоу не есть куку. Флоу много знать и уметь, только она.

– Шон знать и уметь больше Флоу, – улыбался я. – Шон куку как Флоу.

Но она не соглашалась и показала мне самодельный каменный топор. Толстая ручка была расщеплена, и туда был вставлен плоский острый камень. А потом место расщепа было замотано какой-то очень крепкой тонкой лианой. Но на этом она не остановилась. Откуда-то она достала и показала мне небольшую лопату, она была сделана таким же образом, и видимо именно этими инструментами Флоу и построила свой дом. Племя же даже не могло отломать хорошую толстую ветку от дерева, на охоту ходили с обычными камнями и сухими палками, которые легко отламывались.

Женщины тем временем ходили за водой и собирали фрукты. Из того, что дошло до нас, был только кокос и баобаб, все остальные деревья и их плоды были мне незнакомы, как и корни, и большинство из животных. Ели все, даже кузнечиков, но это так, по ходу дела. Смертность в племени была очень высокая, правда и рождаемость тоже. Умирали и от укусов змей и других ядовитых тварей, и на охоте, и просто от ран, получая заражение крови. Флоу помогала многим, она откуда-то знала многие целебные растения, но всех не вылечишь. Покойников просто выносили за пределы зеленого кустарника, и бросали просто в чистом поле, где его съедали хищные птицы и животные. После таких похорон племя веселилось. В то же время женщины рожали не переставая, они были почти вечно беременны, но дети были общими, их могли кормить грудью несколько матерей, и вообще, племя старалось, чтобы они были просто сыты, а все остальное было безразлично.

Флоу показала мне ручей, откуда текла вода по всей длине зеленой зоны. Не знаю откуда, но в начале ручья были какие-то остатки кремниевого хребта, откуда и брали камни. Сам камень был мягким, он прекрасно затачивался, и разбивался плоскими кусками, вокруг валялись и другие, более круглые камни серого цвета и совсем другой, более крепкой породы. Само племя занимало примерно половину этого зеленого оазиса, остальная часть оставалась зверям, они ходили туда на водопой, и никто из племени к тем местам не приближался, чтобы не стать самому добычей хищников.

Интересно было само положение Флоу в племени. Нет, она не была старейшиной, ни вождем, скорее больше шаманом. Только у нее были каменные инструменты, но она не спешила ни с кем ими делиться, или учить делать такие же. Этим она возвышала себя над племенем, ее слушались, боялись, и, естественно давали лучший кусок мяса, который она единственная жарила на огне. Сам огонь страшно пугал всех ее соплеменников, один раз кто-то дотронулся до него и обжег руку, больше к огню или к тлевшим углям никто не подходил.

Во всем остальном жизнь была прекрасна, дичи было хоть завались, фруктов и кореньев – навалом, чистая прохладная вода, тень кустов, и полная свобода. Если возникали споры, то шли к Флоу, и ее решение было окончательным и бесповоротным. Но она сама себе сделала это место в племени, только вот откуда-то она все же все это принесла.

Однажды, во время одной любвеобильной ночи, она проговорилась, что научит меня другому языку, а потом и расскажет свою историю. Назавтра она уже отлынивала, но я уже начал ее доставать, и наконец, мы начали изучать уже другой странный язык, гораздо более богаче, хотя и беднее любого современного языка. Что-что, а языки давались мне легко, и уже через месяц, хоть и с ошибками, мы между собой разговаривали на ее личном языке.

Ее рассказ о прошлой жизни был очень для меня интересен. Оказывается она жила гораздо севернее, где были горы, все их племя жило в этих горах, в пещерах, они использовали каменные орудия, а посуду делали из глины, а так же могли в пределах возможного обрабатывать древесину. На сколько я понял, ее племя, которое она называла Вайкиля, было на три головы выше этого, а ее отец был правой рукой вождя, он был настоящим шаманом. Именно от него она узнала столько о лечебных травах, и многие другие мудрости. От самого вождя она узнала, как делается глиняная посуда, каменные инструменты и оружие, а так же изделия из древесины. Но, когда ей стукнуло шестнадцать лет, и отец решил выдать ее замуж за храброго воина, случилось извержение вулкана, никто не знал, что гора, где находились все пещеры была потухшим вулканом. Тогда умерли все, от гари, пыли, лавы, лишь Флоу в это время собирала полезные растения на поле, вдалеке от горы, и увидев огненную лаву, бросилась бежать. Около месяца она бродила в поисках прибежища в каком-нибудь из племен, но их было мало. Сначала она попала в одно, как она сказала, очень плохое племя, и ее сразу же хотели изнасиловать, но она сбежала, и мыкалась одна больше года. Потом другое племя, третье, когда, наконец, она попала в это совершенно примитивное, но безобидное племя, в котором и осталась, да еще и на месте шамана, или что-то в этом роде.

– И, тебе здесь нравится? – наконец спросил я. – Обратно домой не хочется?

– Хочется, – та повесила голову. – Только дома-то уже нет, там все засыпало. А тебе нравится? И откуда ты тут взялся?

– Это длинная история, и в нее ты все-равно не поверишь, – улыбнулся я. – Я из будущего. Судя по этому племени, сейчас после потопный период, а значит, до моего дома лет более десяти тысяч, но ты не знаешь этого слова. – Слово Тысяч я произнес на своем родном языке. Изучая язык Флоу, я понял, что они умели считать до двадцати, сколько пальцев на руках и на ногах.

– Ладно, – она махнула рукой, – главное, что с твоим приходом моя жизнь изменилась, ты такой же, как и я, мы выше остальных, и вдвоем это легче проходить, чем одной.

– Согласен с этим, но не согласен с другим. Ты ведь могла научить многому это племя, но не сделала этого, – я с укоризной на нее посмотрел. – Ты – эгоистка, это значит, что ты любишь только себя, а других нет. Например, я знаю больше чем ты, и всегда готов с тобой этим поделиться.

– Шон, ты неправ. Я тоже готова поделиться всем, только зачем? Разве это племя живет плохо, или здесь плохое место? Я помогаю всем, если заболели, или надо принять решение, или разделать добычу. Просто всем и без меня всего хватает, здесь особое место, много фруктов, много другой еды, и есть вода. Спроси у любого, чего им не хватает?

– Но, ведь используя каменное оружие они охотились бы легче и быстрее?

– Конечно. Только они стали бы ленивее, и не такие мускулистые. Сейчас они живут вровень с природой, и я бы просто не хотела бы вмешиваться. Когда я тут появилось, в племени было девять взрослых, а сейчас их двадцать.

Ее слова заставили меня задуматься, может, в чем-то или во многом она была и права.

– Скажи, – спросил я, – ты была во многих племенах, есть такие, где едят людей?

– Одно такое я видела. Но они жили в пустынном месте.

– А что, разве таких мест, как это мало?

– Такие встречаются или ближе к большой воде, или если идти туда, – она показала примерно на север. – Поэтому я и остановилась здесь.

– Но, я вижу, что ты не сильно с ними общаешься, – я посмотрел на нее.

– Они – тоже. Я же тебе сказала, что мы разные. А с тобой я ближе, очень близко. Ты мой второй мужчина в жизни, у себя я сделала туку только с моим женихом один раз, перед тем, как жить вместе. – Она отвернулась. – А тебе здесь нравится? Ты мне так и не ответил.

– Честно говоря, природа здесь, по сравнению с тем, что я видел, очень хорошая. Только разве ты не видишь, что здесь вся поляна пропитана мочой, а ее окраины пахнут очень плохо? К тому же, эти люди ведут себя как в природе, а не как люди. Делают туку у всех на глазах, даже при детях, потом за детьми не смотрят, едят сырое мясо с кровью, не уважают женщин. Они мало чем отличаются от животных.

– Значит, ты хочешь уйти отсюда? – повернулась она.

– Когда придет время, и если меня не вернут раньше домой. – Я пожал плечами.

– Шон, но ты же возьмешь меня с собой? – в ее голосе слышалась просьба.

– Ты не вещь, и не животное, я не могу тебя взять. Если захочешь, пойдем вместе. Мне нравятся горы и большая вода, это было бы идеальное место. Кстати, ты такого не встречала?

– Нет, но отец говорил, что те горы шли до большой воды, мы могли бы вернуться, и потом пойти вдоль гор. Я сама люблю горы, я там родилась. Однажды из племени ушли двое охотников, они тоже пошли искать большую воду и много деревьев. Больше они не вернулись, наверное, нашли. Кстати, мой отец знал языки многих племен, и я выучила их. Я тебе помогу, если уйдем вместе. Вот увидишь, я рожу тебе много детей.

– Флоу, жизнь это не только дети и туку, есть еще много разных вещей. Ты мне нравишься, наверное, я тебе тоже. Но этого мало, чтобы жить всегда вместе и рожать детей. Это просто правила природы, но есть у нас и другое слово, любовь, – я назвал его опять же на моем языке, – это когда мужчина и женщина не могут жить дуг без друга.

– А почему?

– Потому что, им не хватает друг друга. Это, если бы ты хотела пить, а воды нет, тебе было бы очень плохо, тебе бы не хватало воды. – Я старался изъясняться как мог, но вряд ли она меня поняла. – Ладно, – улыбнулся я, – хочешь еще одно туку и пойдем погуляем?

Через полчаса мы уже были у ручья. Но когда мы уже возвращались, на поляне к нам подошел один из самых старых охотников и попросил Флоу поговорить. Я пошел в ее дом, а она – к обычному кругу на поляне.

Конечно, мне было интересно, что случилось, и я сел поближе к двери. Но первые пятнадцать минут я вообще ничего не слышал, пока страсти не стали накаляться.

– Он – мужчина, но только ест наше мясо, а убивать его не ходит, – наконец услышал я. – Все одобрительно загудели. – Он имеет право жить с тобой, с женщиной, а мы этого не можем, почему?

Я понял, что спор разгорается не на шутку.

– Пусть идет дальше, мы не хотим его здесь, – послышался другой голос. – Флоу, позови его, пусть он сам объяснит. Или мы будем все бить его палками.

– Он нам ничего не дал, а мы ему даем мясо каждый день.

Наконец, я услышал тихий голос Флоу, но лишь голос, то, что она говорила, я не слышал.

– Ты говоришь, что он Куку, покажи нам это. Ты – Куку, но не он.

Я не выдержал, и выйдя из дома, направился к людям.

– Я – Куку, – сказал я громко, когда подошел ближе. Подхватив кучку сухой травы, я положил ее в центре круга, и поджег ее зажигалкой, огонь поднялся, и потом сразу же потух.

Все смотрели на меня с каким-то страхом, только один заявил:

– Флоу научила тебя делать огонь.

– Хорошо, – ответил я, – завтра вы идете за мясом, все охотники, а ночью я пойду за мясом один. Посмотрим, какой я охотник утром, когда будет солнце.

Все начали перешептываться, только старый охотник сказал:

– Ты сам сказал это. Если ты будешь хуже чем мы, ты уходишь. Согласен?

– Хорошо, – громко ответил я. – Но если я лучше охотник, то я пока остаюсь и делаю туку с Флоу только один. И за мясом будете ходить только вы все. Хорошо?

Все одобрительно загудели, а я развернулся, и пошел назад. Флоу появилась через пять минут.

– Шон, – взволнованно сказала она с порога, – ты один, да еще и ночью, не сможешь убить зверя. Наоборот, зверь может убить тебя.

– Значит, ты мне не поверила, что я больший куку, чем ты? – рассмеялся я. – Только у меня нет много времени, поэтому я только попрошу у тебя каменные инструменты, и прямо сейчас, пока еще светло.

Она достала мне лопату, нож и топор, все это было тяжелым, но я оделся, и вышел со всеми инструментами из ее дома. Незаметно от остальных, я свернул не на поляну, а пошел к ручью, и сделал метров триста вдоль него. Солнце неумолимо садилось. Положив тяжесть, я всматривался в землю. И наконец, нашел то, что искал, это были две параллельные тропинки к ручью. Они выходили из кустов. Взяв лопату, я принялся копать яму, и до темна выкопал ее, вторую я копал почти наугад, иногда проверяя ее глубину светом от зажигалки. Земля была очень мягкая, словно воздушная от перегнившей листвы и травы. Когда две ямы были готовы, я в темноте нарезал веток, сделал из них типа решетки над обеими ямами, и засыпал сверху все сухой травой и упавшими листьями. Посветив зажигалкой, я довольный вернулся домой.

Видимо сегодня охотники вернулись поздно, Флоу сделала небольшой костер в центре круга, и свежевала какого-то оленя. Остальные ждали. Я подошел и сел рядом.

– Шон, – сказал мне тот старый охотник, – наши принесли мясо, уже ночь, пора бы тебе идти за мясом, как договаривались. – Все вокруг рассмеялись.

– Дан, – так звали охотника, – сейчас я поем мяса и пойду спать, а мясо само ко мне придет, – улыбнулся я в ответ. – Многие от моих слов повалились на землю от хохота, но я лишь улыбался. – Я ведь Куку.

Мы с Флоу не стали удаляться, а пожарили свое мясо прямо на том же костре, который освещал поляну. Потом мы демонстративно встали, и вместе пошли в ее дом.

– Шон, что будет завтра! – Флоу взялась за голову. – Тебя выгонят из племени, даже я не смогу тебя спасти.

– Я положил на место твои инструменты, – спокойно сказал я. – Раз ты думаешь, что меня выгонят, давай ложиться ближе друг к другу, может это в последний раз.

– Не в последний, – заявила она, – тогда я тоже уйду с тобой.

– Нет, договаривался только я, зачем же тебя впутывать в мужские дела?

Мы легли и сразу же обнялись, только я почувствовал на своей груди пару мокрых слезинок.

– Флоу, – я погладил ее по волосам, они были примерно до плеч, черные и слегка вились, но у остальных женщин племени волосы были как и у мужчин, просто кудряшки на голове. – Вот увидишь, все будет хорошо.

Туку сегодня не было, Флоу только и делала, что вздыхала. Наконец, я уснул.

Наутро меня разбудил шум толпы, я вскочил и услышал, как Флоу оправдывалась где-то недалеко от дома. Одевшись, я вышел на поляну. Все племя, включая и детей, стояли неподалеку, и как-то странно гудели.

– Шон, – выступил вперед старый охотник, – ты приглашал нас утром посмотреть на мясо, – он улыбался. – А может ты хочешь просто уйти?

– Дан, – улыбнулся я, – я сказал мясу прийти прямо к моему дому, но была ночь, и одни видимо сбились с пути. Но я знаю, где они меня ждут, идемте за мной. – Я развернулся и пошел вдоль ручья, а все племя двинулось за мною.

Наконец впереди я увидел отверстие первой моей ямы и с облегчением вздохнул, раз веток не было, кто-то точно провалился вовнутрь.

– Дан, иди посмотри на мясо в моем первом месте, – позвал я его. Вся деревня подошла и обступила яму. На дне лежал какой-то огромный варан, а рядом с ним большой дикий кабан, видимо они оба свалились и подрались уже в яме, так как оба были уже мертвы. Во второй яме просто спала зебра, она видимо рухнула туда, а выпрыгнуть не смогла, яма для нее была слишком узкая, зебра просто смотрела на нас, а мы на нее.

– Дан, это больше мяса, чем вы принесли вчера? – улыбаясь спросил я. – Можете забирать. В следующий раз я скажу, чтобы шли прямо к поляне.

Меня окружили и разглядывали такими глазами, будто видели в первый раз.

– Шон, признаюсь, что ты Куку. – Услышал я голос. – Мы заберем только два мяса из первой ямы, и не пойдем сегодня на охоту, а завтра заберем мясо из другой, и тоже не пойдем на охоту. Но как ты их позвал, чтобы они пришли?

– Я знаю, – выступил вперед другой охотник, – он просто сделал яму, и они туда упали в темноте.

– Да? – посмотрел я на него. – Тогда сделай в любом месте яму, и пусть туда упадет хоть самое маленькое мясо, а я посмотрю потом. – Со счастливой Флоу мы направились обратно, а остальные доставали кабана и варана.

– Шон, но как ты это сделал? – прижалась ко мне Флоу.

– Тайна главного куку, – усмехнулся я. – Я еще и не такое умею, хотя раньше никогда не пробовал.

– Ладно, побежали, я так счастлива, что хочу твое туку. – Добежав до дома, мы рухнули на кровать и занялись любовью.