Цитаты из книги «Вивьен Вествуд»

панк. И мои действия на Паралимпиаде – абсолютный панк. Панк жив! Отношение к миру осталось тем же, только идеи развивались, становились более серьезными, и, надеюсь, теперь они успешнее изменят мир, чем в первый раз».

Есть в прошлом вещи, от которых никуда не денешься. Я пыталась о них забыть после расставания с Малкольмом, но сейчас горжусь своей ролью панка, потому что считаю, что своими действиями оказываю поддержку многим нынешним молодым людям, живущим под лозунгом «Не доверяй правительству». Никогда. Климатическая революция –

Панк, – произносит Вивьен со своим характерным акцентом, сочно выделяя гласную, – панк был для нас с Малкольмом всем. Сейчас я рассказываю о нем не так много, как от меня ожидают, но не потому, что стыжусь этого периода жизни, или считаю его пройденным, или еще по какой-то причине. Просто меня больше интересует мое нынешнее творчество. Но вот что стоит пояснить: я и сейчас создаю вещи в стиле панк, то есть такие вещи, которые кричат о несправедливости и заставляют людей задумываться, несмотря на то что им может быть неуютно от своих мыслей. В этом смысле я всегда останусь панком. Панк-движение для нас с Малкольмом и магазин стали своего рода бриколажем, собранием идей. Собранием людей…»

Им с Малкольмом не давала покоя идея продавать старые грампластинки. «Сперва у нас только они и были, – вспоминает Вивьен. – Мы попытались начать с одежды – с нарядов в стиле 50-х, купленных на рынке в Брикстоне, но, видишь ли, нахлынула вторая волна популярности тедди-боев: они зависали около паба «Black Raven» в Бишопсгейте. Малкольм стал коллекционировать старые рок-н-ролльные пластинки и кое-какую атрибутику, мы понимали, что на все эти вещи будет спрос. Одежду в стиле пятидесятых носил Патрик Кейси, вылитый Джеймс Дин. Помню, было еще одно интересное место – «Emperor of Wyoming», – оно отлично дополнило бы всю концепцию. Но мы мечтали открыть свою лавочку и продавать пластинки. А вообще, в то время мне очень хотелось снова пойти учиться». Но вместо всего этого Вивьен совершила очередной прыжок в неизвестность – их в ее жизни было множество. Прыжок был решающим. Она уволилась из школы, своей последней начальной школы на Стэнли-стрит в Брикстоне (Малкольм тогда же бросил школу искусств) и на часть последней зарплаты купила швейную машинку «Зингер».

выражаются всевозможными способами. И хотя Малкольма с показным гедонистическим миром конца 60-х, созданным увлекавшимися политикой студентами, сейчас запросто поднимут на смех, наследие ситуационистов, сохранившееся благодаря Макларену, Вивьен и панк-культуре, сложно недооценить. Благодаря ситуационистам уличная мода проникла на подиум. Благодаря им же начали обсуждать художественную составляющую многих форм выражения протеста и своего «я». Кроме того, уже взаимосвязанные миры поп-музыки, искусства, графического дизайна и моды слились в один громкий рев неповиновения – панк.

Ситуационизм во многом стал массовым как идея, как неотъемлемая часть современного искусства, причем еще задолго до шокирующей тактики Дэмиена Херста или Трейси Эмин, подруги Вивьен. К лучшему или к худшему, понятие искусства изменилось, а идеи и протест вы

познакомил меня с кучей вещей, о которых я сама могла и не узнать, например с культурой хиппи, он водил меня в независимый книжный магазин «Compendium Books» на Кэмден-Хай-стрит, в котором и отыскал все свои книги и журналы про ситуационизм, рассказывал о происходящем в Аргентине, о Пиночете и обо всем таком. Без него я об этом не узнала бы.

Мир полон ужасных страданий, и ее долг – лично помочь облегчить их.

В жизни Вивьен много политики, потому что создаваемые ею наряды всегда были политизированными. С самого начала.

Их учили относиться к образованию утилитарно, видеть в нем основу будущей профессии.