Глава 2

– Мира! – он злится, нет ни капли раскаяния или сожаления в его глазах, – не слушай ты его! Это все глупости! Неважно!

– Неважно? – делаю от него шаг назад, – ты изменил мне! Прямо перед свадьбой!

– Послушай, – поднимает руки, словно пытается меня успокоить.

– Не слушай его! Он будет врать, как и всегда! – Арсений уже на ногах и пытается встать между нами. Я чувствую движения рядом, к нам подтягиваются гости.

– Оставь мою жену, сколько можно тебя просить?! Что ты все лезешь?– рявкает Дима, – без тебя разберемся!

– Да ты не заслуживаешь такую жену, тварь! – отталкивает его Арсений руками в плечи, Дима чуть качается назад, но его просто так не сдвинешь. Он сильнее, спортивней. – Они еще и домой к нему вместе поехали! – орет Арсений.

– Дима? – я чувствую слезы на глазах, качаю головой и отхожу, меня накрывает полнейший шок.

– Давай! Давай! – не унимается Арсений, – скажи ей все! Трус! Сволочь! Как ты до утра ту бабу у себя шпилил! К свадьбе готовился!

– Да заткнись ты! – Дима со всего маху бьет его в лицо, и Арсений летит мимо меня прямо в стол, на котором стоят украшения из цветов. Грохот, звон, вазы и лепестки в разные стороны. Сам же дёргается ко мне и хватает за руки, – не слушай его! Это все ерунда! Люблю я только тебя!

– Любишь?! – я медленно осознаю, что он даже не отрицает факта измены, не пытается спорить, что куда-то повез другую женщину и провел с ней ночь. Он же все это подтверждает. – Ты шутишь, да?!

– Что происходит?! – возле нас возникает разъяренный папа, потому что они сидели ближе всех, – вы что устроили?! – ревет как лев, отталкивает крупными ручищами Диму, останавливает Арсения, который уже вскочил и летит обратно с безумным лицом.

– Он подлец, он изменил вашей дочери! – тычет пальцем Арсений, за что получает от Димы по вытянутой руке. – Вышвырните его отсюда!

– А самому слабо? – рычит Дима, – ты все это не просто так заварил, да?! Ты хочешь все разрушить!

– Замолчите! – кричу я, оборачиваюсь на зал, там все стали со своих мест, на танцполе остановились пары, все внимание на нас. Меня заливает еще и стыдом.

– Это ты скользкая мразь, ее обманываешь с самого начала! – Арсений снова бросается на Диму, хватает того за пиджак, папа пытается вклиниться между ними, но это бесполезно.

– Прекратите оба! Хватит позорить мою дочь! – громоподобным басом орет на весь зал, пытается схватить обоих.

Я наблюдаю как в трансе за уже самой натуральной дракой, оба в состоянии аффекта пытаются друг друга ударить. Арсений толкает Диму прямо на официанта с подносами, который не вовремя входит в дверь.

– Господи, да что же такое творится! – причитает звонко мама, вцепляясь в папу, – останови их! Что ты смотришь?

Папа рычит и медвежьим напором выталкивает обоих из зала прямо в двойные двери. Мама всплескивает руками.

– Какой позор! Какой позор! Такую свадьбу испортили! Нелюди, да разве так можно! Да как же так? – обращает внимание на меня, – да что же они творят? И это твой муж? Это теперь наша семья?

Что она несет, ее только позор и испорченная свадьба волнует. Я вырываюсь из ее рук и тоже, путаясь в платье, выбегаю в холл, где папа все еще пытается разнять мужчин. Не слишком это у него получается, они готовы придушить друг друга.

– Ты все это специально! Я видел, как ты вешаешься на мою жену! – Дима кидает обвинения.

Они сходятся и расходятся, потому что между ними влетает мой отец.

– Ты урод неадекватный, ты не заслуживаешь Миру! Я всем покажу, пусть все знают!

– Никто ничего не покажет! – рявкает папа и вырывает телефон из рук у Арсения. – Хватит! Дикари! Я вас сейчас обоих вышвырну!

Я сжимаю губы, меня всю трясет, осознание того, что мой брак рушится, не успев свершится, наполняет меня изнутри и выкручивает все настоящей физической болью.

Я его так любила! Мы так хотели быть вместе, он все сделал ради того, чтобы добиться меня. Я считала, что это самая настоящая сказка, что это мужчина моей мечты. А он, выходит, самый настоящий лжец и сволочь, который обманывал меня.

– Хватит! – кричу, зажмурившись, – все прекратите! Вы оба все испортили! Оба меня позорите! Я даже не знаю, кто из вас хуже!

– Мира! – Дима подбегает ко мне, оттолкнув отца, который пытался перегородить дорогу, – послушай меня! Не устраивай истерику! Не случилось ничего ужасного! Это ерунда, это ничего не значило!

– Ты даже не отрицаешь? – в неверии смотрю на него, медленно отцепляю от себя его руки, мне противно, не хочу, чтобы он до меня дотрагивался. – Ты спал с той женщиной? Правда, спал?

– Мира… – все, что выдавливает.

– Вот так, прямо перед свадьбой?

– Да он с ней и раньше встречался! – подскакивает Арсений, – я их видел! Я все видел!

Я в шоке снова смотрю на Диму, у которого уже дёргаются губы, складываются в некрасивый оскал.

– Я тебя убью! – кидается на Арсения, тот вскрикивает, я взвизгиваю, стойки с украшениями возле входа сметаются двумя телами. Они бьют друг друга, уже больше не сдерживаясь, Дима берет верх. Арсений пропускает удар за ударом. Папа пытается его оттащить за ворот пиджака.

Из двойных дверей показываются гости, мама опять что-то причитает, с другой стороны бегут администраторы банкетного зала и охрана. Димин друг Рома вцепляется в него и рывком отдергивает, папа так же за подмышки оттаскивает Арсения. Все кричат.

А меня накрывает самая настоящая истерика.

Я подлетаю к обоим.

– Дима! – кричу изо всех сил, и как только он обращает на меня внимание, залепляю ему пощечину, да так, что у него голова дергается. Рома его даже отпускает от неожиданности, и Дима хватается за щеку.

– Правильно ему… – Арсений тут как тут.

Я залепляю и ему со всей силы и перестаю чувствовать свою ладонь. Я вообще больше ничего не чувствую. Я внутри онемела, будто умерла.

– Вы оба! Вы! – не могу подобрать слов. Они оба только что разрушили, растоптали, уничтожили мою жизнь. – Видеть вас больше не хочу!

Кричу в последний раз и разворачиваюсь, не слыша больше голосов за спиной, бегу по длинном холлу вдоль банкетного зала. Здесь все в цветах и лепестках на полу, нас встречали как короля и королеву, мы шли по этому проходу как самые счастливые люди на земле. Под аплодисменты и поздравления, рука в руке!

Я и была счастлива!

Абсолютно счастлива с любимым человеком!

А теперь я бегу по этому залу, едва не подворачивая ноги на высоких каблуках. Слезы застилают глаза, воздушные шифоновые юбки развеваются. Я врезаюсь со всего разбегу в большие двери входа, расталкиваю их и каких-то входящих людей.

Мне все равно!

Я разбита, расстроена, уничтожена!

Вижу одну из машин нашего свадебного кортежа и бегу по улице к ней на стоянку. Я знаю, что мы сняли их на целый день и они обязаны возить нас и даже развозить гостей вечером. Длинный украшенный лимузин стоит как насмешка над всеми моими мечтами о сказочной жизни.

Я пробегаю его мимо и стучу по стеклу водителя белого внедорожника.

– Откройте! Откройте!

Водитель удивляется, но отщелкивает двери, и я залетаю на заднее сидение. Мне кажется, что за мной гонятся, что сейчас будут снова успокаивать, опровергать, лгать без конца и края.

– Отвезите меня домой!

– Куда?

– По адресу, откуда забирали! Быстрее!

– Вы уверены!

– Вам заплатили, везите! Быстрее! – и заливаюсь слезами, закрываю лицо ладонями. Юбка пышным облаком бугрится вокруг меня.

Я чувствую, как заводится двигатель, и машина трогается с места.

А потом как по стеклу кто-то стучит.

– Мира! Мира! Остановитесь! – вздергиваю голову, это Дима.

– Не останавливайтесь! Езжайте! Прошу вас, пожалуйста!

– Мира! – слышу голос мужчины всей моей жизни и закрываю уши руками.

– Не останавливайтесь! – кричу, чтобы не слышать его.

Мы едем, я слышу двигатель, я чувствую, как меня трясет, но это не от движения. Меня колотит дрожью от истерики, и я не могу ее остановить.

Это был лучший день моей жизни! Должен был быть!

Я любила его, я выбрала его!

С первого взгляда! С первого вдоха! С первого касания влюбилась в этого мужчину!

И он говорил, что любит меня! В глаза смотрел с обожанием и восторгом!

Мы только что стояли рука об руку, надевали друг на друга кольца! Я клялась ему в вечной любви и верности!

И он!

Меня вдруг дергает, я слышу, как ругается водитель. Поднимаю голову.

– Ты что творишь, куда?! Твою… – выворачивает руль, еще.

Я вижу, как прямо перед нами на дорогу вылетает второй внедорожник из кортежа и резко поворачивает, преграждая путь. Ни скорость, ни траектория не помогают нам. Как в замедленной съемке мы летим прямо ему в бок.

Секунда. Удар. Звон стекла и скрежет металла.

В последнее мгновение я успеваю осознать, что за рулем Дима, и врезаюсь головой в переднее сидение.

Глава 3

Все вокруг движется, кружится, голова пульсирует болью, и я обхватываю ее ладонями. Я помню удар и почему-то лицо Димы за рулем машины перед собой.

– Вы в порядке? – голос не очень знакомый, но кто-то трогает меня за плечо и пытается потрясти. Я сжимаю веки и откидываюсь назад на мягкое.

– Мира! Мира, детка! – а этот голос я узнаю безошибочно, это Дима, мой муж.

Предатель.

Он хватает меня, ощупывает, часто дышит, что-то бормочет.

– Что вылупился, скорую вызывай! – кричит кому-то, и я открываю глаза, моргаю пару раз, чтобы сфокусироваться. Дима стоит в распахнутой двери машины, тормошит меня, а у самого губа разбита, на скуле синяк наливается и от линии волос на виске стекает струйка крови.

И я все вспоминаю. Яркой болезненной вспышкой все, что встряхнулось в моей голове, становится на положенные места.

– Не трогай меня, – почти шепчу, отталкивая его руки.

– Не двигайся, сиди, сейчас приедут врачи, – я не понимаю его интонаций, в них столько всего намешано, паника и гнев, забота и еще что-то.

– Не надо, оставь меня, – не даю прикасаться, сопротивляюсь тому, чтобы он брал в ладони мое лицо и пытался что-то разглядывать.

– Скорая едет! – громко говорит водитель и выпрыгивает из машины, идет к капоту. Теперь я могу разглядеть, что на водительском месте сдуваются подушки безопасности, лобовое стекло разбито, а перед нами другая белая машина с вдавленным боком.

Мы врезались в него! Он перегородил нам дорогу! Мог вообще всех убить!

– Мира, полежи, сейчас придет помощь, – давит голосом.

– Это ты во всем виноват, – без сил откидываюсь на спинку сидения, голова так кружится, что я не могу сконцентрироваться. – Это ты нас чуть не убил! Мало тебе того, что… изменил?

– Пожалуйста, давай не будем об этом, не сейчас. – Дима пытается гладить меня по лицу, потом берет руки в свои. – Просто полежи, ты сильно ударилась головой, тебе сейчас помогут.

– Не сейчас… – вторю его словам, – а когда? Потом уже не будет… Больше ничего не будет! – срываюсь слишком сильно, эмоций во мне столько, что я не могу их удержать внутри. Хочется кричать, плакать и выть как раненая волчица.

– Все будет, Мира, – пытается успокоить, – ты сейчас не в себе.

– Я в себе, уйди! – отталкиваю его сильней и пытаюсь вылезти из машины, путаюсь в пышных юбках.

Я уже ненавижу это платье! Всю эту свадьбу!

Его ненавижу!

– Я звоню в полицию! – опять объявляется водитель, и он очень зол, но цел, был пристегнут.

– Да какая полиция? Ей врач нужен! – Дима тоже срывается, – где чертова скорая?

– Ты нас подрезал! – водитель агрессивен, – ты специально выскочил, угробить нас пытался? Ты псих конченный!

– Да меня занесло! – рычит Дима, – управление потерял!

– Я все видел! Нихрена ты не потерял! Я буду свидетелем, ты специально! – водитель орет, а у меня пульсирует голова от громких звуков, закрываю уши ладонями, смыкаю веки. – Будешь платить! За обе машины! Весь ремонт…

– Да отвали ты со своим ремонтом! – слышу Диму, – заплачу я, исчезни только, если не собираешься помогать!

– Что случилось? – слышатся чужие голоса, кто-то увидел аварию и спешит на помощь. Прохожие или другие водители.

– Скорую вызвали? Кто пострадал? Ой, там невеста! Свадьба разбилась! – слышу со всех сторон и хочу, чтобы они все заткнулись.

Уйти хочу отсюда. Не могу видеть ни Диму, ни разбитые машины.

Вся моя жизнь разбилась в мгновение ока.

Слышится пронзительная сирена, затихает вблизи

– Все будет хорошо, детка, – я не выношу его прикосновений, он словно бьет меня током.

Поэтому я отталкиваю его и почти выпадаю из машины, сидение заканчивается так внезапно, как и мое равновесие.

– Тихо, тихо, – ловит, успокаивает. Тошнит от этой заботы! Предатель! Мерзкий лжец!

Ноги ступают на асфальт, но почти сразу же от него отрываются. Я чувствую, как взмываю в воздух, юбка взвивается вокруг меня, но сильней всего ощущаю крепкие твердые руки под ногами и спиной.

– Сюда! – кричит Дима со мной на руках и несет меня куда-то, – она пострадала, была без ремня на заднем, ударилась головой.

Я не хочу, чтобы он меня нес, но силы не равны, затормозившая скорая встает позади разбитых машин, и фельдшеры уже распахивают широкую раздвижную дверь, выпрыгивают, встречают нас.

Командуют заносить меня внутрь на кушетку, помогают уложить. Пытаются смять и убрать торчащие ненавистные юбки.

– Выйдите, мы ее осмотрим.

– Я ее муж!

– Не пускайте его, – шепчу, отворачиваясь, в голосе все звенит, меня тошнит, – не пускайте!

– Вы не имеете права, я муж!

Меня осматривают, светят фонариком в глаза, меряют давление.

– Что с ней? Все хорошо? Поедем в больницу! – он все еще рядом, и меня коробит от его голоса, отворачиваюсь, по щекам текут слезы. Но если я закрываю глаза, я вижу то самое видео, Диму у стены, его руки, его движения. Эту женщину!

Меня еще сильней тошнит, я не отвечаю на вопросы медиков, просто качаю головой из стороны в сторону и тихо рыдаю.

– Вы куда? Выйдите!

– Я еду с вами в больницу! Она моя жена! Вы не видите? Невеста, я жених!

Сквозь слезы вижу, что Дима залезает в машину скорой и втискивается в самый конец, садится там, не собираясь вылезать. Упрямый!

– Уберите его! Уберите! – прошу фельдшеров.

– Она не в себе! Я ее жених! Я не могу оставить ее одну! – врет даже тут. В клубе вполне себе смог и очень быстро нашел замену.

– Где этот водила? – слышу голоса снаружи, – он был здесь! Полиция ищет!

– Вы водитель? – спрашивает медик, – вас ищут.

– Я пассажир! Я с невестой в машине был! Поехали уже! Что вы тормозите? Не видите, что ей срочно в больницу надо? Ей плохо! – настаивает Дима и медики сдаются, прекращая с ним спорить, задвигают дверь, и машина трогается.

Все еще пытаются меня осматривать и помогать, а я отбиваюсь ото всех. Я больше не хочу Диму видеть никогда, я не могу вынести его рядом, но он не спрашивает моего мнения. Вцепляется в руку и не опускает.

– Все будет хорошо, детка. Все будет хорошо, – опять врет.

Всем врет. Без конца. Постоянно. Мне врал, водителю врал, медикам врал, от полиции спрятался.

Меня трясет от того, что он безостановочно гладит мою руку, подносит ее к губам, потому что фельдшер пока оставил меня в покое. Но сил вырваться нет, в теле жуткая слабость и мне некуда от него бежать. Я словно в плену.