Глава 5
Канцелярская лавка для знатных особ

Кисти у Ма Ляна по-прежнему не было. Как же он хотел, чтобы у него была хоть одна кисть! Он как-то заходил в канцелярскую лавку в городе, но кисти оказались ужасно дорогими.

Ма Лян стал откладывать деньги, много работал, мало ел и старался меньше тратить, много лет он готовился к покупке кисти. Наконец, набрав нужную сумму, он помчался в город. Но когда прибежал в ту самую лавку, обнаружил, что кисти подорожали.

Огорченный Ма Лян вернулся домой, пришлось ему подкопить деньжат. Конечно же, когда он набрал нужную сумму, кисти снова подорожали. Разозлившись, он отыскал продавца и попросил продать ему кисть по прежней цене. Но продавец со спиной колесом, как оказалось, был не из добряков. Презрительно фыркнув, он засмеялся над мальчиком:

– Прежнюю цену хочешь? Никак нельзя. Лучше покупай как можно скорее. Придешь завтра – цена может снова взлететь! А коли нет денег, оборванец, так на кой тебе кисть?

В это время мимо проходил старик, он услышал их разговор и, поглаживая длинную седую бороду, вошел в лавку.

– Если денег не хватает, у меня есть! Вот, возьми и купи себе кисть! – обратился он к Ма Ляну.

Юноша никак не соглашался принимать от незнакомца деньги. Тогда старец сказал:

– Я тоже беден, но эти деньги – такая мелочь. Ты ведь мечтаешь иметь кисть, так купи ее!

Ма Ляну и вправду очень хотелось купить кисть, но он не мог себе позволить просто так взять деньги у старца.

Пока они препирались, деньги выскользнули из рук старца и упали на пол. Ма Лян наклонился за ними, а когда поднял голову, старик исчез.

– Дедушка, но так же нельзя!

Он выбежал за дверь и стал вглядываться в прохожих, но старика и след простыл.

Делать нечего, Ма Лян вернулся в лавку, пересчитал деньги. Удивительно, но, сложив свои деньги с деньгами старика, он получил ровно ту сумму, которая нужна, ни одной монетой больше и ни одной меньше.

Ма Лян разложил деньги на прилавке и снова обратился к хозяину:

– Теперь денег достаточно, продайте мне кисть.

Горбатый продавец ответил с каменным лицом:

– Хоть и достаточно, все равно не продам.

– Почему это? – удивился Ма Лян.

– А она снова подорожала, – холодно ответил лавочник.

Ма Лян пришел в неописуемый гнев:

– Как цена могла так быстро взлететь? Только что кисть стоила меньше!

– Только что – это только что, сейчас есть сейчас, цены меняются! – лениво ответил лавочник.

Ма Лян собрался продолжить спор, но тут кто-то вышел из внутренней комнаты:

– Эй ты, голодранец, взгляни, что написано на вывеске: «Канцелярская лавка для знатных особ». Ты хоть знаешь, что такое кисть? Кистью пользуются знатные люди, они создают прекрасные, изящные творения. А твои руки годятся только чтобы мотыгой махать, править плугом да грязь месить. Если кисть попадет к таким как ты, разве не будет это оскорблением для культурных людей! Сам подумай, разве можно продать тебе кисть?..

Так говорил толстый коротышка, похожий на откормленного поросенка. Ма Лян его раньше не видел, но предположил, что тот был важной птицей. При виде него и без того сутулый лавочник стал выглядеть и вовсе как натянутый лук. Приняв услужливую позу, он то и дело поддакивал.

Ма Лян понял, что с ними не сладишь – они просто не хотели продавать кисть. Не желая разговаривать с коротышкой, он развернулся и, не дослушав, вышел из лавки.

Юноша не собирался мириться с несправедливостью и стал искать того, кто мог бы рассудить это дело. Но в домах богачей и чиновников, куда он стучался, его отправляли восвояси. Привратники не понимали его и презрительно усмехались:

– Зачем крестьянскому мальчишке понадобилась кисть?

Всюду на него сыпались насмешки, Ма Лян был удручен и подавлен. В домах богачей и чиновников – он знал это – было полно кистей. Ах, если бы он мог (он так этого хотел!) войти и подержать кисть, а может быть и забрать силой…

Но это были лишь мысли, конечно, он ничего такого не сделал. Как же ему хотелось иметь кисть! Но он знал, что они не дадут ему ни одной. Как же трудно, как трудно оказалось раздобыть кисть.

Глава 6
Кисть, увиденная во сне

Ма Лян очень хотел кисть.

Даже ночью, во сне, он грезил о ней.

Как-то раз ему приснилось, что у него действительно появилась кисть.

Дело было на той горе, что находилась за деревней. Ма Лян взбирался на нее по маленькой тропке, вившейся между вершинами. Вдруг солнечный свет вспыхнул особенно ярко. Юноша напряг глаза и увидел вдалеке древнюю пагоду и длинную черную тень, которая легла аккурат между вершинами. А! И впрямь кисть на подставке! Вне себя от счастья, Ма Лян бросился к тени и обнял ее. В то же мгновение она стала подниматься, и оказалось, что Ма Лян обхватил руками вовсе не кисть, а ту пагоду, что позади храма. Над ней галдели птицы, сверху сыпались красные финики, будто небесные феи разбрасывали цветы, будто пошел красный дождь.

И вот это уже была не пагода, а снова кисть, только очень большая и толстая. Ворсом она упиралась в небеса, рядом плыли облака и клубился туман, разноцветные лучи зари, словно мазки кисти, простирались далеко-далеко и таяли вдали. Вдруг ворс, будто его обмакнули в воду, мягко раскрылся, как огромный серебристый лотос. И в следующее мгновение он превратился в большую золотистую хризантему, а затем – в рубиново-красную лилию…

То была разноцветная кисть.

Но что это! К Ма Ляну бежали и художник с козлиной бородкой, и горбатый продавец из канцелярской лавки, а за ними – целая толпа богачей и чиновников.

Они вопили что есть мочи:

– Эта кисть наша, наша! Эта кисть принадлежит нам…

Кисть вдруг уменьшилась и стала ростом с Ма Ляна, тот взвалил ее на плечо и заспешил прочь.

– Это наша кисть! Это наша кисть! Это наша кисть.

Ма Лян обернулся и увидел за спиной тьму-тьмущую людей, они приближались к нему в надежде отобрать драгоценность. И тут ему пришла в голову идея: он взмахнул кистью – и за его спиной возникла широкая бурлящая река.

Он сам не понял, что произошло – то ли он уменьшился, то ли его преследователи выросли, только нарисованная река оказалась для них все равно что мелкая канава, и они ее просто перешагнули.

– Это наша кисть! Это наша кисть! Это наша кисть. – гремели голоса, толпа настигала юношу.

Ма Лян испугался, что сейчас у него заберут кисть. И вновь произошло чудо.

Кисть, которую он держал в руках, вдруг выросла и превратилась в пагоду. А пагода – в огромную метлу.

Ма Лян снова не понял – то ли он вырос, то ли преследователи уменьшились – только он взял эту гигантскую метлу и смел всех бежавших за ним людей, как мусор, в широкую бурлящую реку. К его ужасу, все они вдруг превратились в ядовитых змей и стали выползать на берег. Юноша не успел убежать, и одна из змей крепко обвилась вокруг него, открыла огромную пасть и, высунув красный острый язык, собралась впиться в него зубами.

Эта змея оказалась говорящей! Она зашипела:

– Отдай мне кисть! Сейчас же отдай мне кисть…

Ма Лянь стиснул кисть в руках, и змея вцепилась в него. Он в ужасе закричал. Но оказалось, что это был только сон!

Глава 7
Сон о кисти

Была ночь. Стояла необъятная тьма, только звезды перемещались по небу. В бледном лунном свете Ма Лян один пришел в густой мрачный лес. Кругом было тихо, слышался только стрекот насекомых в траве и среди камней.

Неспешно ступая по мягкой рыхлой земле, устланной опавшими листьями, Ма Лян шел куда-то, сам не понимая, как он здесь очутился. Однако настроение его не было таким же легким, как шаги: у него по-прежнему не было кисти.

Подул ветер, стало прохладно. Ма Лян остановился и собрался идти назад. Внезапно среди деревьев раздался хлопок, похожий на звук расколовшейся ореховой скорлупы, тут и там стали вспыхивать серебристые огоньки, как будто звездный дождь обрушился на лес.

Ма Лян пригляделся и понял, что он вовсе не в лесу, а то, что он сперва принял за деревья, оказалось кистями, то ли воткнутыми в землю, то ли из нее выросшими! Кисти красные, зеленые, желтые, синие и пурпурные… Длинные и короткие, толстые и тонкие, они торчали из земли аккуратными рядами.

Небо над головой незаметно опустилось, превратившись в крышу, кисти же стали колоннами, и вот Ма Лян очутился в просторном помещении. Там было очень тепло. Однако вскоре небо поднялось. Колонны превратились в гигантские восковые свечи. Над ними стайками вились светлячки, образуя яркие дуги, и вскоре все свечи загорелись. Они были разноцветными – и горели тоже разноцветными огоньками.

Все обитатели леса, которые до этого спали, – фазаны, зайцы, белки, мартышки, летучие мыши, ястребы, сороки, лягушки – все четвероногие, птицы, рептилии и насекомые вылезли из своих укрытий, стали кричать, петь, летать и скакать. Вокруг стало шумно и весело.

Ма Лян пригляделся и обнаружил, что вместо колонн и свечей теперь снова возвышались кисти! Он сообразил, что они могут принести огромную пользу. В холода они согреют, темной ночью подарят свет. Кисти могут дать человеку многое – все, что ему нужно…

Ма Лян словно понял истину. Он пробормотал:

– У каждого человека должна быть кисть!

Он обхватил одну из кистей, чтобы вытащить и унести ее. Но тут в воздухе раздался страшный голос:

– Эту кисть мы никак не можем отдать тебе, нельзя!

Вокруг снова стало темно и холодно. Кисти превратились в деревянную изгородь, которая рядами окружила Ма Ляна со всех сторон. Он испугался и попытался перелезть через изгородь. Она опрокинулась и превратилась в железные копья, ножи и мечи, направленные остриями на Ма Ляна, который оказался зажат между ними и не мог пошевелиться.

От испуга Ма Лян покрылся испариной – и проснулся весь в поту. Это снова был сон.

Кошмары мучили его, каждую ночь он видел во сне кисти, но даже там не смог обзавестись ни одной.

Как же ему хотелось кисть!

Он говорил, что человеку нельзя без кисти. Он мечтал раздобыть кисть для каждого, у кого ее нет.

Глава 8
Старец с седой бородой

Ма Лян так мечтал о кисти, он был словно одержим. День ото дня он все худел, глаза ввалились, лоб казался еще более выпуклым, а шляпа доули, которую он обыкновенно надевал, выходя из дома, казалось, стала ему велика. Днем он работал и учился рисовать, не позволяя себе ни минуты отдыха, усталость накапливалась, и силы его постепенно таяли. По ночам он просыпался в холодном поту от мучивших его снов. Какое дитя все это выдержит?

Однажды вечером совершенно обессилевший Ма Лян прилег и сразу забылся – как будто уснул, но как будто и нет.

Он ждал, когда начнется сон. В последнее время он жил в мире снов о кистях. Он боялся, что снова приснится кошмар, и очень надеялся на хороший сон. Впрочем, Ма Лян был бы рад и кошмару – лишь бы в нем были кисти. Но во сне все было так же, как наяву: он никак не мог раздобыть кисть.

Ма Лян пробирался в мир грез, а может, уже оказался там. Он чувствовал то расслабленность, то напряжение, сознание его время от времени затуманивалось, потом снова прояснялось…

Вдруг в черноте яодуна вспыхнул столб белого света, такого яркого, что мальчик едва мог приоткрыть глаза. Перед ним стоял старец с седой бородой. Ма Ляну показалось, что он где-то видел этого старика, но никак не мог вспомнить, где. Не добродушный ли человек из храма бога-покровителя города стоял сейчас перед ним? Вроде бы похож, но не совсем. А может, это тот старик, что встретился ему в храме Вэнь-чана? Вроде бы похож, но не совсем. Или это тот щедрый старец, который подарил ему деньги в канцелярской лавке? Вроде бы похож, но не совсем. Юноша протер глаза и пригляделся.

Борода у старика была очень длинная, почти до земли, волосы и брови – седые. На госте был длинный желтый халат с широкими рукавами, подпоясанный желтым кушаком, на ногах – желтые тряпичные тапки, в руках – посох. Точь-в-точь бессмертный^[11] из какой-нибудь пьесы. Старик теребил бороду.

Ма Лян не понимал, кто этот старец и зачем он пришел к нему, поэтому был удивлен и напуган. Он решил, что это сон, а во сне бывают всякие чудеса и странности.

Старец не спеша заговорил:

– Ма Лян, ты хороший мальчик, тебе полагается кисть. Я тебе ее подарю. Она волшебная, ты должен будешь рисовать для всех обездоленных, для тех, у кого нет кистей… – старик вытащил из рукава кисть и протянул ее юноше.