– Я сегодня дома. Я хотел быть дома и вчера, но пришлось ехать на встречу, иначе вам пришлось бы иметь дело со мной.

Вообще-то Лайаму нравилось работать одному и ни от кого не зависеть, но в такие дни, как вчера, он жалел, что ему некого отправить вместо себя на деловую встречу.

Его работа концентрировалась вокруг компьютеров и программирования, поэтому он мог большую ее часть делать в онлайновом режиме из домашнего офиса, но иногда приходилось и лично встречаться с клиентами. Хорошо еще, что вчера он встречался с представителями небольшой местной фирмы, которая была одним из первых его постоянных клиентов. Благодаря Интернету сейчас он мог обеспечивать безопасность компьютеров в самых разных фирмах по всей стране. Зато уж когда приходилось встречаться лично с представителями таких предприятий, обойтись одним днем было невозможно. Вообще говоря, именно поэтому он и оказался в офисе фонда «Рассвет».

Лайам напомнил себе, что неплохо зарабатывает и в то же время может большую часть времени проводить дома.

И все же жаль, что вчера ему пришлось уехать. Будь он дома, ему не пришлось бы выслушивать нравоучительную лекцию тети Бетти. Она сказала ему, что Анна сегодня вернется, чтобы работать с Колмом и учить его быть более самостоятельным. Он без энтузиазма встретил это известие, и лекция началась. К тому же его возражения только ухудшили дело.

– Жаль, что вчера вы не смогли к нам присоединиться. – Выражение лица Анны не вполне соответствовало вежливым словам. Но первый удивленный взгляд быстро сменился чисто деловым; Лайам и сам пользовался им при общении с трудными клиентами. – Ну хорошо, я рада, что сегодня вы здесь, – произнесла она со слегка принужденным энтузиазмом. – Мы можем поговорить с вами несколько минут?

– Входите. – Он провел ее в гостиную и указал на одно из кресел, а сам занял второе, напротив.

– У вас красивый дом, – заметила она. – И эта терраса! Мне она очень понравилась. Она делает весь дом очень приветливым и гостеприимным.

– Это дом моих родителей. Я здесь вырос и снова вернулся сюда после их гибели. Я решил, что для Колма в данных обстоятельствах очень важна стабильность.

– Мне очень жаль. Миссис Тейлор сказала, что именно тогда она начала вам помогать. Я рада, что вы не остались совсем без поддержки. Но все же я сочувствую вашей потере.

Он ничего на это не ответил. Лайам всегда с трудом принимал сочувствие. Он вдруг вспомнил, как стоял в траурном зале и принимал соболезнования длинной очереди маминых и папиных друзей. Он деревянно кивал в ответ на выражения сочувствия и пытался избавиться от зависти к Колму, который способен был совершенно искренне обнимать каждого.

Чувствуя, что пора сменить тему разговора, он спросил:

– Так что насчет моего брата?

– Я бы хотела иметь возможность проводить с Колмом некоторое время. Пару часов три или четыре раза в неделю. По-моему, миссис Тейлор считает, что вы не будете возражать.

Лайам не смог сдержать улыбку.

– Вы очень вежливо это выразили. Тетя Бетти пригрозила задать мне настоящего жару, если я не позволю вам с ним работать.

Анна рассмеялась, и от этого движения тысячи ее круто вьющихся локонов начали скакать во все стороны, точно как при первой их встрече. Лайаму опять захотелось протянуть руку и потрогать эти маленькие пружинки. Когда она говорила, локоны на ее голове шевелились, как живые существа. Но влечение к Анне было Лайаму совершенно не нужно – да и неуместно в данной ситуации, – так что руки его остались на месте.

Все еще смеясь, Анна сказала:

– Да, мне кажется, вчера и правда прозвучало обещание воспользоваться при необходимости угрозами. На самом деле мне бы очень хотелось обойтись без них, мистер Франклин. Думаю, у меня есть что предложить вашему брату. Я уверена, что Колм способен делать гораздо больше, чем вам кажется.

– Я не допущу, чтобы он пострадал, физически или эмоционально. Я не хочу, чтобы его заставляли делать что-то против воли. После смерти родителей я очень старался сохранить для него привычный образ жизни. – При мысли о гибели родителей Лайам вновь ощутил комок в горле. Уж очень все это окончательно и необратимо – отец никогда не узнает, что возня Лайама с компьютерами вылилась в успешный бизнес.

Родителям было уже за сорок, когда появились на свет он и Колм, и взгляды отца на то, какой должна быть настоящая работа, были весьма старомодными. Он считал организацию собственной фирмы, да еще такой непривычной, неоправданным риском и указывал, что Лайам мог бы зарабатывать больше и стабильнее, если бы работал в уже существующей компании. Но Лайаму нравилось работать в одиночестве. Ему нравилась независимость. И решение организовать собственную фирму в конце концов окупилось. Лайаму отчаянно хотелось, чтобы отец об этом узнал.

– Мистер Франклин, был ли Колм расстроен вчера, после того как сначала подал нам перекусить, а затем убрал со стола?

– Нет, – признал Лайам. Вчера вечером брат был радостно возбужден и без устали рассказывал, что теперь сможет сам приготовить себе что-нибудь перекусить. И никого не придется просить. – Нет, он вовсе не был расстроен.

– Прекрасно. В таком случае, если вы не против, я бы хотела продолжить – посмотреть, что Колм умеет делать самостоятельно. Пока я буду приезжать по утрам, но расписание можно изменить. И я поищу кого-нибудь, кто мог бы оставаться с ним, когда вы будете в отъезде.

– Что же, по вашему мнению, Колму необходимо делать самостоятельно, мисс Чепел? – Лайам буквально ощетинился при первом же намеке на то, что его родители недостаточно помогали Колму. Мать посвятила его брату жизнь. Он собирался сказать об этом мисс Чепел, но она снова заговорила, – и он смирился, вновь поняв, что говорящая мисс Чепел подобна грузовому поезду на полном ходу. Остановить ее невозможно.

– Послушайте, мистер Франклин, Колм чудесный, хорошо адаптированный человек. И я прекрасно понимаю, что все это благодаря вашей семье и тому, что вы сумели ему дать стабильную любящую семью. Но… – Она сделала паузу и продолжила чуть позже: – Но каждый человек нуждается в новых задачах и вызовах. Мне кажется, что я могу дать их Колму. Поставить перед ним новые цели. Помочь ему вырасти.

– А я не могу?

– Вы можете… и я надеюсь, захотите помочь.

– А как насчет помощника, о котором мы говорили?

– Дайте мне знать, когда миссис Тейлор не сможет вас заменить, и я кого-нибудь организую.

Необходимость просить эту женщину о помощи раздражала неимоверно. Огромная часть Лайама мечтала отказаться от ее услуг и сказать, что он справится сам. Ужасно хотелось заверить ее, что им с Колмом хорошо и так. Но он вдруг понял: это ложь. В помощи он все же нуждается.

Поэтому, как ни тяжело ему было, Лайам согласился:

– Хорошо.

В этот момент Анна Чепел улыбнулась.

А он-то думал, что, кроме диких волос, в ней нет ничего примечательного. И никак не мог понять, почему эта женщина кажется ему красивой. Все ее черты были решительно обыкновенными, но вместе эффект получался поразительный!

Это открытие заставило Лайама почувствовать себя еще более неловко, чем прежде.

– Спасибо, мистер Франклин. Вы не против, если я пройду к Колму?

– Нет, чувствуйте себя как дома, мисс Чепел. – Слова прозвучали достаточно вежливо, но Лайам чувствовал, что тон, которым они были произнесены, получился далеким от приветливости.

Женщина нахмурилась, затем вздохнула:

– Хорошо, мистер Франклин. Я так и сделаю.

Двумя часами позже Анна сказала:

– Хорошо, Колм, на сегодня достаточно. Но завтра снова увидимся, да?

– Я буду готов, Анна. Я сам все сделаю. Потому что я смогу, как смог подать печенье и молоко вчера. Ты думаешь, что я могу делать и другие вещи, да, Анна?

– Я уверена, что ты можешь делать множество разных вещей, Колм.

Сегодня они сконцентрировались на самых базовых навыках. Всю жизнь Колм был полностью огражден от внешнего мира и его задач. Семья заботилась об этом. Кто-то всегда готовил для него одежду. Кто-то заправлял его постель. Кто-то готовил для него завтрак, а затем убирал посуду.

Колм Франклин был вполне способен делать все это сам. Чем больше Анна с ним общалась, тем больше убеждалась, что он вообще способен на многое.

– Идем, Анна, я провожу тебя до двери, – сказал Колм. – Потому что именно так должен поступать джентльмен. Мама мне говорила: «Будь любезным с дамами, Колм». Я и был. Я всегда открывал для нее дверь и еще придвигал стул, когда мы садились за стол.

– Это очень хорошо. Хотя я сама могу придвинуть свой стул.

– Я думаю, она тоже могла. – Он засмеялся. – Моя мама была странная, но очень хорошая и много улыбалась. Как ты, Анна. А завтра ты вернешься, да?

Комплимент тронул ее.

– Спасибо, Колм. Очень приятно. Да, завтра я вернусь. Я не смогу приходить каждый день, но попытаюсь бывать здесь почаще. Хорошо?

– И ты будешь учить меня разным вещам? – снова спросил он.

– Да, я буду учить тебя, пока ты сам будешь этого хотеть.

Он слегка нахмурился:

– А если я все испорчу?

– Помнишь, что я сказала тебе вчера?

Он энергично кивнул.

– Если ты пролил молоко, его надо вытереть. Если ты рассыпал печенье, его надо собрать. Если ты намусорил, надо все убрать, – послушно повторил молодой человек.

– Это правильно. Каждый человек иногда делает ошибки.

– Но ведь не Лайам! Он же умный!

– Даже Лайам. Даже я. Даже тетя Бетти.

Колм рассмеялся, уверенный, что она дразнит его.

– Вот уж нет!

– Каждый, Колм. Каждый человек делает ошибки. У каждого случаются неприятности, и каждый может что-то испортить. Все, что можно сделать, – это постараться все убрать как можно лучше, а потом и исправить.

– Но я-то делаю кучи ошибок!

– Эй, тебе может потребоваться немного больше времени, чтобы чему-то научиться, но в конце концов ты научишься. Мы с тобой будем повторять снова и снова, пока ты все не запомнить.

– Даже если это будет много-много раз? – недоверчиво спросил он.

– Даже если так.

– И ты не будешь сердиться? – Колм хотел убедиться окончательно.

– Ничуточки.

Он порывисто обхватил ее руками.

– Я люблю тебя, Анна.

Она тоже обняла его в ответ.

– Ну, как все прошло? – спросил, подходя, Лайам.

Колм выпустил Анну из рук, развернулся и сразу же обнял брата.

– Было здорово, Лайам! Анна учит меня делать разные вещи, но, если я ошибаюсь, она не сердится, а говорит, что мы все приберем и исправим, правда, Анна?

Неизвестно почему, но зрелище того, как Колм обнимает Лайама и как Лайам тоже неловко обнимает брата в ответ, вызвало у нее сентиментальную реакцию, достойную самых слезливых мелодрам. Теплое ощущение, граничащее со слезами. От слез, конечно, она удержалась – ведь Лайам точно не одобрил бы этого.

– Правильно, Колм, мы обязательно все уберем.

Лайам хлопнул брата по плечу.

– Знаешь, приятель, после ухода Анны тебе придется показать мне, чему ты сегодня научился.

– Это лучше, чем то, чему меня учили в школе. До завтра, Анна! – Колм помахал ей на прощание, развернулся и побежал вверх по лестнице.

Лайам посмотрел, как он исчезает наверху, затем обернулся к Анне и спросил:

– Как вы считаете, куда это он?

– Если я правильно догадываюсь, он побежал стелить свою постель еще раз. Он сказал мне, что с удовольствием ляжет сегодня в постель, потому что сам застелил ее. И если его радость будет расти с каждым повторением этого действия, то он наверняка проведет сегодня самую лучшую ночь в истории.

– Он может сам постелить себе?

Анна кивнула.

– Колм совершенно особенный человек, мистер Франклин. Я оставила вам несколько статей, где вы можете прочесть о моей стратегии в обучении Колма. Цели. Критерии полезности новых шагов. Это все там есть. Если у вас возникнут вопросы, дайте мне знать. А теперь до завтра.

Лайам стоял в дверях и смотрел, как Анна Чепел садится в машину. На мгновение ее задумчивый взгляд остановился на его доме. Интересно, о чем она сейчас думает? Затем серая маленькая машинка завелась и тронулась по дороге.

Лайам еще немного постоял, пытаясь осмыслить тот факт, что Колм наверху стелит себе постель.

Звучит очень просто, но на самом деле все здесь совсем не просто. Теперь Лайам тоже задумался: что еще может делать его брат? Судя по всему, множество разных вещей. Раньше у него не было возможности даже попробовать делать все эти вещи, потому что никто и не думал, что ему это под силу.

Никто, кроме Анны Чепел.

За следующие несколько недель у Анны с Колмом сложилось достаточно удобное расписание. Апрель тем временем шел к середине, и весна прочно вступала в свои права. Пару часов в день три-четыре раза в неделю, если Анне удавалось выкроить время, они с Колмом учились выполнять различные задачи. Но Анна не воспринимала занятия с Колмом как работу, они приносили ей радость. Вообще Анна всегда с удовольствием занималась со своими клиентами, но Колм вскоре занял в ряду ее учеников совершенно особое место. Он всегда был открыт новому, любил пробовать и учиться, – а когда у него получалось, испытывал самую заразительную радость. На этой неделе среди новых задач Колма значилось самостоятельное приготовление обеда.

Начиная с того самого момента, когда Колм впервые сам разлил молоко в стаканы, его кухонные навыки сильно выросли. Он научился готовить бутерброды с арахисовым маслом и вареньем, собирать для себя перекус, мыть посуду. Человек, которого никогда не допускали к кухонной работе, вдруг обнаружил, что она ему очень нравится. Так что на этой неделе они собирались попробовать приготовление настоящего горячего блюда.

Первым самостоятельно приготовленным блюдом у Колма должны были стать спагетти. Анна сидела на табуретке, подавала советы, слушала возбужденную и радостную болтовню Колма.

– Вот Лайам удивится, правда, Анна?

– Очень удивится.

Он вытер руки передником, открыл шкафчик и вынул оттуда большую миску.

– В прошлый раз Лайаму понравились мои вафли. Но их не надо по-настоящему готовить.

– Эй, ты же пользовался тостером! – напомнила Анна.

– Пользоваться тостером – не значит готовить самому. – Он покачал головой, будто удивляясь, что Анна не понимает таких простых вещей.

– Вообще-то ты прав, пользоваться тостером не значит готовить. – Она придвинула свой табурет немного ближе к плите.

– Но сегодня я готовлю по-настоящему, потому что на плите горит огонь.

Прозвенел таймер, и Колм хлопнул в ладоши.

– Они готовы?

– Давай посмотрим, – сказала Анна. – Возьми ложку и осторожно вытащи из кастрюли одну макаронину. – Она с гордостью наблюдала, как Колм медленно-медленно, с тщательностью оперирующего хирурга, вытащил наверх макаронину.

– Теперь у тебя два способа посмотреть, готовы ли макароны. Ты можешь попробовать макаронину на вкус, и, если она не твердая, значит, готово. Или ты можешь бросить макаронину в стену, и, если прилипнет, значит, готово.

– Кидать еду в стену? – В голосе Колма прозвучало что-то похожее на ужас, но улыбка на его лице говорила, что эта идея ему понравилась.

– Я не советую кидать еду в стену каждый раз, когда будешь готовить, тем более что стену каждый раз придется тщательно мыть, но, если макаронина прилипнет, ты поймешь, что спагетти… – Она почти выкрикнула «готовы», и в то же мгновение Колм швырнул макаронину из ложки на стену с такой силой, что Анна испугалась, как бы пятно после нее не осталось надолго.

– Готово! – торжественно объявил Колм.

– Я вижу. О’кей, теперь нам нужно достать макароны из воды, так что…

Раздался звук открывающейся входной двери, и вскоре Лайам появился на кухне. Его глаза сразу же прикипели к Колму.

– Привет! Как дела, дружище?