Отзывы на книгу «Кошмар в Берлине»

Еще один рассказ о том, как люди переживают поражение в войне, на этой раз главные герои - мирные жители, вынужденные начинать все сначала. В первой части романа автор показывает нам жизнь маленького немецкого городка, куда вот-вот должны вступить советские танки. И первое, что отличает эту книгу от многих других – солдаты противника не изображены грабителями-насильниками, более того, они в целом держатся достаточно нейтрально-отстраненно, а жена главного героя не только рискнула выйти в одиночку из дома в такое неспокойное время, но и обратиться за помощью к одному из военных. Но, несмотря на то, что доктор Долль и его семья воспринимают завоевателей как освободителей и радостно ожидают окончания фашистской диктатуры, в их городе они скорее исключение. Большинство местных жителей поспешно прячет свое добро или же собирается бежать в лес, хотя есть и те, кто эвакуируется с отходящими войсками и даже, не выдержав давящего страха и неопределенности, выбирают вариант расстаться жизнью.

Вероятно, фрау Долль последней видела аптекаря и его семейство в живых: через пару часов он дал яд жене и ребенку и отравился сам, безо всякой ясной цели и причины — в последний момент сдали истрепанные нервы. Сколько они вынесли за эти годы — и теперь, когда наконец-то появилась надежда на лучшее или, во всяком случае, уже точно не стоило опасаться худшего, они не выдержали неопределенности даже самого краткого ожидания.

Ганс Фаллада описывает, как на смену оптимизму и предвкушению перемен к лучшему, для доктора Долля приходят тяжелые времена. Может показаться, что ему повезло – он был выбран бургомистром, но столь хлопотливая должность, необходимость обеспечивать требуемым раненных и беженцев, а также «выбивать» спрятанные припасы у своих соотечественников, сталкиваться с откровенным обманом и махровым эгоизмом сильно подрывает душевное здоровье Долля. Герой испытывает разочарование в немцах, ведь, несмотря на смену режима, люди остались такими же и, хоть у персонажа нет больше сил на ненависть к фашистам, окружающие вызывают отвращение. Да и чувство вины и стыда мучает его, ведь он принадлежит к тому народу, чье имя стало ругательством для мирового сообщества, кто несет ответственность за столько смертей и разрушений.

Русские имели полное право смотреть на него как на мелкое, злобное, презренное животное — на этого нелепого типа с его неуклюжими попытками подольститься. Как будто приветливой улыбкой и плохо понятым русским словом можно враз перечеркнуть все то, что натворили немцы по всему миру за последние двенадцать лет!
Он, Долль, тоже немец, и он понимал, по крайней мере в теории, что с тех пор, как нацисты пришли к власти, с тех пор, как они стали преследовать евреев, слово «немец», изрядно замаранное еще в Первую мировую войну, с каждой неделей, с каждым месяцем теряло звучание и престиж! Как часто он говорил сам себе: «Никогда нам этого не простят!» Или: «За все за это нам рано или поздно придется расплачиваться!»
И хотя он отлично все это знал, знал, что слово «немец» во всем мире давно стало ругательством, — он сделал то, что сделал, в нелепой надежде, что русские гости поймут: существуют и «приличные немцы».

Долль смирился с тем, что, вероятно, не доживет до того дня, когда слово «немцы» очистится от скверны в глазах остального мира, что, возможно, его детям и внукам еще придется влачить бремя бесчестия отцов. Иллюзия, что хватит одного слова, одного взгляда — и другие народы сразу поймут, что не все немцы одинаково повинны в произошедшем, — эта иллюзия тоже развеялась.
И это чувство беспомощного стыда, которое часто сменялось затяжными приступами тяжелой апатии, не ослабевало с течением месяцев — нет, оно только усиливалось, и этому способствовали сотни разных мелочей. Позже, когда в Нюрнберге начался процесс против военных преступников, когда были обнародованы тысячи ужасающих подробностей и стал ясен чудовищный размах немецких преступлений, — все его существо противилось узнанному: он не желал больше ничего знать, не желал увязать еще глубже в этой трясине. Нет! — одергивал он сам себя. Этого я не знал! Что все настолько ужасно, не подозревал! Моей вины тут нет!
Врешь! — говорил он сам себе. Я видел, как начинались гонения на евреев. Впоследствии мне часто приходилось слышать, как обращаются с русскими военнопленными. Может, в глубине души я и негодовал, но я палец о палец не ударил, чтобы этому помешать. И если бы все, что я сегодня знаю о немецких зверствах, я знал и тогда — вполне вероятно, что я бы все равно сидел сложа руки, бурля беззубой ненавистью…
Доллю пришлось проделать большую внутреннюю работу, чтобы признать: он тоже грешен, тоже виновен и, будучи немцем, не имеет больше права на равенство с другими народами. Его будут презирать, и он это презрение заслужил.

Бургомистр Долль остолбенел, потрясенный этим бесстыдным, чудовищным эгоизмом человека, который был совершенно равнодушен к страданиям других — лишь бы самому не страдать. И ему вспомнился недавний разговор с адъютантом коменданта. Адъютант рассказывал, что простые солдаты Красной армии долго думали, будто немцы живут так же, как их собственный народ: что война разорила их до крайности, что они чуть ли не умирают с голоду… Они не видели другого объяснения, почему немцы так безжалостно разоряли их родину. Но по мере наступления, очутившись на немецкой земле, они все увидели собственными глазами: деревни, богатые и благоустроенные, каких у них на родине не осталось, хлева, в которых теснился откормленный скот, здоровое, сытое сельское население.
И в крепких каменных домах этих крестьян они обнаружили не только огромные радиоприемники, холодильники, всяческие удобства — нет, среди всего этого великолепия нашлись самые простенькие, дешевенькие швейные машинки из Москвы, пестрые платки с Украины, иконы из русских церквей — сплошь награбленное, наворованное добро. Зажиточные хозяева отнимали последнее у бедняков. И тогда в солдатах Красной армии вспыхнула ненависть и глубокое презрение к этому народу, который не ведал стыда, не желал обуздывать свою алчность, стремился все захапать, все загрести под себя — и пусть остальные пропадают.

Типичный представитель этого народа стоял сейчас перед бургомистром. Удивляться было нечему: в конечном итоге им было совершенно все равно, кого обречь на гибель — русских или немцев. Они не чувствовали никакой общности со своим народом, хотя эта самая общность возводилась в один из основных принципов их партии. Из всего они хотели извлечь выгоду, на всем нажиться, и не важно, сколько тысяч людей придется загубить.

Он вспоминал, как люди крали друг у друга лошадей из стойла, птицу, с большим трудом откормленных кроликов, как они проникали на соседские огороды, выдергивали из земли овощи и рвали с деревьев недоспелые плоды, ломая при этом плодоносящие ветки — не для какой-то своей пользы, а просто чтобы напакостить ближнему. Словно выпустили на волю орду сумасшедших, которые, руководствуясь своими безумными хотениями, творили что в голову взбредет. Он знал, как они доносят друг на друга, как бросаются бессмысленными, лживыми обвинениями, рассыпающимися при первой же проверке и придуманными просто по злобе, чтобы нагнать на соседей страху — пускай боятся! Немцы против немцев!..

Вторая часть книги рассказывает читателям о том, как, покинув недоброжелательный городок, герои пытаются вернуть свою квартиру в Берлине, хотя сделать это оказывается непросто. За время их отсутствия в ней уже поселили иных жильцов, а без квартиры нет и карточек на питание, так что супруги Долль оказываются в весьма трагичной ситуации. Сложности с проживанием, предательство друзей, да и обострившаяся болезнь жены – все это приводит душевно надломленных супругов на край пропасти, они предпочитают забыться с помощью морфия и таблеток, проводя в таком полусознательном состоянии множество дней. Вместе с героем мы побываем в психиатрической клинике, где уже не первый раз лечится доктор Долль, в кабинетах чиновников, редактора, а так же издателей, ведь главный герой - известный писатель, который надеется заработать себе на жизнь новыми работами.

Данное произведение я поначалу хотела оценить на 5, так как тут поднимаются важные проблемы, а авторский стиль мне нравится уже давно. Но все же ожидаемый мною роман о жизни после войны «маленького человека» постепенно сменяется на историю о привилегированном писателе, на примере которого сложно сделать вывод о жизни обычного немца. Герои в наркотическом угаре забывают о наличии двух детей, о необходимости искать пропитание и работу, но при этом их финансовые проблемы легко решаются, ведь можно продать ценности или же получить аванс и поддержку от издательства. К тому же Фаллада словно повторяется, что, конечно, логично, потому что излечиться от зависимости очень сложно, тем более при такой доступности лекарств, но все же от сюжета хотелось каких-то иных подробностей, особенно о том, как можно было наладить жизнь в те сложные времена, а не историю, как герои вновь и вновь наступают на одни и те же грабли, так что, на мой взгляд, последняя глава была лишней.

Но я в любом случае рекомендую эту книгу любителям исторической литературы, ведь тут много интересных деталей о жизни послевоенной Германии.

Жизнь продолжается, и они преодолеют все трудности, раз уж им посчастливилось столько пережить — и выжить. Жизнь всегда продолжается, даже среди руин. Руины не важны — важна только жизнь. Жизнь — это когда в центре города, среди искореженных камней, пробивается травинка. Жизни нет конца.
И возможно, люди даже вынесут какие-то уроки. Вынесут уроки из собственных страданий, слез, крови. Одни будут учиться с неохотой, другие — с опаской, третьи — с воодушевлением. Но в конце концов все поймут, что теперь жизнь неизбежно пойдет по-другому — даже мыслить придется иначе…

Если хотите в очередной раз обратиться к теме судьбы маленького человека в переломный момент, то вам сюда.

Книга не о войне, не о трудностях послевоенной жизни, книга о том, как отдельно взятый человек, не справляется с предложенными жизнью обстоятельствами.

Доктор Долль, писатель и интеллектуал, вместе с молодой женой и ребёнком  возвращается в Берлин после разгрома нацистов.

Приезжают они в свою полуразрушенную квартиру, но там  проживают другие люди. Право на  собственность утрачена. Жить негде, продуктовых карточек не достать. Полное разочарование и безнадёга, к тому же  супруги становятся жертвами новой бюрократической системы.

Оказавшись в отчаянном положении, вместо того, чтобы бороться и выгрызать себе место под солнцем,  они  находят спасение в убаюкивающем воздействии морфина.

Угрызения совести за зверства своих собратьев, беспомощность, неверие в будущее, слабость и страх,  вот что ощущает главный герой, маленький человек некогда великой державы.

Такое случается сплошь и рядом, в разные времена и в разных странах. Жизнь подчас несправедлива и горька, но то, как ты выйдешь из этого испытания и есть показатель ценности  лично твоего существования.

Роман автобиографичен, написан по горячим следам трагических событий Второй мировой войны в 1946 году.
Этим он интересен, писатель эмоционально показывает некий срез ощущений немецкого общества.

В принципе книга понравилась, на твёрдую четверку.

История побежденного народа. Главные герои: писатель Долль и его жена Альма. Они относились к той категории людей, которые ненавидели нацистов, которые ждали освободителей- Красную Армию. Долли были угнетены, они подсели на морфий, они пережили, как взлеты, так и падение, они пережили войну и учились жить заново.
Мне книга не очень понравилась. Первое, что сразу разочаровало, это не соответствие с аннотацией. Второе, что местами было очень скучно. Третье, никаких эмоций и особых впечатлений книга не вызвала. Долли также особых эмоций не вызвали. Но при этом, когда они подсели на морфий, они оттолкнули от себя полностью. Я их не осуждаю, ведь не знаю, как бы вела себя на их месте, но вот оттолкнули и все тут.
Книга показывает, что немцы страдали, как и весь мир, что и среди немцев были те, кто был против войны, против нацистов, кто стыдился того, что натворила их нация. Также показано, что и среди немцев были мерзавцы, и не про евреев речь. Немцы были против немцев. Если подвести итог, то получается: Мало того, что проиграли войну, так и "немец" для всех стало оскорбительным словом. Меня это не удивило, ведь у мерзавцев нету нации, а обычному народу война не нужна была от слова "совсем".
Хоть и ожидала от книги большего, намного большего, но на авторе "крест" ставить не буду, почитаю, обязательно, еще что-нибудь.

Мне нравится как пишет Ханс Фаллада, что я отмечала в уже прочитанных ранее книгах. И за эту книгу взялась с большим интересом, но получила немного не то , что ожидала.
Да, автор описывает жизнь Германии сразу после войны и есть много страниц , которые было очень любопытно и познавательно читать, про быт , про настроения немцев и конечно порадовало, как описано время, когда с опаской встречали немцы приход советских войск(некоторые просто не выдерживали этого и просто заканчивали жизнь самоубийством) и как советские солдаты вели себя в то время.
Все повествование в книге ведется от имени писателя по фамилии Долль и его жены .Они вначале находится в небольшом городке и Доллю будет предложено даже будет какое то время поработать бургомистром , пытаться наладить работу и быт немцев после войны . Но он не выдерживает нагрузки, не понимает действий немцев, которые идут против таких же своих немцев и прячут от государства припасы, в то время как вокруг голод и разруха. Они больные с женой уезжают в Берлин в надежде найти свой дом целым. И тут конечно отношение к героям становится не таким как раньше. Да, читать про то, что им пришлось при переезде перенести конечно тяжело, но они просто напросто не выдерживают и уходят от реальности с помощью таблеток и наркотиков. Герой все время умом понимает, что так неправильно, испытывает стыд , что немцы теперь ругательное слово видит и понимает всю неправильность того что натворили фашисты, но просто ничего не делает, а скрывается от всего этого в забытьи , в больнице, в то время как другие трудятся, восстанавливают город. И даже когда ему потом выпадет шанс все исправить, когда ему подадут руку помощи, когда есть возможность вернуться к любимому делу писательству- все это продолжается недолго, и опять наркотический угар победит.
Есть конечно очень страшные моменты когда читаешь о том, что выносили простые люди во время войны и после и хотелось бы читать больше именно об этом и о том как справлялись с трудностями немцы .Но книга , как я поняла в чем то автобиографичная и автор показал , что было и такое- люди просто потеряли себя .
Я не посмотрела, что в этом издании есть еще и отрывок из другого романа писателя(зачем?), пришлось его начать, тем более мне хочется почитать и его и другие романы Фаллады, они у меня в више. Так что раз начало этого нового произведение прочитано, скоро будет прочитан и весь, но об этом потом.

Я поставила книге 4 исключительно из за неоправданных ожиданий. Дело в том, что в аннотации говорится следующее

Послевоенная Германия, Берлин. Первые месяцы жизни города после поражения страны во Второй мировой войне. Нищий быт в разрушенном городе.
Герой Фаллады лично не повинен в военных преступлениях, но чувствует свою вину за слабость и безволие всей нации. Слушая отчеты Нюрнбергского трибунала о зверствах нацистов, он с содроганием говорит себе, что не знал всего этого, в глубине души понимания, что, даже если бы знал, то ничего не сделал бы, чтобы это предотвратить.
«Кошмар в Берлине» — горькое и честное свидетельство очевидца о самых позорных и трагичных страницах в истории немецкого народа.

И вот тут мне очень хочется спросить : ребята, а вы книжку читали вообще? Все в ней поняли?
Ну после военный Берлин, есть, я тут даже спорить не буду, тут угадали. Герой чувствует вину за слабость и безволие нации - где простите? Герой ненавидит нацистов и людей которые допустили нацистов к власти, герой ужасается тому что до сих пор у некоторых проскакивают фразы а вот при фюрере....
Слушая отчеты Нюрнбергского трибунала о зверствах нацистов.... - что? Это вы про какую книгу вот пишите? Если что, то герой в самом конце книги берет у соседки газеты, чтобы узнать, что же произошло в стране за последние месяцы.
Начнём с того, что книга автобиографична, во первых многие мелочи и детали в описаниях, дают нам понять, что автор не придумывает, а пишет как есть, ну а потом не долго исследуя Гугл и быстренько пробежав глазками по биографии Фаллады, становится ясно, что и молоденькая вторая жена и морфий, всё было, всё.
Да, герой ненавидит нацистов, герой рад приходу Русской армии в Германию, до того рад, что начинает сотрудничать с русскими и готов всех своих соседей вчерашних приверженцев нацисткой партии закладывать, в любом случае они его не любили...
Но вот герой с молодой женой решает вернуться в Берлин, ведь там у них квартира, туда нужно переехать и продолжать свою жизнь. В квартире уже живут люди и вот начинаются трудные стычки с жилищным отделом, невозможность получить карточки и сложность доказать что квартира их. Что в таких ситуациях делают заинтересованные люди? Заинтересованные люди - носом роют землю бегают по различным инстанциям, ненавидят бюрократию и бумажки, но каким то образом пытаются восстановить себя в городе, найти работу и продолжать жить. Что делают герои книги, а герои эти успешный некогда писатель и повторюсь его молоденькая жена? Они колят в себя морфий, валяются в экстазе, приходя в себя после очередной дозы ужасаются происходящему, все больше и больше ненавидят нацистов которые разрушили их мирную и сытую довоенную жизнь, поохав поахав, поев продукты с чёрного рынка неизвестного откуда попавшие к ним, находят очередную дозу морфия и уходят в очередной экстаз. Так продолжается несколько месяцев (!) ребята. Вот они так ненавидят бюрократию, но еклмн, герой сходил один раз (!) один единственный раз он постоял два с половиной часа в очереди и все, п•$~ец, дайте мне морфию жизнь кончена, нацисты говно, я тоже говно потому что не могу покончить раз и навсегда с этой говенной жизнью, морфия мне, МОРФИЯ. Нацисты, конечно, говно, спорить даже с этим не буду, герой тоже говно, но не потому что не может набраться мужества и наложить на себя руки, а потому что не может набраться мужества и силы воли, взять себя в руки и действовать. Он опускает руки и ноет, а кто мешал ему вернувшись в Берлин сразу же начать ходить по всевозможным инстанциям, тогда бы не закрывали перед его носом дверь со словами «вы пришли поздно»? Ах да, нацисты, они разрушили всю жизнь. Разрушили, но сейчас их нет и в их руках все изменить. В чем проблема? Проблема в том что, когда привык к сытой жизни, когда привык что все само к тебе в руки плывет и идёт, очень сложно переключиться и самому этими руками начать что то делать. Они ужасаются ценам на сигареты на чёрном рынке, но даже не задумываются о том чтобы бросить курить, ну точнее задумываются, но после нескольких месяцев угара и когда остались совсем на мели, а продавать было уже нечего.

С тех пор как закончилась война, я столько всего пережил, что ненависть к нацистам как-то сама собой угасла и переросла в ненависть ко всему человечеству. Нацисты больше для меня не существуют…

Книга, очень любопытная и интересна, но когда ждёшь и хочешь прочитать о трудностях или просто жизни в послевоенной Германии, а тебе подсовывают роман с героином в послевоенной Германии долго не понимаешь что такое происходит вообще. Где то только со второй половины книги я стала что к чему и о чем вообще книга.
На первом плане у Фаллады любимый персонаж маленький человек, но какой бы маленький и мелкий человек не был, именно от каждой крупинки зависит будущее всего человечества. Декорации могут быть другие, Берлин довоенный или послевоенный, не Берлин, а Париж или Москва у любого человека должна быть надежда на то что завтра будет лучше.

Жизнь всегда продолжается, даже среди руин. Руины не важны — важна только жизнь. Жизнь — это когда в центре города, среди искореженных камней, пробивается травинка. Жизни нет конца.