Глава 9

Наймон

Няньки и учителя с малых лет твердили, что пусть я внебрачный сын, ещё и младший, но трон мне обещан словом самого владыки. Были свидетели, клятвы и подписи. Одна из подписей – советника Эликора. Он стар и многое мог забыть, но день, когда моя мать спасла Скаэлидис от Теней, забыть невозможно.

Теперь же Эликор прикидывается растерянным старцем. У них есть Вальтарион – старший сын и полноправный наследник, а я всего лишь ультар, никому не нужный младший сын.

Что ж, раз старик не может вспомнить, значит, придётся идти к отцу.

Охрана и лекари пытались что-то проблеять про плохое самочувствие владыки, но остановить меня не смогли. Все понимали, что он навряд ли встанет на ноги, и у правителя не так много времени для решения государственных вопросов.

От некогда могучего воина и предводителя осталась лишь бледная оболочка. Болезнь так быстро его съедала, что даже самые мудрые лекари разводили руками, не в силах помочь.

Владыка сидел в кровати, облокотившись на гору подушек. Силился выглядеть властным, но седые пряди и глубокие морщины на уставшем лице выдавали сильно больного человека.

– Наймон, сын мой! – Он попытался протянуть дряхлую руку, но тут же убрал, чтобы я не видел тремора. – Рад, что ты навестил меня.

Я сел напротив, строго глядя на старика:

– Я приехал не просто проведать тебя.

Отец вздёрнул брови, словно не понимал, о чём я говорю.

– Договор.

– Ах да, договор! – Старик сухо закашлялся, отчего стал выглядеть ещё беспомощнее. – О нём так давно не говорили, что кроме старожилов, никто и не вспомнит.

– Я помню.

Владыка откинул голову на подушки и задумчиво произнёс:

– Мы прогнали проклятые Тени и больше о них не слышали. Мы их победили.

– Они вернутся.

– Потому что не ты на престоле? – Отец резко опустил голову, прожёг меня строгим взглядом.

По дороге в столицу я предполагал именно такой вариант расстановки наследников. Слишком долго я жил в Южном замке, обо мне успели забыть. Так что злобы на отца не было, скорее разочарование.

– Потому что суринны продолжают уничтожать оборотней, а должны были их сдерживать. – Спокойно объяснил я. – Осталось меньше тысячи особей, отец. Этого мало.

Лицо старика исказилось гримасой отвращения. Не было в его жизни более ненавистных существ, чем оборотни, убившие первую супругу – мать Вальтариона. Он мстил им всю жизнь, позабыв про то, что именно волки могут остановить беспощадные Тени. Люди для тёмных тварей – лакомство, от которого они никогда не откажутся, и только волки способны одолеть напасть.

– Теней больше нет! – отрезал отец. – Побеждены! Изгнаны навеки!

– И старший сын займёт престол, так?

Я смотрел на разъярённого старика с мертвецким спокойствием и заранее знал, что он скажет. Словно наша беседа уже происходила именно в таком ключе: владыка решил отказаться от обещаний, уступив место альтиру. Был бы я моложе и глупее, устроил бы скандал, выпустил своих Теней на свободу и перепугал весь двор. Но сейчас… Нет, не стоят людишки моего гнева. Им и так жить осталось совсем немного.

– Я сам решу, кто займёт трон после меня, – рявкнул отец и демонстративно отвернулся.

Желание владыки – закон. Что ж, пока рано с этим спорить.

В задумчивости я шел в свои покои, где меня ждал ещё один удар: шлюшка сбежала. И мало того что не испугалась наказания, так в добавок украла у меня ценную вещь.

Я не просто злился, мной овладело настоящее бешенство. Как посмела невольница ослушаться моего приказа?

На кой я её вообще притащил в замок! Ах, ну да, губками она умеет делать такое, за что можно жизнь отдать не думая. Вспоминая умелый ротик и пальчики, в штанах тут же приятно дёрнулось.

Но стоило Сиэне появиться в покоях, как все вопросы отпали сами собой. Она была солнцем, озаряющем мрачное подземелье, дарящая тепло и радость. Рядом с ней хотелось улыбаться, а не злиться.

И всё же… Я ведь будущий повелитель. Разве может женская красота вскружить голову правителю?

– Где ты была? – процедил сквозь зубы, хватая девушку за руку. На глаза тут же попалось колье матери. Она даже не скрывала факт воровства. – Я же приказал сидеть здесь!

– Мне стало скучно, – улыбнулась Сиэна. – Решила прогуляться и познакомиться с местными дамами. Должна сказать, интересные особы.

– Ты ослушалась приказа. За такое я могу и выпороть.

Сиэна недовольно нахмурила брови и сжала кулаки:

– Я не просила выкупать меня у хозяина! И не просила тащить в замок. Но раз я здесь, изображаю из себя якобы мираллин, то не грозись розгами. Знатных дам не бьют.

– Знатные дамы не воруют.

Я сорвал украшение с шеи красавицы, и тёплый свет тут же погас. Передо мной стояла, безусловно, прекрасная, но не чарующая женщина.

Так вот в чём дело. Сиэна не покупала любовные зелья у ведьм. Она и есть тёмная ведьма. А ожерелье матери с редким камнем лишь множило её дар. Вот почему так хорошо рядом с ней: тёмные силы меня влекут, питают и делают сильнее.

Тени взметнулись над головой и кружили по покоям, наводя хаос в душе. Глаза медленно заполнялись чернотой. Я это чувствовал. Я всегда знал, когда тьма рвётся наружу.

Сиэна в ужасе отшатнулась, вырывая руку из цепких пальцев. От страха она даже кричать не могла, попятилась назад и не сводила взгляда с моего лица.

Надо выдохнуть, прийти в себя.

Я молча вышел из покоев, оставив Сиэну в недоумении смотреть вслед. Мне надо подумать. Хорошенько всё взвесить.

Тёмная магия запрещена в Скаэлидисе. Лишь раз владыки сделали исключение: когда потребовалась помощь моей матери. Она была настолько могущественной, что в одиночку смогла наделить оборотней силой и прогнать Чёрную смерть из наших земель. И мои Тени – проклятие матери. Её предосторожность. Если владыка нарушит обещание и посадит на трон Вальтариона, то страну ничего не спасёт. Я притяну к себе все Тени, прячущиеся в неприступной горе Тальтус, и уничтожу Скаэлидис.

Пустые коридоры вечернего замка не давали покоя, а лишь дальше уводили от Сиэны. Она – моя неземная безмятежность, усмиритель тьмы и в то же время источник всепожирающего гнева. Рядом с ней не бывает бесчувственного штиля, только шторма, бросающие то в чёрную ярость, то в звенящее блаженство. Покорно утопая в её бездонных глазах, я потерял самое драгоценное – душевное спокойствие. И в первую очередь волновалось сердце, не знающее никогда любви.

Ноги сами привели к покоям Вальтариона. Сам не понял, как здесь оказался. Едва зашёл за угол, как из дверей вышел братец с охраной и одна из служанок дома Инегул. Она настойчиво звала брата за собой, но тот недовольно фырчал и отнекивался.

В итоге служанка победила, а у меня появилась возможность проскользнуть в его покои. Даже если он вернётся, то ничего не сделает. Разве брат не может навестить?

Каково же было моё удивление, когда в спальне Вальтариона я обнаружил привязанную девушку. Ту самую, которую он обнажённой тащил по замку. Теперь она была прикрыта бельем, но прикована к кровати. И если извращённые фантазии братца меня не сильно интересовали, то оковы против звероликих привлекли внимание. Каким же больным надо быть, чтобы приковать суринну – охотницу на оборотней, оковами для волков?

– Я не суринна! – оправдывалась девушка, умоляя её отпустить.

Клянусь, я видел на ней клеймо, когда брат тащил её в покои. Но теперь оно пропало. Зрение не могло меня обмануть.

Как можно использовать голую девушку в спальне брата для своих целей? Надо поразмыслить. С виду она всего лишь ещё одно развлечение Вальтариона, о котором он скоро забудет.

Но было в девице что-то… притягательное. Не внешность, хотя она несомненно прекрасна, а что-то глубже. В её глазах, в её душе. Что-то, что вызвало не просто мужское желание, но внутренний трепет.

Но стоило выйти из спальни, как интерес к очередной наложнице брата исчез без следа. Я с удивлением осознавал, что ни одна красавица Скаэлидиса не сможет тронуть сердце сильнее, чем зеленоглазая ведьмочка в моих покоях.

Утро в замке началось с суеты. Всё вокруг гудело, заставляя встать с кровати. Служанки с утра пораньше наводили красоту на голове Сиэны, за окном трубили конюхи, разнося звуки рожков по округе.

Можно подумать, что на нас напали, но всё куда проще: сегодня отмечался день победы над Тенями. Именно в этот день, много лет назад владыка стал героем, изгнав последнюю нечисть с наших земель. И в эту честь знатные охотники загоняли пойманных оборотней. Отец считал, что раз волки могут убить Теней, а люди – оборотней, то большой охотой он покажет власть человека над всеми тварями Скаэлидиса.

Несмотря на болезнь отца, праздник не отменили. Значит, и мне следовало поохотиться на оборотней.

Участники загона собрались только к полудню. Все ждали наследника, который не спешил возглавлять охоту. Похоже, специально издевался над подданными, заставляя себя ждать. Это в духе Вальтариона, ведь все внимание должно быть приковано только к нему..

Наследник появился на поляне верхом на огромном чёрном скакуне. Взглядом исподлобья он грозно зыркнул на гостей, отчего все затихли. Он почему-то был не в духе. Да и бледная кожа намекала на бессонную ночь. Интересно, привязанная девочка ещё жива?

По специальному звуку горна на поляну перед всадниками выволокли повозки с отловленными оборотнями. С годами они измельчали, превратились больше в ободранных собак, переживших лютую зиму. Среди них всего парочка крупных экземпляров, которых Вальтарион пожелает убить собственной рукой. Негоже старшему сыну возиться с мелочью.

Наследник остановился посреди поляны, между нами и клетками с оборотнями и сурово осмотрел охотников.

– Сегодня особенный день! – Хриплый голос пронёсся над головой тяжёлым шелестом воронова крыла. – Мой отец подарил нам долгий мир и безопасность. Я, как альтир, не предам его наследия и возвеличу имя нашей семьи в веках. Да начнётся охота!

По взмаху Вальтариона слуги открыли клетки и отбежали подальше, чтобы не стать первой добычей оборотней, почуявших свободу.

Едва ободранные хвосты скрылись в зарослях леса неподалёку, как с места сорвался братец, крепко держа в руке лук. Следом поскакали все остальные. Никто не посмеет попасть в лес раньше наследника, иначе станет первой жертвой.

Я старался не отставать от брата. На охоте всякое может произойти. Случалось, что шальная стрела поражала охотника вместо оборотня. Не уверен, что у меня поднимется рука убить брата, но избавиться от него было бы лучшим решением для страны.

Вальтарион быстро настиг первую жертву – грязно-серого оборотня размером с большую собаку. Стрела из лука вошла ровно в горло. Псина издала душераздирающий визг и замертво упала на землю. Братец даже не остановился. Для него один оборотень – лёгкая разминка.

Любой из охотников, кто видел сквозь стволы и ветки очертания чёрного коня наследника, шарахался в сторону. Никто не хотел быть впереди него. Лучше отстать, никого не поймать, но сохранить свою жизнь. Шальные стрелы Вальтариона имели привычку бить точно в цель.

Где-то вдалеке раздался ещё один визг. Братец пришпорил коня, помчался в сторону криков, но едва настиг валяющуюся на земле волчицу, тут же потерял всякий интерес. Она была убита рукой другого охотника. Кого? Да кто же признается грозному альтиру!

Вальтарион сплюнул на землю рядом с телом и сорвался с места. Не знаю, что его гнало. Чутьё? Хороший слух? Я не слышал ни хруста веток под мягкими лапами, ни воя. Где-то недалеко били о землю подкованные копыта лошадей, доносились крики, но братец мчал в противоположную сторону.

Он ускакал далеко. За Синий ручей, за исполинские статуи старым богам, покрытые столетним мхом. Там он нагнал одного из оборотней-великанов.

Я сильно отставал, поэтому едва слышал, как Вальтарион выпустил звонкую стрелу, но не услышал визга. Промазал? Удивительно.

Спешившись примерно в сотне метров от братца, я оставил коня и осторожно пробирался через заросли терновника. Высокая фигура в мехах мелькала между веток, а рядом… Рядом с ним обращался в человека тот самый оборотень! Братец его не трогал. Наоборот, замер и не двигался, словно любовался обращением.

Они перекинулись несколькими неразборчивыми фразами, и верзила бросился прочь. Вальтарион остался недвижим. Конь под ним бил копытом, готовый к погоне, но вместо преследования, братец дёрнул поводья и ускакал в другую сторону.

Кто мне объяснит, что тут происходит? Главный ненавистник оборотней только что отпустил одного из них! Это предательство! Измена!

Но вместе с нахлынувшим гневом, пришло осознание, что я ничего не смогу доказать. Моим словам не поверят, слишком невероятно они будут звучать. Да и мне не по душе секреты Вальтариона и оборотней. Их и так не осталось, а братец их ненавидел едва ли меньше, чем отец.

В глубоких раздумьях я вернулся на поляну. Часть охотников уже были на месте и делились восторженными рассказами об охоте. Знатные дамы и господа преклонного возраста с любопытством слушали их истории. Сиэна была среди них и старательно делала вид, что ей интересно.

Вскоре вернулся Вальтарион, и всё внимание, конечно же, переключилось на него. Он спешился, первым делом выхватил кубок из рук министра и осушил до дна. Никто не лез к нему с расспросами, терпеливо ждали, что он сам расскажет.

– Все молодцы, – сухо произнёс альтир. – Хорошая охота.

Под сдержанные аплодисменты он направился к столу за новой порцией вина. Я же стоял неподалёку с поводьями в руках и не спешил предаваться празднику. Слишком уж странно всё было.

Сиэна забыла о моём существовании и старались подобраться поближе к Вальтариону. Она решила показать свой характер. Или заставить ревновать. Наивная. У брата в покоях лежит девочка куда интереснее. Пусть ее и забирает, а мою богиню заката не трогает!

Но как Сиэна ни старались привлечь внимание к себе, брат её не замечал. Его куда больше интересовало терпкое вино и рассказы других охотников.

Виляя аппетитной попкой, красавица подошла к моей лошади, нежно поглаживая взъерошенную гриву. Меня она демонстративно не замечала. Пальчики шаловливо метнулись на поводья. В следующий миг Сиэна неумело поставила ножку в стремя, путаясь в подоле платья, но отточенными движениями забралась в седло. При этом хихикала, словно маленькая девочка.

– Как высоко! – лепетала она, с боязнью оглядываясь по сторонам.