Цитаты из книги «Злые самаритяне»

В 1930-е годы в стране приняли серию законов, официально относивших предприятия, доля иностранного участия в которых составляла более чем 20% (вот тут затаите дыхание!), к «опасным».

Проблема в том, что производители развивающихся странах, осваивающие новые отрасли, нуждаются в периоде частичной обособленности от международной конкуренции (это могут быть протекционизм, субсидирование и другие меры), чтобы нарастить возможности для соперничества с превосходящими их иностранными производителями. Конечно, когда эти отрасли «окрепнут» и смогут конкурировать с передовыми изготовителями той или иной продукции, изоляцию нужно будет снять. Но делать это необходимо постепенно. Если они слишком рано окажутся уязвимы для международной конкуренции, то будут обречены на вымирание.

Это закон конкуренции: люди, которые умеют делать сложные вещи, недоступные другим, получают больше дохода

Жизненные циклы продуктов коротки, и никто не может рассчитывать на то, что с единственной инновацией останется лидером рынка.

Известна фраза Пророка: «Чернила ученого более священны, чем кровь мученика».

Вместе с тем можно сказать, что, в отличие от многих других культур, в исламской нет фиксированной социальной иерархии (потому многие индуисты из низших каст в Южной Азии обратились в ислам). Таким образом, люди, которые работают много и хорошо, могут быть воз­награждены. Более того, в отличие от конфуцианства, в исламе и в помине нет пренебрежения к промышленной и торговой деятельности. Сам пророк Мухаммед был торговцем. Будучи религией купцов, ислам обладает развитым чувством контрактов: брачные договоры подписываются даже на свадебных церемониях. Это способствует верховенству права и закона24 — в исламских странах специально подготовленные судьи появились на несколько веков раньше, чем в христианском мире. В исламе поощряется рациональное мышление и образование. Известна фраза Пророка: «Чернила ученого более священны, чем кровь мученика». Это одна из причин того, почему арабский мир в свое время опережал все остальные страны в математике, естественных науках и медицине. Более того, несмотря на наличие разных интерпретаций Корана, нет никакого сомнения в том, что на практике большинство ранних мусульманских обществ были гораздо более толерантными, чем христианские: например, именно поэтому многие евреи после Реконкисты в Испании в 1492 году бежали в Османскую империю.

Четвертые постоянно восхваляют преимущества демократии, но помалкивают, если недемократическая страна относится к числу «друзей» в полном соответствии с тради­циями «реальной политики», которую отражает знаменитое высказывание Франклина Рузвельта о никарагуанском диктаторе Анастасио Сомосе: «Может быть, он и сукин сын, но он наш сукин сын»19.

Господин Кавальо, аргентинский министр финансов, возможно, был прав, когда утверждал, что развивающиеся страны подобны «мятежному подростку», которому надо «повзрослеть». Но вести себя как взрослый — не значит повзрослеть. Подростку нужно получить образование и найти хорошую работу; недостаточно просто решить, что он повзрослел, и бросить школу, чтобы начать больше экономить. Точно так же, чтобы действительно «повзрослеть», развивающимся странам недостаточно применять меры, которые подходят «зрелым» странам. Им нужно обеспокоиться инвестированием в свое будущее. Для этого стоит разрешить им проводить такую макроэкономическую политику, которая в большей степени ориентирована на инвестиции и рост, чем та, что осуществляется богатыми странами, и при этом гораздо более агрессивна, чем та, что разрешается злыми самаритянами.

Римский политик и философ Цицерон однажды сказал: «Не знать истории — значит всегда быть ребенком. Не извлекая пользы из трудов минувших веков, мир обречен оставаться в начале пути познания».

Они говорят «делайте так, как мы говорим, а не так, как мы поступали сами» и являются своего рода злыми самаритянами, пользуются бедственным положением других