1.5. Первая попытка построить коммунизм

«Нас партия учит бороться за счастье,

И мы отдаем ей салют.

И в завтрашней жизни, распахнутой настежь,

Победные мирные битвы нас ждут».

Идем дорогой Ленина. К. Ибряев.

История большевизма насчитывает три явно выраженных реальных и активных попытки марксистов построить социализм и коммунизм в России. Первую – предпринял Ленин, вторую, Хрущев и третью, последнюю, Горбачев.

Провалы большевистской идеологии.

«Нашими действиями управляют невежественные люди с красными книжками, преследующие непонятные цели».

Инженер В.Г. Шухов.

В двадцатые годы, сразу же по окончании Гражданской войны, большевики с энтузиазмом принялись воплощать идеи Маркса в российском обществе. Победы в кровопролитных битвах и успешное военное строительство добавили им оптимизма и уверенности, но в созидании мирной жизни у нового правительства вдруг все пошло не по планам. Несмотря на святую веру в теорию Маркса, коммунистам не удавалось выстроить условия для быстрого экономического движения страны вперед. Здесь дела у большевиков шли из рук вон плохо и совсем иначе, чем предполагали большевистские теоретики. Действительность оказалась не такой логичной и ясной, как было изложено в библии коммунистов "Капитале" [7].

Данное обстоятельство должно было бы сразу насторожить последователей Карла Маркса, потому что именно экономика составляла научную основу и квинтэссенцию марксизма. Но они, придумывая всякие объяснения и отговорки, продолжали обманывать себя и народ обещаниями скорого наступления эры промышленного взлета страны.

Примитивные социалистические идеи равного труда и равного распределения продукта родились задолго до появления большевиков, еще в романах знаменитых Томаса Мора, Томазо Кампанеллы, Дени Вераса и других утопистов [8]. Марксисты положили их в основу своих представлений о счастливом обществе будущего, и без тени сомнения считали самыми светлыми и справедливыми [9].

Однако, с первых же шагов выяснилось, что при уравнительном распределении материальных благ "работники армии труда" работают, действительно, одинаково, но не как надеялись Мор, Маркс и Ленин – одинаково хорошо: они, как правило, работают одинаково плохо. Столь важное обстоятельство лишало коммунистов их самой главной мечты, – "пробудить ото сна творческие силы рабочего класса" и, тем самым, обеспечить стране экономическое процветание.

Эта серьезная проблема большевистской идеологии нашла свое отражение и в творчестве пролетарского поэта Владимира Маяковского [10]:

«Пришел Петров, осмотрел станок.

С полчаса потоптался на каждой из ног.

Час на это топтанье потерял

И побежал получать матерьял».

Постоял здесь, .... Стихи 1922-1925 г.

Заделать широкую брешь в теории Маркса, большевики пытались с помощью пропаганды трудового пролетарского энтузиазма. И хотя идея оказалась пустой и бесполезной, она, как ржавый гвоздь, на долгие десятилетия застряла в головах коммунистов. Пытаясь выправить плачевные дела в экономике, они с помощью транспарантов и песнопений, с первых и до последних дней своей власти, назойливо призывали народ к трудовым подвигам и свершениям.

Особого воспитательного эффекта большевики ожидали от субботников, призывая, а чаще принуждая сограждан, безвозмездно потрудиться в свои выходные дни. Даже сам Ленин показывал, как надо работать, таская бревно по кремлевской площади. Однако это помогало производству также слабо, как и все остальные надуманные стимулы [11].

Впоследствии, у коммунистов сформировалась стойкая привычка использовать подневольный рабский труд заключенных и солдат-стройбатовцев (после войны – еще и пленных немцев с японцами). Когда возникала необходимость форсировать великие стройки коммунизма: Беломорканал, Днепрогэс, Норильский комбинат, БАМ и многое другое, что плохо и медленно возводилось при уравнительной заработной плате, большевики загоняли на эти объекты миллионы неоплачиваемых невольников. Факт широкого применения рабского труда замалчивался и тщательно скрывался властями, как несоответствующий экономическим устоям социализма.

Совсем неприличный конфуз случился у большевистских вождей с деньгами, – "вековым злом человечества" и "главным орудием угнетения трудящихся". Придя к власти, они сразу же отменили хождение денежных знаков, ставших, по их мнению, тормозом в развитии экономики. Товары, продукты и квартиры, в соответствии с основополагающими принципами социализма, коммунисты вознамерились раздавать всем, поровну и бесплатно. Такими же ненужными и вредными были объявлены драгоценности – "буржуазный пережиток" старого мира. Большевики приказали гражданам сдавать золото и камни властям, а у кого они были найдены, того ждала быстрая и неминуемая расправа.

Когда бесплатная раздача продуктов, товаров и жилья уже развернулась по всей стране, вдруг возникло неожиданное препятствие, о котором в теории Маркса не было сказано ни слова. К великому разочарованию революционеров, оказалось, что без отмененных и ненавидимых марксистами рублей и золота, можно строить только первобытный товарный обмен на основе кустарного производства. Сложный промышленно-экономический механизм без денег и их эквивалентов создать нельзя. Да и простое распределение "всем и всего поровну", тоже не получалось справедливо.

После первых провалов неприятные сюрпризы следовали один за другим. Выяснилось, что "кухаркины дети", вопреки большевистским лозунгам, не могут сразу "от сохи" управлять страной и экономикой – им надо сначала давать классическое, а потом специальное образование. Но тогда они перестанут быть рабочими и крестьянами, а вольются в ряды интеллигенции, т.е. пополнят, презираемую коммунистами "прослойку".

Сексуальная революция, инициированная Александрой Коллонтай, и которую с юношеским задором начали осуществлять комсомольцы, тоже зашла в тупик. Согласно Устава ВЛКСМ каждая сознательная комсомолка обязывалась беспрекословно удовлетворять половые потребности любого, возжелавшего ее комсомольца и наоборот. С этим пунктом у молодежи, по понятным причинам, обходилось без трудностей.

Но сразу же возник бестактный вопрос: имеет ли право комсомолец требовать от комсомолки выполнения Устава, если у нее начались menses, и должна ли она сообщать об этом в комитет ВЛКСМ или же объявлять на комсомольском собрании? Появились и другие проблемы. Например, кого считать отцом ребенка комсомолки, которая имела связь со всеми мужчинами организации? Записывать ли строгий выговор в учетную карточку комсомольца, заразившего венерическим заболеванием всех членов ячейки?

Сообразив, что при строительстве свободных половых отношений большевики явно перегнули палку, Ленин лично вмешался в события и, к немалому огорчению мужской половины комсомола, прикрыл победоносно шагающую сексуальную революцию.

Теория Маркса ошибочна.

Теоретическое здание марксизма, еще в начале века, казавшееся революционерам монументальным и вечным, трещало по всем швам. Незыблемые устои коммунизма рушились, как карточный домик и на практике оказались беспочвенными фантазиями, не имеющими ничего общего с действительностью.

Основная причина провала марксистских идей во всем мире, где бы не предпринимались попытки их практической реализации, – это необоснованная и ошибочная абсолютизация отдельных закономерностей исторического развития общества.

Из огромного разнообразия отношений в социуме Маркс выделил конфликт между владельцами средств производства и неимущими. Доказав, что развитие этих отношений подчиняется определенным законам, он объявил их главными и, что важно, единственными, способными определять пути исторического движения человечества. На этот цирковой фокус и "купились" все последователи Маркса, решившие, что доказанность и справедливость законов, уже может служить достаточным основанием для их абсолютизации.

Опираясь на свою идею, Маркс построил модель будущего "счастливого и справедливого" общества, в котором орудия труда и прибавочная стоимость должны были принадлежать всем и каждому.

«Шариков:…Взять все, да и поделить…

Борменталь: Вы и способ знаете?

Шариков: Да какой тут способ, дело не хитрое. … А то что же: один в семи комнатах расселился, штанов у него сорок пар, а другой шляется, в сорных ящиках питание ищет».

Собачье сердце. М. Булгаков [12].

Ради построения такого общества марксисты готовы были пожертвовать целыми "классами" и даже странами, уничтожив половину населения планеты, чтобы будущие поколения пролетариата жили богато. Именно пролетариат и только он "владеть землей имеет право, а паразиты – никогда".

Несмотря на кажущуюся научность марксизма, в его самых базовых основах было заложено множество глубоких противоречий и логических сбоев. Например, для объяснения причин смены общественно-экономических формаций марксисты выдвинули формулу: "Верхи не могут управлять по-старому, низы не хотят жить по-старому." При этом, последователи Маркса не замечали нарушения научной логики в своих рассуждениях. Начав с экономических причин, они, в конце концов, скатились к выводам чисто психологического характера – "хотят"– "не хотят", "могут– не могут" [13].

Коммунисты мечтали о создании общества, в котором существовал бы только рабочий класс. Но как только произошла революция и правящие классы были уничтожены, тут же возникла новая социальная прослойка – класс бездельников-коммунистов, заполнивших райкомы, горкомы и пр., основным занятием которых, была пустая болтовня про счастливый коммунизм. Создание бесклассового общества оказалось неосуществимой мечтой.

Революционеры-ленинцы считали главным рычагом смены власти коммунистическую партию, а Маркс и Энгельс, несмотря на написанный ими "Манифест", в действительности, к ней относились без пиетета.

"Энгельс Марксу: «Какое значение имеет партия, т.е. банда ослов, слепо верящих в нас? Воистину, мы ничего не потеряем от того, что нас перестанут считать адекватным выражением тех ограниченных собак, с которыми нас свели вместе последние годы» [3].

Можно представить, какими одураченными глупцами почувствовали бы себя делегаты, скажем, XXII съезда КПСС, если бы на главной сцене Кремлевского дворца съездов вместо лозунга "Под знаменем Маркса, Энгельса, Ленина – вперед к великой победе коммунизма!", прочитали цитату классика про ослов и ограниченных собак. Разве Энгельс был не прав?

Список государств, где в ХХ веке последователи Маркса принимались строить социализм внушителен: Россия (1917), Германия (1918), Китай (1924), 7 европейских стран социалистического лагеря (1945), Монголия (1945), Корея (1946), Куба (1961), Чили (1970), Кампучия (1975), Вьетнам (1976), Никарагуа (1979), Ангола (1990).

Однако, ни в одной из названных стран социалистический строй по марксистским лекалам, так и не был построен. Вместо обещанного свободного и богатого государства у коммунистов всегда получалось некое подобие восточной деспотии с мощными карающими органами и, одновременно, хилой экономикой, далекой от описанного Марксом социализма.

Большинство из перечисленных государств, потеряв историческое время, возвратилось на обычный путь развития, т.е. с экономикой, основанной на частной собственности и свободном предпринимательстве. Те же государства, в которых упорно продолжаются эксперименты над народом (Куба, Северная Корея), плетутся в арьергарде современной жизни.

Призрак коммунизма, который бродил по Европе, так и остался призраком, не материализовавшись во что-то существенное.

Все назад!

«Проф. Преображенский: … разруха не в клозетах, а в головах».

Собачье сердце. М. Булгаков.

После громких оптимистических лозунгов, большевистское правительство, было вынуждено пятиться назад и, прикрываясь разговорами о временных трудностях, разрухе и сопротивлении "недорезанных буржуев", отказываться от своих реформистских планов.

Постеснявшись сообщить народу об унизительном провале эксперимента с деньгами, большевики ввели их в оборот снова, сделав при этом вид, что так и было задумано. Правда, отобранные у населения драгоценности возвращены владельцам не были, поскольку ими пришлось расплатиться за внешние долги революционеров. Немалую их толику "бескорыстные борцы за идею" рассовали по собственным карманам.

История с отменой и возвратом денег означала сокрушительное поражение марксизма в самом базовом основании теории, и эта зияющая пробоина оказалась не последней. Как «тяжелую необходимость», коммунисты были вынуждены объявить новую экономическую политику (нэп), т.е. старое и, еще не забытое народом, свободное предпринимательство. Политику назвали «новой» в соответствии с крепнущей привычкой большевиков не краснея врать своим гражданам.

Поверившие властям предприниматели, начали выходить на свет и организовывать мелкие производства, магазины и рестораны. Мой родитель, которому тогда исполнилось 7 лет, рассказывал, что во время нэпа в Уфе в небольших лавках, как по волшебству появились в изобилии товары, хлеб и продукты, вполне доступные для обычных людей. Предпринимательский потенциал населения еще не был до конца уничтожен революционными войнами, и экономика страны начала мало-помалу оживать.

Однако уже в середине двадцатых годов советская власть объявила всех нэпманов угнетателями трудового народа и "кровопийцами". Коммунисты вновь, как и в 1917 году, отобрали у них дома, предприятия, магазины и прочее имущество, а самих отправили на Колыму или к стенке, в который раз доказав отсутствие у себя каких-либо нравственных барьеров и элементарной совести.

В первые же месяцы мирной жизни выяснилось, что без интеллигенции, которую интеллигент Ленин неинтеллигентно обозвал "г…ом", ни класс-гегемон, ни само государство существовать не смогут. Специалисты дореволюционной России, получив презрительную кличку «спецы», вернулись на производство, транспорт, в экономику, науку, искусство, образование и медицину.

Такое высокомерное, надменное отношение к умным, творческим и образованным людям со стороны туповатой рабоче-крестьянской власти, сохранилось в Советском Союзе до самой его бесславной кончины. Труд ученого, учителя, врача, инженера, артиста в пролетарской стране всегда оплачивался ниже, чем работа сантехника, штамповщика или даже подметальщика на заводе. Абсурдное государство, где сложный интеллектуальный труд стоил намного дешевле простого физического и не должно было выжить, – зад не может быть выше головы.

Закрыв глаза на собственные лозунги про творческие силы пролетариата, большевикам приходилось нанимать профессионалов из капиталистических (о ужас!) стран. Эту ситуацию с немецким специалистом Бернгартом Гернгроссом в "Золотом теленке" сатирически изобразили И. Ильф и Е. Петров [14].

В соответствии с тезисом Лейбы Бронштейна (Льва Троцкого) "Партия всегда права", идеологическое отступление сопровождалось расправами над теми, кто хотя бы робко и осторожно пытался критиковать большевиков и их деятельность.

Основатель пролетарского государства безусловно понимал, что строительство социализма дает серьезные сбои, да и получается он несуразный, неестественный и совсем не такой, каким его представляли еще в начале века в своих радужных мечтах ссыльные революционеры. Однако, будучи упрямым фанатиком, Ленин даже не допускал мысли об ущербности марксизма и считал главной причиной провалов плохую работу недобросовестного госаппарата с "нашими милыми бюгок'атами".

По-человечески, понять Ульянова можно, ведь революционеры, ради своих "светлых" идей не задумываясь пожертвовали, как собственными судьбами, так и жизнями миллионов соотечественников. Признаться, что они строили зáмки на песке, а их цели оказались химерами, хватит мужества не у каждого, даже сильного человека. Труднее всего было осознать, что ничтожные итоги переворота не стоили колоссальных и бессмысленных кровавых жертв, принесенных большевиками на алтарь революции.

Уже тяжело больной Владимир Ильич в 1923 году написал две последние статьи: "Как нам реорганизовать Рабкрин" и "Лучше меньше, да лучше", где в качестве волшебного, чудодейственного средства уповал на Рабоче-крестьянскую инспекцию [15, 16]. Надзорный орган, по замыслу неисправимого фантазера, должен был поставить госаппарат под жесткий народный контроль. А государственные чиновники, в свою очередь, – увести большевиков от позорного поражения в деле созидания социализма. Но и эта ленинская затея, подобно прочим, осталась только на бумаге в путаных статьях кремлевского мечтателя.

Для внимательного и наблюдательного человека крах идеи коммунизма был очевиден и не исключено, что из высших большевистских бонз, кто понял это раньше других, был хитрый и циничный интриган Иосиф Джугашвили.

***