Подари свою улыбку Миру!
Моим родителям, Павлу Садыкову
и Шайзат Сейтбаталовой, посвящается
Книга вторая
Основано на реальных событиях.
Окунись в мир Фэн-Шуй, мир исполнения желаний!
Все в твоих руках
Быстро и незаметно пролетело лето. Серая, хмурая осень, как будто не предвещала никаких надежд на исполнение теплой мечты и заветного желания. Но впереди новые планы и пути их воплощения.
С легкостью оставив прежнюю работу, я с усилием вновь приступила к поиску новых решений, хорошо обдумывая и взвешивая любое свое действие, как мне казалось на тот момент. И наверно, наперекор своим принципам, вновь «постучала» в школьную дверь.
Коллектив пищеблока школы встретил немного сурово и озадачено, особу несколько жесткого и сурового взгляда на жизнь, коей и являлась моя персона. У прилавка буфета стояли две совсем недоброжелательные и невеселые кухонные работницы, озабоченно и вопросительно-неприветливо реагируя на появление незнакомки.
В кабинете хозяйки арендуемого помещения, оптимистично настроенная, я легко и успешно вошла в контакт и расположение, присутствующей там Ирины Евгеньевны.
Первым, что довелось от нее услышать, это вполне убедительную фразу: «Мне нравится ход Вашей мысли», после которой она предложила мне продолжить совместное сотрудничество, на приемлемых условиях в качестве бригадира пищеблока.
С самого начала нашего общения и знакомства Ирина, словно наконец-то встретив нужного собеседника, попыталась излить «свою душу», поделиться накипевшим за долгие годы работы в школе, на правах индивидуального предпринимателя. Я пыталась ее понять.
Из сказанного ею, выяснялось следующее – коллектив, который она сплотила вокруг себя, и которым руководила, вот уже более чем десяти лет, совсем не оправдывал доверия. Ирина сетовала на работниц, обвиняя их в выполнении своих обязанностей недобросовестно, делая акцент на воровстве, утверждая, что кое-кто зачастую появляется на работе «под градусом», а то и вовсе, «успевая» на рабочем месте.
От меня требовался строгий контроль по отношению к коллегам, особый спрос, ответственность. Я верила этому человеку, одобряла ее принципы, немного, даже жалела ее и очень хотела помочь.
Коллектив школьной столовой встретил наши доброжелательные с Ириной отношения крайне агрессивно, не раз высказывая вслух свои недовольства. А я работала, просто и честно, четко выполняя требования и указания работодателя, невзирая и не принимая всерьез реплики девчат. Меня вполне устраивала моя позиция, полет фантазий и их внедрений, свобода действий и творчества на рабочем месте.
Где-то, через неделю после моего появления на данной точке, мы всем составом по окончании смены собрались за одним столом. Особого повода для этого не было, но я осталась, может быть в солидарность, а может, чтоб просто немного понять внутренний мир тех, с кем общаешься большую часть своего времени. Ведь на работе мы находились в действительности, что называется «от зори до зори», приходили очень рано, уходили поздно. До домашних дел не всегда доходили руки, усталость и недосыпание давали о себе знать. И я не в первый раз убеждалась, что жизнедеятельность и участие в школьном пищеблоке – это тяжелый и неблагодарный труд. Надо суметь попасть в свое русло и плыть по течению, иначе вынесет к берегу, или напротив, затянет в пучину.
В тот вечер, казалось, все присутствующие были вполне дружны и веселы, обсуждая очередные проблемы и личные неурядицы. Прислушиваясь к высказываниям, уже изрядно опьяневших девчат, слегка смело, но бегло выдвигавших свои недовольства и обиды в адрес Ирины, и других, пресмыкающихся в наигранной улыбке, и пытавшихся ей угодить, не возможным было отметить, вполне обоюдное натянутое отношение.
А Ирина, улыбаясь, уже достаточно охмелевшая от реальной дозы коньяка, удивляла и немного бодрила всех, очень весело и по-дружески похлопывая меня по плечу, сидящую рядом. Мне не совсем была понятна сложившаяся ситуация в коллективе. Наверно это и был тот самый момент, когда «низы больше не могут, а верхи не хотят…». Может быть, сам господь Бог послал меня на эту условную точку, а там, как судьбе угодно, в чью сторону перетянут весы! На чьей стороне окажусь я?! Время покажет.
Недолго засиживаясь, мы все разошлись тихо и мирно по своим направлениям, вселяя надежду на успех завтрашнего дня.
Ирина в тот вечер очень часто повторяла одну и ту же фразу: «Галка, как хорошо, что ты пришла, как хорошо, что ты появилась, спасибо тебе!». Только я не понимала пока еще, за что – спасибо. А она, очевидно, видя во мне весомую поддержку, в тайне строила грандиозные планы и намерения, не понимая, что играет с огнем!
Вот так, не то начались, не то продолжились мои авантюрные отношения и приключения.
– Ирина, Ирина, ты сама не понимаешь, на какие грабли наступаешь!
Так прошел ноябрь. Хозяйка пищеблока стала чаще и пораньше уходить с работы домой, собственно, ее этому никто не обязывал, возлагая всю ответственность на мои плечи, вполне доверяя моей персоне.
Казалось бы, что девчата немного поумерили свой «аппетит», с опаской посматривая в мою сторону. Но остановить их не вполне порядочные действия и тем более убедить в этом, было просто бессмысленно. Пытаясь хоть как-то привлечь и перетянуть меня на свою сторону, иногда, по окончании работы, они рискованно пытались поделиться продуктами и со мной, предлагая их, навязывая и убеждая в бесполезности моих принципов: «Все, что лишнее, только на пользу хозяйке…, поблажек и хорошей жизни не будет, не покрутишься, не потопаешь – не полопаешь!..».
Такой ход мысли и такая позиция мне не нравились. Для себя я отметила: ложь, лицемерие, непорядочность и наглость всех присутствующих, надеясь все-таки на лучшее. А напарницы никак не унимались.
– Погоди, Ирина еще покажет свои зубки и коготки, ты ее еще не знаешь, мы-то с ней уже более десяти лет знакомы…!
– Ну, а если все так, зачем терпите, что вас держит, где самоуважение и гордость?!
Ответ для себя я нашла позже, и он не заставил себя ждать…
В один из последующих дней Ирина появилась на работе не вполне с хорошим настроением. Зло и агрессия нескрываемыми эмоциями кипели во всей ее сущности. С самого раннего утра, не затрагивая лишь моего авторитета, она бурным потоком брани обливала всех присутствующих, унижая и втаптывая их в грязь, вытирая об них ноги. Грубая, нецензурная брань и отборный мат, сродни жаргону закоренелых «зека», меня несколько насторожили, удивили и возмутили!
– Да, допустим, они нехорошие и действия их неверны, но тебе никто не дает такого права, так низко унижать саму их сущность. Не нравятся, надоели?! – Распрощайся, ты свободна в своих действиях! Или такая позиция удобна, может за этим кроется своя выгода!?!
До позднего вечера не стесняясь моего мнения и присутствия, работодатель общалась с подчиненными, как с ничтожеством, в обиход шли обращения лишь в унизительной форме, «сучки, б**ди…». Все человеческое было ей чуждым.
Я слушала, негодуя, несколько раз пытаясь ее остановить. Слова резали по ушам. Ирина понимала мое недовольство, но остановить себя не могла, в этом она была вся! Наши взаимно-понимающие отношения пошатнулись. Чувствуя это, но уверенная в правильности своих действий, она убежденно продолжала, теперь уже, на мой взгляд, свое низменное и неоправданное поведение, и тем больше отталкивала от себя и отдаляла.
А чуть позже, неделей–двумя, посыпались, уже реальные угрозы с ее стороны в адрес всего персонала, за исключением лишь меня. Ирина сетовала, срывая с утра свой пропитый и прокуренный за ночь голос, на не вполне удавшуюся жизнь, на власть, на людей. Казалось, она ненавидела всех и все, открыто заявляя: «Я ненавижу русских – это самый недобросовестный народ!».
– Ирина, да разве так можно!?! Ведь в твоем коллективе и русские, и татары, и немцы! За что ты всех так ненавидишь? Ты же сама вроде как русская, или я ошибаюсь?!
– Вот поэтому и ненавижу! А я вообще-то в одном лице непонятно кто; по материнской и отцовской линии во мне смешался такой контраст, я частично и русская, и чувашка, и алтайка, и цыганка!
– Что же тебя держит в России, если тебе все так ненавистны?! Езжай в Америку, мир велик…!
– Да давно бы уехала, вот знала бы язык, так давно уже рванула именно туда, там и законы лучше, жить легче и интересней!
– Ирина, ты играешь с огнем, не боишься?! Да и с налогами…? А вдруг кто-нибудь на тебя жалобу накатает? Все-таки жаль, что подобное на лицо повсюду, и не придуман еще такой жесткий закон, упреждающий по уклонистам, с их истинными доходами! Ты часто всех унижаешь и обижаешь, смотри, как бы самой и не пострадать, в одни ворота играешь!
– Ой, да у них у всех ума и мозгов не хватит, тем более столько лет уже со мной работают, а уходить никто не хочет! Держатся, ведь немало наверно «имеют», дурочки, сучки!
– Ирина, ты же сама являешься заседателем присяжных в областном суде, если я не ошибаюсь, и хорошо знакома, чем могут быть чреваты последствия любых неправомерных действий! Девчата сильно устают, зарплата невысокая, вот и «тянут», хотя это, конечно, не оправдание. Но зачем ты их заставляешь еще и по выходным-то вкалывать, да еще получается, что и на себя?! Для «Калинки» выпечка, ведь это же нелегально?
– Да ни фига подобного! За выходные я им доплачиваю! А от «Калинки», ну зачем отказываться?! Тем более там парни сами решают проблему реализации моей продукции, никаких бумаг мы не подписываем, они в тихую продают студентам выпечку, а наличку мне потом отдают, все на честном слове. Хорошо мне, я сама всего добилась! Раньше, Галка, ты не представляешь, по ночам торты пекла, а днем бегала по рынку и торговала. Лет десять назад рискнула, взяла деньги в долг под проценты, на задних лапках упрашивала директрису школы о сдаче помещения пищеблока в пользование на обоюдных условиях!
– Почему именно в этой школе?
– Здесь Маринка, моя дочка училась, да и от дома не далеко, директора знаю…
– А теперь, почувствовав власть, можно и ноги об людей вытирать?!
– Да так им и надо, с ними иначе нельзя! Вот тебя я не обижу, сколько сказала и обещала – заплачу! А сейчас, я всего добилась, чего хотела! С «Калинки» правда, не сильно много имею, но все равно, такую точку не стоит терять, хотя со временем наверно с ними распрощаюсь, что-то побаиваюсь, вдруг, кто заложит. А в суде присяжных мне вообще «лафа», пришла, отсидела часа два, немного пообщалась, так мне за каждое заседание еще и по 700 рублей отстегивают, девчата столько за день не получают! Да и вообще, интересно послушать…
– Людские надломленные судьбы, что же тут интересного и прикольного?! Там наверно один криминал и уголовщина? Вам вообще-то разрешают рассказывать и разглашать о процессах?
– А кто узнает?!
– Ирина, ты извини, но это все равно нехорошо, не унижай девчат, тебя Бог накажет!
– Я ненавижу этих сучек, пусть даже и придется потерять работу, пусть мне будет хуже, но этих б**дей, всех уволю с работы, они еще поплачут!
Для себя я отметила – наверно до сих пор и не уволила никого, так как боится последствий. А то, что высказала вслух негативные пожелания, так это зря, ведь мысль материальна, ты сама себя запрограммировала, теперь жди последствий.
Близился новый год, начались увольнения, как и обещала Ирина, уверенная в правомерности своих действий, надеясь на тупость своих подчиненных, вполне уверенная в разносторонней поддержке с моей стороны.
Она постоянно так и повторяла: «Галка, как хорошо, что ты есть, теперь есть с кем поделиться, на кого опереться, с кем посоветоваться. Раньше я была одна…, теперь мне легче. Спасибо тебе, что ты есть!».
К Новогоднему празднику в числе первых, была уволена Наталья – пекарь, работавшая нелегально. Праздничное настроение у всех было на ноле.
Не раз приходилось утирать слезы обид Марине, а уж на Надежду, которая работала на мясных блюдах, вообще было больно смотреть. У той глаза никогда не просыхали от слез и горечи упреков. Надя по вечерам у себя дома, после тяжелой работы выпивала пиво, но на следующий день беспрекословно выполняла свою сложную нагрузку, срывая мышцы рук, травмируя здоровье. Ирина, чувствуя запах алкоголя, с самого утра обзывала Надю алкашкой и тварью, угнетая и давя на корню в той все человеческое. Надя, всхлипывая, ревела и пыталась оправдаться: «Ирина Евгеньевна, зачем вы так?! Ведь я все делаю, как вы говорите, и я не пила на рабочем месте, и работу свою выполняю! Зачем вы меня оскорбляете?!».
– Заткнись, вон отсюда, иди, проспись, сучка, тупица, бездарность!
И вновь для себя я отметила – весь коллектив молчит, нет сплоченности, все чего-то боятся. Но ведь Ирина, сама не скрывая, чуть ли, не ежедневно хвастается, что до двух–трех, а-то, и четырех часов ночи, засиживается со своими знакомыми за дорогим коньяком. Вот уж от кого в действительности несло перегаром! А она продолжала, как бы в свою защиту: «Да как вы все не поймете! Это школа! Это дети, я стараюсь для них!».
Стоп, дорогая, зачем лукавить, что для них?! В голове сомненье и разочарование, есть желание, молча уйти. Это не мое место, не тот коллектив, не та среда. Решение назревшей проблемы я оставила и перенесла на январь. Время покажет.
Коллектив преподавателей школы со своей стороны неоднозначно отметил мое появление на пищеблоке, а я ответственно относилась к указаниям, готовила для учителей, а также выполняла заявки к дням рождения и поминальным обедам. Казалось, все были довольны. Разнообразные салаты, выпечка, вторые блюда и кондитерские изделия, приготовленные с творческим подходом и фантазией, радовали всех посетителей. Сама Ирина не раз на эмоциональном уровне положительно отзывалась в мой адрес, радуясь моему, столь необходимому и желанному появлению. Начались новогодние утренники для малышей и праздничные вечера для старшеклассников. В одну из заключительных дискотек и наш небольшой коллектив собрался отметить это знаменательное событие. У сверкающей и нарядной елки, вместе с ребятами старших классов мы весело и с настроением отплясывали под современные мелодии, удивляя и подзадоривая молодежь.
Слегка захмелевшая Ирина, тоже пошла в пляс, умело подергивая плечами. Весь вечер она неустанно продолжала повторять: «Галка, как хорошо, что ты есть, спасибо тебе, что ты пришла, тебя сам Бог послал! Что бы я без тебя делала!?! Я их всех уволю, они все сучки! Я так решила, пусть даже и сама все потеряю, но их, никто больше на работу не возьмет, без образования, без знаний и умения! Они не устроятся ни в одну из школ!».
Уже с натянутым настроением мы продолжили отмечать праздничное застолье в ее кабинете. Наш сервис из скромной закуски дополняла пара бутылок водки.
Девчата и вновь принятая на работу пекарь, Ольга Тихонова, не в удовольствие поднимали рюмку-другую, за успех и надежду в их сложной ситуации. Оля, заискивая в угоду Ирине, высказывала теплые, но лживые слова добрых пожеланий работодателю, и слегка, в адрес всех присутствующих, за спиной тут же осуждая неадекватное поведение хозяйки. При этом успевая надавить на больную мозоль, и сообщить ей о негативных моментах на рабочих местах.
Немногим ранее Ольге уже довелось поработать в этом коллективе, но по семейным обстоятельствам пришлось на время уехать в Приморский край. В результате неудачных поисков работы, она оказалась на исходной позиции, в своей прежней среде. Вновь знакомая обстановка, брань, угрозы. А ей, во что бы то ни стало, необходимо зацепиться здесь, влиться не в коллектив, а войти в контакт с Ириной, быть в угоду, для этого все средства хороши.
Обиженные и захмелевшие девчата вышли в коридор на перекур. За столом остались лишь мы втроем: Ирина Евгеньевна, Оля и я. И понеслось…!
– Ирина, продолжила Ольга, я была в гостях у Нурии, она даже свою кошку кормит сосисками! При мне открыла свой холодильник, а оттуда сосиски кучей повалились на пол, там и сыру полно, и всего прочего!
– Ну вот, что я говорила – сучки они все и воровки! Я их всех посажу! Ты представляешь, Ольга, они чего умудрились, уже кормят детей отходами!
– Да вы что?! Да как же это так?!
– Да вот так! Я уволила Наташку первой, так та со злости их всех и заложила. Теперь я их всех уволю, вот только боюсь, директорша меня не поймет, да и как бы меня саму не наказали!
– Ирина, мы вас поддержим…!
– Ой, девчата, спасибо вам, теперь у нас все наладится, будет новый коллектив, будем работать по-новому! Думаю, у этих сучек ума не хватит идти с жалобой. Надо сходить к бабке, поворожить, погадать.
Ближе к восьми часам вечера, я и молоденькая Наталья с раздачи, первыми ушли домой. Оставшиеся девчата, посидев за столом еще какое-то время, тоже начали расходиться. Ирина оставалась еще долгое время, за почти опустевшим столом ее кабинета, в компании Ольги и ребят старших классов, с которыми, она запросто поднимала стопку, за уже не одной опустошенной бутылкой коньяка.
Было поздно, когда Надежда, проживающая рядом со школой, вместе с мужем заглянули на пищеблок, якобы убедиться, что столовая закрыта, и нет никаких проблем. Но, увы, все двери были раскрыты на распашку; за своим столом, среди остатков праздничного застолья, окурков и бутылок, глубоким сном отсыпалась, изрядно опьяневшая Ирина, которую лишь под утро, на такси увезли домой, не без помощи ее дочери Марины, на тот момент уже временно «работающей» вместе с нами, в качестве бухгалтера. Работы и производительности Маришки, естественно никто не видел. Девушка особого уклада, не вспыльчивая, спокойная и уравновешенная, с приятными внешними данными, она появлялась на рабочем месте по своему усмотрению, занимаясь больше личными делами. Но нарушений с их стороны, с Ириной вместе взятых, в сравнении с коллективом, было, куда гораздо больше. Ежедневно набитые сумки с продуктами дополняли и без того их неадекватное поведение. На вопрос – «Почему тащишь сама и у детей?», она отвечала: «Это все мое!».
– Да как же твое?! Ты отчитываешься по накладным за товар, школа тебе возвращает деньги. Следовательно, твоего здесь ничего нет, даже «левая» прибыль – это не что иное, как воровство!
– Не хрена подобного! Это моя точка, это все мое!
А Маришка, конечно же, не приветствовала буйный характер своей матери, иногда ей было стыдно за нее и жаль обиженных девчат, но она молчала, может потому, что была просто зависима. Да и удобно жить с такой мамой, без забот, при полном обеспечении, против этого не попрешь!
Утром следующего дня наше появление на работе омрачил очередной скандал, с сопутствующими волнениями и переживаниями – пропали продукты, кого винить?!
Были подозрения на Ольгу, Надежду, сторожей и старшеклассников. Но прежде всего вся вина и ответственность лежала полностью на неадекватном поведении самой Ирины, в чем она себя категорически не признавала, при этом обвиняя и угрожая расправой всем. Злость и ненависть не сдерживали ее бурных эмоций: «Я вам всем покажу, я вас всех накажу, всех уволю, а Наташка, еще побегает за своим расчетом, она ведь не официально устроена была! Я ей нервы помотаю до тех пор, пока она сама, лично не подпишет докладную на девчат! Сначала бумага, потом деньги…!
– У нее муж уголовник, не связывайся, он дурак, смотри, как бы хуже не было, настаивали девчата.
«Пусть только попробует – посажу…! А после, как только она подпишет объяснительную, вас всех по увольняю, вы же все сучки, гадины, я вам устрою!» – кричала, надрывая голос Ирина.
Мои, уже запланированные двухнедельные январские выходные испарились, как того следовало и ожидать….